Сорока приносит новость на хвосте, а в Богдановку ее привез заведующий сельским хозяйством районной администрации. Уверенно направившись в мастерскую, где ремонтировалась техника к посевной, он нашел там Бориса Чижова и увел его в раздевалку, в которой никого не было. Закрыв дверь и усадив механизатора напротив себя, представитель района напомнил ему о том, что в прошлом году в область, в том числе и в их село, приезжали французские ученые по обмену опытом в сельском хозяйстве. Теперь настал черед, по приглашению, нанести французам ответный визит. С этой целью из областного центра отправляется делегация в Париж и далее по программе. Так вот, руководство региона в лице товарища Пантелеева указало, чтобы в числе отъезжающих был и он, Чижов, как знатный механизатор и орденоносец. И что Николай Егорович рекомендовал ему, Борису Сергеевичу, прикрепить к костюму все награды, что бы там, «за бугром», видели, как у нас ценят человека труда. И было бы неплохо, если бы он, Чижов, если конечно представится случай, показал свое механизаторское мастерство и дал загранице понять, что мы уже давно щи лаптями не хлебаем.
Озадачив механизатора вводной частью своей беседы, заведующий отделом сельского хозяйства назвал день, когда Чижов должен прибыть в областной центр, а так же перечислил то, что ему надлежит иметь при себе из документов и вещей. Проезд и командировочные оплачивает администрация, потому, что это официальная поездка по приглашению. Ну, а если он, Борис Сергеевич, желает сделать подарки жене и детям, то может взять с собой доллары или евро. Сегодня в обед ему, Чижову, позвонят из районной администрации, и он продиктует номер и серию своего паспорта, так как предстоит заранее приобретать билеты. Сказав все это, районный руководитель вышел из раздевалки, а Чижов, как сидел на заерзанной скамейке, так и продолжал сидеть, пока любопытные ремонтники не пришли узнать: чего это он стал таким каменным и что ему сказал мужик в галстуке?
Новость о поездки «Чижа» в Париж повергла одних механизаторов в шок, а других – в бурный восторг. Тут же посыпались шуточки насчет парижанок, завистливые вздохи о французском вине и о том, что он не только посмотрит Эйфелеву башню, а может, даже, и побывает на самой ее верхотуре. Так, ерничая, и доработали день.
Что касается односельчан, то поездку счастливца обсуждали в различных вариациях и тональностях с неделю, а потом, видя, что механизатор все так же ходит на работу, забыли, лишь изредка спрашивая с «подковыркой» про Париж и про то, как там идут дела? И все же день «икс» настал. Облаченный в новые костюм, туфли, плащ и фуражку (шляпу Чижов отверг), он утром, в сопровождении домочадцев, отправился на остановку рейсового автобуса, солидно неся в руке, позаимствованный у зятя импортный желтый чемодан. Так и уехал, важный и задумчивый, в далекую страну.
…Когда французы приезжали в Богдановку, где жил Борис, то им, честно сказали, что в стране идет перестройка экономики, что люди лишь входят в рыночные отношения. Раньше, мол, здесь был совхоз, а теперь на его основе крестьяне создают товарищества и фермы. И что они стараются перенять западные технологии в земледелии и животноводстве. Когда французам это перевели, они радостно закивали головами и темпераментно начали, чуть ли не разом, говорить. Как оказалось, зарубежные аграрии давали сельчанам советы с чего начать свой бизнес. На этом экскурс в производство был прекращен и французов (как того требует гостеприимство) повели «попить чай». Потом Чижов видел, как отяжелевших от еды и питья, нетвердо шагающих гостей грузили в микроавтобус, чтобы они успели отдохнуть в гостинице до следующей передачи опыта.
У французов дело по передаче опыта было поставлено на иной манер. Они загрузили делегацию, как говориться, по полной программе, в которой различные сельскохозяйственные выставки, сменялись поездками на фермы и на малые заводы по переработке сельхозпродукции. В небольшие перерывы делегатов кормили просто и по-деловому с бокалом вина. Как уяснил себе Чижов, это была не жадность, а уверенность хозяев в том, что люди приехали к ним издалека не бездельничать и развлекаться, а чему-либо научиться, не тратя время на банкеты и тосты. Поэтому они и старались уплотнить программу. Хотя, в ней они предусмотрели и экскурсии по Парижу с посещением смотровой площадки Эйфелевой башни.
Борису Сергеевичу все было в диковину, и многое ему понравилось своей простотой и заботой об удобстве человека, как в быту, так и сельском производстве. Награды свои он спрятал в чемодан на второй день, устав объяснять, что он не герой каких-то сражений, а получил ордена и медали за хорошую работу. Что касается демонстрации его, чижовского, мастерства, то такой случай представился. Возможно, это было совпадение, хотя не исключено, что французы, видя в числе приехавших вальяжных особ, решили проверить – действительно ли он рядовой крестьянин, механизатор, за кого себя выдает. На ферме, куда их привезли на экскурсию, Чижов обратил внимание на неровный звук работающего тракторного движка и через переводчика сказал, в чем причина этого сбоя. Хозяин фермы, когда ему доложили о диагнозе, поставленным гостем, долго тряс тому руку и все спрашивал: не желает ли, месье, поработать у него механиком? А когда Чижов, подзадоренный земляками, продемонстрировал умение обращаться с сельскохозяйственной техникой, которая была на ферме, то ее владелец долго сокрушался по поводу того, что нельзя пригласить в его хозяйство такого мастера, который заменит несколько человек.
Для Чижова все это было – плевое дело. Его, даже когда делегация перенимала опыт, занимала очень важная проблема. Однажды, в перерыве, он подошел к переводчику и, смущаясь, спросил того, где можно купить для жены парижское платье. Дескать, он хочет сделать супруге такой подарок, чтобы все женщины села – ахнули! Француз понимающе улыбнулся и успокоил, сказав, что гостям будет предоставлена возможность посетить супермаркет и купить все, что они пожелают. И хотя Борис Сергеевич не понял, где им предстоит отовариться, он успокоился и до конца визита был в приподнятом настроении.
Но это было до тех пор, пока он не попал в огромный магазин, именуемый по-иностранному. Переводчик, поняв состояние Чижова в этом океане различных товаров, привел его в отдел готового платья. Их там было такое множество, различных моделей и расцветок, что механизатор мигом вспотел. Он достал из кармана часть тетрадного листка, на котором были написаны выведанные им размеры платья жены, объем ее бедер и бюста, длина рукава и форма выреза на груди, которые она предпочитает. Когда эти «параметры» были переданы продавцу-консультанту (переводчик объяснил, что к чему), спина у Чижова взмокла во второй раз. Ему стали приносить и демонстрировать платья по его заказу. И он, даже, вроде бы выбрал одно, но, взглянув на ценник, замотал головой и торопливо стал объяснять своему помощнику, что – боится ошибиться и не угодить Валентине, то есть жене. У них, у женщин, свой, непредсказуемый вкус и платье может не понравиться. Переводчик, видя, как это немолодой мужчина, что-то нервно мнет в кармане (должно быть ограниченная сумма евро) согласно кивал головой, уводя гостя из плательного отдела.
Так Чижов отбыл из Франции, купив лишь сувениры для родных. В Москве рейсовый самолет делегации улетал лишь на следующий день, поэтому, отпросившись на пару часов у руководителя группы, Борис Сергеевич решил до конца довести начатое дело. Ему повезло сразу. Девушка, которую он, выйдя из гостиницы, спросил, где может купить жене платье, не только порекомендовала ему ГУМ, но и довезла на своей иномарке до универмага.
Боясь пережить вторично шок в плательном отделе, механизатор честно рассказал продавцам: кто он и откуда, как попал во Францию и как там пытался купить жене обнову. (Даже бумажку с размерами показал). И вот он пришел к ним, чтобы они, значит, помогли ему подобрать хорошее платье, а он дома скажет жене, что оно из Парижа. Его вначале слушали лениво, из вежливости, потом с улыбкой и смехом, а, навеселившись, деловито спросили: какой суммой денег он располагает, сколько лет его Валентине, какой цвет она больше любит и какое ей нужно платье – для работы или праздничное? Решив, что супруге не совсем скромно будет появиться в школе в парижской одежде, механизатор решительно рубанул рукой воздух и сказал, что – праздничное! Пусть хотя бы сейчас поносит, раз в молодости не довелось.
Ему пришлось подождать. Продавцы, о чем-то посовещавшись, пригласили какого то лысого, пухленького мужчину и холеную женщину, одетую во все заморское. О чем они говорили, механизатор не знал. Он лишь видел, как разнаряженная женщина несколько раз, с прищуром и как-то оценивающе, смотрела на него. Потом она и мужчина удалились, позвав с собой двух продавцов, которые вернулись с коробками и пакетами. И вновь Чижову предложили оценить подарок для жены. И когда он уже отчаялся, ему показали платье, в котором он увидел свою Валентину, как королеву. Боясь обмишуриться, как в Париже с нехваткой денег, Борис Сергеевич робко спросил о стоимости этого наряда. Он, на ощупь, зная каждую деталь сельских механизмов, не ведал про тайны торговли и ее хранилищ. Благодаря девчушкам-продавцам, он, в Москве, купил французское платье и по доступной для него цене. Им – понравился смешной дяденька из деревни, решивший привезти своей жене платье из Парижа. Поэтому они уговорили свое начальство сделать этому комбайнеру и его жене презент. Так платье из специального склада для избранных покупателей попало к Чижову. Ему даже хватило денег, чтобы, по совету продавцов, прикупить к платью однотонный модный шарфик.
Растроганный Борис Сергеевич пытался всучить им какие-то купюры на «конфеты», но это было отвергнуто с пожеланием потратить деньги на внуков и счастливо доехать до дому.
… В аэропорту, механизатор чемодан сдал в багаж, а платье, в пакете, бережно взял с собой в салон. Засыпая под ровный гул турбин самолета, он не мог представить, когда и где ему пригодиться опыт французов. А вот платье из Парижа, он Валентине – везет и подарит.
Сергей Горбунов