Это когда же было такое, что бы закадычные подруги прошагали до самого дома, не вымолвив ни слова? И только перед тягостным расставанием не выдержала, конечно же, Маша.
— Так с близкими тебе людьми не поступают! Почему о твоём походе к этому «всезнающему» драматургу мы узнали только сейчас? Кто тебя вообще просил ходить к нему? Кто тебя за язык тянул? Он в этой пьесе превратил наш класс в посмешище. На нас же пальцами указывать будут и животики надрывать.
— Мы и так потешаем всех вокруг своими выходками. И ничего, живём себе - хлеб жуем! — ожесточённо сказала Валя. — А я больше так не хочу! Только, девочки, клянусь нашей дружбой, я предположить не могла, что наш серьёзный разговор он превратит в фарс, водевиль! Я ведь ради всего нашего многострадального класса на этот поход решилась…
— «Многострадального класса»…Ты сейчас хоть перед нами сцену не разыгрывай, не строй из себя Жанну Д’Арк,— пришла на помощь Маше Таня. — и не делай такие невинные глаза…. Ишь, распелась на занятиях: « Не надо нам другой пьесы... у меня, Ирина Михайловна, было такое чувство, будто этот автор за дверью нашего класса стоял, а потом про нашу жизнь нам всё и рассказал». Сама же ему всё выболтала, а вид перед девчонками делала, будто только всё первый раз услышала. Думаешь, и мы сразу не поняли, почему, кроме нас, на эту читку никого другого не пригласили?
— Ничего вы не поняли! — закричала на них Валя. — Мы же сами все уши Ирине Михайловне прожужжали про наши классные дела! Вот она и схватилась за эту пьесу! Смотритесь, девочки, теперь на себя, как в зеркало! И нечего на меня бросаться! Не хуже меня понимаете, так больше жить нельзя! И, в конце - концов нам придётся согласиться с тем, как он всё это изобразил! Может, это лучший способ перевоспитания таких обормотов, как наши мальчишки!
— Этот лёгкий способ « перевоспитания», может и хорош на сцене, но в жизни к ним лучше не подступаться,— вздохнула Маша, — пусть их родители, учителя перевоспитывают. А наше дело — хорошо учиться.
— И получать вот это,— Валя протянула девочкам записку с черепом...
— Ты, Валь, прямо героиня,— выслушав её рассказ, только и развела руками Таня.— Я бы так никогда не смогла. Нога сильно болит?
— Нога — это ерунда, по сравнению с тем, что нам предстоит совершить, пережить...
— А что нам ещё предстоит совершить и пережить?— устало спросила Маша. — Чего же нам не хватает для полного счастья?
— А вот чего,— Валя достала из портфеля пачку бумаги и потрясла ей в воздухе. — У Ирины Михайловны до завтра выпросила. Пошли ко мне! Есть идея...
Пьесу, горячо обсуждая каждую фразу, перечитывали вслух несколько раз. Столько же раз поссорились и помирились. Первой опять завелась Таня.
— Как хочешь, только правильно Машка сказала: сочинять и изображать всё это, может, и легко. Только стоит ли овчинка выделки? Стоит ли нам тратить свое драгоценное время на эту совсем не «Божественную комедию»?
— Согласна! — подхватила Маша.
Валя с обидой посмотрела на подруг.
— А вы вспомните, как это начиналось. До шестого класса всё было нормально, по-людски. А потом мальчишек как подменили. Задираться начали, за косы нас дёргать, в портфели всякую гадость подкладывать. На переменах норовили толкнуть. Много чего было. А сейчас совсем озверели. Мы же на них ноль внимания, а они выделываются по любому поводу. Я только теперь поняла, «вездесущий автор» всё верно придумал. Мы хихикали исподтишка, значит, публика будет умирать со смеху. А вы хотели, что бы у него, как в трагедиях Шекспира, кровь рекой лилась. То, что происходит в нашем классе, конечно, ещё не трагедия, но мы же не хотим, что бы она произошла? И смех – лучшее лекарство для этого. Откройте «Ревизора». Возьмите любой фильм Чарли Чаплина. Я считаю, он прекрасно понял, как избавить нас сегодняшних от нас же самих настоящих. Для этого наши пороки надо беспощадно высмеять.
— Ну, ты загнула! Сама - то понимаешь, что сейчас несла? — махнула рукой Таня. — Моё мнение такое: автор не сумел со всей серьёзностью подняться до проблем, которые волнуют наше поколение. Я бы вообще посоветовала ему встретиться с нашими мальчишками разок - другой на узенькой дорожке. Вот тогда бы он точно написал не водевиль, а настоящую пьесу. И название для неё у меня имеется.
— Какое же?
— «Без вины виноватые»! Вот мы и есть - эти самые без вины виноватые! Мы от них страдаем, а не они от нас.
— Пьеса с таким названием уже есть, — задумчиво произнесла Валя.— Но наша вина в том, что происходит в классе, тоже имеется.
— Совсем спятила!— Таня положила ей руку на лоб.— Переутомилась, бедная. Прыжок с подоконника повлиял или как?
Но Валя не обратила внимания на её насмешки, поглощенная какой-то мыслью.
— А что,— задумчиво сказала она,— написано у него неплохо. Но мы пойдём, как когда - то говорил наш вождь и учитель, другим путём. Мы сочиним своё действо. Знаете, кем мы с сегодняшнего дня станем? Не догадываетесь? Мы станем дипломатами! Но весёлыми дипломатами. Они нам войну - мы им мирное сосуществование. Мы их к миру принуждать начнём. Мы им вот что устроим: она взяла тетрадный листок и вывела четким почерком: «План». А следом быстренько набросала несколько пришедших на ум забавных пунктов…
Девчонки тут же заинтересованно склонились над листком.
— Конечно, главную роль в этом плане будешь играть ты? — ревниво спросила Маша.— А мы с Таней будем выходить, так сказать, в массовых сценах.
— Главные роли будем исполнять мы втроем,— серьезно ответила Валя.— Остальным пока говорить ничего не будем. Посмотрим сначала, что получится. А потом наших девочек посвятим.
— Ладно… — примирительно сказала Таня.— Я согласна и в массовке походить, если для дела необходимо. Нет маленьких ролей, есть маленькие актеры. Так, кажется, говорила Ирина Михайловна?
— Станиславский так говорил, Константин Сергеевич!— усмехнулась Валя.— Нет, девочки, вы только представьте себе, что мы задумали. Это уже не пьеска из школьной жизни. Это же целый… нет, это уже настоящий заговор получается. Голова кругом идёт.
— Ой, Валя,— вздохнула Маша,— в истории ясно сказано: любой заговор, какие бы благородные цели он ни преследовал, без поддержки народных масс всегда терпел поражение от реакции.
— А наши мальчишки похуже любой реакции будут,— поддакнула Таня.
— Ничего, мы их научим хорошим манерам!— отмела все доводы Валя.— Начнем завтра. Ровно в восемь часов десять минут утра. А теперь давайте по домам. Времечко уже позднее, а завтрашний выход в наших новых ролях – дело очень серьёзное. Будем готовиться.
ЧАСТЬ 5 http://www.proza.ru/2014/10/06/1225