Небогатый сербский быт косовского села.
Продолжение. Начало смотри здесь:
http://www.proza.ru/2014/10/26/130
Чавка, как и многие другие косовские сербы, испытывал лишь некий ситуативный интерес к русским полицейским-миротворцам на территории бедственной Автономии. Нельзя здесь уверено говорить о каком-то «духовном единении» или братстве близких славянских народов. Нет. Это всего лишь устойчивый стереотип, подхваченный и растиражированный в средствах массовой информации двух стран.
На самом деле в наших отношениях все было прозаичнее, проще. В первую очередь на бытовом уровне, крайне запущенном после недавней войны. Ничего удивительного. Просто на дворе прагматичный век, время переходного периода и построения дикого капитализма в Восточной Европе.
В тяжкий период межнационального противостояния, когда одна из сторон находится в меньшинстве (в Косово проживает более двух миллионов албанцев и менее ста тысяч сербов) полезно заручиться поддержкой лояльной к тебе силы. Тем более, если есть возможность заполучить в дом русского полицейского в качестве постояльца на определенный срок. Тогда кусок хлеба с мясом сербской семье будет обеспечен.
Сотрудники МВД РФ, служившие в крае, конечно, предпочитали селиться у сербов. И не жалели потом о своем решении.
Дмитрий Леснов никогда не слышал просьб о помощи со стороны молодого селянина. Спокойно пил с ним пиво в свободное от службы время. Слушал байки-воспоминания Чавки о вооруженных столкновениях косовских сербов и албанцев, задавал наводящие вопросы.
Черногорское «Никшичко» или словенское «Юнион» в запотевших бутылках прекрасно утоляли жажду, позволяли поддерживать неспешный разговор за столиком маленького деревенского кафе.
- Дмитрий, айде в гости до моей кучи , - пригласил как-то Чавка нового знакомого к себе домой.
Пересменка патрулей (изменения в графике несения службы, когда, например, из ночной смены ты переходил в дневную) давала «окно» для отдыха сроком на целых тридцать шесть часов. Вполне достаточно для сна, отдыха, осмотра местных «достопримечательностей» и похода в гости.
Утомленный однообразием миротворческих будней, долгим отсутствием электричества в доме, просто бытовым бездельем, Дмитрий решил прогуляться на другой край сербского села. Узкие улочки с набитой грунтовой колеей, где едва разъезжались две легковые машины, вывели его в тупик.
За околицей зеленело весеннее поле. Дальше, за ним, примерно в полукилометре от села проносились машины по дороге «город Гнилане – город Косовская Каменица».
Чавка катал на велосипеде, во дворе дома, своего маленького сына. Из окон аппетитно пахло свежей чорбой (густой суп с мясом и фасолью), сдобной выпечкой.
- О, Митрий дошел! Хвала пуно , мой русский друг!
Хозяин выглядел радостным, причем без фальши, искренне. Он, не спеша, показал гостю свое хозяйство, аккуратное подворье. Потом предложил:
- Давай по едной ракии выпьем, мой брат...
Серб подхватил сына на руки и провел Димку в дом. Старушка-мать, жена Чавки, старшая дочка, все вместе суетились на кухне, занимаясь приготовлением обеда.
Россиянин с интересом разглядывал быт сельского жителя Косово. Сербское село избежало «гуманитарных» натовских бомбардировок, набегов албанских боевиков. Люди благодарили бога за то, что сумели сохранить свое имущество в относительной целости, без серьезных потерь.
Небогатый кухонный гарнитур времен еще союзной Югославии, затертые, но чистые ковры на полу, электрическая плита для приготовления пищи, здесь же дровяная печка, незаменимая вещь в зимний период… Нет, не та, о которой вы могли подумать, типа, русская каменка посреди избы.
«Печкой» называлась большая железяка по размерам примерно метр на полтора, в углу кухни. Слева в ней маленькое отверстие для дров. Справа большая «духовка». Верх выложен тяжелыми чугунными листами. На них ставится посуда для приготовления пищи. Жестяная труба от «аппарата» тянется к потолку, выходит на чердак где-то через балочные перекрытия.
Сей «девайс» (точнее, пространство вокруг него) одно из типичных мест регулярного времяпровождения местных жителей в осенне-зимний сезон.
Дрова в такое «чудо» инженерной мысли надо подбрасывать буквально каждые пятнадцать минут днем, а еще чаще ночью, под заморозки. Иначе, огонь потухнет, а все тепло из дома улетучится, практически, моментально. Вы обязательно прочувствуете данный момент, проснувшись под утро, стуча зубами, от подкравшегося холода .
Но тогда во всей красе господствовала косовская весна. Майское тепло позволяло открыть настежь оконные рамы. В комнаты врывались звуки деревенской жизни: хрюканье кабана в сараюшке, квохтанье кур, ленивое бреханье дворовых собак… Пахло сиренью, прелой землей, навозом. «Чудный» букет деревенских запахов. Особенно для горожанина.
- Дмитрий, что волишь ручать (хочешь кушать)?
Чавка приглашал гостя за накрытый стол и одновременно откупоривал литровую бутыль с домашней ракией.
Весьма своеобразный, надо сказать, напиток. Крепкий, градусов шестьдесят, а то и больше. Сербская самогонка из плодов сливы (сливовица) или груши (грушовица), очень популярная у сельских жителей. Первое время кажется тебе интересен, как местная экзотика. Но потом начинаешь понимать все оттенки его вкуса, специфику приготовления, улавливаешь не всегда тщательную технологию очистки-перегонки (наличие сивушных масел).
Поэтому, сберегая печень, пьешь только виски или финскую водку из военного РХа . Так все же привычнее, даже полезнее для организма будет.
Продолжение следует.