Не человек это был. Чёрная коробочка размером с мобильник и с двумя зелёными огоньками: НР-2, «навигатор речевой», в просторечии – Джигит. Дал мне его Сева, старый друг: «Он Москву как свои пять пальцев... Любую пробку объедет». Это было актуально! К тому времени я уже 3 года жил в столице и, плохо зная Москву, не вылезал из автомобильных «пробок». Работа в консалтинговой фирме требовала от меня не только мобильности и «аналитики», но и пунктуальности. А какая к чёрту пунктуальность, если по полдня торчишь в пробках?
Помню, как подключил его в первый раз. «Куда едэм?» - неожиданно спросил он низким мужским голосом с «южными» интонациями. «В Большой...э-э... Афанасьевский» - оторопело отозвался я. «Номэр дома?» Я назвал. «Пирямо трыста мэтров свэтофор» - предупредил меня Джигит... Он действительно умел объезжать пробки, произнося свои команды «с турецким акцентом», как с улыбкой сказал мне Сева. «Пэрэходим пиравый ряд, поворот под арку» - диктовал он, а на мой вопрос «зачем» лаконично бросал: «Пиробка на Лэнинградке, дворами поедэм». И, как всегда, оказывался прав. Если я не следовал его указаниям, Джигит сердился - «Куда едэшь, шеф? Пиробка стоять хочэшь, да? Тогда виключи меня, да! Сам езжай, да!» - часто-часто мигая зелёным огоньком, что выражало у него крайнюю степень раздражения.
Постепенно у нас с ним возникло некое подобие дружбы: так, вместо официального «Пырыбавить скорость» он небрежно бросал мне: «Давы на гашетка, шеф», а на мой возглас «Какая гашетка, Джигит? Там менты за углом!» отвечал, что «сэгодня их нет», ибо «мэнты сэгодня гуляют». И никогда не ошибался! Были и странности в поведении нового навигатора; так, он вслух давал оценку каждой женщине, которую мне приходилось подвозить. Как только дверь за дамой закрывалась и мы оставались одни, Джигит выносил свой вердикт: «Хароши дэвушка!» или «Пираститутка!». Вне зависимости от внешних данных и возраста «жертвы». На похвалу он был скуп: за всё время нашего знакомства звания «Хароши дэвушка» удостоились лишь моя дочь - старшеклассница и её учительница биологии, скромно одетая 50-летняя женщина. Большинство дам, имевших неосторожность воспользоваться моей машиной, попадало у Джигита в категорию «пираституток».
Хотя нет. Помню, зимой на улице отчаянно «голосовала» девушка в накинутой чуть ли не на голое тело шубке и в невообразимого цвета рейтузах: типичная дешёвая шлюшка. «Садитесь, по дороге» - небрежно бросил я ей, чем она немедленно и воспользовалась. Пытаясь меня разговорить ( Какой у вас смешной навигатор, где вы его покупали? ), девочка трещала всю дорогу на темы, совершенно меня не интересовавшие: я отмалчивался. Выходя, она долго держала дверь машины открытой – не будет ли вопросов? ... Вопросов не было. Зато, когда дверь захлопнулась, Джигит обрушился на меня с критикой: «Какой хароши дэвушка! Пачиму нэ познакомилься?! Пачиму тэлэфончик нэ взяль?!» «Ага, «тэлэфончик» – передразнил я его - по-твоему, я с каждой московской шлюхой вязаться должен? У меня жена, дети». «А Наташка»? – неожиданно спросил он.
«Подлец, откуда он про Наташку знает»? – пронеслось у меня в голове. Да-а. Наташка, Наталья Николаевна, краса и гордость фирмы, юридический отдел. Точная копия Роми Шнайдер в лучшие её годы, но с более явными женскими выпуклостями в отведённых для этого самой природой местах. Свидетельствую: не было на фирме мужчины, который не смотрел бы вслед Наталье Николаевне, когда она, постукивая каблучками, проходила мимо. Все знали, что её муж, модный пластический хирург, зарабатывает кучу денег; по этой причине она могла бы и не работать, но работала: «не клуня деревенская, чтобы висеть на шее у мужика». Специалистом она была прекрасным и начальство её ценило; единственно, чего она избегала, были наши «корпоративы», из чего мужская часть заведения сделала вывод, что если и был у неё «интерес» на стороне, то не у нас, а за пределами фирмы.
И - ошибались. «Интерес» был... Я. Почему она, «умница и красавица», обратила внимание на меня – лысеющего блондина в дешёвом – по московским меркам – костюме и в дешёвых – по московским меркам - туфлях, это отдельная тема. Но обратила, и уже полтора года мы с ней были тайными любовниками: настолько тайными, что никаких разговоров в присутствии посторонних не допускалось – «бабы всё видят»! Встречались у неё дома, когда муж-хирург был в командировках; факт, что любовными упражнениями мы занимаемся на их брачном ложе, Наталью совершенно не смущал: воистину, непостижимы изгибы женской натуры! Будучи категоричной, строгой и острой на язык в обычной жизни, в интимной обстановке Наталья становилась нежной, ласковой и любящей... Я ждал этих встреч с нетерпением.
В тот день на моём мобильнике появилось число 18; это был условный код, означавший, что муж в отъезде, девочки-двойняшки «у мамы» и Наталья ждёт меня к 18 часам. С трудом подавив вопль радости и восторга, я побежал к начальству «отпрашиваться»: «Саш, сегодня не получится. В полшестого придут два известных тебе гундоса из «Телекома», опять насчет договора. Это твоя сфера, без тебя – никак». Мысленно обматерив «гундосов», а заодно и их чёртову фирму, я послал Наташке «19-?» и получив в ответ «ОК», отключил мобильник.
Всё! Никто больше не помешает мне встретиться сегодня с любимой женщиной.
Нет. Обстоятельства были против меня. Отвязавшись от телекомовцев, я с разбегу прыгнул в машину и назвал Джигиту Наташкин адрес. Однако всё дальнейшее, кроме как кошмаром, назать не могу: Джигит полтора часа (!) возил меня по московским помойкам и тупичкам, всякий раз принося свои извинения, что «по ошибка» заехал не туда. Я злился, но молчал. Была уже четверть 9-го, когда я, наконец, припарковал машину за квартал от Натальиной квартиры (конспирация!) и рванулся к знакомому мне дому, купив по дороге огромный букет роз и шампанское... Помню, что Джигит что-то сказал мне вслед, но я не расслышал, что.
Дверь открыл мужчина в купальном халате, лицом и фигурой сильно напоминающий старшего из братьев Кличко. «Вам кого?» «Э-э, а Наталью Николаевну...» Выскочившая из-за его спины Наташка, мгновенно оценив ситуацию, бросила мне (умница!) спасательный круг: Ой, Александр Фёдорович, я ведь совсем забыла, что мы с вами сегодня вечером поздравляем ветерана Зверева из нашего дома..., Саш, познакомься, это наш сотрудник Александр Фёдорович из аналитического..., очень приятно..., а это мой муж Саша, он только что из командировки...., очень приятно..., Александр Фёдорович, миленький, может, вы один сходите к Звереву, без меня? Мне ещё одеваться, краситься.... – Наталья Николаевна, да не вопрос, я один всё сделаю в лучшем виде, поздравлю его, передам ему букет, торт и шампанское, так что не волнуйтесь, всё будет в порядке.... пожалуйста, не за что.... Наталья Николаевна, не беспокойтесь, приятного вам вечера! До свидания!
«Ни хера себе, пластический хирург» - размышлял я уже в лифте, вспоминая огромную, как лопата, ладонь «пластического хирурга» и мощный разворот его плеч. Воображение нарисовало картинку: приехавший из командировки муж тихо открывает квартирную дверь (сюрприз!) и на цыпочках проходит в спальню, где и обнаруживает нас, намертво завязанных в тугой любовный узел... Можно было представить себе и «пластыри», которые наложил бы на меня этот хирург, если бы я приехал так, как мы договаривались, то есть намного раньше. Да, Джигит спас меня: сохранил мне если не жизнь, то по крайней мере уберёг от тяжёлого унижения, да ещё в присутствии любимой женщины... Ведь не случайно он возил меня по помойкам и стройкам – тянул время, факт. Знал, подлец, что к Наташке идти нельзя.
Однако досада от сорвашегося свидания не проходила: в машине я со злостью швырнул на заднее сидение букет, торт и шампанское и плюхнулся в водительское кресло. Джигит мигнул мне зелёным глазом: «Говориль я тебе...» «Говориль», «говориль» – заорал я в ответ – надо было сразу «сказаль», что муж «приехаль»! А ты вместо этого «гоняль» меня по помойкам». И, распаляясь всё больше, продолжал: «А если бы этот муж меня «убиль»?! Что бы ты сейчас «деляль»?! Джигит молчал, только зелёный огонёк часто-часто мигал, что, как я уже отметил, служило у него знаком чрезвычайного волнения.
Я завёл мотор. «Куда едэм»? – тихо спросил Джигит. «Домой, куда же ещё»? – рявкнул я. «Пирямо чэтыреста мэтров полный разворот налэво» - Джигит был снова в своей стихии...