Вечный Праздник Непослушания

               

                размышления о телесериале «Доктор Хаус»

Об этом телевизионном шоу написано много хороших статей. Я ничего принципиально нового и оригинального не добавлю. Это исключительно личные зрительские впечатления.

Больница – моя любимая тема. И сериалы про врачей всегда были самими любимыми. Но этот сериал отличается правдивостью, тем, что не преувеличивается реакция врача на проблемы пациента. После «Скорой помощи» может создаться впечатление, что врачи и медсестры умирают с каждым пациентом, переживая чуть ли не каждый рабочий день так, как будто это конец света. Это должно свидетельствовать, что персонажи положительные. А в реальности никаких нервов и сил не хватит, если персонал действительно будет так реагировать и так жить.

Впрочем, роли распределены.  Если Хаус демонстрирует интерес лишь к диагностике как к научному процессу, некой интересной задаче, ребусу, то члены его «команды» проявляют больше эмоциональной заинтересованности. Это естественно, у всех разное амплуа. Хаус исподволь внушает своим ученикам мысль: главное – вылечить, а не то, как мы обращаемся с пациентом. Самому пациенту нужна не столько сердобольность врача, сколько точность диагноза и его действий. Понятно, что люди разные, кто-то будет в шоке от подчеркнутой и даже преувеличенной отстраненности Хауса и его издевательств. А кого-то это может и развеселить. Хаус со своей командой выбирает особо сложные интересные случаи, в отличие от врачей «Скорой помощи», которым достается все подряд.


В сериале отчетливо виден комедийный уклон. «Черный юмор». Серьезность в нем тоже есть. Больше всего мне понравился взгляд на жизнь авторов сценария – не зашоренный, свободный от штампов, клише, предрассудков. Это некий «глоток эмоциональной и интеллектуальной свободы» на фоне других телевизионных шоу. Здесь нет черного и белого, плохих и хороших, правильного и не правильного. Внутренний мир персонажей сложен, необычен. И не только главного героя, гениального врача Грегори Хауса. Но и его друзей, учеников, пациентов.

Иной раз создается впечатление, что создатели сериала хотят шокировать  –  все время вызывать удивление аудитории. Отношение к любой болезни, диагнозу – повод для шуток. Наркоман – это весело. Алкоголик – это прикольно. Даже с онкологическим диагнозом – и то найдут способ развеселить. И комедийность «срабатывает», и естественная «черствость» как защита людей, работающих в больнице и все время видящих страдания, смерть. Для них это не из ряда вон выходящее явление, а трудовые будни.

Остро встает вопрос о множестве бюрократических правил, которые нужно соблюдать, но бывает, что это мешает спасти пациента. И Хаус не боится идти на риск потерять лицензию, решаясь на смелые эксперименты. Что им движет? Любовь к человечеству? Вряд ли. Жажда научных экспериментов, опытов, когда пациенты – подопытные кролики? Его характер допускает такую трактовку. Хотя его смелостью, конечно, нельзя не восхититься в противовес «трусости» всего остального медицинского сообщества. Понятно, что для тех, кто исцелился, мотивы не имеют значения. Другое дело – что в реальной жизни, сумев спасти таким образом одного, больше уже лечить никого не будешь, придется уйти из профессии. И врачей тогда не останется вовсе.

Хаус показан как человек очень одинокий, но при этом и не ищущий понимания. Его забавляет, когда он кажется окружающим загадкой. Один эпизод с увольнением работника, как будто читающего его мысли, как раз говорит о том, что понимание в обычном смысле ему не нужно. Он вроде бы тайно и страдает от одиночества и в то же время боится стать слишком понятным и не открывает душу. Ему нравится бросать вызов обывателям, шокировать их, возмущать, сбивать с толку, дразнить, издеваться. И, надо сказать, что он на работе во всеоружии своей язвительности и проницательности кажется неотразимым. И им можно увлечься. Как это и происходит с разными женщинами.

Но Хаус вне работы – это совсем другое. Даже лучший друг, Джеймс Уилсон, с трудом может его выносить, если им приходится жить в одной квартире, заканчивается это сплошными ссорами. Поэтому я искренне не понимала женщин, которые мечтали строить отношения с Хаусом. Прикалываться на работе и жить вместе – это совершенно разные вещи. Он самодур и деспот. Если назвать вещи своими именами, для окружающих людей это именно так, что бы при этом ни происходило в его сложном внутреннем мире.

Он встречается с проститутками, делая это в открытую, потому что ему по-мальчишески нравится бросать вызов общественному мнению. И проститутки не требуют, чтобы с ними общались на равных и о них заботились. Меня это в Хаусе совершенно не отталкивает. Более того, глядя на его попытки встречаться с не проститутками, я поняла, что это настолько скучно, что лучше бы его с девушками по вызову и оставили. С ними он как-то веселее и милее. Мне понравилась женитьба на проститутке «ради прикола». Вообще он забавляет как некий вечный бунтующий подросток, которому уже в районе пятидесяти лет.

Хауса называют социопатом – человеком, которому нравится нарушать все мыслимые и немыслимые правила, придуманные кем-то. Отношения с родителями могли стать причиной, почему он не то что не боится нарушать правила, а просто зациклен на том, чтобы делать все всем назло и вопреки. Как будто всю жизнь подсознательно воюет со строгими родителями, которые слишком много ему запрещали и «задавили» советами и наставлениями. И в потенциальной подруге жизни он этих родителей как будто заранее видит и начинает с ней воевать.

Мне не хватило в образе Хауса некого покоя – чтобы он был показан не вечно прыгающим и орущим и чересчур возбужденным, а в состоянии умиротворения, усталости. Ни один человек не может с утра до ночи носиться как угорелый. Но, может, авторы сценария слишком боятся того, что зрители тогда заскучают? И считают, что Хаус должен каждую секунду шокировать? Можно его тогда с высоты небоскреба сбросить и сделать так, чтобы он остался жив.

Его отношения со Стейси были показаны в воспоминаниях. Возможно, они вместе неплохо смотрелись. Мне не понравилась эта сюжетная линия, вызвала ощущение скуки. Но можно было сделать один ясный вывод: Хаус склонен к психологической зависимости, зацикленности на своем «предмете любви» и страдает в разлуке гораздо сильнее, чем эта женщина. Сама Стейси не вызвала у меня симпатии ни как актриса, ни как персонаж. Но модель поведения со Стейси будет у него проявляться в будущем и с другими женщинами – ревность, подозрительность, желание вести себя как прокурор на допросе или частный детектив, выслеживающий преступника.

Любопытство вообще свойственно Хаусу, но когда речь заходит о любви, он готов на все, лишь бы выведать все интимные тайны женщины, прочесть ее мысли. Не скажу, что эта черта мне приятна, то, как Хаус шпионил за Стейси и ее новым мужем Марком, отталкивало. Можно сказать: все лгут. А можно иначе: все имеют право на тайны. И именно в этом праве Хаус людям отказывает. При этом вовсе не желая разглашать свои собственные. Понятно, что это очень забавно, когда касается не тебя.

Хотя в ситуации с пациентом или коллегой по работе такое поведение воспринималось иначе и не раздражало.  Здесь цель – помочь, вылечить, или даже хотя бы поиздеваться, но не просто навязаться кому-то. (Так же будет потом и с Кадди.)

Хаус много говорит о своей гордыне. Да, бывает, он скорее сквозь землю готов провалиться, чем признать свою неправоту по отношению к пациенту или сотруднику. Но в отношениях с женщинами ему явно этого не хватает. И он был готов унижаться перед той же Стейси. Когда он все же после долгих месяцев выслеживания сам решился с ней порвать, мне это понравилось. Гордость дала о себе знать. После ухода Стейси я надеялась на новый интересный поворот сюжетной линии Хауса вне больницы, но меня ждало разочарование.

Он сказал ей: «Я не хочу ничего повторять». Но, как бы там ни было, жанр сериала – это, увы, бесконечный повтор одних и тех же ситуаций, пусть и под разным соусом. И в какой-то момент даже самым ярым фанатам становится скучно. Я не из тех, кто жаждет бесконечного продолжения, я пресытилась.

С Элисон Кэмерон их соединять не стали. Это так и осталось ее неразделенным чувством. Но мне было жаль. Казалось, что эта сюжетная линия как раз таки небезынтересна, в ней есть потенциал. Да, они противоположности.  Кэмерон – романтик с жаждой спасти заблудшую душу, Хаус – скептик, не верящий в сказки. Не обязательно было в корне меняться ей или ему, но такое противопоставление нравится зрителям. Может вызывать споры, дискуссии. Кэмерон не святая, в ее характере много всего намешано, но по своей женской природе она запрограммирована на то, чтобы «спасать», иначе отношения для нее лишены смысла, потому что ее идея-фикс не реализуется. Если ее соединили с Чейзом, надо было сделать так, чтобы она «спасала» его. Или кого-то другого. Иначе героиня теряет индивидуальность.

Лиза Кадди как актриса и героиня, как мне в начале казалось, второго плана, вызывала симпатию. Она милая, симпатичная, естественная. Когда их с Хаусом показывали как коллег, приятелей, мне это нравилось. Но как только решили соединить в пару, Кадди утратила всякий интерес в моих глазах. До этого она казалась разумной, терпимой, умеющей успокоить Хауса. Но после того как они сблизились, Кадди, на мой взгляд, просто превратилась в тряпку. Да, она иногда спорила с Хаусом, но казалось, что это  – для виду, на самом деле она с унылым и усталым видом во всем шла у него на поводу, совершенно не чувствуя себя счастливой и вымучиваясь. Хотя говоря при этом, что счастлива как никогда в своей жизни.

Мне показалось, что как героиня первого плана Кадди оказалась скучна. Когда ее «много», это не интересно. Сам Хаус был показан с непередаваемым выражением лица – то ли откровенно мрачным, то ли скучающим. При этом окружающие ему говорили: «Хаус, ты счастлив». И было совершенно не понятно, что он сам думает – он с Кадди безумно счастлив? Ни он, ни она не выглядели сияющими от радости. То ли актеры не сыграли чувства, то ли сценарий их сближения не самый удачный, с моей точки зрения.

Как только Хауса снова показали с проституткой, вот тут он реально сиял. И снова фильм заиграл прежними красками – стало интересно, смешно.

Видимо, создатели сериала понимают, что «исправление» Хауса и превращение его в правильного и хорошего американского парня уничтожит всю прелесть этого хулиганского полукомедийного персонажа. Когда были показаны мечты Кадди об их совместной жизни, это стало очевидно: идеальный семьянин Хаус, который окружает заботой ее и приемную дочь. Кадди самой стало смешно и тошно от таких грез. Это уже кто угодно, но только не Хаус.

И даже уже не понятно, если женщины так хотят его «исправлять», неужели они и сами не видят, что получат в итоге Уилсона, Чейза, Тауба, Формана… в общем, кого угодно, но только не самого Хауса. Задача неразрешимая. Как одновременно сохранить прелесть персонажа и умудриться выстроить с ним отношения?

Уилсона и «исправлять» не надо, он образцовый человек, которого просто становится жаль. Возможно, по причине тайной неуверенности в себе ему кажется, что надо быть сверхзаботливым и сверхвнимательным к людям, тогда они его будут любить. Но в итоге все его союзы распадаются. Хауса Уилсон чувствовал точнее всех, ловишь себя на мысли: жаль, что он не женщина. Вот идеальная пара Хаусу.

Если отойти от комедийности и порассуждать серьезнее, Уилсон считает, что Хаус всю жизнь пытался найти склад ума, родственный ему самому. Хаус чувствует свою близость к ребенку с аутизмом, ко всем, кто отличается от окружающих по той или иной причине. Ему кажется, что такие люди гораздо сильнее, чем обычные. Но это его мнение.

С виду Хаус такой, как все. Больная нога – это последние несколько лет его жизни. Отличия Хауса от окружающих – внутренние. Он и хочет найти что-то действительно близкое и родственное ему и в то же время не знает, как вести себя в такой ситуации. Когда Хаус догадывается, что тот, кто воспитал его, не является его биологическим отцом, он подозревает: его отец – священник. Читает его книгу, пытаясь тайно найти какое-то внутреннее сходство, но не находит. Религия в глазах Хауса – зло. Источник заблуждений, глупостей, напрасных жертв, мракобесия.

Хаус в большей степени хочет быть счастливым, а не умным. Многие знания – многие печали, счастье в неведении. Один из его пациентов с невероятно высоким уровнем интеллекта не чувствует себя счастливым, он пытается покончить с собой, но обнаруживает, что наркотики дают ему ощущение счастья, хотя и оглупляют. И он делает выбор в пользу наркотиков. Пусть я лучше буду дураком, но счастливым. Хаусу это понятно. Он и сам делает такой выбор, принимая наркотики. Не только потому, что они снимают боль в ноге.

Обманывать можно окружающих, но свой организм не обманешь. Когда он доходит до того, что появляются галлюцинации, наркотики приходится бросить. Когда Хаусу читают мораль и говорят, как должен вести себя взрослый человек, он отвечает: быть ребенком гораздо веселее. Его выбор – не поиск того «как надо» или «как правильно». А как можно хотя бы на миг стать счастливей? Когда все, что внутри, тебя не тяготит. И появляется детское ощущение, что вырастают некие крылья.

Я предполагаю, что у людей, которых «зацепил» Хаус, в характере много «детского непосредственного». Иначе его не поймешь. Могу сказать, как он подействовал на меня – после него все персонажи какого бы то ни было американского сериала кажутся неописуемыми занудами. И больше всего меня бы расстроило, если бы сценаристы «Хауса» сделали бы такую метаморфозу с ним самим.

Потому что внутренний ребенок в телезрителе, придя в состояние эйфории, тайно сигнализирует: «Долой Правила Взрослых! Хаус, ура!»