Все мы собачились в лучшем смысле этого слова. Каждое утро и вечер по часу, по два. Мы - это жители квартала, которые имели цуциков. Из десяти хрущевок, выходящих к футбольному полю у школы, набиралось всего человек двенадцать собачников, и то в лучшие времена.
Интересные превращения происходят с человеком, выгуливающим собаку вместе с себе подобными. Собачники в этом смысле чем-то похожи на попутчиков в купе поезда дальнего следования. Сначала владельцы песиков молча кивают друг другу, подходят, чтобы узнать пол, клички, потом потихоньку объединяются, чтобы обсудить, чем любимца кормят или лечат. Через время делятся опытом, книгами, рецептами, номерами телефонов, щенками, и в конце концов семейными тайнами, которыми в обычной жизни не каждому и рассказали бы…
Не знаю, как действует в этом смысле поезд, а в случае сверх откровенности собачников, думаю, решающим становится именно непосредственность самих собак при общении друг с другом. Так собаки нас и сближают, и уже на прогулку мы идем, почти как на встречу с родственниками.
У всех владельцев собак на нашем квартале позывные были составлены из кличек их питомцев. Нам с женой приклеили «Лёлики», понятно потому, что нашего красавца звали Лёлик. Полностью, по паспорту Лео-Ли. Порода - китайская хохлатая собачка, но не голая, а с вуалеобразной шерстью-пухом, паудер-пуф, пуховочка. Такая пуховочка рождается в помете одна. Она очень ценная, потому что, не только греет голых собратьев, - от нее красивое и здоровое потомство. У бесшерстных хохлатых преобладающий ген мертворожденности.
Когда мы с женой читали книгу по воспитанию собаки, то наткнулись на фразу: «…питомца нужно подзывать четко и громко, лучше отрывистым одно - или двусложным именем». Ниже приводился список желательных правильных кличек. В завершение, автору захотелось пошутить: «У вас не будет эффекта полного послушания, если вы будете подзывать питомца невнятно и длинно, что-то вроде: «Леонид, подойди ко мне, пожалуйста…» После этого мы, непременно хоть раз в день, доставляли себе удовольствие, и подзывали Лёлика таким куртуазным способом. Он не шел и дулся на нас, но потом начал что-то чувствовать, потому что за этим следовало веселье, и с радостью бежал навстречу. А на улице, в присутствии чужих, устраивал шоу, на которое собирались посмотреть. После призыва «Леонид, подойди ко мне, пожалуйста», он медленно поднимался, делая важное выражение на мордочке, оглядывал остальных несчастных собак, которых подзывали отрывистыми и четкими способами их грубияны-хозяева, и медленно шел к нам, принимая аплодисменты.
Бывало, с нашими позывными-именами происходила забавная путаница:
- Сегодня видела Люсю, что-то она совсем еле ходит, похудела, грустная такая…
- Ну, может течка, а вообще сейчас жара такая, пекинесам не позавидуешь.
- Да я не про пекинесиху Люсю, - я про Люсю, хозяйку Джека!
Его звали Костя, иногда Костя-охранник. Это был бизнесмен средней руки и такого же возраста. Он владел охранной фирмой, а в прошлом был военным. Как для меня, он был неправильный бизнесмен. Длинный, худой и угловатый. С копной рыжих кудрей и веснушчатыми большими руками. Но, главное, у него была не охранно-бизнесменская собака. Ей полагалось быть яростным бультерьером, демоническим ротвейлером, или лоснящимся мускулами доберманом. А при Косте, на длинном тряпичном поводке, бегала худая как велосипед, рыжая с подпалинами, и почти совершенно беспородная собака довольно веселого нрава. Как он сам рассказывал, эта рыжая прибилась к нему еще щенком на даче во время сбора черешневого урожая. И так она весело уплетала черешню в огромных количествах, накладывая потом аккуратные кучки косточек, что получила кличку Черешенка, а потом все-таки для солидности стала Черри.
Одним из любимых наших развлечений на прогулках было придумывание породы для Черри. Кто-то считал, что это выжла, что уже само по себе было смешно. Другие, соглашаясь, добавляли ей кровей от левретки. Одна мадам безапелляционно заявляла, что это конечно азавак, хотя иногда находила у нее уши от тайского риджбека. Лично мне казалось, что это типичная норвежская тупиковая лайка. Ну, может, не совсем тупиковая… Девочка, которую тянули в разные стороны два чау-чау, один белый, другой черный, сказала, что это никто иная, как новогвинейская поющая собака. Но Черри петь не хотела. Костя, после двух недель наших пыток, стал соглашаться на каролинскую собаку, но потом вдруг определился, и Черешенка стала чинуком, редчайшей ездовой собакой. На том и порешили…
При всей своей игривости и бесшабашности, Черешенка отчаянно охраняла Костю при каждом удобном и неудобном случае. Даже, после многих совместных прогулок, я иногда по утрам в страхе отдергивал руку, когда хотел с ним поздороваться. Черри скалилась и рычала низким утробным рыком. И как он только получался в этом тонком тельце?.. Однажды Черри заболела, подобрав что-то плохое с земли, и Костя заболел вместе с ней. Кудри его обвисли, он похудел еще больше, побледнели даже его веснушки на руках. На работу не ходил, лечил ее долго, усердно, и вылечил наконец.
Нашего породистого Лёлика она не особенно привечала, как и он ее, видимо зная, что она не настоящий чинук. Но это пока не наступала течка. В эти сложные периоды нашего сексуального маньяка приходилось отлавливать и нести домой на руках. А он и не сопротивлялся, говоря всем видом: «Изводят меня эти сучки своим телом и запахом. Замучался я, так что несите меня уже, от греха…»
Костя и Черешенка всегда гуляли только вдвоем, хотя семья у него была. Когда ему тревожно звонили на мобильник с работы и сообщали о каком-то жутком аврале, он непременно говорил, что сначала догуляет Черри, а потом сразу примчится. В дождь, в снег, в рань собачью и в ночь зимнюю они были неразлучны и только вдвоем. Без микроскопа можно было разглядеть, что друг в друге они души не чают.
Совсем недавно возобновилась скайп-связь с тревожным Луганском. Поговорив с полчаса, я стал вспоминать друзей-собачников, спросил, как там Костя-охранник. Вот какую историю мне рассказали.
Костя был кем-то в ополчении, но в боевых действиях участия непосредственного не принимал. В тот день он и Черри, как обычно, гуляли возле школьного стадиона. Две старушки с пинчерами судачили рядом. Черешенка резвилась, летала по пустынному, не вытоптанному за лето футбольному полю. Подъехала «Газель» с логотипом агентства и Костя подошел поговорить к водителю.
Черри внезапно сделала огромный ирокез на холке, сузила глаза, прижала уши в пилотку, оскалилась и стала тащить Костю-охранника за штанину. Тот прикрикнул на собаку, думая, что она опять злится на то, что он без ее разрешения говорит с незнакомцами. Но собака стала совсем бешеной. Черри лаяла заливисто, визжала, рычала, хрипела, разбрасывая пену, потом начала скулить так, что слышен был животный страх. При этом она заглядывала Косте прямо в зрачки. Этот взгляд ни один собачник ни с чем не спутает.
Когда собака так смотрит — она точно что-то тебе говорит, и от того, что ее не понимают, вся вселенская собачья тоска сосредоточена в этом взгляде. Черешенка тянула Костю домой, но так рьяно и страшно, что он быстро попрощался с водителем и повел собаку к дому, по дороге думая, не случилось ли что с родными. Когда они вбежали в подъезд, на улице разорвалась мина. Потом еще одна. Через полчаса Костя вышел во двор. «Газель» догорала. Рядом стонала старушка с оторванной ступней. Так верная Черешенка и спасла жизнь Косте-охраннику. Где они сейчас? Гуляют ли вместе?
Говорят, что собаки — это последние ангелы, которые решили остаться с людьми на земле. Заведи собаку, но помни, что у нее нет недостатков, кроме одного - она однажды уйдет из жизни и разобьет тебе сердце… Куда они попадают после смерти? Они попадают в свой рай?
Я однажды спросил об этом у священника, и он ответил, что домашние любимые животные попадают на небо к своим хозяевам (если они тоже уже умерли), или к людям, которые их любили и уже там. Наверное, если Там у животинок никого нет, то они бродят по краю неба и ждут своих дорогих хозяев.