Глава 16: http://www.proza.ru/2014/08/23/681
НЕ_МОЙ КРЕСТ
Глава 17
... Когда-то, очнувшись в приглушённом освещении палаты, на мягком матрасе хирургической кровати, мне показалось, что лежу в очень неудобной позе. Спина ныла, как будто от бугристой поверхности, на которую меня положили и, видимо приходя в сознание, я застонал. Но заботливые руки медсестры, откинув одеяло, сделали обезболивающий укол в ногу. Почувствовав облегчение, я погрузился в безмятежный сон.
Теперь же, очухавшись в полумраке, ощутил под собой холодный бетонный пол с выступающими гранями щебня, больно врезающимися в избитое тело. Очень хочется пить. Кажется, что горло слиплось, во рту пересохло. Нахлынувшая действительность заставила, превозмогая боль, включить все уголки памяти, вспомнить что и как произошло накануне. Рядом рассмотрел журнальный столик, возле которого стоит стул. Больше, как понял, в подвальном или гаражном помещении ничего нет. Только в дальнем углу приоткрытая дверь, по всей видимости ведущая вглубь дома. На краю столика заметил уголок моего телефона. Наверно обыскали. Вспомнив наставления ребят, с трудом превозмогая жгучую боль, словно клещами рвущую тело, дотянулся и наощупь нажал кнопку вызова. Закрались сомнения, что трубка включена. Но вспомнил слова Ильи, предупреждающие - телефон переоборудован. Голова гудит, как телеграфный столб в морозный день.
« Дааа, вовремя включил... » - подумал я, услышав топот ног спускающихся в подвал людей. В проёме дверей, освещённом изнутри дома, увидел фигуру человека. Когда он приблизился, рассмотрел на нём модный спортивный костюм. Лица в полумраке и свете - бьющем ему в спину, рассмотреть не получилось. За ним ввалились и мои собутыльники.
- Ну что, дядя, очухался? - услышал насмешливый, с ехидцей, голос своего родственничка.
- А.., это ты, гнида! - с трудом дыша от боли и ярости, захлестнувшей меня, прокричал я. Но расслышал лишь хрипящий, от сухости во рту и слабости, шёпот, прозвучавший, как дальнее эхо в лесу.
- Оооо, да он ещё и борзеет! - прогавкал стоящий позади мой «дружок». Но Маёр его осадил. Взяв стул, присел около меня;
- Ты, дядя, слушай и не груби, а то опять уйдёшь в нокаут. У моих пацанов это неплохо получается.
« Мне бы с вами на равных поговорить! А по шакальи, большого ума не надо. » - с ненавистью к собутыльникам подумал я. Меж тем Маёр продолжал;
- Так вот, вникай! Тебя давно ждали и надеялись на приезд. Но так уж вышло, дождался только я. С новосельем тебя! Если станет легче, нижааайше прошу прощения за неласковый приём. - заржал, как жеребец, он а за ним и его недоноски;
- Теперь по делу. Батька твой оказался несговорчивым! И пришлось ему покинуть сей мир от «болезни всего организма». По моему так писал тебе дед моими руками.
Я молчал, сжав зубы. Вспомнилось и то письмо, пришедшее от уже ослепшего Дмитрича. Выходит писал его этот Нелюдь. Похоже, для таких подонков, как этот, ничего святого в жизни не бывает! Ведь его дед прошёл две войны, оказывал помощь в горячих точках планеты! А вместо благодарности и нежных чувств, представляю, что Он получил от родного внука!!! И теперь эта Сволочь, как ни в чём не бывало, спокойно разглагольствует! Но он, «не моргнув глазом», продолжал;
- С тобой я поступлю по другому. Чтобы было надёжно. А то вдруг ты такой же, как и твой папашка! Да и время на тебя тратить недосуг. Ты должен закрыть счёт в банке. И всего-то. Батька твой был не дурак. Много лет копил деньги для тебя и даже вовремя обменял на «зёлень». А с набежавшими процентами сумма нехилая. Паспорт, как я понимаю, у твоих баб. Пока мы с тобой будем «договариваться», мои раздолбаи отловят и их.
Я уже отдышался, голова соображает хорошо. Только в теле пульсирует боль. Нет! Не физическая, хотя и она даёт о себе знать. Боль душевная, трудно воспринимаемая умом! Ведь я только теперь явно понял, что отца убили! И скорее всего это сделал сидящий передо мной Гад!!! Но пересилив себя - клокочущего внутри, как просыпающийся вулкан, продолжаю играть, как и было задумано - зная, что нас слушают. Телефончик незавидный внешне, старой модели. Даже собутыльников не прельстил. Хорошо что не разбили. Это очень важно и в первую очередь, для меня. Улики «железные»! Но решил немного подстраховаться, запутав поиск женщин:
- Баб.. моих ты не найдешь. Вернее, уже не догонишь. У них дорога одна, а у тебя для поиска тысячи! А за мной придут. Твои шестёрки сплоховали. Я их просчитал ещё в поезде. Слишком они у тебя болтливые! Мог бы подыскать и получше этих алкашей. Но раз уж я попался в твои сети, может похвалишься - как «поднялся», зачем армию бросил. Ведь, как я понял, ты всё равно меня всерьёз не воспринимаешь да и перспективы мои, вроде, как туманные...
Немного подумав и отправив своих «церберов», Маёр - по имени его называть противно, продолжил свои откровения, видя что я, вроде как смирился со своим безвыходным положением;
- Ну слушай, дядя, если тебе интересно. Как я писал, служил на границе. Помогал переправлять группы бойцов на фронт. А можешь ли ты себе представить, сколько наркоты прошло через мои руки?! Вот тебе и «бабло»! Только, где-то видимо «прокололся», начали подозревать. Пришлось подать рапорт. Но в цепочке остался. Просто так из нашего дела не уходят... Так что всё нормалёк. Кругом свои! А у тебя перспектива одна - остаться живому. Но при условии, что сделаешь всё что я тебе прикажу! Ну а раз баб вовремя выпроводил, не беда. Мы тебе такую «ксиву» нарисуем, будешь как новенький. Но я уже учёный и перестрахуюсь. Подсажу тебя на иглу. Это недолго. А когда мы придём к нотариусу и в банк, тебя будет ломать не по детски, и за дозу, которая будет у меня в кармане, ты не только всё отдашь, но если прикажу и указ президента гваделупы подпишешь, не задумываясь! А бить я тебя больше не буду. А то ещё сдохнешь раньше времени!!! - прямо в лицо расхохотался этот недочеловек.
После этих слов он ушёл, а я остался один на один с собой, размышляя и пытаясь переварить в себе то, что узнал. Не дай Бог, если бы я попался в другой ситуации! Всё так бы и получилось, как он предполагает. С иглы бы точно не соскочил! Хитрый Гад и самоуверенный. Да и в живых он меня оставлять не намерен. Поверить в иное мог бы только дурак, или наивный. Ошибся Маёр в одном. Сидя рядом со мной он здорово рисковал, когда отправил своих абреков. Будь я не до такой степени избит, так бы и остался здесь, вцепившись зубами в его глотку и с лёгким сердцем «загнулся» где нибудь в тюрьме!
На протяжении всего монолога я слушал эту мразь вполуха. В голове была только одна мысль: « Как бы мне до тебя добраться и рвать, рвать, рвать за отца, за погубленные жизни людей. За то, что землю эту Святую топчешь своими мерзкими ногами, что род наш испоганил! За себя наконец. »
Одно лишь немного успокаивает. Всё, о чём он говорил, слышали и наверно записывали. Телефон так и остался лежать на столе включённым. И я сердцем ощущал, что пережили ребята услышав о том, что в то время, когда они жизней не жалели в боях, были такие мрази которые думали не о своих соотечественниках, отдававших своё будущее на алтарь неизвестности, а о своём благополучии, замешанном на крови.
Всё тело словно стонет. На вдохе и выдохе правый бок рвёт очень сильная боль. Ощущение, что там что-то хрустит. Во рту появился солоноватый привкус. Стараюсь дышать неглубоко. Так легче. Левую ногу не чувствую, но пальцами шевелить могу. Значит перелома нет. А глаза бегают по сумраку подвала в поисках чего нибудь острого. Видимо, на какое-то время я совсем потерял контроль над собой. Мозг сверлит только одна мысль: « Эта мразь убила твоего отца! Ты обязан отомстить сам, но как?! Эта Сволочь не имеет права жить даже в тюремной камере. Из за него ты вынужден поливать могилку отца своими слезами вместо того, чтобы обнять близкого человека и поклониться в ноги за подаренную жизнь! »
Не найдя ничего острого в этом сумрачном помещении, освещаемом единственным маленьким окошком-форточкой, мысли начали проясняться и постепенно восстанавливается контроль над собой: « С одной стороны это враг, в котором течёт такая же кровь, как и у меня, но разбавленная злом, подлостью и ненавистью к людям. На другой чаше весов лежит Заповедь Божья - « Не убий. » и слова из Священного писания - «Возлюби врага своего.» И я ведь человек, пришедший к Вере в Бога очень сложным путём. Вот Он - Момент Истины, дилемма. А ведь Господь наш, вернувший меня в жизнь, не напутствовал злом, ненавистью, местью. Только Он решает кого наказать, кого помиловать. Что-то я совсем запутался в коридорах размышлений:
« БОЖЕ! ПОДАЙ МНЕ КАКОЙ НИБУДЬ ЗНАК! КАК МНЕ БЫТЬ?! Отец, если это возможно - Подскажи!!! »
За этими раздумьями боль немного поутихла и я задремал, лёжа на бетонном полу. Но шевельнувшись во сне, тело опять пронзило нестерпимой болью. Сон прошёл. В подвале совсем стемнело. Лёжа на «бетонной перине» вспоминаю прошедший день. Утром «выключили». Разговор с Маёром длился где-то час, может полтора. Значит оставшиеся за пеленой забытья полдня прошли в побоях и полной отключке. Неслабая физзарядка: « Вот видишь Лёшка! Пригодилась твоя привычка к боли! А говорят, что так не бывает, что к этому привыкнуть невозможно. Ещё как возможно! »
Что же ребята тянут? Ведь вроде всё сказано, улики неопровержимые. Если, конечно, делали запись разговора. И вообще: « Кто же вы, люди помогающие мне? Да это наверно и неважно. Главное их поддержка, которая вселяет уверенность в исходе поединка. И теперь я знаю, почему меня так терпеливо ждали: Милый мой отец! Мог ли ты думать когда нибудь, что те деньги, которые ты собирал по крупицам, словно ища этим оправдание перед сыном и возможно в чём-то себе отказывая, станут «камнем преткновения», причиной твоей безвременной смерти? Мало того, что тебе всю жизнь довелось страдать от ран физических и душевных, так ещё и погибнуть пришлось не от вражеской пули, или в поединке с врагом на поле брани, а от руки человека, которого ты знал и может быть любил с малых лет. А возможно и носил на руках своего внучатого племянника.»
Глава 18: http://www.proza.ru/2014/08/28/780