Из цикла «Шедевристические тексты»
Есенин, осень и другие…
Сочинение-эссе учащегося 11-дважды-штрих
литературно-исторического класса лицея № 1
Доставаловского Фёдора, принимавшего участие в районном литературном конкурсе на тему «Времена года в творчестве русских (белорусских) поэтов конца XIX – первой половины XX веков».
Фёдор выбрал для исследования пору года – осень. Осень в творчестве русского поэта Сергея Есенина. Жюри конкурса исследовав текст Доставаловского, компетентно засомневалось: то ли Фёдор прикололся, то ли открыто поиздевался… Но в любом случае, парень реально оторвался… Отрывался в том числе периодически и от заданной темы. Блистая красноречием, Доставаловский достал…то есть ввёл в шок каждого члена жюри своими необычными, а порой даже экстранеординарными познаниями-версиями русской, а в отдельных местах белорусской и слегка украинской, литератур. Отчего возникает шальная мысль: а не пересмотреть ли учёным историю славянских литератур вообще?..
Итак, зачитывается данная шедевристическая работа:
«Осень! Унылая пора, очей очарованье… Так не раз говорил великий русский поэт Александр Семёнович… Пушкин. И, безусловно, Семёнович, сказал бы это, если бы мог стоять на дружеской ноге со славянскими поэтами начала ХХ века, сказал бы от всей своей могучей русской души и Есенину, и Блоку, и Ахматовой, и, соответственно, белорусским коллегам Купале, Коласу, обязательно Богдановичу и даже, пожалев нестабильную Украину, славному её сыну – поэту Тарасу Бульба-Шевченко. Но, к сожалению, Пушкин не мог стоять на ноге вместе с этими поэтами, так как он уже был мёртв, хоть и слава о нём была жива.
Но зато в ту пору мог стоять на ногах Есенин. И эти ноги сами приводили его в русский лес, где осень была видна невооружённым глазом и была так прекрасна, что стихи сами лезли поэту в его открытую душу и талантливую голову:
По-осеннему кычет сова
Над раздольем дорожной рани,
Облетает моя голова,
Куст волос золотистый вянет.
Как видно из этих строк, образы головы и осени неотделимы от тела и души поэта. Но не менее важное место в образной палитре Сергея Есенина занимало сердце. Чувствуя его удары в груди, Сергей писал навзрыд, тактично выражая своё возмущение неустойчивостью осенней погоды:
Листья падают, листья падают.
Стонет ветер,
Протяжен и глух.
Кто же сердце порадует?
Кто его успокоит, мой друг?
Стоит заметить, что и в современном мире неустойчивость погоды вызывает возмущение широких слоёв населения. На основе этого факта я догадываюсь, что на сбои погодных процессов в смене и течении времён года повлиял мировой экономический кризис, и начался он в Республике Беларусь именно осенью. И великий русский поэт Серёга Есенин, безусловно, предчувствовал всё это ещё в начале прошлого столетия. Сейчас, когда мировой кризис стал для нас уже привычным и всего лишь временным явлением и не пугает нас, как это было прошлой осенью, стоит прислушаться к советам поэтов-мэтров от Есенина и Пушкина, до Купалы и Коласа, и обязательно Богдановича, которые в своих стихах и по сей день призывают народные массы больше обращать внимания на саму осень. На её очарование, обаяние, порхание, парение. И если белорусы и русские к этому совету прислушиваются, то украинцам и грузинам надо ещё много работать над собой.
А перепады в погоде – это одна из визиток современности. Вот-вот, как хорошо! Солнышко пригрело! Настроение, как пачка чипсев, раскрылось... А через минуту-другую, бац-бац, обана, хоп-хоп, але-гоп – ветер резкий и дождь наглый, наглый такой… И уже не до чипсев… И только тот человек, кто в душе художник и поэт, улыбнётся такому сюрпризу. И это классно! А что касается классика Сергея Есенина, то, как мне кажется, он улыбался сюрпризам погоды редко, выливая на бумагу всю свою классическую печаль:
Отговорила роща золотая
Берёзовым, весёлым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком.
Когда мы, молодое поколение, вчитываемся в серёженские есененские строки, в голове у самых литературно-продвинутых моих ровесников проскальзывает мысль: что можно ещё нового сказать об этой рыжей поре года, постепенно лысеющей на глазах у публики и впихивающей разные поколения населения в объятия мерзловатой, сыроватой, но гениально-простоватой зимы?..
Да, после того как легандарный поэт и рок-музыкант современности Юрий Шевчук и его ДДТ на вопрос народа «Что такое осень?» ответили, припеваючи: «Это небо, плачущее небо под ногами…», добавить к такому заявлению, вроде бы, и нечего. Но…
Но меня как исследователя заинтересовал вопрос: почему осень продолжает привлекать музу творцов даже чаще, чем расцветающая весна, а про лето и зиму вообще ощутимо меньше сочинено, спето, сказано, написано на бумаге, на холсте, на заборе и на других носителях современности? Я выдвинул гипотезу, что осень – самая экстремальная пора года. И это даже видно по этаким вот броским названиям известных песен, кинофильмов и даже продуктов питания, и Есенину, к сожалению, так и не удалось всё это услышать и увидеть. Например: фильм «Осенний марафон», песня «Осенний поцелуй» Пугачёвой, конфеты «Осенний букет». Звучит же как, а! Хотя, если заглянуть под эту осеннюю обёртку, то становится заметно то, что все эти броские названия как-то однотипны…
Названия весенние вроде бы, поразнообразнее. Вспомним тот же самый голосистый «Ласковый май», любимую группу из юности моей мамы, или ту же самую киноленту ретрическую, то есть ретровскую.., короче, любимый ретро-фильм моей бабушки «Весна… на…этой… Заречной улице». А ещё есть любимая ретро-песня моего папы «Весенний день» ретро-группы «Аракс», название которой я сперва спутал с «Арией»… Но всё равно «Осенний марафон» и тот же самый «Осенний поцелуй» Пугачёвой куда более экстремальные названия. Да дело-то, прежде всего, как говорит мой ретро-дедушка, не в названиях, а в энергетике, которая этими названиями разносится по белу свету.
Итак, экстрим и осень. Осень, экстрим и Есенин. Экстрим вдохновлял поэта. Ведь когда дни становятся короче, а ночи длиннее, и птицы, не соглашаясь с этим улетают на юга, а медведи становятся до такой степени ленивыми, что готовы не вылезать со своих комфортабельных берлог, оставляя нас, своих земляков, в ограниченной флоре и фауне, разве это не экстрим?.. А уж какой всенародный экстрим вырывается наружу, когда на улице пятые-десятые сутки погода, как в холодильнике, который уже протекает, но ещё морозит (прям, как у меня дома), а до начала отопительного сезона, как до китайской границы. И даже не зная, что такое холодильник и современный Китай, поэт тонко чувствовал печаль русской души и выкладывал её на бумагу, жалея свою родину:
О край дождей и непогоды,
Кочующая тишина,
Ковригой хлебною под сводом
Надломлена твоя луна.
Образ хлеба среди дождей и непогоды делает эти строки ещё понятнее, ещё народнее, ещё экстримальнее. Так и хочется добавить моваю беларускіх песняроў:
Мой родны кут,
Як ты мне мілы… »
И вдруг, в конце своего писания Фёдор Доставаловский делает точное наблюдение, раскрывая свои философские способности. Он пишет:
«И вот получается, что с философской точки зрения, осень, как и любая пора года, это – своеобразное зеркало души. Душа одна, а состояний много: то желто-зелёное, то красно-жёлтое, а вот бледно-вялые оттенки меняются на золотисто-оранжевые…
Хорошо под осеннюю свежесть
Душу-яблоню ветром стряхать…
В этих строках Сергей Есенин даёт понять народу: осень – это, если перевести с языка поэзии, на язык делопроизводства, пора подготовки годового отчёта. Развёрнутого личного отчёта за прожитый год – каждому из нас. Ведь на носу у каждого из нас и у осени – год новый.
Вот каков итог моего исследования осенней темы в творчестве Сергея Есенина.
Спасибо тебе, великий русский поэт, за то, что твоё творчество помогло раскрутиться... ой, развернуться творчеству моему!».
Жюри конкурса после долгих споров – не смотря на то, что в данном тексте было найдено 22 стилистические и 2 грубейшие фактические ошибки, – всё-таки пришло к единому мнению: отметить учащегося 11-дважды-штрих литературно-исторического класса лицея № 1 Фёдора Доставаловского специальным призом «За оригинальность», при этом рекомендовав ему внимательнее изучать творчество классических и современных славянских поэтов. С этой целью Фёдору из библиотечного фонда лицея были выделены для философского анализа и последующего личного годового отчёта пять томов антологии мировой поэзии.
Октябрь 2009