Смерть в кредит

Глава 1

Трубников с трудом  сдерживал гнев к плачущей женщине, сидящей на заднем сиденье. Игорь пересел к нему на переднее сиденье и потирал ушибленные места. Дождь шел как из ведра, сильный ветер и вечерние сумерки.
Трубников приехал в Аюту за Игорем, чтобы забрать его домой на каникулы. Из Ростова выехал в первой половине дня. Приехал еще засветло. Побеседовал с руководством кадетского корпуса, с учителями Игоря. Учился он посредственно, однако это было обусловлено не ленью, а длительными пропусками. Он раньше часто бродяжничал, пропускал занятия в школе, теперь трудно наверстывать упущенное.  Это можно исправить, активно позаниматься на каникулах.
Выехали из Аюты часов в семнадцать, но вместо того, чтобы ехать домой, отправились в Шахты. За семилетним кадетом приехала бабушка. Они вдвоем стояли на автобусной остановке под проливным дождем. В ноябре холодные дожди. Он подвез их до самого дома в Шахтах. После этого поехал в Ростов. А когда уже подъезжал к Ростову, под машину бросилась женщина. Игорь ушибся, в один момент слетев на пол. Ему было больно, он обернулся к несостоявшейся самоубийце и сказал:
-Тетя, лучше бы вы у себя дома на заборе повесились, а то у меня руки и ноги в синяках.
-Нет у меня дома! – зарыдала тетя еще громче.
- Дядя Коля,  - обратился Игорь к Трубникову, - вы и тетю в кадетский корпус определите?
- Прекрати! – оборвал его Трубников, - видишь, человек не в себе.
- Вижу, - с обидой ответил Игорь, отвернулся к окну и начал ковырять в носу.
- У тебя носового платка нет? – не сдержал раздражения Трубников.
- Нет! – хором ответили мальчик и женщина.
Трубников остановил машину, закурил и вышел под дождь. Хоть минутку отдохнуть от громкого плача, надрывающего душу.  Он сразу промок, ветер пронизывал до костей.
- Куда же ее везти? Ну ладно Игорь – девятилетний мальчик, но молодая  женщина! Вряд ли жена обрадуется, если я привезу ее домой.
Он сел в машину, поехал домой.
- А тетя в туалет пошла, - сказал Игорь, когда они уже порядочно проехали по скользкой трассе.
Он обернулся. На заднем сиденье никого не было.
- Что же ты сразу не  сказал?
Пришлось вернуться. Она шла по дороге в обратном направлении. Он остановил машину и подошел к ней:
- Если вы хотите вернуться, то я вернусь и отвезу вас. У вас есть родственники, друзья?
- Родственники? – неожиданно громко вскрикнула женщина, - друзья? Если бы у меня был автомат, я бы их всех расстреляла!
Мимо проехала машина, осветив их. Она была одета в легкую куртку и джинсы, короткие волосы намокли под дождем, голос дрожал от гнева.. Она была похожа на подростка.:
- Вы хотите отвезти меня обратно? Уж лучше сразу на тот свет! Нет у меня друзей! Мой муж доверял им. Они были на нашей свадьбе, приходили к нам часто. Где они сейчас, когда я осталась одна? Ведь это все из-за них! Мать его обнадежила, сказала, что поможет. Ему уже не нужна ее помощь, он в могиле! Я оказалась на улице. Его мать пустила меня к себе? Она даже на похороны не пришла! Я одна была на похоронах! Одна! Я и могильщики, больше никого! Грош цена этим родственникам и друзьям. Когда был жив Сережа, когда у нас был богатый дом, они были рядом. Когда случилась беда, они исчезли! Вы думаете, я к ним не ходила? Я стучалась в их двери, звонила им! Что они мне ответили? Ничего! Я просто не смогла ни до кого достучаться, ни до кого дозвониться! Они отключали телефоны, когда видели мой номер. Делали вид, что из нет дома, когда я приходила. Я их не-на-ви-жу!
- Уже поздно, - сказал Трубников, - в машине ждет ребенок, он устал, хочет домой. Пока погостите у нас, а там видно будет. Пойдемте в машину, почему вы так легко одеты?
- Потому что все сгорело, - устало ответила  женщина.
- Как вас зовут?
- Вера Головина.
- У вас дома был пожар?
-Да, все сгорело. Муж погиб, кот тоже.
Они приехали поздно. Трубников  зашел домой , познакомил Людмилу с Верой, ушел, чтобы поставить машину в гараж. Поставил машину, вышел из гаража, закурил. С этой стороны не было ветра, дождь утих. Он ни о чем не думал. Смотрел в темноту и курил. Ему не хотелось ни спать, ни есть, хотелось покоя, тишины. Угораздило же ее броситься под его машину. Он чудом успел затормозить. Сейчас ему было жалко ее, но чем же помочь ей? Мужа с того света не вернешь, в кадетский корпус не определишь, у себя насовсем не оставишь… Он медленно пошел домой. Подошел к подъезду и с удивлением увидел Людмилу и Игоря. Они стояли в дверях и тревожно смотрели на него.
- Ушла? – спросил Трубников.
- Ушла, - эхом отозвалась Людмила. – Я пошла в спальню, чтобы достать для нее чистое полотенце, услышала, как хлопнула дверь. Мне Игорь все рассказал.  Прости, что я не смогла удержать ее.
- Не переживай, ты здесь не при чем. Сейчас десять часов, еще те так уж и поздно. Наверное, села в автобус, уехала на вокзал или куда-нибудь…
- Поедешь ее искать?
- Нет, где ее искать? Она теперь знает, где мы живем, если что вернется сама. Не ребенок же, взрослая женщина.
- И все же тяжело на душе, почему она ушла?


Глава 2

Утром Трубников зашел в гараж, открыл дверцу машины, увидел какую-то бумагу под задним сиденьем. Газета. Хотел выбросить, но что-то твердое прощупывалось под газетой. Он сел в машину, развернул газету. В нее были завернуты фотографии. Несколько свадебных фотографий и фотографии обгоревшей квартиры.
- Это все, что осталось у Веры от прошлой благополучной жизни? Родственники и друзья мужа не подали ей руку, но разве у нее нет матери? Разве не осталось других людей, готовых помочь ей? Если фотографии у меня, то она вернется за ними, тогда и поговорим. Сегодня вечером у Жени день рожденья, надо отключиться от тяжелых мыслей.
Днем Людмила с Игорем заехали к Трубникову в офис, передали имениннику торт, который сами испекли, извинились, что не смогут прийти на его день рожденья. Поехали в Дельфинарий. Игорь мечтал покататься на дельфине.
 Дима приехал к Липковичу первым. Широковы и Трубников с Сашей приехали одновременно, а Урбан с Луизой запоздали. Когда они приехали, Луиза и Света ушли в кухню, чтобы приготовить что-то невероятно вкусное, хотя стол и без того ломился от яств. Очень быстро приготовили целую гору творожных шариков. Сели за стол. Трубников и Саша подарили картины Филимонова с прекрасными донскими пейзажами. От всех подарили смартфон, Дима Абатуров подарил красного рака в синих штанах. Все удивились. Липкович обрадовался, посадил плюшевого рака рядом с кагором.
- Где только достал? – восхищенно спросил он.
- Дети из кружка «Умелые ручки» по моей просьбе сшили.
Все потребовали объяснений.
- Я, Димка и двое братьев из соседнего подъезда, - с улыбкой начал Липкович, - отправились на поиски приключений. Когда тебе десять лет, очень хочется приключений. А приключения начинаются сразу, как только выходишь за пределы нашего родного Красного Сулина. Пошли мы вчетвером, сами не знаем, куда. Просто так пошли. Долго шли. Сейчас уже, наверное, не найду того озерца. Дима, ты бы нашел?
- Озерца того уже нет. Еще в те годы там дорогу проложили, а сейчас дачники кругом.
- Но это сейчас, а тогда ни души! Одни птицы в небе, да ковыль. Набрели мы на озерцо, захотели искупаться. Летний день жаркий. В Воду сунулись и увидели раков. Как же их там было много!  А у нас ничего нет!  Сумку бы какую-нибудь, ведерко! Захотелось домой раков принести, а не в чем! И что же мы сделали? Каждый взял свои штаны и травинки. Длинные такие травинки, крепкие. Завязали правые штанины, завязали левые штанины травинками. Получилось по две торбы у каждого. Набрали раков в штаны. Перекинул я штаны через плечо, другие тоже, побежали домой. Раки в штанах шевелятся, а мы бежим, радуемся! Так и принесли раков домой. Над нами потом долго все смеялись: «Это те дети, что раков в штанах принесли!» Сейчас и самому смешно. Выпьем за наше счастливое детство!
Они выпили и снова переключились на еду. Луиза подняла бокал и пожелала Липковичу обрести семейный очаг, найти даму сердца. Все сразу переключились на его личную жизнь, чего он терпеть не мог. Липковичу хотелось переключить всеобщее внимание на что-то другое или на кого-то другого, но все попытки были тщетны.  Луиза и Света расхваливали своих незамужних подруг и сватали их Липковичу. Вскоре он сам покраснел, как подаренный ему плюшевый рак. Трубникову стало жаль его. Он рассказал о несчастной Вере, чтобы сменить тему. Это помогло, от Жени отстали, но Луиза потребовала показать фотографии, найденные утром в машине. Он хотел показать только свадебные, но Луиза потребовала все.
- Но мы же за столом, - робко возразил Дима, - у нас праздник, а там смерть и горе.
- Тогда не надо было рассказывать, - строго ответила Луиза, - к тому же Женя врач, я и Боря врачи, а Виктор, Николай и Саша по роду службы привыкли ко всяким фотографиям. Дима ты один, а нас много. Давайте все фотографии посмотрим.
Трубников отдал фотографии. Она долго смотрела на ту, где был обгоревший труп. Потом передала фотографию Борису:
-Тебя здесь ничего не удивляет?
Урбан взял фотографию и долго рассматривал ее, передал Липковичу:
- Это по твоей части, ты же патологоанатом.
Липкович взял фотографию и удивленно смотрел на нее.
- Не понимаю, - не выдержала Света, - что вас там могло заинтересовать? Пожар. Выгоревшая дотла квартира, человек погиб, кот погиб. Правда, лучше бы не смотреть, не ко времени. Дима, пойдем в кухню, поможешь мне картошку с мясом принести, наверное, уже сварилась.
- Действительно, - сказал Широков, - что вас в этом кошмаре удивило? Дайте ее мне, я еще раз посмотрю.
- Я тоже смотрел, - сказал Саша, - ничего…
- Врачи иногда видят то, чего не видим мы, - сказал Трубников.
- Удивило, - сказал Липкович, - то, в какой позе лежит погибший. Он лежит в расслабленной позе. Либо он задохнулся, либо был убит до того, как случился пожар. Его бы ко мне в лабораторию для установления причины смерти.
- Он уже похоронен, - сказал Трубников, - вряд ли надо тревожить усопшего. Наверное, был пьян.
- Надеюсь, у него не осталось вдовы и семерых детей? – спросила Света.
- Детей нет, а вдова осталась. Вы уверены, что он погиб не от огня?
- Да, - хором ответили Липкович и Урбан.
- Понимаешь, - начал Липкович, - если бы он сгорел, то… От высокой температуры тело меняет положение, оно напряжено, сильно напряжено. Это болевой шок, судороги. А здесь мы видим спокойную позу, словно он заснул. А что с его вдовой?
- Вере лет двадцать. Я привез ее домой. Мне надо было поставить машину в гараж. Когда вернулся, Веры уже не было, сбежала.
 «Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла,
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла».

Дима стоял посреди комнаты с кастрюлькой горячей картошки и вдохновенно декламировал Блока. Света забрала у него кастрюлю, поставила на стол.
- Женя, - спросила она, - вы с Димой дружите с детства. Он всегда, - она задумалась, подбирая слово.
- Всегда, - ответил Липкович, - у Димы, наверное, поэтический ген есть. Давайте отведаем картошку с тушенкой,  вкусная!
- С тушенкой, - повторила Луиза.
- Да, это вкусно и быстро, - ответил Липкович, подкладывая друзьям в тарелки картошку и мясо. – Пельмени «Мириталь» и говяжья тушенка моя любимая еда.
- А если бы ты женился, - сказала Луиза, жена кормила бы тебя вкусной и здоровой пищей. Ну ладно Дима, у него поэтический ген есть, но нет ни работы, ни практичности. Но ты же имеешь работу, квартиру, дачу, машину, а жены нет!
_ Нет! Это невыносимо! – сказал Липкович, - Боря, почему у Луизы пустой бокал?
Все наполнили бокалы, Борис посмотрел на Луизу, едва заметно улыбнулся ей и торжественно произнес тост:
- Женя, ты настоящий друг, ты профессионал высокого класса. Я знаю, что ты не любишь, когда вторгаются в твою личную жизнь, но все же…  Аиста на крыше твоего дома!
Все выпили, принялись за селедку, за салаты. Света, посмотрев на Липковича, тихо спросила:
- Женя, а вы знаете, что такое…
- Любовь? – подхватила Луиза.
- Нет, кризис. Кризис среднего возраста.
- Из среднего возраста я давно вышел,  а что такое кризис? Нефть дешевеет, рубль падает.
- Ну все, теперь его не остановить, - прошептала Луиза, - Света, лучше бы ты не произносила слово «кризис».
- В разгар финансового кризиса правящая элита может надеяться получить еще больше власти. В то же время в массах активно формируется психология пешки, глобальное ощущение своей зависимости от других сил, феномен выученной беспомощности.
- Все мы знаем, что судьба – злодейка, - сказал Саша.
- Подождите, - вмешался Трубников, - это, кажется, Новалис сказал, что фатум, который нас гнетет, есть лень нашего духа. Феномену выученной беспомощности противопоставим веру и силу духа.
- Не все от нас зависит, - сказал Виктор.
- Да, - ответил Трубников, - есть судьба, но есть и выбор, а если в жизни нет выбора…
- Нет любви, - вставила Луиза.
- Нет дружбы и поэзии, - подытожил Дима, - то зачем такая жизнь нужна?
Женя, обратилась к Липковичу Света, - если не секрет, почему вы все время один?
- Я не все время один. Позади у меня пять лет супружества, завершившегося разводом и трудные отношения с другой женщиной – словом, я обжегся. Душевная усталость принесла с собой боязнь новой душевной травмы. Возможно, я подменил свою жажду любви стремлением закончить то, что однажды наметил совершить.
Я плохо помню свою маму, она умерла, не дожив до сорока лет. Работала психиатром, оставила мне эту квартиру и много записей, наработок, хотела защитить диссертацию и не успела. Мамина сестра тетя Таня вырастила меня.  В детстве я с благоговением читал и перечитывал мамины записи, хотя ничего не понимал.  Мама начала работать над темой, которая очень интересна мне.  Она интересна мне не только как медицинская проблема, но гораздо шире. Мама рассматривала заболевание мозга человека с точки зрения психиатра, врача-практика. Я же пытаюсь исследовать эту проблему с философской, социальной и очень многих других наук, это синергетика.
 Я пытаюсь научно обосновать, что любой человек может подобно барону Мюнхгаузену вытащить себя за волосы из болота депрессии, отчаянья и боли. Изучая проблемы психиатрии, анализируя многочисленные примеры заболеваний маминых пациентов по ее записям, я искал примеры положительного опыта. И как ни странно, заинтересовался людьми, участвующими в океанских гонках на яхтах. Что заставляет их испытывать судьбу? Богатый приз? Деньги? Но ничего этого нет! Как правило, смельчаки получают чисто символическую награду. Может быть, они одержимы желанием оказаться за предельной чертой? Испытать самого себя? Когда все против тебя, а ты все равно находишь выход из положения. Может быть, преодоление трудностей доставляет смельчаку гораздо большее моральное удовлетворение, чем удачное плавание в благоприятных и комфортных условиях?
Конечно, есть судьба, но есть и выбор. Выбор между отчаяньем и волевым усилием преодолеть отчаянье. Но сила воли – это еще не все, нужна еще очень сильная вера, нужны молитвы и церковь, как главные ориентиры на жизненном пути любого человека. Мамины дневниковые записи стали основой для моих размышлений. Я занимаюсь этим, потому что это мне интересно, а какой-то конкретной цели (диссертация, книга) у меня нет, как получится.


Глава 3


В этот же вечер в одной из квартир девятиэтажного кирпичного дома  в кухне пили кофе две соседки. Хозяйка квартиры Ирина Колычева подкладывала пирожные Кате и внимательно слушала ее.
-Раньше они тоже пили кофе вдвоем, но стояли у окна у всех на виду. А вчера уединились у него в кабинете.
- И долго он пил с ней кофе?
- Ровно двадцать шесть минут! Тебе не кажется, что это слишком долго для одной чашечки кофе? То он стоит над работником с секундомером, делает фотографию рабочего дня, в туалет сбегать боишься, так строго он на часы сморит. А с этой кралей он пил кофе двадцать шесть минут!
-Она плакала?
- Нет, она вышла от него с сухими глазами.
- Счастливыми глазами? – испуганно переспросила Ирина.
- Сухими.
Катя подцепила чайной ложкой кусочек пирожного и отправила в рот, отхлебнула кофе.
- Он вместе с ней вышел?
- Он через пятнадцать минут вышел.
- Как он выглядел? Счастливым?
- Я бы так не сказала. Обыкновенным, уверенным в себе, спокойным. Немного походил по цеху, ни к кому не придирался, но и не улыбался. К Верке больше не подходил. Оделся, ушел. Приехал только к вечеру. Он в цех зашел, она сразу на него пялиться стала. Смотрела на него, как собака, которая заблудилась и хозяина ищет.
- Я ей покажу, как чужих мужей совращать! – сжала кулаки Ирина. – Давно эту дрянь выгнать надо было! Возьми эти пирожные, Катюня, отнеси Вероничке и Сашуне, пусть дети полакомятся. Я ведь знаю, что они «Рыжики» любят, специально побольше купила в «Золотом колосе». Катюня, ты знаешь, что сделай…
Катя перестала жевать и внимательно смотрела на Ирину – жену своего работодателя. Она и работать-то пошла по просьбе Ирины. Сама Ирина нигде не работала, ее Родион был предпринимателем. Последние месяцы он стал часто задерживаться на работе, это вызвало подозрение у жены. Вот она и попросила соседку поработать в цехе металлоизделий у мужа, понаблюдать за ним. Не появилась ли у него подружка? Ее подозрения оправдались, но дальше-то что делать? Новую подружку звали Верой, ей было двадцать лет. Она пришла на работу около года назад. Вера все время, как говорила Катя, пялилась на ее Родика, хотя у самой муж был. Недавно муж погиб во время пожара. Незадолго до пожара он взял три кредита, купил мягкую мебель, крутой ноутбук, музыкальный центр, что-то еще… Все сгорело во время пожара. Вера продала квартиру за бесценок, чтобы только поскорее расплатиться с долгами. В один момент Вера оказалась без мужа, без жилья. Несколько дней жила у соседей потом Маргарита, которая тоже работала в цехе, позволила ей пожить у нее на даче.  Вера продолжала работать после похорон мужа и все время плакала. Родион Иванович каждый день утешал ее, постоянно увеличивая минуты утешения. За ним пристально следила Катя по просьбе Ирины.
- Что сделать? – не дождалась продолжения Катя, - что надо сделать? Я сделаю все, что ты скажешь.
- Нет, - решительно встала из-за стола Ирина, - этого не надо делать.
Она открыла бар, достала бутылку коньяка.
- Ты будешь?
- Ирина, ты же знаешь, мне нельзя! Мне завтра к восьми на работу. Знаешь, как у нас с этим строго!
- Какое там строго, - отмахнулась Ирина, наливая в кружку коньяк, - у вас там если не все, то почти все пьют
- Нет! Он охранников поставил таких, что мимо не пройдешь! Позавчера Таньку подловили!
- Таньку Сидорову? Так она всегда пьет
- Нет! Она бросила.
- В который раз?
- Правда бросила! Они ее на проходной остановили, от нее перегаром несло. Я мимо проходила и тоже почувствовала. Танька возмущалась, кричала, что она уже третью неделю в рот ни капли не берет! А они ее за пьяную приняли! Нинка-охранница вызвала начальника цеха Сан Саныча, чтоб он подтвердил, что Сидорову в цех пускать нельзя, а надо отправить объяснительную писать. Сан Саныч вышел, говорит Таньке: «А ну-ка  дыхни». Она как дыхнула! Он аж рукавом утерся и молчит. Нинка-охранница подпрыгивает: «А я что говорила!» Он к ней поворачивается: «Это не водка, это хрен. Пропусти эту хреновую женщину на территорию цеха, пусть работает».
- Да ладно тебе,  мрачно оборвала ее Ирина, опустошая кружку, если б ты чуток коньяка выпила, Нинка-охранница не почуяла бы.
- Почуяла! У нее нос натренированный.
- Как же! Натренированный! Хрен от водки отличить не смогла. Это сколько ж хрена  съесть надо было?
- Да, она потом нам рассказывала, что ела ветчину с хреном.
- Ну ее, что с Веркой делать? Если б она тоже пила, то проще простого, но она же не пьет!
- Нет, она не пьет, не курит, только кофейком балуется с Родионом Ивановичем.
- Господи! – стукнула по столу кулаком Ирина, - чтоб она подавилась этим кофе! Убила бы гадину!  Семью разрушает, а строит из себя обиженную. Я бы этой обиженной дубиной по темечку! Катя, а ведь она не дура.
- Да уж, - с готовностью согласилась Катя, - конечно, не дура. На дуру Родион Иванович бы не клюнул.
- Давай ей предупреждение сделаем. Может быть, поймет и побоится искать сочувствия у чужого мужа?
- Давай сделаем предупреждение, а как?
-Ну она же кофе любит? Вот и погадай ей на кофейной гуще.
- Так я же гадать не умею.
- А я тебя научу, давай твою кружку. Смотри на осадок. Видишь картинку?
- Вижу. Только разобрать трудно.
- Легко! Вот это мой Родик, а это она к нему руки тянет, над руками плеть. Скажи ей, если будет тянуть к нему руки, то получит по рукам.
- Скажу, только она пьет растворимый кофе, осадка нет.
- Вот тебе джезва. Сама специально для нее приготовишь и потом погадаешь.
- Погадаю. Обязательно скажу, чтоб не тянула руки к Родиону Ивановичу, а то получит по рукам.


Глава 4

Утром Трубников сидел у себя в офисе и просматривал электронную почту. На несколько важных писем ответил сам, остальные просмотрел и пригласил Лену, попросив ее взять блокнот.
- Ответь на письмо Наумова, он просит присутствовать на судебном процессе. Я приеду на судебные прения, если он сообщит мне заранее. На следующее письмо ответь вежливым отказом. Я не занимаюсь бракоразводными процессами. Следующее письмо тоже отказ.
- Но почему? это же не супружеская измена, а воровство.
- Слишком примитивно. Кто украл ювелирные украшения из шкатулки, когда дома никого не было, а дверь заперта? Кто-то из домочадцев. Никто не хочет в это верить. Откажи поделикатнее, не надо обижать людей.
Их прервал телефонный звонок.
- Женя? – удивился Трубников, - что-то случилось?
- Твоя несостоявшаяся самоубийца так и не пришла за фотографиями?
- Нет, уже два дня прошло. Наверное, позже придет.
- Уже не придет. Ко мне только что труп женищины поступил с ножевым ранением. Очень похожа на твою Веру, но я ее только на фотографии видел, вдруг ошибаюсь. Ты бы сам приехал, посмотрел.  Дело ведет майор Котляров, ты его знаешь.
- Да, Слава мой ученик. Я сейчас приеду к тебе, ты меня заинтересовал.
Прежде чем ехать Трубников позвонил Котлярову и выяснил, что фамилия погибшей Головина, зовут Вера. Сказал, что пришлет к нему Сашу с фотографиями, просил позволить ему осмотреть место происшествия. Сам поехал к Липковичу.
- А как же встречи? – удивленно спросила Лена, - у вас сегодня на 13 и на 16 часов приглашены клиенты. Перенести на завтра?
- Нет, эти встречи переносить нельзя. Я успею до 13, если задержусь, пусть подождут.

К Липковичу он добрался быстро. Женя ждал его, показал труп.
-Да, это она, - сказал Трубников, - но почему у нее такое удивленное лицо? Ножевое ранение в шею – страшная боль, быстрая смерть. Удивление было сильнее боли? Чему или кому?
- Наверное, ее убил человек, которому она доверяла, - пришел к заключению Липкович.
- Одежки, нож?
- Нож вынули сразу же, насколько я знаю, его еще не нашли. Одета была в старый спортивный костюм, в карманах ничего нет.
- Когда ее убили, она лежала, сидела?
- Стояла или шла. Убийца находился у нее за спиной. Красивая и молодая. Димки нет, а то бы сейчас Блока декламировал. У меня от дня рожденья коробка шоколадных конфет осталась, пойдем чай пить.
- Пошли. Правда, у меня на час встреча…
- Подождут, не будь и ты Брутом, как Димка.
- Абатуров тебя предал?
-Да. Позвонил мне вчера с мольбой и отчаяньем. Попросил срочно приехать в ресторан с деньгами, а то он поужинал, а деньги дома забыл, его не отпускают. Я приехал. А он с двумя молодыми пенсионерками - подружками Луизы. Часа два делал им комплименты по поводу фотогеничности морщин на их лицах. Живу тихо, спокойно, никого не трогаю, не обижаю…
- Я поговорю с Луизой, - засмеялся Трубников.
- Поговори. Я в воскресенье в Красный Сулин поеду, к тете Тане, чтобы в себя прийти.  Не зря же говорится, что дома стены лечат. Да, кстати, я тогда забыл тебе сказать про кота. На той фотографии, где обгоревший труп, есть еще труп кота. Кот тоже лежал в расслабленной позе. Ты фотографию ветеринару покажи, он подтвердит.

Саша отсканировал фотографии и поехал в садоводческое товарищество «Дружба», где находился Котляров. Несмотря на холод и сильный ветер возле полицейской машины толпилось несколько человек. Саша подошел к Котлярову, отдал фотографии. Вячеслав Александрович поблагодарил его и продолжал беседу с людьми, стоявшими возле машины. Одного из них Саша узнал – журналиста Дыкина.
- Что еще вы можете сказать об этом? – громко спросил майор Котляров.
- По-моему, - сказал один человек из толпы, - будет лучше выслушать Артура Ивановича Дыкина.
Журналист сразу задрал вверх подбородок, снисходительно улыбнулся и сделал шаг вперед. Он давно работал в газете «Свободное слово» и был абсолютно уверен, что его статейки о бедных жертвах и злодеях-убийцах читает весь Ростов-на-Дону. Это был невысокий мужчина средних лет с низким лбом, выдающейся вперед нижней челюстью и длинными волосами, завязанными в хвост.
- Вчера в среду, во второй половине дня, около шести часов ко мне в редакцию пришел Валерий Алексеевич Баюров, - он кивнул в сторону плотного коренастого мужчины, стоявшего в толпе. – Он сказал, что Вера Головина имеет виды на Колычева, у которого работает. Якобы Колычев, прожив двадцать пять лет в бездетном драке, собирается разводиться, чтобы жениться на Вере. Валерий Алексеевич отказался сообщить мне, откуда у него эта информация, но уверил, что из достоверных источников. Вначале я не поверил, но потом мне показалось, что в этом что-то есть. О пожаре в квартире Головиных я уже писал, давал фотографии. Кстати, тогда мне показалось странным, что Вера, зайдя в квартиру вместе с пожарниками, сразу стала все фотографировать на телефон. Я позаимствовал у нее фотографии. Тогда я не придал этому значения. Но сейчас, чем больше я задумывался над пожаром, над словами соседа Веры – Валерия Алексеевича, тем более подозрительным мне все это казалось. Я быстро написал статью об этом, где ничего не утверждал, но обо всем спрашивал и приводил в качестве версии новость, сообщенную Валерием Алексеевичем Баюровым. Естественно, я не забыл упомянуть, что Баюров – уважаемый человек, преподает информатику в институте, ему можно доверять. Обвинения в адрес Веры очень серьезны. Я получил первые экземпляры газеты в два часа ночи. Валерий Алекеевич все это время был со мной.
Мы с Валерием Алексеевичем в третьем часу ночи все же решили  поехать к Вере, не дожидаясь утра. Я хотел, чтобы она прочитала мою статью. Хотел посмотреть на ее реакцию, услышать, что она скажет, чтобы использовать ее слова как комментарий в следующем номере. Взял с собой фотоаппарат, чтобы ее сфотографировать, когда она будет читать. Мы поехали к ней на дачу, разработали план. Валерий Алексеевич даст ей газету, а я сфотографирую, чтобы поймать первое  впечатление.
Мы подъехали сюда примерно в начале четвертого утра. Все шторы на окнах были опущены, свет не горел, Вера, наверное, спала. Валерий Алексеевич стучал в дверь, а я ходил и стучал в окна.
- Вы полагаете, что Вера в это время была дома?
- Конечно. Она спала. Я так стучал, что кто угодно проснулся бы. Она проснулась. Я видел, как она приоткрыла штору сбоку и сразу задернула ее. Слышал ее  крадущиеся шаги.
- Вы уверены, что это была Вера?
- Так она же была дома одна, больше никого не было!
- Как близко от окна она стояла? – Очень близко. Я разговаривал с ней, как сейчас говорю с вами. Уверен, что она слышала меня. В это время Валерий Алексеевич  стучал в дверь.
Котляров посмотрел на людей, стопившихся возле полицейской машины. Обратил внимание на плотного коренастого мужчину с шевелюрой густых черных волос.
- Вы Валерий Алексеевич?
-Да. Я подтверждаю все, о чем только что рассказал Артур.
- Вы живете в том же доме, где жила Вера Головина?
- Да, моя квартира как раз над ее квартирой. Я живу этажом выше.
- Как вы узнали, что Вера собирается выходить замуж за хозяина  предприятия, на котором работала?
Валерий Алексеевич сжал губы, слегка улыбнулся и покачал головой.
- Извините, но я получил эту информацию из достоверных источников. Больше я ничего не могу вам сказать.
- Но мы должны знать правду!
- Вполне с вами согласен.
- Вы подошли к дому вместе с Дыкиным?
- Да.
- Затем?
- Я поднялся на крыльцо, подошел к двери и нажал кнопку звонка. Потом стал громко стучать в дверь.
 - Вы уверены, что кто-то в это время был в доме7
- Да, я уверен в этом. Я слышал ее крадущиеся шаги, разговаривал с ней. Кричал ей, что у меня в руках газета!
- Что вы обо всем этом думаете? Почему она вам не открыла?
- Я почти год знаю Верушу. Очень милая женщина, но с широкими взглядами на мораль. Общественное мнение и уважение людей были ей безразличны.  Главное, чтобы ей было хорошо, чтобы у нее был богатый дом, а что мог дать ей Сергей?  Пришел солдатик с армии! Он сутками работал, кредитов набрал, а ей все мало. Колычев, конечно, богат.  У нее на работе все знают, что она давно завела с ним роман. Я все это рассказал Артуру. У него получилась хорошая статья. Газету сегодня расхватали как горячие пирожки.
- У вас с собой газета?
- Хм… Кажется, была…
Дыкин выступил вперед и смущенно улыбнулся:
- Извините, майор, но за всей этой суетой… У меня в редакции найдется экземпляр для вас. Я привезу…
- Подожди, Артур, - перебил его Валерий Алексеевич, - вот же она. Я сам не помню, когда сунул ее во внутренний карман, думал, что потерял. Вот она, возьмите.
 Майор Котляров взял сложенную в несколько раз газету, спрятал в карман и посмотрел на сторожа садоводческого товарищества «Дружба».
- Почему вы обратили внимание на эту дачу? – обратился Котляров к сторожу.
- Я кажное утро весь поселок обхожу! Уже все поразъехались, дачи пустые, окна черные, то есть без света. С Веркой я знаком. Ну как знаком? Здоровался и все, на чай не захаживал. Она на этой даче всего-то три дня прожила. Первый и второй дни она уходила в половине седьмого утра. Ну я подумал, что если так, то и в четверг тоже. Подхожу и вижу, что шторы везде раздвинуты, свет во всех окнах. В окно заглянул и обмер! Лежит на полу в крови! В дверь сунулся – изнутри заперта! Я сразу полицию вызвал, аж пальцы дрожали. Там на пороге еще носовой платочек валялся, так я к нему не прикасался! Боже упаси! Небось, убийца обронила.
- Когда вы стояли на крыльце, - обратился майор к Баюрову, - когда стучали в дверь, вы не заметили, что возле двери лежит носовой платочек?
- Нет! Его тогда не было! Я фонариком осветил дверь, крыльцо… Не было никакого платочка. Я бы заметил!
- А что вы сделали после того, как поняли, что Вера не откроет вам дверь?
- Сели в машину Артура и поехали обратно. Он подвез меня до дома. Пришел домой, часок поспал и на работу.
- Вы же хотите осмотреть дом? – обратился Котляров к Саше Шаповалову. – В дом зайду я и Александр Васильевич, - сказал он людям, стоявшим возле полицейской машины, - больше никому входить нельзя!
 Когда они зашли в дом, несколько любопытных женщин подошли к окнам и смотрели на них с улицы. На полу мелом было нарисовано расположение трупа. В доме было чисто и уютно. Труп лежал в гостиной, из которой одна дверь вела в спальню, другая – в кухню, третья – в прихожую. Кровать в спальне не убрана, очевидно, Вера спала, когда пришел убийца. Она сама открыла убийце дверь, сама впустила его в дом.
- Нож так и не нашли, - сказал Котляров, - я могу понять, как убийца зашел в дом. Позвонил или позвонила, Вера открыла дверь и впустила гостя. Следов борьбы нет, все чисто, все на месте. Но как убийца вышел из дома? Дверь была заперта изнутри! Ключи валялись на полу под дверью с внутренней стороны. Связка ключей большая. Если на пороге лежал носовой платочек, кстати, очень дорогой платочек с ароматом духов, то можно предположить, что ее убила женщина.
- Ищите женщину, - задумчиво отозвался Саша.

Глава 5


Вечером следующего дня в кабинете Трубникова долго горел свет. Трубников и Саша слушали, Лукашов говорил:
Вера Андреевна Головина родилась и выросла в Новосибирске. Там служил в армии Сергей Головин. Она приехала с ним в Ростов. В Новосибирске остались ее мать и младший брат-школьник. Образование у нее среднее. В Ростове устроилась в цех металлоизделий рабочей. Муж работал на Сельмаше стропальщиком. Квартира им досталась от бабушки. Он в детстве часто жил у бабушки или у тети – двоюродной сестры матери – Кондратенко Зои Владимировны. С матерью не жил, она пьет. Его вырастила тетя Зоя. У нее двое своих детей. Старшая дочь – ровесница Сергея. Когда Сергей был в армии, бабушка умерла. Зоя Владимировна сумела сохранить для него квартиру бабушки. В эту квартиру он и приехал с женой. Требовался ремонт, не работала сантехника, очень старая мебель.
Сергею хотелось всего и сразу. Он взял в кредит мебель, ноутбук, музыкальный центр, пылесос… Зоя Владимировна говорила ему, что нельзя брать столько кредитов сразу, надо постепенно. А лучше и вовсе без кредитов обойтись. А он смеялся: «Пока травка подрастет, лошадка с голоду умрет». Тогда он и сдружился со своей родной матерью. Она поддержала его, дескать, бери, сынок, я помогу. Только она не смогла помочь ему. Даже на похороны не пришла, пила с горя. Сергея поддерживали в желании купить в кредит мебель и бытовую технику друзья: Русла Волошинов и Леонид Комаров. Они часто высмеивали его за бедность: «Бедность не порок, а большое свинство». Руслан говорил, что всегда поможет ему с подработкой. Сам он зарабатывал на хлеб не очень честно, наверное, и его хотел приобщить. Сергей познакомился с Русланом и Леонидом, когда стал навещать мать. Они живут с ней по соседству.  Руслан часто говорил: «Молодой, здоровый! Почему боишься в кредит взять? Бери!» Сергей взял. Для первого кредита ему дали справку о доходах на Сельмаше. А для второго и третьего он справки купил.
Некая Харсеева Александра Юрьевна, работающая аудитором, создала ООО «Азбука» - оптово-розничная торговля канцтоварами. Ею уже заинтересовались правоохранительные органы. Она продавала справки о доходах с указанием ООО «Азбука» всем желающим. Стоимость одной справки варьировалась от десяти до пятидесяти тысяч рублей в зависимости от суммы, которую дают в кредит. У Головина, только что вернувшегося с армии, денег на приобретение справок не было. Брал в долг, но у кого? У Руслана? У Леонида? Вряд ли, о них я скажу позже. Сергей по кредитам выплачивал по двадцать пять тысяч ежемесячно. Правда, выплачивал недолго, всего лишь один месяц, потом – пожар.
Сергей Головин не пил, не курил, это подтвердили все, кто его знал. Был физически здоров, но с избыточным весом, короче, толстяк. Чтением книг не злоупотреблял, библиотеки дома не имел. В Интернете любил гулять просто так, его походы хаотичны.
Я пообщался с Зоей Владимировной. В детстве он был спокойным, даже флегматичным. Учеба давалась ему легко, но мешала лень, отличником не был. В детских играх никогда не верховодил и не стремился к лидерству. Всегда имел много друзей. Зоя Владимировна уверена, что он был под каблуком у жены, но не винит ее в случившемся. Она категорически запрещала ему брать кредиты, это привело к размолвке. Сергей и Вера перестали общаться с ней. Сергей думал, что уже через год расплатится по всем долгам, будет жить долго, счастливо, а главное – богато. Еще до размолвки младшая дочь Зои Владимировны – Настя подарила ему Мурзика, который погиб вместе с хозяином во время пожара. Настя лично хоронила кота, несмотря на сильный дождь и ветер. С тех пор лежит с ангиной. Из-за болезни дочери Зоя Владимировна не смогла приехать на похороны Сергея.
Настя объяснила мне, где похоронила Мурзика, она поставила там крест. Я легко нашел это место, откопал коробку из-под обуви, в которой хранились останки кота. Передал их Аркадию Семеновичу – это очень хороший ветеринар. Обещал поработать над фотографиями и над котом.
Теперь сладка парочка: Руслан и Леонид. Оба выросли в так называемых благополучных семьях, в которых есть мама, папа, а еще есть ежедневные драки между мамой и папой, водка или самогон. Дети в таких семьях растут как сорняки в поле, зато вырастают крепкими, если вырастают. В поле зрения полиции они попали в четырнадцатилетнем возрасте. Я побывал в отделении полиции и узнал о некоторых из их похождений тех лет.

Житель Александровки заехал домой на минутку, привез больной матери молока, хлеба, других продуктов. Скутер оставил у подъезда. Когда вышел, скутера уже не было. Русик и Ленчик увидели скутер, когда проезжали мимо на другом, украденном ранее скутере. Взяли его тросом на буксир, увезли за город. Долго катались вдвоем, когда вернулись домой, отец Ленчика обрадовался, что у сына появился скутер. Ленчик еще несколько дней катался на нем, быстро привел скутер в нерабочее состояние, продал за бесценок.
Однажды зимним вечером Русик и Ленчик зашли в магазин в центре города. Ходили по магазину, смотрели на компьютеры, пускали слюни. Менеджер торгового зала о чем-то беседовал с покупателями, рядом находился его ноутбук. Пока он смотрел на покупателя и беседовал с ним, наша сладкая парочка забрала со стойки ноутбук и вынесла из магазина. Они не подозревали, что магазин находится под видеонаблюдением. Работать на украденном ноутбуке им было скучно. Им больше хотелось ходить в бар и пить пиво наравне со взрослыми, что поднимало в их глазах собственную значимость. Они неожиданно для себя вспомнили про школу, в которой они на тот момент якобы учились. Пошли в школу и в туалете продали ноутбук. Ноутбук быстро нашли и вернули в магазин. Русик и Ленчик оказались в полиции. Отсидели, вышли, вернулись в Ростов. Оба живут с родителями, нигде не работают. Я не смог встретиться ни с Русланом, ни с Леонидом, оба как сквозь землю провалились. Я был у каждого дома, родители ничего не знают. Был в пивном баре, где они любят коротать время. Вчера они там были, сегодня не появлялись.
Зато удалось встретиться с Сорокиным – новым хозяином квартиры Головиных. Он предъявил мне все документы, закон он не нарушал. А в том, что Вера продала квартиру так дешево, его вины нет.
- Мать Сергея Головина? – спросил Трубников.
- Встречаться-то я с ней встречался, но поговорить не смог. Она в нетрезвом состоянии. Соседи сказали, что она всегда в таком состоянии.
- Тем не менее, она, наверное, может подсказать, где сейчас ее соседи: Руслан и Леонид. Сходи к Кондратенко, попроси ее сопровождать и переводить с нетрезвого языка на трезвый. Что ты узнал о Колычеве?
- Предприниматель. В советское время был летчиком, потом челноком. Уже семь лет занимается металлоизделиями. Насчет романа с Верой ничего сказать не могу. Все видели, что они часто вместе пили кофе, стоя у окна. Но больше никто ничего не видел. У него ревнивая жена предпенсионного возраста. Нигде не работает, детей у них нет.
- С кем он еще пил кофе, стоя у окна?
- Больше ни с кем, только с ней.
- Хозяйка дачи, на которой жила Вера?
- Маргарита Васильевна Клюева, рабочая. Работает со дня основания цеха  маляром по металлу. Хорошо зарабатывает. Муж недавно умер. Сын и дочь заканчивают школу. Дача досталась в наследство от бабушки мужа.  Маргарита теоретически могла навестить Веру в ночь убийства или рано утром, но у нее нет причин для убийства. К тому же, носовой платочек вряд ли принадлежит ей. Маргарита одета добротно и опрятно, но не по моде. Такой носовой платочек принадлежит даме, но не Маргарите, у которой на руках мозоли от краскопульта, а легкие переполнены мелом, краской и прочими отходами производства.
- Саша, - обратился к Шаповалову Трубников, - кто там был в толпе любопытных возле дачи?
- Я знаком только с журналистом Эдуардом Дыкиным.
- Ты хорошо осмотрел дом? Нет ли там еще одного входа? Может быть, убийца вылез через окно?
- Я все осмотрел. Вход только один, все окна были заперты изнутри и даже заклеены на зиму. Я не понимаю, как убийца смог покинуть дом?
- Ты говорил, что Дыкин был на даче не один?
- С ним был сосед Веры – Баюров Валерий Алексеевич. Он преподает информатику в институте.
- Сходи в институт, скажи, что хочешь устроиться на работу, не знаю, кем, что-нибудь придумай. Походи, поспрашивай, понаблюдай, что он за человек? Володя, ты разыщи Руслана и Леонида. Мне не нравится, что они исчезли. Они все время крутились возле Головиных, когда Сергей был див. Они могут быть причастны к пожару в квартире и даже к убийству Сергея и Веры. Кот… При чем здесь кот7 Чем он так разозлил убийцу7 Позвони сейчас ветеринару, что он скажет?
Лукашов набрал номер. Аркадий Семенович ответил сразу. Он говорил очень громко, возмущенно. Трубников и Саша слышали весь разговор.
- Их надо привлечь к суду! – кричал Аркадий Семенович, - как надругаться над беззащитным животным! Кот был убит до того, как случился пожар. Его с такой силой ударили ножом, что и сейчас на скелете отчетливо видны следы, очень глубокая рана, поврежден позвоночник! Кто это сделал?
Трубников достал сигарету, закурил, уже не слушая возмущенный голос Аркадия Семеновича. Смерть несчастного кота, смерть Веры… Убийца очень хорошо владеет ножом: хирург или мясник? А Сергей? Расслабленная поза… Если он тоже получил удар ножом, то огонь давно уничтожил следы преступления  Спасибо, что Котляров согласился провести эксгумацию. Что скажет Женя?
Лукашов со вздохом отключил телефон, вытер пот со лба. Трубников молча смотрел на Сашу.
- Ты можешь работать в программе Photoshop?
- Да, - удивился Саша.  – Вы хотите посмотреть снимки обгоревшей квартиры Головиных?
- Да, ты же отсканировал их? Покажи их мне, увеличивая каждый сантиметр.
- Это можно сделать.
Они втроем долго рассматривали снимки. Пожар был очень сильный. Стены и потолок в копоти и саже, всюду пепел.
- Но ведь ноутбук, музыкальный центр и что там еще, - сказал Саша, - не могли полностью сгореть и обратиться в пепел!
- Да уж, - согласился Лукашов, - железо бы осталось. А здесь ничего не осталось кроме обгоревшего дивана и двух скелетов: человека и кота.  Чем больше я думаю над всем этим, тем больше вопросов.
- Моим мозгам нужна перезагрузка, - зевнул Саша, - пойти что ли в «Восемь зерен» горячего шоколада попить?
- Кафе давно закрыто, - сказал Трубников, - пора по домам, нам всем надо хорошо отдохнуть. Сейчас пойдем. Огонь уничтожил много улик. По-моему, это умышленный поджог. Смотрите, как равномерно обуглены все участки, хотя в этой комнате стояла мебель, телевизор. Мебель должна была обгорать с разной скоростью. Похоже, что на полу, на мебели была разлита какая-то горючая жидкость. Официальная причина пожара – короткое замыкание. В этом пожаре много странного. Что у Жени? Котляров потребовал провести патологоанатомическое исследование, чтобы установить причину смерти Сергея. Ну что ж, вы можете идти. Я еще немного задержусь. Трубников посмотрел на часы. Поздновато звонить Жене, но все же… К удивлению, Липкович был еще в лаборатории.
- Сергей Головин? – переспросил Липкович. – Да, я уже завершил исследование. К сожалению, у меня сейчас нет фотографий…
- Я смотрю на них в данный момент, что тебя интересует?
- Каким был Сергей Головин: худым или полным?
- Хм, ну если это так важно, то я бы сказал о нем – не в меру упитанный, а чересчур упитанный. Я могу сбросить эти снимки по электронной почте, посмотри сам.
- Сбрось, пожалуйста, это имеет решающее значение.
- Что-то я тебя не понимаю. Сейчас сброшу, готово, получил?
- Да, спасибо, что и требовалось доказать.
- Объясни мне, при чем здесь вес усопшего?
- Ну, чтобы тебе было понятно, начну с самого начала. Труп сильно обгорел, но кое-что мне удалось собрать для исследований. В черепе я обнаружил сгусток крови. Мне удалось извлечь немного легочной ткани, в печени тоже нашлось немного крови. Если человеку (не очень худому человеку) наносят сильный удар, то клетки подкожного жира попадают в кровь, затем в виде шаровидных частиц – в легкие. Я обнаружил, что капилляры легких заблокированы шаровидными частицами. Все это (сгусток крови в черепе, шаровидные частицы в легких) неопровержимо доказывает, что Сергея сильно избили. Очевидно, после удара по голове он потерял сознание, в это время вспыхнул пожар. Он умер от ожогов, умер, не приходя в сознание. В его дыхательных путях множество частиц копоти, он еще дышал, когда уже разгорелся пожар. Удар по голове был настолько сильным, что повредил череп.
- Подожди, Женя. Ты, конечно, прав, но, насколько мне известно, череп может лопнуть от высокой температуры. Ты уверен, что…
- Уверен. Как я уже говорил, мне удалось обнаружить немного крови в печени. Печень – окись углерода… Это все специфические сугубо медицинские моменты.  Мои доказательства подтвердит любой патологоанатом. Кровь может многое рассказать о человеке, как он жил, как умер.
- Спасибо, Женя, удачи тебе.

Ночью нет пробок. Уже через полчаса Трубников был на Западном. Поставил машину в гараж, покурил, пошел домой. Посмотрел на окна и удивился, почему до сих пор не спят? Людмила встретила его обиженным возгласом:
- Игорь меня совершенно не слушается! Не хочет спать!
- Чем же он занят?
- Читает «Трех мушкетеров». Я и свет выключила, и книгу отобрала! Захожу к нему в комнату, а он книгу у меня из-под носа выкрал и под одеялом с фонариком читает! Глаза портит!  Я зажгла свет, чтоб глаза не портил. Заставь его спать!
- Не буду. Пока ему хочется читать, пока интересно, пусть читает. У него же каникулы. Завтра днем поспит. А я сейчас зубы почищу и спать.
- А ужинать?
- Спасибо, не хочу.
Когда он чистил зубы к нему в ванную пришел Игорь с телефоном:
- Тетя Люда сказала, чтоб я вам отнес, дядя Дима звонит.
Трубников дочистил зубы, взял телефон. Абатуров был невероятно возбужден и кричал в телефон:
- У Липковича ребенок родился!
Трубников сел на края ванны и удивленно посмотрел на Игоря, стоявшего в дверях с толстой книгой в руках.
- Дима, ты ничего не перепутал?
- Об этом уже весь город знает! У Женьки в Красном Сулине родился ребенок. А я дурак! Вот дурак! Я же его сватал, с подругами Луизы знакомил!
- Дима, подожди, но Женя мне ничего не говорил! Ты уверен, что это правда?
- Абсолютно! Он не только тебе, он никому не говорит. Он, наверное, стесняется. Короче, мы завтра все собираемся у него вечером, будем поздравлять. Я уже все купил, что надо для младенца. Ты мне полторы тысячи рублей должен. Все скидываемся по полторы.
- А Женя знает, что мы к нему завтра приедем?
- Конечно, нет. Он же такое событие от нас скрывает! А мы все равно узнали! Мне уже несколько человек позвонили, сообщили новость.
- Но почему ты решил, что у него родился ребенок?
- Потому что об этом уже все говорят! Видели, как он купил памперсы в огромном количестве, положил их в багажник машины. Уехал с памперсами в Красный Сулин. Ты можешь объяснить, зачем ему памперсы?
- Нет.
- Тот-то же! Завтра к семи у Липковича. Урбан с Луизой тоже приедут, Виктор не сможет.
Трубников долго сидел на краю ванны, удивленно глядя в стену ничего не видящим взглядом. Потом пошел спать. Однако долго спать ему не пришлось. В пять утра его разбудил отчаянный крик жены. Это был очень испуганный крик. Ни разу еще он не слышал, чтобы она так кричала. Прибежал в кухню и чуть не споткнулся о сардельки, валявшиеся на полу. Людмила стояла посреди кухни и плакала. Прибежал Игорь. На полу валялось все содержимое холодильника, кроме кастрюли с борщом.
- Что случилось, Люда?
- Что это? – она показала дрожащей рукой на червяков, которые ползали по полу.
- Мое! – закричал Игорь, - это мое! Зачем вы их из банки выпустили? Я их вчера весь день копал! На рыбалку хочу!
- А я уже пить не хочу! – всхлипнула Людмила, - чтоб больше никогда в холодильнике никаких червей не было!
Она с брезгливостью переступила через жирного дождевого червяка и ушла в ванную.
Трубников вместе с Игорем начали убирать кухню, выносить мусор, мыть пол…

Глава 6


Лукашов и Зоя Владимировна подъехали к старому двухэтажному дому на 16 квартир.
- Владимир Леонтьевич, - спросила Зоя Владимировна, выходя из машины, - вы думаете, что беседа с матерью Сергея поможет следствию? Я в этом сомневаюсь, но пойдемте, побеседуем.
- Кто это так плачет? Это же из ее квартиры!
Лукашов не зашел, а забежал в убого обставленную квартиру, насквозь пропахшую солеными огурцами. Ольга Валерьевна сидела на диване и горько плакала.
- Что случилось? – подбежал к ней перепуганный Лукашов.
Зоя Владимировна зашла за ним следом, брезгливо посмотрела на потертый диван и взяла себе стул. Лукашов побежал в кухню, чтобы принести стакан воды, но не смог найти чистый стакан. Помыл стакан, налил воды, принес Ольге Валерьевне, которая все еще горько плакала.
- Ольга Валерьевна, выпейте воды и расскажите нам, что случилось? Может быть, мы сможем вам помочь?
Зоя Владимировна сидела на стуле и молча наблюдала за плачущей двоюродной сестрой, за суетой Лукашова.
- Ольга, в чем дело? – спросила она.
Ольга посмотрела на нее заплаканными глазами:
- Васька с первого этажа меня оскорбил! Он сказал, что я старая развратница!
- И что тебя оскорбило? То, что он обозвал тебя старой? Или развратницей? И то и другое правда.
Лукашов все еще стоял перед Головиной со стаканом в руке.
- Что у тебя в стакане? – спросила Ольга Валерьевна.
- Вода, выпейте, вам полегчает.
- Тю-ю, - удивленно ответила Ольга Валерьевна, - от воды полегчает?
Лукашов смутился, поставил стакан на стол, принес из кухни табуретку, застелил ее своим носовым платком и сел.
- Ольга Валерьевна, - сказал он, - мы расследуем убийство жены вашего сына Веры, нам нужна ваша помощь. Не знаете ли вы…
- На кой? – в упор посмотрела на него Ольга Валерьевна.
Лукашов заерзал на табуретке, достал сигареты и держал их в руках, не решаясь закурить при дамах.
- А на-ка дай мне, - приказным тоном сказала Ольга Валерьевна.
Он подошел к ней, подал раскрытую пачку. Она сразу забрала ее, милостиво оставила ему одну сигарету. Достала спички из-под засаленной диванной подушки, закурила.
- Оля, где Русик и Ленчик? – спросила Зоя Владимировна.
- Не, они Веерку не убивали! На кой?
- И все-таки, - вмешался Лукашов, - вы не знаете, где они?
- Знаю.
- Скажите нам, пожалуйста.
- На кой?

У Лукашова уже начали дрожать руки, он с отчаяньем посмотрел на Зою Владимировну.
- Нам нужны Руслан и Леонид, - сказал Зоя Владимировна, - где они, Оля? Скажи нам.
- А что мне за это будет?
- Да как тебе не стыдно! Ты же сына недавно похоронила! Родного сына! А теперь и Верку убили. Их допросить надо, вдруг они знают что-нибудь важное! они ведь дружили с Сергеем.
- В Сальск подались на заработки. Че у ихних родителей не спроситесь? Че меня пытаете? В Сальске они на рынке! Че с пустыми руками в гости пришли? Выметывайтесь отсюдова!
Зоя Владимировна тяжело вздохнула и вопросительно посмотрела на Лукашова. Он встал, давая понять, что разговор окончен. Они вышли на свежий воздух, немного постояли, наслаждаясь воздухом после аромата соленых огурцов с   примесями каких-то других запахов. Сели в машину, поехали.
- Не понял, - сказал Лукашов, - почему они поехали торговать на рынок в Сальск? Ростовские рынки им чем не нравятся?
- Вы думаете, что они картошку со своего огорода продают?
- Вроде того.
-Хм, поезжайте в Сальск, убедитесь сами. Вы же с ними еще лично не встречались?
- Нет, только видел их на фотографии. В чем я смогу убедиться сам? Пожалуйста, не надо разговаривать со мной  загадками, как ваша сестра.
- Я потому говорю загадками, что наверняка не уверена, только предполагаю. А от догадок и предположений могут родиться конфликты и даже войны. Вы поймете сами, только не спугните их. Если представитесь, что из полиции, они сразу исчезнут.
- А мне вы можете сказать о ваших предположениях?
- Сигареты.
- Что сигареты? У меня уже нет, разве вы курите?
- Я не курю, они торгуют сигаретами с травкой.
- Так вот почему они поехали так далеко! Только в Сальске ведь тоже полиция есть.
- С некоторых пор они стали бояться ростовских рынков. Кстати, вы не будете так любезны, не подвезете меня до Центрального рынка? Мяса хочу купить, Настене котлет пожарить. Она, слава Богу, выздоравливает. Она очень переживает за Мурзика, хочет предать его земле.
- Не волнуйтесь. Мурзика уже похоронили. Ветеринар похоронил и оплакал. Спасибо за помощь. Вот и рынок.
- Спасибо и вам, если, что надо будет, обращайтесь. Удачи вам.
Лукашов поехал в Сальск, но доехать не успел. На трассе он увидел машину, которую остановили сотрудники ДПС. В машине были Руслан и Леонид. Он остановился рядом, подошел, представился.
- Мы их забираем.
- Надолго? – спросил Лукашов.
- Это уже суд решит на сколько.
- Мне бы несколько вопросов задать, расследуем убийство.
- Можете поехать с нами, допросить в нашем присутствии.
В отделении полиции Руслан и Леонид вначале вели себя насмешливо:
- Подумаешь! Несколько сигареток в машине нашли!
Однако вскоре спеси поубавилось. А когда вопросы стал задавать Лукашов, Руслан не на шутку испугался:
- Не нужна мне эта овца!
- Когда ты видел Веру Головину в последний раз?
- Еще когда Серега был жив. Почем я знаю, кто Верку убил? Задумали мне убийство пришить?
Леонид выглядывал из-за его спины затравленным зверем:
- Мы только сигаретами торгуем, мы не убиваем.
- Дурни! Эти сигареты страшнее ножа убивают!
Лукашов вышел на улицу. Стоял возле машины, приходил в себя. Вспомнил Веру на свадебной фотографии. Она была симпатичной, но не красавицей. В лице ее было что-то козье, может быть, взгляд? Почему он назвал ее овцой?

Лукашов приехал в Ростов только к трем часам. Саша уже пил кофе в кабинете Трубникова и докладывал:
- Баюров недавно написал учебное пособие. В институте преподаватели обязаны писать учебные пособия, методические пособия… Это плановая работа. Их продают студентам, деньги поступают в бухгалтерию института. Баюров решил бухгалтерию обойти. В типографии отпечатали за дополнительную плату, которую он сунул в карман технологу, лишние экземпляры. Он захотел продать их студентам своей группы, а деньги забрать себе. Но сам продавать не стал, попросил студента Ваню. Ваня, ни о чем не подозревая, начал продавать учебные пособия Баюрова сокурсникам. Деньги каждый день отдавал Баюрову. По институту пошел слух, что Ваня торгует учебниками. Об этом узнали в деканате. В руководстве института, к сожалению, следователей не нашлось среди их ученой братии. Глубоко копать никто не стал. Вызвали Баюрова, тот сказал, что сам впервые услышал, что Ваня его книгами приторговывает. Ваню изгнали с позором из института. В институте Баюров работает давно, пользуется уважением коллег и руководства. Хороший педагог, автор многих учебных пособий и прочей вспомогательной литературы. Недавно женился на своей студентке. Она ему в дочери годится. Мне завтра выходить на работу в институт? Меня в редакционно-издательский отдел дизайнером берут.
- Нет, достаточно, - ответил Трубников, - Володя, ты нашел Руслана и Леонида?
- Нашел в Сальске, поговорил. Он сейчас в отделении полиции. По-моему, они не причастны к убийству, хотя я могу ошибаться.
- Саша, пригласи ко мне завтра к 18 часам хозяйку дачи Маргариту Васильевну, Колычева с женой, Баюрова и Дыкина. На сегодня все.
Шаповалов и Лукашов ушли. Трубников сидел в кресле, смотрел прямо перед собой. Надо было ехать к Липковичу, но что-то ему не верилось, что у Липковича родился ребенок. Трубников давно знал Липковича. Женя поделился бы такой новостью с друзьями. Но зачем ему понадобилось много памперсов? Странно… Дима мог что-то не так понять, неверно истолковать. Он знает наизусть почти всего Пушкина, Блока, других поэтов, пытается писать сам. Но в жизни он очень рассеянный, все путает, все время наступает кому-нибудь на ноги, кого-нибудь нечаянно обижает. Доверять ему нельзя. Трубников позвонил Липковичу, который был уже дома и варил пельмени «Мириталь» на ужин.
- Ты не нашел убийцу? – спросил Липкович.
- Еще нет. Как у тебя настроение? Может, приедешь сегодня-завтра в шахматы поиграем?
- Хорошая идея, но сегодня я уже никуда не поеду, а завтра, не знаю. Как Людмила?
- Спасибо, хорошо.
- А Юля? Каково сейчас в Севастополе?
- Костя в рейсе, она с детьми дома.
- Не работает?
- Нет. Зачем? Леше и Паше шесть лет, пусть еще с ними посидит. Костя хорошо зарабатывает,  я помогаю.
- У тебя же сейчас на каникулах Игорь, он уже не плачет?
- Уже не плачет. Люда возила его в Дельфинарий, в цирк, в театр. Ему все очень понравилось. «Глотает» Дюма и Диккенса. Но есть и фокусы. Людмила дала ему денег на карманные расходы, а он памперсы купил. Стельки сделал и в сапоги засунул. А сапоги-то новые, не протекают, спрашивается, зачем? Он говорит, что так теплее и мягче ногам. Я слышал, ты тоже памперсов накупил? Тоже в сапоги?
- Нет, не в сапоги. Тетя Таня просила. У нас в Красном Сулине детская больница есть, тетя Таня там работала, уже на пенсии. В больнице есть отделение для брошенных детей. Вот она и попросила меня оказать помощь, подарить больнице памперсы для детей, у которых родителей нет. Купил, отвез в больницу. Там все обрадовались,  я тоже порадовался. Своих детей нет, хоть чужим помогу. Извини, пельмени уже сварились, есть хочу.
Трубников вздохнул с облегчением, перезвонил Абатурову. Дима чуть не заплакал от обиды:
- Куда я все это дену? Я столько всего накупил для младенца!
- Отдай Жене, он в больницу отвезет, там всему рады будут. Полторы тысячи я тебе отдам. И поменьше слушай сплетни.


Глава 7

Колычев болезненно пережил смерть Веры. Она нравилась ему, но между ними ничего кроме кофе не было. Ничего кроме кофе и сплетен. Он сам пошел в полицию, узнать, как идет следствие, может ли он оказать помощь? Там он познакомился с майором Вячеславом Александровичем Котляровым. Колычев был в шоке, когда Котляров показал ему носовой платочек. Точно такой же он видел у жены. Он ничего не сказал, но лицо его изменилось.  Котляров заметил это и сразу перешел в наступление. Он познакомил Колычева с показаниями Екатерины Ивановны Галустовой, работавшей у него в цехе рабочей. Родион испытал шок, когда узнал, что Галустова высчитывала, сколько минут он пьет кофе с Верой, докладывала об этом его жене. Ему стало гадко, он не ожидал этого от жены, с которой прожил двадцать пять лет. Его будто обухом по голове ударили, а Котляров продолжал объяснять ему, что сокрытие правды является соучастием в преступлении. И все время держал в руках носовой платочек.
Когда Колычев приехал домой, Ирина встретила его:
- Ужин готов.
Он разделся, помыл руки, но ужинать не хотел.
- Что-то случилось? – спросила жена, - ах да! Ты переживаешь из-за смерти Головиной!
- Извини, я сегодня сильно устал.
Ирина задумчиво смотрела на него:
- Давай выясним все до конца, Род.
- Разве в этом есть необходимость? Это слишком опасная тема для разговора, если ты имеешь в виду смерть Веры.
 Ирина сделала вид, что не слышит его слов и продолжала тихо говорить:
- Тебе уже скоро пятьдесят лет, ты еще в хорошей форме. Есть в тебе что-то, что притягивает к тебе женщин. Ты бываешь то холодным как лед, то пламенным…
- В тебе сокрыт психоаналитик, - улыбнулся Колычев.
- Я не о том, - грустно усмехнулась Ирина.
- Я не понимаю, что ты хочешь сказать? Продолжай, я слушаю, мне интересно.
- Я бы, - Ирина снова впала в задумчивость, - я бы простила тебе все, что угодно. Все, что бы ты ни сделал, но только не это.
- Что «не это»?
- Не убийство Веры. – Она спокойно смотрела ему в глаза. – Не надо дурачить друг друга. Зачем ты убил ее?
- Ира, ты в своем уме? Что ты говоришь?
- Пойми меня правильно, Род. Я все прощу. Все кроме убийства. Тот, кто любит, должен уметь прощать, но этого я простить не могу.
 Колычев сел на стул, который случайно оказался рядом:
- Ты хочешь переложить все на меня? – он уже овладел собой и спокойно выдержал ее взгляд, - это слишком жестоко по отношению ко мне.
- Род, мы с тобой взрослые люди, романтика наших отношений давно исчезла и это не секрет для тебя. Я говорю с тобой откровенно, потому что знаю, что это ты убил Веру. Я переживу это. Но зачем ты сейчас ломаешь комедию?
- Ира! Очнись! Это же бред! Я никого не убивал! Между мной и Верой ничего не было!
- Конечно, не было. Ты захотел выпить с ней кофе и приехал к ней на дачу поздно вечером. Она отказала тебе? Ты убил ее в порыве гнева? – Ирина говорила равнодушно и спокойно.
- По-моему, - закричал Колычев, ты заходишь слишком далеко! Все ли в порядке у тебя с головой? На мой взгляд, все это больше относится к тебе, чем ко мне!
Она смотрела на него с ледяным спокойствием.
- Сам совершил преступление, а хочешь переложить на меня? Раньше я не замечала такой черты твоего характера.
- А ты хотела, чтобы я таскал для тебя каштаны из огня?
Они оба встали и стояли напротив друг друга. Родион смотрел угрюмо и нервничал. Ирина, наоборот, была спокойна, прекрасно владела собой.
- Ты сошла с ума! – вскрикнул Родион, сжав кулаки.
- Не надейся на это.
- Но очень похоже.
- Мне звонили из полиции, - сказала Ирина, - спрашивали, где ты был в тот вечер, когда произошло убийство?
- На работе я был! – взорвался Родион, - черт побери! На работе!
- На работе до часу ночи? Мне-то зачем врать? Не волнуйся, я сказала им, что ты вернулся домой вечером, примерно в 21 час, мы рано легли спать. Ночью ты никуда не уходил.
- Ира! Ты сошла с ума! Я не убивал ее!
- Но ты же не говоришь мне, где ты был во время убийства? – слегка улыбнулась Ирина.
От этой полуулыбки его сердце забилось с бешеной скоростью, он весь покраснел, сжал кулаки. С трудом сдерживал себя, чтобы не ударить ее. Он сел на стул, безвольно опустил руки. Родион совершенно не хотел говорить жене, где он был во время убийства.  Потому что он действительно ехал к Вере. Он и вправду хотел более близкого общения с ней. Ему казалось, что его желание взаимно. Он ехал к ней на дачу, но заблудился, приехал совсем в другое садоводческое товарищество. Была очень темная ночь, шел дождь. Проселочные дороги утопали в лужах, он часто и подолгу буксовал. Дачные поселки давно пустовали, не у кого было спросить дорогу. Он так и не нашел ее дачу, вернулся домой. Родион почувствовал полную опустошенность, посмотрел на жену:
- Ира, покажи мне свой носовой платочек, пожалуйста.
- Что? – усмехнулась жена, - хочешь, чтобы я вытерла пот, проступивший у тебя на лбу? Лучше пойди  умойся холодной водой.
- Покажи мне, пожалуйста, твой носовой платочек.
- Она удивленно пожала плечами, ушла в спальню. Вернулась с носовым платочком в руках. Он взял его. Платочек был абсолютно похож на тот, который он сегодня видел в руках у Котлярова.
- Он у тебя один такой?
- Нет.
- Сколько у тебя таких носовых платочков?
- Я не помню. Я купила их месяца два назад. Они мне очень понравились, тебе я вижу тоже.
- Припрячь свою язвительность на потом. Объясни, каким образом твой носовой платочек оказался на пороге дачи во время убийства?
- Что? К чему ты клонишь? Ты хочешь сказать, что это я убила ее? Но это уже слишком! Да ты, наверное, сам взял мой носовой платочек и оставил его там, чтобы перевести стрелки на меня!
Теперь уже нервничала она:
- Ну что же ты молчишь? Продолжай, я слушаю.
- Ты выяснила, что я слишком часто пью кофе с Головиной. Тебе помогала наша соседка Галустова. Ты подумала, что теперь, когда мужа Веры нет в живых, я попытаюсь… Мое отсутствие в среду вечером усугубило твои подозрения. Через Катю ты узнала, где живет Вера и приехала к ней. Между вами произошел не очень приятный разговор. Наверное, она посмеялась над тобой, над твоим возрастом. Ведь она на тридцать лет моложе тебя! Ты ей объясняла о святости семейного очага и старых добрых традициях, она смеялась над тобой. Я не осуждаю тебя, ты была в состоянии аффекта. Я найму хороших адвокатов, они оправдают тебя.
Ирина молча смотрела на него, приходя в себя от услышанного.
- У тебя богатая фантазия, Род, - наконец произнесла она.
- Но ведь так оно и было, разве нет?
- Ну нет! – уверенно сказала она, - тебе не удастся переложить на меня вину за совершенное тобой преступление. Такой жертвы ты от меня не дождешься. Если бы ты честно во всем сознался, ты сохранил бы мое уважение и доброе отношение к тебе. Однако твое упрямое желание любой ценой обелить себя, спасти свою драгоценную шкуру открыло мне глаза на тебя. Мы прожили вместе 25 лет и за все эти годы я так и не распознала тебя!  Только сейчас я поняла, кто ты на самом деле! Если бы ты любил меня, то даже помыслить такого не мог! И любого, кто бы ни обвинил меня, ты бы заставил замолчать. Но ты!
 Он удивленно смотрел на нее, потом встал, оделся и быстро вышел из дома. Он слышал ее нервный смех за спиной, когда захлопнул дверь.

В это время Трубников, Шаповалов и Котляров ужинали в ресторане.
- Я уже допросил всех свидетелей, - говорил Котляров, - вина Колычева очевидна. Никогда не жди ничего хорошего, когда старый пижон начинает бегать за молодой. У него нет алиби,  есть причина для убийства – ревность.  Баюров объяснил, что Вера была весьма легкомысленной женщиной. Наверное, она увлекалась не одним Колычевым.
- Сейчас, - сказал Трубников, - ты признаешь Колычева причастным к совершению преступления, а затем обнаружишь улики, обличающие другого человека. Не торопись. Соедини в одно производство два эпизода: убийство Сергея и убийство Веры. Кому нужна их смерть? Вера продала квартиру за бесценок только потому, что надо было расплатиться с долгами, но… Саша, расскажи сам.
- Я проверил,  получили ли банки деньги по кредитам, взятым Сергеем Головиным. Нет, не получили. Ни один банк не требовал погашения долга с вдовы погибшего. Веру кто-то ввел в заблуждение.
- Кто такой Сорокин? – продолжал Трубников. – Уж не связан ли он с убийцей узами родства или дружбы? Не удивлюсь, если через полгода или через год квартира Головиных будет продана за два или более миллиона рублей. И я очень сомневаюсь, что выгоду от этого получит Колычев.
- У меня в производстве иного дел и мало времени. Я не могу тратить на каждое дело полгода или год.
- А этого и не требуется. Попытаемся ускорить события. Проведем завтра следственный эксперимент и предупредим об этом Дыкина. Он сразу же растрезвонит новость по всему городу. Убийца узнает, начнет волноваться, захочет поучаствовать.

Глава 8
 
Саша посадил Ирину Колычеву в самое удобное кресло перед столом Трубникова, ее мужа  посадил рядом, а Маргариту – немного сбоку. Сам сел за свой стол так, чтобы иметь возможность наблюдать за лицами приглашенных. Приехал Трубников, со всеми поздоровался и удивленно посмотрел на Сашу.
- Баюров не сможет приехать, у него лекции в институте, а Дыкин обещал, наверное, застрял в пробке, он должен приехать.
Открылась дверь, вкусный аромат кофе наполнил кабинет Трубникова. Лена подала каждому по чашечке кофе. Вскоре в приемной раздались торопливые шаги Дыкина. Бросив на ходу приветствие Лене, он ворвался в кабинет, сразу же включил диктофон и несколько раз пощелкал фотоаппаратом. Колычева игнорировала вспышки фотоаппарата и диктофон, сидела неподвижно, подобно изваянию с задранным носом и очень важным видом. Колычев выглядел побитым псом, ноги поджал под сиденье, упираясь носками в пол, ссутулился и тоже не обращал внимания на резвого журналиста. Одна Маргарита испуганно вздрагивала и смотрела на диктофон со страхом. Она готова была заплакать, но держалась, кусая губы.
- Мне было предложено, - начал Трубников, - расследовать обстоятельства смерти Веры Головиной. В связи в этим я собрал вас, чтобы получить ответы на некоторые вопросы. Надеюсь, что вы все хотите помочь расследованию и ваши ответы будут правдивыми и искренними. Маргарита Васильевна, где вы были в ночь со среды на четверг, когда было совершено убийство?
- Со среды на четверг я была на работе, - зачастила Маргарита, - я пришла в восемь вечера, ушла в восемь утра в четверг.
- Вы позволили Вере пожить у вас на даче на какое время?
- Но пока. Ей ведь совершенно негде было жить. Я с нее никакой платы брать не собиралась.
- Вы дали ей ключи?
- Да.
- Где сейчас ключи, которые вы ей дали?
- У меня.
- Покажите их мне, пожалуйста. Саша…
Это означало, что Саша должен был встать, взять ключи у Маргариты и передать их Трубникову, что он и сделал. Трубников взял связку и начал перебирать ключи.
- Где ключ от входной двери?
 Маргарита не выдержала и сама подбежала к столу.
 - Вот этот ключ от входной двери, этот от сарая, этот от сарайчика…
- У кого еще есть ключи от входной двери?
 У дочи ключик свой есть. В больнице она лежит с воспалением легких, давно уже. А ключик ее все это время в квартире лежит, правду говорю.
- Обычно три ключа. На этой связке один, у вашей дочери еще один, где третий?
- Сама не знаю, обыскала все дома и на даче, обронили где-то.
- Когда потеряли ключ?
- Уже не помню, когда.
- Что вы можете сказать о Вере?
- Хорошая девочка, жалко ее.
 - Вы позволите завтра утром вместе с вами побывать на вашей даче, надо провести следственный эксперимент.
- Конечно! Я к семи утра приеду, пыль вытру, подмету!
- Родион Иванович, что вы можете сказать о Головиной?
- Полностью присоединяюсь к мнению Риты.
- А где вы были в ночь со среды на четверг?
Колычев угрюмо смотрел на Трубникова:
- Буксовал в луже. Был дождь, я застрял, долго не мог выбраться.
- Где вы застряли, на какой дороге?
- Уже не могу припомнить,  если бы по карте…
Трубников включил компьютер, на экране появилась карта Ростова. Он попросил Колычева показать на карте то место, где он буксовал. Колычев медленно встал, подошел к компьютеру, взял мышку, показал.
- Но ведь это совсем рядом с дачей Маргариты Васильевны? – удивился Трубников.
- Да, рядом, но я к ней не заезжал.
- Когда вы ушли с работы?
- В двадцать часов.
- Когда приехали домой?
- В час ночи.
- И все это время вы буксовали в луже? В это время вас никто не видел?
- Никто не видел. Я не убивал ее!
- Ирина Юрьевна, где вы были в ночь со среды на четверг?
- Дома. Я была одна. Увы, но у меня тоже нет алиби.
- Позвольте взглянуть на ваш носовой платочек.
- Смотрите, вот он.
- Точно такой же платочек был обнаружен на пороге дачи утром в четверг. Вы можете это объяснить?
Ирина пожала плечами и промолчала. А Маргарита неожиданно взорвалась, начала кричать с невероятной злобой:
- Да все вокруг знают, что у тебя с ней роман был, старый осел! Это ты ее убил! Ты или твоя супружница! Как только вас земля носит!
- Я должна это терпеть? – поднялась Ирина.
Саша подскочил к Маргарите, возле которой уже стоял с диктофоном Дыкин. Саша помог ей встать, вместе с ней вышел в приемную. Дыкин заметался. Ему хотелось записать на диктофон речь Маргариты и в то же время хотелось остаться в кабинете Трубникова.
- Зачем вы нас пригласили? – возмутился Колычев, - чтобы оскорбить?
- Нет, чтобы выяснить ответы на некоторые вопросы. Завтра утром на следственном эксперименте мы узнаем, кто убийца. Ваше присутствие необязательно, но если вы хотите?
- Нет, я не хочу, - мрачно ответил Колычев, - это все? Мы можем идти?
- Да, спасибо за помощь.
- Вы уже знаете, кто убийца?- заинтересовался Дыкин.
- Не торопитесь, завтра все узнают. А сейчас, извините, мне надо поговорить с Маргаритой Васильевной.
- Она же ушла!
- Не так далеко, в приемную. Завтра вы все узнаете, можете даже завтра во второй половине дня зайти ко мне. Если что не поймете, я объясню.
Трубников встал и проводил Артура до двери, попрощался с ним.
- Вы это сами будете следственный эксперимент проводить, - уже на пороге обернулся к нему Дыкин, - без полиции? И при чем здесь Маргарита?
- Значит, нужна, если приглашаем. Вас, извините, пригласить не могу.
Трубников выпроводил Дыкина на улицу и вернулся в кабинет. Там его уже ждали Саша и кипящая от негодования Маргарита. Она никак не могла успокоиться, искренне уверовав, что это именно Колычев убил Веру. Трубников предложил ей сигарету, закурил сам.
- Маргарита Васильевна, - спросил Трубников, подождав пока она успокоиться, - где вы были в ночь убийства?
- Я же сказала, на работе!
- Нет. Как сказала Екатерина Галустова, вы пришли к восьми вечера, но уже через час, сославшись на высокое давление и плохое самочувствие, ушли домой. Что же вы молчите? Вы ушли домой, но что-то мешало вам заснуть, какие-то тревожные предчувствие, не так ли?
Маргарита молчала и курила, глядя в окно.
- Потом вы вызвали такси. У нас есть показания таксиста из таксопарка «Галант», который подвез вас к дачному поселку «Дружба». Шел дождь, дорогу размыло, он отказался ехать дальше и остановился на Малиновского. Вы расплатились и пошли пешком. Это было в шестом часу утра, точнее в пять часов пятнадцать минут. В пять часов сорок пять минут вы уже вновь стояли на Малиновского и ловили попутную машину.  Водитель такси показал то место на Малиновского, где высадил вас. Оттуда до дачи пешком по плохой дождливой погоде идти минут двадцать.  Двадцать туда и двадцать обратно, всего сорок минут, если учесть, что вы зашли в дом, то еще больше. Но уже через полчаса вы снова были на Малиновского и голосовали. В это время проезжал автобус из Таганрога в Ростов, он подобрал вас. То, что вы отпустили такси, говорит о том, что первоначально вы не планировали возвращаться сразу, а хотели задержаться у себя на даче. Полчаса… Туда вы шли спокойно, оттуда бежали. Вас что-то испугало? Вы увидели труп, когда зашли в дом?
- Я не заходила в дом.
- Почему? У вас же есть ключ?
- Его долго искать в сумке. Я подошла к окну, шторы были открыты, горел свет. Я увидела Веру на полу в крови.
- Вы видели кого-нибудь еще?
- Нет, даже если бы там был слон, то я и его бы не заметила. Я испытала ужас, когда увидела Веру. Я подумала, а вдруг она еще жива? Побежала на крыльцо, открыла сумку, торопливо искала ключ, наверное, тогда я обронила носовой платочек. Это не ее, это мой платочек.
- Вы нашли ключ и открыли дверь?
- Нет. Я хотело это сделать, но я отчетливо услышала чьи-то шаги за дверью. Это были тяжелые шаги мужчины, уверенная неторопливая поступь. Обычно так ходит Колычев по цеху. Я поняла, что в доме находится убийца, что он может убить и меня, бросилась бежать.
- Вы видели его?
- Нет.
- Как вы думаете, он мог видеть вас, мог вас узнать?
- Да, мог. Я подошла к дому, привстала на цыпочки, громко постучала в окно и закричала: «Вера, открой, это я». Потом уже дотянулась до окна и заглянула. Да, он мог меня увидеть и узнать, хотя бы по голосу. Но я его не видела. Я вначале подумала, что это несчастный случай. Но когда, услышала шаги… Да, я убежала оттуда.
- Маргарита Васильевна, я прошу вас помочь нам в поимке убийцы.
- Хотите ловить на живца? – усмехнулась Маргарита, - поехать на дачу и поработать приманкой для убийцы?
- Не надо преувеличивать. Да, я прошу вас поехать с нами на дачу прямо сейчас. Там уже находится полиция, уверяю вас, вы будете в безопасности.
- Полиция в доме?
- В доме и во дворе.
- Вы же говорили, что эксперимент будет завтра утром? А у меня вы спросили? У меня двое детей! Ну ладно, поехали.

Глава 9

 В это ночь не было ни дождя, ни ветра, светила полная луна. Машина подъехала к садоводческому товариществу «Дружба». Из машины вышли Трубников, Шаповалов и Маргарита. Маргарита пошла впереди. Подошла к пустому темному дому, открыла дверь, зашла, включила свет. После нее в дом зашел Трубников. Маргарита нервно ходила по гостиной, старательно обходя то место, где лежал труп Веры. Трубников включил торшер и усадил Маргариту в кресло, сунул в руки газету.
- Я не хочу читать, - отмахнулась Маргарита.
- Сделайте вид, что читаете, а верхний свет лучше погасить. Я Буда в кухне.
Он ушел в кухню, где уже находились полицейские. Они были всюду: в кухне, в спальне, во дворе возле сарая, на дороге, ведущей к дачному поселку. Томительно тянулись часы ожидания. Когда перевалило за полночь один из полицейских, сидевших в кухне, удивленно посмотрел на Трубникова, но ничего не сказал. Во втором часу ночи раздался звонок. Звонил полицейский, стоявший у развилки дороги на подступе к дачному поселку:
- Черный «Рено-Логан» свернул на проселочную дорогу с Малиновского, ждите гостя.
 К дому подъехала машина, из нее вышел человек и спокойно пошел к дому. Поднялся на крыльцо и открыл своим ключом дверь, зашел. Двое полицейских, стоявших возле сарая, Саша зашли сразу же за ним. Закрыли дверь, включили свет. Перед ними стоял Баюров.
- Кто вы? – только и спросила Маргарита. Ей почему-то трудно было расстаться с мыслью, что убийца Колычев.
Баюрова обыскали. Из кармана извлекли нож. На внутренней стороне рукава куртки Баюрова были обнаружены следы крови. Постеснялся просить молодую жену и стирал куртку сам. Отстирал кровь на наружной части рукава, а на внутренней не заметил.

Дыкин испытал сильный шок, когда узнал, что убийца Баюров.
- Я понимаю, что есть неопровержимые доказательства, - возбужденно говорил он в кабинете Трубникова, - но причина? Любимая поговорка Бальзака: «Глупо как факт!» И это абсолютно правильно, потому что факты без  объяснения причин, совершенно глупы! Я ничего не понимаю! А когда не понимаю, тогда не могу писать. Баюров пришел ко мне в редакцию вечером в среду и был со мной всю ночь! Мы вместе поехали к Вере на дачу. Она ходила по дому, выглядывала из окна, приоткрывала шторы. Мы вместе с Баюровым уехали. Я подвез его до самого дома. Когда же он убил ее? Зачем? Почему? Она ему не мешала! Хотите сказать, что он был увлечен ею?  Абсурд! У Баюрова молодая жена, красивая интеллигентная, куда там вашей Вере! Зачем ему сдалась эта Вера!  Я скорее поверю, что вы сами испачкали кровью Веры рукав его куртки, чтобы дело закрыть!
Трубников с неприязнью посмотрел на него, попросил присесть, а не бегать из угла в угол. Дыкин развалился в кресле, закинул ногу на ногу, включил диктофон. Трубникову очень хотелось дать ему подзатыльник и выгнать, но он сдержал себя, начал объяснять. По мере его объяснений лицо Дыкина изменялось, глаза округлялись.
- Баюров приехал на дачу к Вере в среду в пятом часу вечера. Она сама открыла ему дверь. Повернулась к нему спиной, очевидно, хотело пойти в кухню, приготовить чай или кофе. Он подошел к ней сзади и ударил ножом. После этого он задернул шторы, погасил свет.  На связке ключей, что торчали в двери, было два ключа от входной двери. Он отцепил один ключ, а связку бросил на пол под дверью. Закрыл дверь снаружи и ушел. Сразу после этого он приехал к вам в редакцию со своей грязной новостью о якобы предстоящем разводе Колычевых. Ведь это он уговорил вас поехать ночью к Вере?
Дыкин выпрямился, опустив ступни обеих ног на пол, удивленно смотрел на Трубникова.
- Да, это он предложил, потому что он ее сосед, хотя и бывший, а по-соседски можно. Я не очень-то возражал, хотел получить от нее комментарии, снимок сделать. Но когда мы приехали, я стучал в окна. Я сам видел, как она слегка отодвинула штору, слышал ее шаги! Она была жива!
- Нет, она была уже мертва. Когда вы обходили дом и стучали в окна, Баюров открыл дверь своим ключом, на цыпочках подошел к окну, приоткрыл штору, чтобы у вас создалось впечатление, будто это Вера ходит по дому. Потом вернулся, закрыл дверь. Стучал, кричал, просил Веру открыть дверь. Он таким образом с вашей помощью получил алиби. Однако случилось непредвиденное обстоятельство. Когда он в темноте подходил к окну, приоткрывал штору, он выронил из кармана газету. А заметил это, только когда уже был на улице. Он уже не мог зайти в дом. Сказал вам, что обронил газету. Вы уехали вместе, подвезли его до самого дома. Но Баюров только зашел в подъезд и ждал. Когда вы уехали, он вышел. Его гараж рядом с домом. Он сел в свою машину и снова поехал на дачу. Он не мог оставить там газету, что было бы равносильно добровольному признанию. Он снова зашел в дом, нашел газету, включил свет и раздвинул шторы. Баюров был заинтересован в том, чтобы труп Веры был обнаружен как можно скорее. Она включила обогрев, в доме было очень жарко. Если бы труп нашли вечером или утром следующего дня, то было бы проблематично установить точное время смерти, его алиби исчезло бы. Он хотел, чтобы сторож нашел труп утром.
Маргарита интуитивно почувствовала что-то неладное. Она приехала на дачу как раз в тот момент, когда он собирался выходить из дома. Если бы она не убежала так быстро, он бы убил и ее. Когда она стучала и заглядывала в окно, он ее видел. И у него не было уверенности в том, что она не видела его. Вот он и пришел ночью накануне следственного эксперимента, чтобы заставить ее замолчать навсегда. Ведь это от вас Баюров узнал, что Маргарита приедет на дачу утром, что полиции не будет, а эксперимент проводит частный детектив по своей инициативе?
- Да, я говорил ему об этом, - поджал ноги под кресло Дыкин. – Может быть, так все и было, но я все равно ничего не понял. Зачем Баюрову убивать Веру?
- Он убил не только Веру, но и ее мужа, кота тоже. Он воспользовался легкомыслием Сергея, набравшего в  кредит мебель, бытовую технику. Более того, Баюров сам поддерживал Сергея в стремлении взять все и сразу в кредит. Как показала его жена, он дал в долг Сергею сначала двадцать, а потом сорок тысяч рублей для приобретения фальшивых справок о доходах. Это он познакомил Сергея с ловкой предпринимательницей, продававшей справки с указанием данных своей фирмы. Сейчас против нее возбуждено уголовное дело по статье «Мошенничество».
В ту ночь, когда случился пожар, Баюров позвонил в квартиру Головиных. Сергей открыл ему, он полностью доверял ему. Однако Сергея Баюрову не удалось убить так легко, как потом Веру. Сергей начал сопротивляться, завязалась драка. Баюров ударил Сергея по голове, Сергей потерял сознание.  Очевидно, кот бросался на Баюрова, мстил когтями и зубами за хозяина. Он ударил ножом кота и отшвырнул его в угол. Потом перенес в свою квартиру ноутбук и все, что смог унести сам без посторонней помощи, а в опустевшей квартире устроил пожар.
Баюров предложил Вере после пожара пожить у него. Она согласилась. Вера жила у Баюровых несколько дней. Он внушил ей, что надо платить долги по кредитам. Припугнул ее судом. Она верила ему и ничего не проверяла, не ходила в банки сама. Конечно, Вера была подавлена горем и все же… Она допустила немыслимое легкомыслие, подписав доверенность распоряжения квартирой на имя Баюрова. Сразу после этого она лишилась права собственности на квартиру, которую он продал своему знакомому Сорокину за бесценок.
Он очень надеялся на то, что она покончит жизнь самоубийством, но  Вера сумела преодолеть боль и отчаянье. Вернулась на работу, поселилась на даче Маргариты. Со временем она могла бы заинтересоваться и проверить, действительно ли банки требовали возвращения кредита с вдовы? Об этом она уже начала задумываться в беседах с Колычевым. Может быть, даже судом она ничего бы не добилась, но могла бы подпортить репутацию Баюрова. Ну что? Достаточно? Теперь вам все понятно? Если еще не все, то можете зайти в отделение полиции и ознакомиться с результатами обыска, проведенного в квартире Баюрова. Когда оформляют кредит в банке, то в договоре указывают название изделия, его серийный номер. В квартире Баюрова обнаружили якобы сгоревший ноутбук, музыкальный центр, прочую бытовую технику, приобретенную Сергеем Головиным. Вам мало доказательств?
- Достаточно, - мрачно сказал Дыкин и отключил диктофон. – И все же Баюров был прав! Колычевы подали на развод! Придется теперь госпоже Колычевой искать работу, нового мужа она вряд ли найдет!
Дыкин грязно засмеялся и вышел из кабинета. Трубников проводил его взглядом. Когда его шаги в приемной смолки, хлопнула входная дверь, он прошел в туалет отряхнулся и помыл руки.