Огромный шар, надутый паром,
Поднялся в воздух он недаром.
Наш коротышка хоть не птица,
Летать он все-таки годится.
И все доступно уж, эхма!
Теперь для нашего ума!
Николай Носов
«Приключения Незнайки и его друзей.»
Ну, вот мы и докатились до парапанка…
««По дорогам мчатся паромобили и паровозы, в небесах плывут парожабли, в океане — пароходы, а под водой торпедируют друг друга паросубмарины парогазовыми торпедами. Везде, в том числе в шахтах, под водой и на всякий случай на Луне понатыкано дымовых труб, и из них валит жирный черный дым. Самоходное инвалидное кресло Главного Гада и то на паровом ходу, с топкой и небольшой но непрерывно дымящей дымовой трубой…»(Луркоморье).
Названий у этого направления в современном искусстве много:
клокпанк, где даже и до пара не добрались, остановившись на пружинах и шестернях; аэропанк, собственно тот же стимпанк, только все действия происходят в воздухе; дизельпанк, где технологии и атмосфера основаны на идеях 1910—1940, и в первую очередь — «ревущих двадцатых;
Биопанк, где всю технологию заменили специально обученные организмы и генетически модифицированные продукты;
сплаттерпанк, разновидность триллеров-ужасов с подробными описаниями мясных сцен;
стоунпанк — Флинстоуны;
сандалпанк — античность во все поля;
нанопанк — ну ты понял…
атомпанк — наука застыла на уровне середины XX века. .
Как известно, во всём виновата англичанка, в нашем случае это королева Виктория. В эпоху оной случилась Промышленная Революция, наступила эра пара и электричества, а потом потянуло керосином и чадом выхлопов двигателей внутреннего сгорания. «Викторианскую эпоху принято считать доброжелательной, наивной и жизнелюбивой, а писатели внезапно всё изобразили злым, циничным и катящимся в сраную анархию. Так же отличается наличием шлюх, мальчишек-беспризорников, гастарбайтеров, газетчиков, революционеров (свергающих монархию), консерваторов (пытающихся эту монархию восстановить), безумных ученых, парламента (не везде, где-то обязательно должна остаться монархия), утопическими идеями (только идеями!) и духом прогресса.» (Луркоморье).
Ну и конечно же эта эпоха очень притягательна своим, пусть и слегка ржавым и покрытым патиной материализмом. Ёё следы окружают нас в рутинной повседневной жизни. Ностальгия по материальной составляющей этой эпохи понятна, проста и объяснима. Возьмём в руки увесистую железяку из прошлого, её тяжесть и причудливый изгиб нам понятен, он осязаем. Попробуйте тактильно ощутить, да и понять тоже, какой-нибудь там «андроид»! Вот и Дрон, а такое прозвище намертво прилипло к нашему герою и вошло в мировую литературу :), с упоением крутит, колёсики от швейных машинок и мастерит из них свою чугунную реальность.
Изобрести колесо ума не надо, а вот применить его это совсем другая история. Любители индейцев майя и инков могут со мной поспорить, их право, но с моей точки зрения у краснокожих был свой путь :)..
- Трава. Она говорит со мной.
- И что она говорит?
- Она утверждает... она утверждает, что она - мой отец
Пол Ди Филиппо «Стимпанк»
А снится нам трава, трава у дома Зелёная, зелёная трава.
Песенка космонавтов
Андрей Ничипорович истинный дизелист, впрочем он не заморачивается по поводу терминов, корпеет себе понемногу в своей мастерской лоджии или гараже напротив. Режет себе, лудит, паяет да красит. И из лома прошлой цивилизации рождается новая, столь знакомая каждому, но все, же не исследованная нами до конца. Кажется, что трещит старый проектор, мелькают кадры чёрно-белой плёнки, по трассе Ле-Мана мчат древние болиды. А вот и сам Дрон, забыв про свою коляску, крутит руль «Альфы-Ромео», рядом с ним его неунывающий штурман из Лисаковки.
Иногда, сказал себе Максвелл, любить что-то, бороться за что-то – это дорогое удовольствие.
Клифорд Саймак, «Заповедник гоблинов».Отвлекусь немного сам и отвлеку читателя:
Интрига сего романа развивается вокруг таинственного Артефакта обнаруженного археологами в Юрском Периоде с помощью машины времени. Артефакт желают выкупить колёсники — странная чужая раса, живущая за пределами известного людям космоса. Вскоре становится ясно, что тут не обойтись без помощи «маленького народца» — гоблинов, троллей, фей, живших на Земле ещё до появления человечества... а ныне обитающих в резервации, которая и носит название «Заповедник гоблинов».
Вот и Андрей населяет свой «мир дизеля и пара», чудными персонажами которых он бесхитростно и простодушно называет «уродцами». С этим я решительно не согласен. Подсмотренные у Эдварда Бинкли они обрели не только сложную деревянную плоть, да что там говорить, они просто ожили в руках мастера. Добродушные по нраву, как мастер их создавший, они давно уже живут своим уютным мирком. Эти причудливые персонажи замечательно дополняют и делают достоверной реальность Андрея, и сложно поверить, что всё это рождено на тесной лоджии и старом синем гараже.
Вот и всё, хватит разглагольствовать, крутим магнето и на старт, всё у нас впереди…
Думиничи, июль 2014г