Для краткости изложим идею в виде сумасшедшей гипотезы.
--
Сначала немножко самокритики, которая помогла увидеть идею.
Рассматривая эволюцию формаций под углом определения их семиотических матриц (семиотика - наука о знаковых системах, практически часть лингвистики, хотя иногда некоторые думают, что лингвистика часть семиотики), мы выстраивали такой алгоритм формационных матриц:
ЯЗЫК(1)
МИФОЛОГИЯ (ТРАДИЦИИ(2)
ЭСТЕТИКА (ЭПОС) (3)
РЕЛИГИОЗНАЯ МЕТАФИЗИКА (ТИПА МОНОТЕИСТИЧЕСКИЕ ПИСАНИЯ) (4)
РАЦИОНАЛИЗМ (НАУЧНО-ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ЗНАНИЕ) (5)
ТЕХНОЛОГИИ (ПРАКТИЧЕСКИЕ СХЕМЫ) (6)
КОММУНИЗМ С МАТРИЦЕЙ ИКС (7).
Практически под коммунизмом мы сразу предположили некий личностный формат. Так и назвали эту пост-матрицу как "личностность", но мало привели объяснений.
Наконец, нам стало определенно понятно, что ЛИЧНОСТЬ - это дискурс, и действительно самый "прогрессивный", крутой , "вечно зеленый", самый эффективный и единственно способный "остановить беспредел технократизма".
Марксовский коммунизм - это дискурс личности. В "Философско-экономических рукописях 1844 года" четко говорится об "отчуждении", как основной трагедии общества и рабочих-пролетариев в частности. "Отчуждение" - это потеря и деградация личности и ничто более.
Но внезапно пришло подозрение, что "эстетизм" третьей формации (эпоха первогосударств) не совсем "эстетизм". Эстетизм, как и прочие матрицы существую всегда и вместе , но в разных пропорциях, так что формацией мы называем строй, где тот или иной уклад доминирует. Изобретение колеса, глиняный горшок - это тоже техника, и тоже технология, но совсем не то что железная дорога, или современные HT. На уровне первых государств (урстаат) матрицей является некое к спонтанное соединение, комбинирование, композиционирование. Исследователи жанр текстов этого периода (формации), например обозначают как "эпическая обрядность", то есть, комбинированию античности свойственен ритуализм, который раз форма всегда неизбежна добавляется и некоторый эстетизм, но он появляется не в к качестве ведущей матрицы, как это может показаться современному художнику.
Эстетическая матрица именно как матрица, нечто влиятельное как именно формационный, общественно-политический фактор появляется лишь в России 19 века и особенно в СССР, где, например, появился так называемый "соцреализм" и такие институты, как министерство культуры, союз писателей, ежемесячные литературно-художественные журналы, и обрели широкое бытования афоризмы вроде "поэт в России больше чем поэт" или "Пушкин наше всё".
Получается, что эстетический дискурс нужен, чтобы выстраивать собственно личность. Ритуалы связывают людей в сообщества ритуально, то есть, механически, спонтанно. Религиозная метафизика (она же философия) связывает людей в сообщества через заповеди с их системой ценностей (этика). Наука-просвещение создаёт широкое поле культуры-знания, включающую правовую идеологию, объединяет людей уже на более глубинных принципах. Технологии дают возможность для самых "изощренных" (коварных, античеловеческих, секретных, невероятных, тотальных, "эффективных" etc) способов управления людьми.
"Эстетическое" присутствует во всех формациях, но везде оно имеет служебный характер.
В Традиции главное -традиция, установленный порядок, обычай, эстетическое не так изощренно и сложно, его приёмы консервируются и сохраняются веками в неизменном виде, что и фиксируется этнографами. В религии рисуют иконы и строят храмы. Это делается красиво, но отклонения от канона не приветствуются. Буржуазная эпоха даёт светское искусство и художественную литературу, которые участвуют в системе просвещения. Само искусство становится наукоёмким, реалистичным. То есть, поэзия воспитывает, учит, тренирует.
В эпоху технократического глобализма "умное искусство исчезает", вперёд выходит кино с его в конце концов спецэффектами, так что психологическое, историческое, философское кино также заменяется голливудскими стрелялками, ужастиками etc. Искусство обслуживает рекламу, пропаганду, большой бизнес. Оно развращает, отвлекает от "серьёзных тем". "Умное кино" уводится в оазисы "фестивального кино", где "умность", кстати о птичках, заменяется на сложность и "заумные спецэффекты для умных" (Сокуров, Германы-младший и старший, Федорченко и др.). То есть, везде эстетическое обслуживает потребности технократической манипуляции сознанием масс. Там нет ничего нового и основательного в плане мысли, взгляда на мир, философского катарсиса или даже медитации. Везде "что-то", а в конце концов ничего, одна симуляция.
--
Теперь перейдём к кануну русской революции, которой суждено было стать "социалистической", то есть началом антиэксплуататорской (точнее даже, антиугнетательской) эры. Мы не используем термин антикапиталистический, потому что как мы показывали ранее"кризис капитализма" не ведёт и не может привести к социализму, он приводит к технократическому глобофашизму, в котором буржуазное право во всех отношения просто симулируется. В начале 20 века Запад (и как оказалось в особенности Россия) начали переходить от капитализма к пост-капиталистическому глобализму, который Ленин назвал " империализмом, последней стадией капитализма ". Суть этого "ленинского империализма" в монополизме и преобладании финансового капитала над промышленным, что как раз и делает принцип прибавочной стоимости, присваиваемой эксплуататором-капиталистом, уже не основным принципом. Ленин назвал это "стадией" (причины можно легко понять, Ленин не хотел и не мог излишне менять устоявшуюся терминологию и концептологию) , но это была новая формация. Революция из капитализма в пост капитализм происходит не одноэтапно, незаметно, "плавно", потому что новый уклад по своей сути симуляция, мошенничество, обман, манипуляция сознанием, "общество спектакля", зомбирование, "происки секретных спецслужб", терактов, фашистских переворотов, прослушек, шпионских и прочих оранжевых заговоров и провокаций.
Мировая война - уже по сути своей "глобофашизм", а не капитализм.
Если запад (особенно ярко видно на примере США) во время великой депрессии сумел посредством антимонополистических законов приостановить наступление "глобофашизма". То у русского капитализма, не имеющего консолидированной пророссийской буржуазии, возможностей и рычагов сдерживать монополистические ("посткапиталистические") тенденции не было, так что Россия оказалась по выражению Ленина "средне-слабым звеном". В рамках нашего концепта это означает, что в начале 20 века Россия перешла в эру посткапиталистического глобофашизма, причем этот глобофашизм, усугубленный мировой войной достиг своего апогея в России самым стремительным образом.
Так что у России появился шанс соцреволюции, и она его использовала.
Краткость "формационной фазы" российского посткапитализма не должна особенно смущать, так как глобофашизм строится не на созидании (которые в разных формах присутствуют в предыдущих фазах), а на энергии угасания, разрушения, грабежа и энтропии.
--
Теперь возвращаемся к проблеме существа постэкслуататорской формации.
Она есть ЛИЧНОСТЬ, которая хотя использует, но не следует рабски и фундаментально ни технологиям, ни теориям, ни религиозным заповедям. Личность замыкается на себя и "реет над седым от пены морем". Большевики совершили эту революцию, но как возможно даже и вполне корректно их критиковали меньшевики, а потом и сами большевики также, это было не вполне по -марксистки. Иногда говорят про Октябрь, что Ленин круче Маркса (Бакшутов), или крестьяне социалистичней рабочих (С.Кара-Мурза), но дело не в гениальности Ленина или коммунистичности русского крестьянства. Русскую социалистическую революцию совершил не марксизм или общинная соборность русского крестьянства, её совершила русская изящная словесность и смысловое искусство.
Капитализм, как мы указывали, порождает реалистическое искусство. Вершина такового в 19 начале 20 века приходится бесспорно на Россию. Весть топ литературы находится в России, к началу 20 века весть топ живописи тоже стал русским. То есть, русский образованный слой оказалась на рубеже 19-20 вв. самым продвинутым в гуманитарном отношении, даже намного более продвинутым чем образованные слои и элиты прочих стран.
Очевидно, что советская революция связана не только с именами Ленина, Троцкого, Сталина. Но не в меньшей степени с именами Горького, Блока, Маяковского, Есенина, Демьяна Бедного и т.д.
Горький, если взять его прозу, не так уж филигранен и вкусен, как Чехов, Бабель или даже Шолохов. Феномен Горького в том, что молодой человек из простых, скитается "по Руси", и хорошим, простым народным слогом, правдиво и с симпатией описывает в качестве литературных "героев" людей из народа и при этом и сам является таковым. То есть, он сам герой. Герои Горького более правдивы чем герои Толстого, Достоевского, Тургенева. Они также и более героичны, даже героичней самого Базарова. И сам Горький - также героическая личность. Сюжетная, стилистическая и прочая литфилигранность, которую русский читатель уже знает по Чехову, у Максима Горького не присутствует, но как личность, он безусловно радикальнее, глобальнее, острее и необычней, чем буржуазный Чехов или граф Толстой. И слава Горького перепрыгнула славу Толстого, когда оба они были живы и были властителями людских душ.
В романе "Мать" Горький полностью переводит акцент на образы матери и сына, ставшими революционерами. То есть, в центре именно личность и ничего больше.
Не столько теория марксизма, сколько Горький, Блок, Маяковский, Есенин, народные, революционные, советские песни, искусство передвижников, потом футуристов, и т.д. и т.п. создали бурю личностной экзальтации, во многих проснулся социалист-коммунист с красным флагом в руках.
Ликвидации частной собственности и прочие марксистские меры социально справедливости и производственно-социальной эффективности в большинстве случаев вполне правильны (вплоть до того, что социализм вовсе не требует ни теоретически , ни практически изначальную ликвидацию частной собственности на средство производства. Теория и практика социализма требует власти коммунистической партии (диктатуры пролетариата). А дальше...? Дальше нужно, чтобы простые люди (рабочие, кухарки и кочегары с плотниками), усвоили все знания выработанные человечеством и научились управлять страной.
Чтобы занять офисы и лимузины топовых менеджеров и чиновников, и потом направлять прибавочную стоимость на развития общества, экономики, государства.
Уже и после революции несмотря на панэкономизм марксизма в советской стране происходила не менее выразительная культурная революция., которой руководил Луначарский, человек с огромной фантазией, исключительной образованностью и тот же Горький.
В своей послеоктябрьской анкете в графе профессиональная принадлежность написал ЛИТЕРАТОР. Что , конечно, совершено справедливо. Ленин много писал, много читался, имел замечательный стиль. И был не ординарной личностью. Судя по ленинским работам, он не только читал, но и руководствовался, обращался в своих статьях к реперным фигурам русской литературы Герцену, Толстому, Чернышевскому, Салтыкову-Щедрину и так далее.
Советская идеология краеугольным образом обращалась к таким понятиям "славные большевики", "пламенные революционеры", "герои революции и гражданской войны" и так далее.
Знаковыми текстами советского человека были наряду с уже указанными "буревестниками" книга "Как закалялась сталь" Н.Островского., повесть Бориса Полевого "Повесть о настоящем человеке". В центре всегда оказывался героизм, бескомпромиссность, удаль личности.
Такой соцреализм не был политической пропагандой. Такое отношение к личности онтологично. "Бунтарское" диссидентство Солженицына или Бродского также создавало особую ауру, подпитанную западными СМИ, то есть, личность не такая и сопротивляющая официальным общепринятым установкам вызывает интерес (но если за этим мало чего, кроме симулятивных "шедевров", стоит, харизма тает). Конечно, харизма тает и у истинно великих, так как время бежит, меняется, возникают новые вызовы, ситуации и проблемы. Но харизма Христа, Степана Разина, Маркса, Ленина, Че Гевары всё равно оказывается востребованной (хотя и не может быть самодостаточной) , потому что там везде дышала энергия распрямившейся личности, тогда как Солженицын-Бродский - вихляющая хвостом интеллигенция-кургинянция-макаревичанция, питающаяся крохами с барского стола за свои геростратовские и графоманские подвиги...
Интерес и внимание СССР, его руководства к личностибыл и теоретический, и декларативный, но и реальный. Но всё-таки внутри теории "личностность" не обозначалась как стержень социализма. Стержнем была социалистическая экономика с общенародной и колхозной формами собственности, руководящая роль партии. В конце концов достижение коммунизма в советской идеологии свелось к построению МТБК. То есть, личность была хоть и важной целью, но второстепенной, относительно развития советской экономики, советских технологий, всяческого социального и бытового прогресс. Это, а также усилия капиталистического окружения, и особенно фон вульгарной но распространенной идеологемы конфликта между коллективизмом и личностью, привели к тому, что ЛИЧНОСТНОЕ отодвинулось в зону инфантильно мечтательного романтизма и в советской "элите" возобладали карьеристы, функционеры, идеологические демагоги, а также и прямые антикоммунисты.
Говоря строгим языком, назрел системный кризис. Социализм вошел в стадию турбулентного варьирования. Правильных диагнозов не было поставлено, так как в сущности не было даже и самого формата для развития философского переосмысления (личностного "диалектического" переформатирования идеологических устоявшихся взглядов, о догматизме и патологичности которых многие "товарищи" не подозревали и не подозревают до сих пор). Но турбулентность, с одной стороны, разрушала достижения советской страны, но с другой стороны, как раз являлась условием, стимулирующим процессы переосмысления самым активным образом (поскольку "базовым" является как раз такое переосмысление, то всё не так уж и плохо, между прочим).
Общая идея звучит так. Личность - суть коммунистического дискурса, отличающая его от докоммунистических. Личность всегда выстраивалась посредством института искусства или изящной словесности (поэзии, художественной литературы). Перед искусством-поэзией также может быть поставлена локальная цель и даже антиобщественная цель. Но сама видовая природа искусства как дискурса - развитие личности. Для социализма, стало быть, главным является воспитание всесторонне развитой личности, и, перефразируя известную фразу Ленина, сформулируем, что "из всех дискурсов для нас важнейшим является художественная литература и примыкающая к ней вся сфера искусств". "Все дискурсы (типы мышления)" - это язык, традиция, мифы, история, ритуалы, письменность, религиозная метафизика, наука, образование, технологии...
Таким образом, преодоление системного кризиса связано с пониманием происходящих процессов. На наш взгляд, в центре угла такого восстановления социализма и необходимого для этого ПОНИМАНИЯ должна разместиться идеология личностной природы социализма-коммунизма, и понимания, что инструментом рождения и развития личности является ХУДОЖЕСТВЕННОЕ в его смысловых формах (Поэзия-Литература , Театр-Кино, Комиксы-Надписи на кинжалах) .
Очень простой вывод. Но последствия могут быть очень интересными, если мы под этим углом начнем внутреннюю перестройку.
Технологии манипуляции сознанием целеустремленно создают рецидивы деидеологизации, зомбирования, массовых психозов с вытекающими из них понижениями умственных способностей, то есть, всевозможные формы "отчуждения" человека от своей природной "звучащей гордо" сущности. Только личностно активизированное начало субъекта может оказывать сопротивление таким манипуляциям и "спектаклям". Если личность дезавуирована или ослаблена, то информационная рекламно-пропагандистская система СМИ и прочих ухищрений закатывает обезличенные массы своим катком.
Да здравствуют Пушкин, Маяковский, Блок, Есенин и все иже с ними! Аминь.
ПОЗЖЕ мы всё же 7ой дискурс (социалистическо-коммунистический) назвали "поэтическим" (ХУДЛИТ+фольклор), а "эстектическое" оставили за ритуальным дискурсом № 3.
--
Лирическая суть России:
http://www.proza.ru/2014/07/21/159