Из Ленинграда в Иркутск на гастроли я улетал не один: со мной улетали еще и четыре полуторамесячных медвежонка.
Получив в дирекции билеты и ветеринарное свидетельство на медвежат, я поднялся к себе в гардеробную. В коридоре кто-то из артистов крикнул: «Дерябкин, такси ждет!» Я заторопился, повесил через плечо дорожную сумку, взял картонную короб¬ку, где спали плотно отзавтракавшие из бутылочек с сосками деревенским молоком медвежата, и, прощаясь по дороге с идущими мне навстречу артистами и дежурной на проходной, вышел из цирка на улицу, погрузился в такси, и мы поехали. Уже на подъезде к аэропорту нас остановил гаишник, козырнув и представившись водителю, сказал:
—Вроде бы и не вечер, и не ночь, а у вас фары дальнего света зачем-то горят.
—А мы, товарищ капитан, — извернулся я, — опасный груз везем. И даже очень опасный. Вот идите сюда, посмотрите. Только осторожно, могут куснуть, они без намордников, — и я, рассмеявшись, открыл коробку.
—Медвежата!
—Они самые. Таких маленьких четырех братьев людям редко видеть счастливится.
—Вот хорошо, что остановил я вас, — сказал он и быстро принес из своего гаишного «жигуленка» небольшую банку башкирского меда. — Будут? — протягивая мне, спросил он.
—Да нет, товарищ капитан, они же еще совсем маленькие. Я буду! — мы рассмеялись.
—Ну ладно, тогда, как подрастут, так обязательно намешайте им с молоком, они вон какие у вас молодцы. Они вот как на мотоциклах и машинах поманежу в цирке разъезжают, лучше, чем на дорогах наши автолюбители. — И, возвратив шоферу водительские права, пожелал ему хороших дорог, а мне с медвежатами счастливого полета.
С коробкой в руках и сумкой я вошел в сверкающий огромными стеклами недавно выстроенный аэропорт. «Народу-то сколько», — подумал я и, лавируя между пассажирами, подошел к регистрационной стойке.
—Извините, — обратился я к стоящей впереди женщине, — у меня здесь в коробке совсем маленькие медвежата, можно я без очереди зарегистрируюсь?
—Пожалуйста, пожалуйста, — сказала она. Я тут же поставил коробку на весы.
—А что, это правда, что у вас там маленькие медвежата? — спросила девушка регистрационной службы.
—Правда! Вот, смотрите,— и я открыл короб¬ку.
—Они самые. Таких маленьких четырех братьев людям редко видеть счастливится.
—Вот хорошо, что остановил я вас, — сказал он и быстро принес из своего гаишного «жигуленка» не¬большую банку башкирского меда. — Будут? — протягивая мне, спросил он.
—Да нет, товарищ капитан, они же еще совсем маленькие. Я буду! — мы рассмеялись.
—Ну ладно, тогда, как подрастут, так обязательно намешайте им с молоком, они вон какие у вас молодцы. Они вот как на мотоциклах и машинах поманежу в цирке разъезжают, лучше, чем на дорогах наши автолюбители. — И, возвратив шоферу водительские права, пожелал ему хороших дорог, а мне с медвежатами счастливого полета.
С коробкой в руках и сумкой я вошел в сверкающий огромными стеклами недавно выстроенный аэропорт. «Народу-то сколько», — подумал я и, лавируя между пассажирами, подошел к регистрационной стойке.
—Извините, — обратился я к стоящей впереди женщине, — у меня здесь в коробке совсем маленькие медвежата, можно я без очереди зарегистрируюсь?
—Пожалуйста, пожалуйста, — сказала она. Я тут же поставил коробку на весы.
—А что, это правда, что у вас там маленькие медвежата? — спросила девушка регистрационной службы.
—Правда! Вот, смотрите,— и я открыл короб¬ку.
проснется один медвежонок и чуть рявкнет, мгновенно проснутся все. А когда орет один, еще можно как-то терпеть, когда два — тоже можно, но уже недолго, ну а представьте, когда заорут все четыре, да еще в самолете — да из него же начнут все выпрыгивать. И не лететь сегодня не могу — сорву премьеру.
—Ладно, ладно, Володя! — рассмеялась она.
-Идите быстренько на посадку, а я что-нибудь придумаю.
Я подошел к самолету, когда уже последние пассажиры поднимались по трапу. Постояв еще немного, я вдруг увидел, что машина с надписью «Аэрофлот» подъехала к нашему самолету. Дверь открылась: из машины вышел шофер и, быстро подойдя к нашему трапу, спросил:
—Это вы летите в Иркутск с медвежатами?
—Да, я.
—Вот, вам просили передать. — И он, отдав мне небольшую разноцветную сумочку, попрощавшись, уехал.
Я открыл сумку. В ней стояли четыре бутылочки с молоком и сосками, а на листке из школьной тетради было написано: «Это вашим медвежатам от комнаты матери и ребенка».
28 сентября 2011 года