Конец тараканьей демократии.
«Прохожий! Гуляя по улицам
Петрополя, внимательно
гляди под ноги!»
Надпись на транспаранте времён
Тараканьей Демократии.
В долгой истории странного, очень странного города Петрополя, конечно бывали моменты трагические. Но эти три дня!.. Были чем-то, что выходило за любые рамки, даже, по мнению видавших виды, петропольчан. Не случайно учёные мужи, позднее, окрестили это… ммм… явление – Эпохой Тараканьей Демократии. Немного пафосно, но зато по-существу.
Предлагаемая вашему вниманию история, есть краткое описание тех драматических событий, как их видели и понимали свидетели, и непосредственные участники всего этого безобразия. Здесь изложены факты, и только факты. Никакого анализа ситуации, и, уж тем более, субъективных комментариев вы здесь не отыщете. Автор, при написании этого… исторического труда, пользовался информацией из надёжных, много раз проверенных источников.
И так, всему виною попустительство и легкомыслие.
Заговор.
Отпуск – время абсолютного блаженства для обывателя. Только попробуйте с этим поспорить! Утром вас не беспокоит опостылевший звук ненавистного будильника. Вам не нужно вскакивать, и, не успев открыть глаза, кидаться в душ, там, автоматически, без включения сознания, которое ещё не успело перенестись во времени из вчера в сегодня, умываться, чистить зубы. Потом, не менее механически, готовить на кухне завтрак. Проглатывать его на бегу, одновременно облачаясь в доспехи, соответствующие вашей профессии. И окончательно пробуждаться оттого, что на вас благим матом орёт какой ни будь водитель. Он такой же, как и вы, только у него есть автомобиль. Остановка же вашего автобуса, как назло, через дорогу. Кстати, очень хорошо, что водитель успевает очухаться от сна за полторы секунды до столкновения с вами. Вы ведь, в который раз, проигнорировали сигнал светофора.
В отпуске подобных неприятностей произойти не может. Конечно при условии, что вы не законченный трудоголик, опасный для себя и для общества, а нормальный, средней ленивости человек. В Петрополе таких большинство. На них он стоит, и стоять будет! Социологически проверенный факт.
Вот и Оксана тем утром не торопилась вставать с милой её телу постели. Утренняя нега, что может быть слаще? Ох, как хочется продлить минуты блаженства, но… избалованный организм капризно запросил кофе. Оксана медленно встала, потянулась до хруста в суставчиках, и, накинув лёгкий халатик, прошла на кухню. Странный, дребезжащий шёпот её не насторожил. Просто в квартире, в который уже раз объявились тараканы. «А ведь совсем недавно протравливала» - подумала женщина.
Говорящие тараканы – дело для Петрополя обычное. Тот ещё городишко!
Несколько особей прусаков, Оксана обнаружила в закуте между холодильником и стеной, осветив сей тёмный угол карманным фонариком. Как ни странно, тараканы не разбежались по щелям, а дружно повернулись к Оксане и загалдели.
- Что, что?.. – не разобрала женщина их невнятное бормотание.
Один из прусаков, тот, что был покрупнее и не имел одного надкрылка, замахал лапками, призывая своих собеседников к тишине. Когда порядок был восстановлен, он обратился к Оксане:
- Чего вы тут светите? Нечего светить. Не мешайте проведению партийного заседания. И вообще, мы вас не приглашали.
Наглость тараканьего лидера развеселила Оксану. Она даже погасила фонарик, однако с места не сдвинулась, решив послушать тараканьи сплетни. - И не подслушивать! - заверещал партийный вожак.
- Надо же – заговорщики! – удивилась Оксана. – Травануть бы вас, да лень. В другой раз…
- Меняем штаб-квартиру, - приказал инвалид, - здесь становится слишком опасно.
- Давно бы так, - удовлетворённо произнесла Оксана. – Избавилась от нежелательных соседей без всяких хлопот. А теперь праздновать победу над вредителями и пить кофе.
События развиваются…
Да ещё как!
Уже к обеду (нашли же время!) на улицах странного, очень странного города Петрополя появились первые пикеты тараканов и их союзников. Таракано-клопиный блок. Во, дают! А что вы хотите – политика.
Насекомые пытались блокировать двери кафе и ресторанов. Надо отметить – это у них здорово получалось. В этот день у граждан Петрополя пропал аппетит. Только самые стойкие могли насыщаться пищей, глядя на шестилапых борцов за свои жучиные права.
Оксана не относилась к числу этих жестокосердных типов. У неё кусок в горло не лез. Так что приятного времяпрепровождения с подругами в одной уютной забегаловке у молодой женщины не вышло. Подружки пялились на улицу, шумно обсуждая три вопроса. Что происходит? Куда смотрит мэрия? И чем всё это кончится?
: Боюсь, что ни чем хорошим, - мрачно напророчила Оксана.
Странно, но девушки её поддержали. Какое единодушие в обществе. Вот, что значит политический кризис!
А по улице суетливо бегал молодой человек интеллигентной наружности. Всё было при нём ни прибавить, ни отнять: и очки, и бородка, и шляпа, и костюмчик сидел ладненько, и новенькие туфли не тёрли розовых пяток. Чего, спрашивается, ему ещё нужно? Оксана вздохнула – молодой человек был ей неприятен. Она и сама толком не понимала почему: может из-за чересчур активной жестикуляции, или потому, что он слишком громко кричал, стараясь привлечь внимание добропорядочных обывателей к «неисчислимым бедам братьев по месту жительства». Надо же такое выдумать!
- Фальшивый гривенник! – бросила Оксана и брезгливо сморщила носик, отодвигая от себя блюдце, на котором вольготно разместился упитанный клоп. Ей почему-то казалось, что насекомое нагло улыбается…
Утро новой эпохи.
Солнце ещё не успело высушить росу на городских крышах, а страсти уже закипели. Движение автотранспорта на улицах славного Петрополя было парализовано толпами митингующих насекомых. Волна тараканов и клопов захлестнула город. Демонстрантов охраняли сотрудники милиции, растянув над ними мелкоячеистую сеть, дабы уберечь говорящих жучков от их злейших врагов – птиц. Те, кстати сказать, были готовы принять экстренные меры по очищению улиц от ммм… политиков новой волны. Воробьи, скворцы и прочая пернатая живность плотно облепили ветви деревьев по пути следования необычной процессии. Но милиционеры бдительно следили за тем, чтобы ни одна птаха не посмела клюнуть даже самого завалящего клопика. И хоть многим сотрудникам органов правопорядка такая работа была явно не по душе, но приказ есть приказ. Что вы хотите: митинг-то санкционированный. Всё оформлено честь по чести – нужные бумаги с нужными печатями. Где-то в бюрократических дебрях петропольской мэрии политкорректный чиновник дал добро на проведение массового мероприятия, и вот топает здоровенный сержант по тротуарчику, тащит сетку и скрипит зубами.
- Добросовестнее выполняйте свою работу, - раздалось у него под ногами. Сержант слегка опешил.
- Смотрите куда наступаете, милейший! – это уже над ухом.
Снизу над милиционером строжился крупный прусак с единственным надкрылком. Сверху выражал своё глубокое возмущение человек интеллигентной наружности, тот самый, в очках и с бородкой.
- Спасибо, товарищ! – поблагодарил таракан человека. Тот, в свою очередь, вежливо приподнял шляпу. Сержант, в сердцах, хотел, было плюнуть, но во время спохватился: вдруг насекомые воспримут это, как провокацию.
Вышагивающий рядом с прусаком жук «мадагаскарской породы» обзавёлся мегафоном соответствующих размеров и выкрикивал лозунги. Толпа демонстрантов дружно его поддерживала.
- Долой птиц – убийц насекомых! – истошно орал чёрный таракан и его вопль тут же подхватывали миллионы.
- Долой химические средства по борьбе с нами! Даёшь гуманное обращение с тараканом!! – распалялся новоявленный трибун, после краткого инструктажа полученного им от убогого прусака.
Чем дальше, тем больше. Когда стройные колонны митингующих стали заполнять площадь перед мэрией, лозунги приобрели иное звучание и политическую окраску. В толпе уже раздавалось: - «Даёшь избирательные права!» Чуть погодя «мадагаскарец» выдал новый перл: - «Один таракан – один голос!» И через минуту: - «Мэр – таракан, таракан – мэр!!!»
Это было уже серьёзно. Городская власть, в начале допустившая всё это безобразие, теперь начинала пожинать плоды собственной недальновидности. Не услышать подобных требований высокие городские бонзы просто не могли. Мэр был вынужден принимать меры. Он сделал умное лицо и вышел к … гм… народу.
Дабы переговоры велись на подобающем уровне, от всего говорящего насекомого сообщества были делегированы трое: чёрный, жирный «мадагаскарец», поднаторевший в политических диспутах прусак и… интеллигентный молодой человек в очках, суперактивный борец за всевозможные права всевозможных меньшинств, или, как в данном случае, большинств.
В этот замечательный летний день высокие договаривающиеся стороны, так ни о чём и не договорились. Мэр всё внимательно выслушал, обещал обдумать и вынести свои контрпредложения завтра. Тараканы, выражая власти своё неполное доверие, решили оставаться на площади до победного конца. Молодой человек, о котором уже не единожды упоминалось, горячо поддержал своих товарищей по борьбе, но провести ночь на улице отказался, сославшись на слабое… зрение. К тому же он обещал шестилапым, к утру составить и записать воззвание ко всем людям доброй воли. Идея подобного воззвания тараканам понравилась, и молодой человек бодрой рысцой припустил домой, прямёхонько в объятия своей миловидной супруги. Дома не в меру активного члена петропольского сообщества ожидали тёплый приём и горячий ужин.
- Дорогая, - со страстью в голосе проурчал молодой человек.
- Дорогой, - не менее страстно откликнулась его благоверная.
Затем последовал затяжной поцелуй с причмокиванием, и… обстоятельный рассказ о событиях дня. Про ужин молодой человек тоже не забыл. Плотно поев, он отвалился от стола со словами:
- Боже, как я устал!
- Пойдём спать, дорогой?
- Да, да. Мне просто необходимо выспаться. Завтра предстоит очень, очень беспокойный денёк. Ничего не поделаешь, дорогая, я теперь публичный политик.
- Я всегда в тебя верила, - произнесла супруга грудным голосом, и для пущего эффекта закатила красивые глаза. Получилось неплохо.
Молодой человек чмокнул жену в пухлую щёчку, как положено совершил вечерний туалет и лёг почивать. Жена пристроилась рядом. Вроде нормальная семья!
- Милая, - уже находясь в полудрёме позвал интеллигент.
- Что?
- Если, вдруг ночью меня вздумают побеспокоить эти… ммм… - он сморщил брезгливую гримаску, - насекомыши. Плесни на них кипяточком.
- Всенепременно, милый, - подтвердила жена свою готовность в любой момент исполнить супружеский долг по охране спокойствия и чистоты в своём доме.
На центральной площади не спали. Тараканам и клопам что? Знай себе, ползают. Последние даже на охраняющих их милиционеров как-то странно поглядывать начали. Митинг митингом, но ведь голодовку-то они не объявляли.
Сержант медленно сатанел.
Тараканьей демократии не бывать!!
День, следующий и последний, начался трагично. Хотя, это с какой стороны взглянуть. Если с тараканьей колокольни – да. А вот, если с точки зрения милиционеров…
Вам никогда не приходило в голову, что сотрудники нашей любимой милиции тоже люди и, возможно, совсем не плохие? Просто обычно мы сними сталкиваемся, когда они при исполнении, это обстоятельство и накладывает на наши взаимоотношения некий отпечаток… Случается, что некоторые из них забывают, что они не всегда при этом самом исполнении. Однако вы должны понимать, что это всего на всего издержки профессии, и тут ничего не попишешь. Но их можно простить. Заявляю это официально и со всей ответственностью. Они того заслуживают. Особенно после совершённого ТЕМ утром.
Уже известный нам сержант дошёл до температуры кипения часам к шести, когда птички запели. Для него сигналом к действию послужило недовольное воробьиное чириканье. Ещё бы, - столько пищи, а бедным птахам не позавтракать! Сержант вспомянул крылатую фразу: «Птичку жалко» - и взорвался:
- Доколе!!! – воплем вырвалась вековечная ненависть человека к таракану.
Вирус революции мгновенно поразил мятущиеся умы продрогших за ночь милиционеров. Сеть, надёжно защищавшая демонстрантов от их заклятых врагов, была отброшена прочь. И началось «избиение младенцев». Точнее – воробьиный пир.
- Дави! – ревел позабывший о дисциплине сержант. – Главарей дави. Того, дефективного, мне оставьте, а остальных – в кашу!
«Дефективный» как любой настоящий политик, обладал обострённым чувством самосохранения. Бог с ними с массами – ещё наплодятся, а он, гениальный лидер, должен жить. Иначе кто сумеет продолжить борьбу? Кто, как не он, вновь поднимет оброненное на миг знамя тараканьей свободы? Разве можно доверить такое ответственное и тяжкое дело какому ни будь выскочке? Не-ет, и ещё раз нет! Здесь требуется колоссальный опыт, душевное горение и безмерная любовь к своему народу. А посему – спасайся, кто может! А народ?.. Что народ?.. На него сейчас нет времени. Вот потом, когда всё уляжется…
Прусак не стал метаться в панике. Мгновенно оценив создавшуюся ситуацию, он шустро засеменил к самому узкому переулку. За ним припустил «мадагаскарец», который, не взирая на свою дородность, передвигался куда как борзо. За толстяком увязалась ещё дюжина шестилапых собратьев. Политическая элита тараканьего сообщества делала ноги. Всё, как у людей.
Если вы зададите вопрос: почему они кинулись именно к этому переулку, значит, вы никогда не жили в славном городе Петрополе. Объяснение сему факту самое тривиальное: чем уже переулок, тем он грязнее. Может быть, в других городах дела обстоят как-то по иному, но у нас в Петрополе именно так.
Вот, что значит знание местности и обычаев. Беглецы только-только свернули с центральной улицы, как у них появилась надежда на спасение: впереди показались полные отходов мусорные баки.
- Будем жить, товарищи! – возопил покалеченный лидер. – Здесь нас искать не будут.
Но, как гром среди ясного неба, раздался голос ненавистного сержанта:
- Стой, контра! От милиции ещё никто не уходил!
Утверждение, мягко говоря, спорное, но не будем на этом зацикливаться.
- В укрытие! – скомандовал «мадагаскарец», напрочь позабывший о внутрипартийной субординации.
Прусак не стал указывать коллеге на допущенную им бестактность, но про себя кое-что отметил. Да-а, похоже, что в случае, если чёрный толстяк переживёт сегодняшний день, его, в дальнейшем-таки ждут неприятности. Какого рода? Ну, скажем, автомобильная катастрофа, или обширный инфаркт. В политике, знаете ли, очень опасно вперёд батьки высовываться. Об этом всегда помнить нужно, а «мадагаскарец» увлёкся. Ай, нехорошо!
Тараканы отсиживались в самом грязном закутке. Неутомимый сержант упорно рыскал по переулку, и что-то невнятно бурчал. Народный вождь, он же – прусак, он же – дефективный, времени зря не терял. Ни единой секунды не медля, он начал восстанавливать пошатнувшийся авторитет. Будущее стучалось в его двери. Только дурак не в силах это понять. Прусак дураком себя не считал и, поэтому…
- Нет. Мы пойдём другим путём!
О-о-о, где-то я уже это слышал. Правда, в несколько ином контексте, но всё равно, на миг померещилось, что во рту появилась оскомина.
Заговорщики обратились в слух. Дефективный враз приободрился:
- Начнём партизанскую войну, товарищи! Организуем отряды патриотов-смертников. Эти лучшие сыны и дочери нашего вида будут жертвовать своими жизнями ради наших высоких идеалов. Таким образом, мы сумеем решить сразу три задачи. Во-первых: громогласно заявим о себе, и всем станет ясно, что мы не прекратили нашу борьбу. Во-вторых: снимем с повестки дня продовольственный вопрос, поскольку, мало кто из людей способен есть суп, в котором опочил безымянный тараканий герой. В третьих: подобными действиями мы внесём наш скромный вклад в дело борьбы с перенаселением нашей планеты. Нужно быть прогрессивными, иначе западные демократические нации нас не поддержат. А мы не имеем морального права лишать себя их помощи.
Кто-то из слушателей попытался возразить, робко вякнув:
- Может не надо?.. А то, терроризм… то да сё…
- Что-о?! – буквально взорвался негодующий прусак. – Я зову вас к сумрачному, тёплому, влажному и сытому будущему, а вы… Жалкие трусы!..
- Не нужно обобщать, - сурово возразил «мадагаскарец».
В партии явно назревал раскол. Ещё немного, и произошло бы неизбежное: от ослабевшего «центра» отделилось бы «правое» крыло, затем – «левое», и пошло бы, поехало… Но…
- Вот вы где! – раздался ликующий глас сержанта. Его тяжёлый ботинок опустился на головы заговорщиков. Когда милиции удаётся кого-нибудь отыскать, мера пресечения следует незамедлительно.
- Так будет с каждым, кто посягнёт!.. – гордо произнёс блюститель порядка, шаркая подошвой об асфальт.
Молодой человек, интеллигентной наружности, утренние события благополучно проспал, и потому, выйдя на улицу, не сразу понял, что происходит. Увидев, как граждане Петрополя азартно давят его вчерашних союзников, он почувствовал в себе дар трибуна – защитника слабых и обездоленных. Молодой человек метнулся в толпу с воплями: - «Остановитесь! Что вы творите? Немедленно прекратите это безумие!» При этом он высоко поднимал тонкую руку с зажатыми в ней листками бумаги. На листах был отпечатан текст воззвания.
- Фашисты! – вдруг выкрикнул он, сам дивясь своей смелости.
Пробегавший мимо мальчишка швырнул в него недоеденным мороженым:
- Дурак ты, дядя, - высказал своё мнение ребёнок и помчался дальше даже не извинившись.
Молодого человека, будто кто обухом по голове ударил: «Политическая обстановка изменилась».
- Эвон как, - прошептал он, - чуть впросак не угодил.
Он быстро, и даже несколько суетливо, разорвал плод своего труда, то самое злополучное воззвание, на множество мелких кусочков. Запоздало подумал, что лучше было бы его сжечь, но потом махнул рукой, и, понадеявшись на ветер, что размечет его труд – не соберёшь, бегом кинулся на противоположную сторону улицы. И скоро уже оттуда стали раздаваться его пламенные призывы: - «Давите! Давите их, граждане! Уничтожайте гнусных переносчиков инфекции!» Ничего не скажешь – быстро переориентировался. Идейная стойкость этого субъекта вызывает восхищение. Но хватит о нём – надоел.
Сумерки.
Суматошный день, наконец-то сменился вечером. Обитатели странного, очень странного города Петрополя занимались своими делами. Мэр расхаживал по кабинету и довольно потирал руки. Ему ли не радоваться: конституционный порядок восстановлен, ни под какими сомнительными документами его подпись не стоит, всё утряслось само собой, так что потомки, его не осудят. Мэр был человеком дальновидным и о суде истории не забывал.
Сержант милиции тоже был собой доволен. Он с видимым удовольствием хлебал пиво и громко рассказывал добровольным слушателям о своей немаловажной роли в сегодняшних событиях. Когда было выпито достаточно, а собутыльники ещё не успели разбежаться, сержант высказал одну интересную мысль:
- А не баллотироваться ли мне в депутаты городской думы?
Число слушателей значительно уменьшилось. Сержант этого не заметил – его несло…
- … а потом – в мэры!
После этой фразы, доблестный милиционер остался в… почти гордом одиночестве. «Почти» в очках и с бородкой убежать не успело. Оно чистило свои лакированные штиблеты, что-то налипло на них, что-то дурно пахнущее…
Сержант уставился на своего единственного «собеседника»:
- Будешь возглавлять мою предвыборную кампанию!
Молодой человек обулся, вздохнул, улыбнулся… и согласился.
Оксана читала любовный роман – даме было не до политики. Она всё ещё находилась в отпуске. Но, вдруг женщина насторожилась… Чу! Ей послышалось?.. К сожалению – нет.
В свете настольной лампы устроили свой танец два комарика.
- Пока нас только двое, - пищал кавалер, дёргаясь возле своей избранницы, - но с твоей помощью, дорогая, нас будут тысячи, затем десятки миллионов. Мы – говорящие комары покорим мир!
- Ну, уж нет! – сказала Оксана, захлопнув книгу. – Хватит с нас и тараканов с их глупостями.
Она решительно направилась к хозяйственному шкафу. В комнату она вернулась, неся в руке большой баллон, на золотистом боку которого красовалось страшное для всех насекомых слово – «Дихлофос». Восстановлен 14. 08. 99
.