(конкурсная работа на основе арта)
...Это так ужасающе прелестно, думать, что все тебе подвластно, что все готово сломиться перед твоей мощью. И он думал так. Во сне. Наяву. Поглощая еду. И когда сдавливал зубами очередное тело в доспехах, которое пришло оспорить его мощь.
Веками он, внешне грозный и прекрасный, а внутри подобный изуродованному моллюску, лежал на несметных сокровищах, единственной пользой от которых для него было мягкое утреннее сияние в свете одинокого луча, что робко пробивался во мрак пещеры. И то, что тщетно можно было постичь взором - а именно его грандиозность, его щемящую сердце красоту, то на самом деле являлось пустым, как обезображенный временем заброшенный храм. Было так не всегда. Но ему думалось, что будет так до конца его дней.
Конечно же, жили подобные ему. Собратья, что начали его избегать, когда пустота в нем созрела и выела изнутри, подобно червю. Нет, они не боялись ее, они не смогли победить отвращение. Презрительный взгляд узких рассветных глаз горного крылатого. Холодный, равнодушный, янтарный - вечного обитателя хрустального зимнего леса. И сочувствующий, нет, скорее жалеющий - тень над пустыней. Для остальных вообще переставший существовать, он тогда и ушел под землю, нашел чей-то золотой тайник и представил себе, что уже мертв. А мертвые от того сильны и страшны, что ужас движется, когда они могут спокойно себе лежать на месте.
Еда. О, эти носящие железо на груди и иногда безрассудную отвагу в сердце, доходящую до идиотизма, обладающие искренней верой в свою исключительность.
Приходили за сокровищами, за его не менее драгоценной головой, да просто от скуки и бурлящей глупости. Раз в несколько лет. Ему хватало, что бы поесть, не выходя из пещеры, и вновь уснуть на годы. И вот, когда он снова почуял этот сладкий запах и проснулся, то был уверен в том, что все будет как обычно.
Неподвижная красная глыба. Я - камень. Тишина. И ожидание.
Тонкий луч выхватил из тьмы входа в пещеру маленькую фигуру.
Что-то слаб воин-то сегодня... Таким и не насытиться.
Маленькая фигурка вышла на свет, еще не видя дракона, и застыла в ожидании. Это была девушка в мужской одежде.
Это была девушка!!! И странно, что он еще помнил название им, что в мыслях еще всплыли некие смутные воспоминания, но какой надо быть сумасшедшей, что бы прийти сюда! Он отбросил сразу появившуюся нетерпеливую, плоскую мысль о том, что есть ли разница во вкусе между мужчиной и женщиной, и продолжил разглядывать пришелицу.
Ее нельзя было назвать красивой. Лицо даже казалось скорее мальчишечьим, чем женским, хотя фигура не была подростково-угловатой. Воспоминая, какие-то тусклые, не драконьи, возникли и заметались, неуловимые и мучительно горькие...
- Эй! - ее голос, хриплый, но мягкий, разбудил неподвижность воздуха под темными сводами. Дробью разбежалось эхо.
Она точно сумасшедшая. Не иначе.
- Эй! Дракон! - она без страха разглядывала кости на сокровищах. - Мне надо с тобой поговорить! У меня есть важный секрет, который ты не узнаешь, если съешь меня!
- Может, я не собираюсь тебя есть, а просто раздавить! - слова вырвались из него с шипением и дымом, он развернул перепончатые крылья и навис над девушкой. Огромный, великолепного красного цвета, переходящего из алого в бардовый, с пронзительным взором древнего существа.
Она, кажется, все-таки испугалась. Ее бравый голос дрожал, когда она опять закричала.
- Но если ты меня раздавишь, то все-равно не узнаешь секрета!
- Тогда я буду тебя пытать.
- Я умру, но не скажу!
Он поразился ее наглости. Вероятно, только это ее спасло от его голода.
- Говори. Я не съем тебя. Даже когда ты договоришь.
- Я знаю, как помочь тебе, дракон!
Помочь! Он рассмеялся и это выглядело жутко - его зубастая открытая пасть и дым, клубами выдыхаемый из недр глотки.
- "Помочь"! Посмотри на меня - разве мне нужна помощь?!
- Я знаю, как снять проклятие, что висит на тебе. Проклятие пустоты. И знаю, почему ты проклят!
- Какая ты добрая! Зачем тебе это? Думаешь, я стану меньше есть тех дураков, что придут сюда?
- Нет. Ты поделишься со мной сокровищами, если я помогу!
Дракон перестал смеяться.
- Забирай, сколько тебе надо, и проваливай. Того, что ты сможешь унести, хватит тебе на несколько жизней. Проваливай! Иначе от тебя и костей не останется!
Он отвернулся и лег к ней спиной.
Молчание.
Ходячее мясо! Девушка, судя по всему, уходить не собиралась. Было слышно как она села, а потом так обнаглела, что начала что-то напевать себе под нос.
- Послушай! - он не выдержал и обернулся. - Вали отсюда, я сейчас просто дыхну и последним, что ты увидишь, будет твоя горящая плоть!
- Я не уйду! - и продолжила петь.
Дракон начал нервничать. Всего-лишь потому, что ощутил свою слабость, что его мощь не дороже чем жизнь. Что если кто-то не боится потерять жизнь, то он не имеет над этим кем-то власти.
Воспоминания... Мутные лица... Столько веков назад... За хрупкой стеной раковины. За пустотой.
- Я не знаю, почему ты это делаешь. Желать золота недостаточно, что бы решить сюда прийти! Ты слабоумная? Да? Тогда я могу прервать твои мучения.
- Я вполне здорова! Я хочу помочь тебе с выгодой для себя! И, в конце концов, это же так любопытно! И такая слава...
Дракон приблизился к ней и посмотрел так, чтобы она видела хищную бездну в его глазах.
- Ты расскажешь мне все, что знаешь. И уйдешь. Прихватив мешок золота. Скажешь, что выдурила у старого дракона хитростью и, если тебе поверят, прослывешь хитромудрой и будешь жить счастливо. Ясно?
- Ясно. Начинать?
- Почему ты веришь, что я не съем тебя, когда ты договоришь?
- Потому что ты не захочешь меня съесть.
- Начинай.
Она говорила очень долго. Несколько часов. И голос ее, и так хриплый, под конец совсем осип.
Дракон не шевелился. Замер, подобно камню. Но внутри у него все горело и взрывалось, ему хотелось разрушить пещеру и самого себя разорвать на части, чтобы осталось только одно кровоточащее сердце...
Когда-то жил на свете дракон. И он имел возлюбленную среди людей. Она была прекрасна, он был прекрасен, и они были счастливы. И не было счастливие их, среди двух этих народов. Ведь между ними не существовало никаких препятствий и порогов - дракон имел человеческий облик и родные души могли любить друг друга.
Но в один день все превратилось в руины - его возлюбленная не выжила, когда родила их ребенка, мальчика, и дракон возненавидел его, отобравшего жизнь любимой, и убил. Не просто убил - съел, приняв истинный облик. И тогда пустота начала пожирать дракона изнутри, пустота, порожденная горем и страшным преступлением...
Живущий многие века, дракон забыл постепенно причину проклятия, но пустота осталась...
- Откуда ты это знаешь? - он был в ужасе. Он еще не верил. Еще не осознал до конца, не понял.
- Я очень много читала, что бы найти это предание, - просипела девушка. - Я нашла и не ошиблась.
- Зачем ты это сделала? Зачем сказала?!
- Что...
Она была в недоумении, но быстро все сообразила, вскочила и занемевшими ногами бросилась вон - сразу за ней летел красным потоком огонь.
Раскаленная пещера была похожа на печь. Он метался в ней, как в ловушке, выдыхая пламя, сжигая боль, которая невыносимо морозила его сердце. Как это страшно... Как это больно!!!
Лицо. Вот оно, из воспоминаний. Женское лицо! Такое нестерпимо эфемерное... Острое. Оно кинжал, ядовитый кинжал, немилосердно пронизывающий слабую плоть...
Как он мог? Ребенок! Их ребенок?! Был не в себе... Ее смерть... Ему надо было кого-то ненавидеть, но почему ребенок?! Ее кровь!
Он заплакал, закрыв лицо руками, свернувшись. Ему было так холодно, здесь, в этой печи, в этой ловушке... И он так ненавидел себя, что нашел слабыми, дрожащими пальцами меч, закрепил в груде золота острием вверх и хотел упасть на него, но темнота пришла раньше.
- ...крылья распустив на ветру хмельном, унесет печаль ястреб золотой...
Это была ее песня. Ее песня, что она любила шептать, когда прижималась к его груди перед сном. Ястреб золотой...
Он открыл глаза и увидел девушку в мужской одежде. Она молча сидела и смотрела на него. Она была почти красива, освещенная бликами от сокровищ.
- Это ты пела?
Она не ответила.
Было холодно. Он лежал обнаженный, на золоте, но укрытый каким-то рваным покрывалом. Дракон посмотрел на свои человеческие руки, но все еще не понимая, где находится.
- Почему я не мертв?
- Ты имеешь ввиду тот меч? Ты не успел. Потерял сознание, - девушка сипела, словно порванные мехи. От пережитого и седым стать можно, не то что сиплым.
Он подумал, как ей сейчас видеть его. Наверное, еще страшнее, чем раньше. Нет, вряд ли он сильно изменился с незапамятных, тех времен - вечно молодой мужчина, внешне совершенный... Но именно это и должно было пугать.
- Ты вернулась за платой? Забирай. Уходи. Я бы поблагодарил тебя, но не буду врать. Ты не помогла мне ничем. Ты сделала хуже. Пустота не исчезла, а снова заполнилась болью.
Девушка отвернулась, видимо, уязвленная, не готовая принять тот факт, что ее усилия не принесли желаемого результата. А ей так хотелось почувствовать себя героиней-спасительницой. Стало слышно, как она шморгает носом. Плачет.
- Перестань, - он разозлился. - Спасибо, ты помогла, я благодарен!
- Сколько ты прожил, а ничего не понимаешь.
Он не поверил своим ушам.
- Что?
- Я плачу, потому что думаю о том, что в самом деле сумасшедшая. Что влезла, куда не надо. Что сделала тебе хуже.
- Не надо. Хуже сделал я когда-то, - он встал, на дрожащих ногах приблизился к ней и прикоснулся к ее плечу. Такое забытое чувство...
Она вздрогнула.
- Я уйду. И не возьму ничего.
Девушка встала и убежала. Не оглядываясь.
Он лежал, свернувшись под рваным покрывалом. Несколько раз на протяжении этих двух дней он ощущал чужое присутствие в темном проходе перед основным залом, шел туда и находил еду. Человеческую еду. И человеческую одежду.
Потом решил спрятаться там в темноте и ждать.
Девушка пришла как обычно, в полдень. На сей раз она была в платье, и с ним ее лик обрел мягкость и особенную, юную красоту, немного несовершенную, но от этого еще лучшую.
- Здравствуй, - сказал тихо из мрака.
Она резко вдохнула и едва не выронила сверток, в котором, наверное, была еда для него.
- Зачем ты... Я просто принесла. Вот.
- Спасибо. Пойдем? Или будем тут стоять?
- Я не...
Он молча вошел в пещеру.
-...И вот сейчас я уже и не надеюсь, что у меня получится что-то написать. Женщины никогда в академических кругах не уважались. А теперь вот если назовут ведьмой, то от суда не отвертишься, а это большие деньги...
Пытаясь что-то понять, он то смеялся невпопад, то хмурился и вглядывался в произношение некоторых слов на ее губах, самые смачные повторяя вслух.
Горел небольшой костер из хвороста, что она принесла; девичий голос, неожиданно звонкий, разносился эхом в подземных коридорах, прежде столетиями не слышавших таких беспечных разговоров.
-...Они решили оставить меня в покое, когда поняли, что просто не один жених не сможет меня выдержать. И теперь совсем не трогают.
Девушка косо глянула на него и замолчала. Тихо. Только трещат веточки в огне.
- А ты... Что ты собираешься дальше делать?
- Ничего, - он хотел удивиться этому вопросу, но почему-то не получилось.- Почему я должен что-то делать дальше? Я дракон, ты помнишь? Я ел людей. И, может, еще буду.
- И опять забудешь, кем ты есть? И меня тоже забудешь?
Он резко поднял голову и посмотрел ей в глаза. Они оказались зелеными.
- Не забуду.
Девушка встала, колыхнув платьем, отошла в тень и замерла.
- Что случилось? - он подошел к ней, положил руку на плечо и она не вздрогнула.
Она ткнулась лицом ему в грудь прежде, чем он что-то сделал. Он и не хотел...
Девушка потянулась, нашла его губы своими мягкими губами, прижалась, а он обнял ее, ощущая хрупкое тело, чувствуя его тепло, вспоминая нечто старое, забытое, но сакральное и притягательное...
Дракон спал в своем истинном облике, потому что именно сейчас был таким. Величественным. Всемогущим. Крылатым. Ощутившим мгновение счастья.
Маленькая девушка стояла у его огромной груди и совсем не выглядела счастливой.
- Прости меня. Я и вправду сделала только хуже. У нас нет впереди ничего. Пустота.
Она выкопала из золота заранее приготовленный меч, острейший из существующих, созданный для убийства именно этого дракона, пригляделась снова к его груди и коротко ударила в самое сердце.
Он встрепенулся, но всего на миг. Может быть, ему почудилось, что просто снится что-то плохое. Она на это надеялась.
Когда девушка поняла, что дракон мертв, вышла из пещеры - ее ждали десять вооруженных братьев с факелами.
- Идите, - бросила она им и села прямо на землю. Ее лицо казалось изуродованным мраком и пустотой.
В комнате горела одна свеча. Огарок в погнутом старом подсвечнике.
-...крылья распустив на ветру хмельном, унесет печаль ястреб золотой...
Молодая, невероятно красивая женщина сидела у кровати, где спал мальчик лет пяти. Он тихо сопел, уткнувшись носом в подушку, растрепанный, но такой прекрасный, счастливый...
Женщина села за стол, взяла перо и принялась писать в толстой книге, обтянутой кожей, и в скором времени бережно закрыла ее. Но, кое-что вспомнив, открыла и дописала последнее слово. На титульной странице. Название.
"Дракон".
Затаив дыхание, она поцеловала обложку, потом тихо подошла к мальчику и прикоснулась губами к его теплой щеке. Мягко, очень осторожно. Чтобы не разбудить. Ведь он казался таким величественным в своем сне.