Религия – опиум народа
Карл Маркс
В круглом иллюминаторе сияло белое тропическое солнце. Судно плавно качалось на мелкой волне. Солнечные зайчики кружились в каюте и навевали сон. Дневальная, Лариса Мазур, уютно устроилась в уголке своей девичьей постели и открыла Библию.
Адам родил Сифа. – начала читать Лариса.
Всех же дней жизни Адамовой было девятьсот тридцать лет; и он умер.
Сиф родил Еноса.
Енос родил Каинана.
Каинан родил Малелеила.
Иаред родил Еноха.
Буквы были мелкими и рябили в глазах.
Енох родил Мафусала.
Мафусал родил Ламеха.
Всех же дней Мафусала было девятьсот шестьдесят девять лет...
«Жили же люди!» - завистливо прошептала Лариса, уронила иудейский фолиант и нечаянно отдалась греческому Морфею.
***
Религиозными книжками нас завалили миссионеры в порту Новый Орлеан. Свидетели Иеговы оккупировали столовую команды, рассыпали на столах пестрые буклеты и обещали матросам вечную жизнь и рай на земле. И, хотя моряки народ суеверный, раем никто не соблазнился. Знаем, плавали…
Миссия была нелегкой, потому что по-русски изъяснялась только одна женщина из трех. Остальные дамы говорили на малопонятном американском и в унисон вертели головами, как кошки, следящие за теннисным мячиком.
Русскую женщину звали бабушка Лиля. Она помнила Троцкого и видела Ленина. Лиля подружилась с Ларисой Мазур и подарила девушке карманную библию с тонкими листами из папиросной бумаги. В знак особого доверия презентовала тяжелый тюбик с волшебным кремом для ног.
«Opium! Your legs in your hands», - воскликнула бабушка и тут же перевела название снадобья, - «Твои ноги в твои руки! С божьей помощью, разумеется…».
- Храни туб в рефрижерейтор, - сказала Лиля, - будет надо, смажь ножки до паха и – пух!
Старушка сдула воображаемую пушинку с ладони.
- Ножки будут голые, like a сосич!
***
- Божий промысел, - сказал я Ларисе, когда она попросила перевести инструкцию волшебного крема на русский язык.
Текст изобиловал незнакомыми выражениями и медицинскими терминами. Я морщил лоб и листал словарь. Лариса скучала рядом. Ей не терпелось обратить свои ножки в гладкие сосиски.
- Я думала, ты свободно шпаришь по-английски, - капризничала Лариса, - быстрее можно?.
- Быстро только кошки родятся...
- …сказал Остап Кисе Воробьянинову...
У Лариски была феноменальная память и она могла продолжить любую строку из любой книжки. К этому я уже привык.
- Все просто, – наконец сказал я и протянул девушке лист с дословным переводом, - нанести крем, выждать сорок минут и смыть потом теплой водой с мылом.
Счастливая Лариса полетела в свою каюту, намазала длани пахучим зельем и улеглась в постель. Потом засекла время на ручных часиках и открыла библию.
Судно плавно качалось на мелкой волне. Желтые солнечные зайчики метались в каюте. И привиделся девушке вещий сон.
Знойным летним днем Лариса спешила домой по раскаленным шпалам. Над блестящими рельсами поднималось жаркое марево. Резко пахло вонючей асфальтовой гадостью. Острые шпильки модельных туфелек вязли в мелкой щебенке. Тонкие фибровые подошвы нагревались и обжигали пальцы. Лариса сняла туфельку, поставила ногу на горячий рельс и проснулась от боли.
- Мама родная, - застонала она, взглянув на часики, - два часа прошло!
Ноги охватило жаром и они действительно стали похожи на сосиски. На голые, красные, переваренные сосиски. Ядовитая мазь сожрала не только волосяной покров, но местами и кожный. Ноги были безнадежно испорчены.
- Не переживай, до свадьбы заживет, - успокаивал ее потом судовой эскулап и густо смазывал шрамы спермацетовым вазелином, - религия, это опиум для народа, а библия, как производное, – есть сильнодействующее снотворное. Поэтому, соблюдай дозу и знай меру…
После визита к доктору, Лариса одела толстые коричневые чулки и носила их две недели.
На следующий день мы пришли в порт Сиэтл. Лариса не поехала с нами на экскурсию на завод, где делают «Боинги».