"Да, вышло не комильфо... Совсем не комильфо...Туфли точно придётся выбросить. И что? Подумаешь, туфли", - Котофей обиженно поглядывал в окно и философски рассуждал, сидя на подоконнике.
Впрочем, сама виновата. Нечего обижать незаслуженно. Ещё и на балкон выдворять. Ведь знает же, поганка такая, что у меня клаустрофобия. Боюсь я ограниченного пространства. Будь этот балкон неладен!
Затейница, мать её! Всё ей неймётся, регулярно меня усовершенствует. Каждую весну мажорика из меня делает. Ей, видите ли, кажется, что мне жарко. А мне вполне комфортно, и я не желаю, чтоб какие-то стилисты сбривали мою замечательную пушистую шёрстку. Мало того что я превращаюсь в отвратительное "ню", так эти мастера думают, что кисточка, оставленная на кончике хвоста, придаёт особый шарм. А она придаёт безысходности и ответной ярости. Лев цирковой, шут гороховый! Самому с кисточкой не справиться, хоть хвост отгрызай. В следующий раз перекусаю парикмахеров и хозяйку заодно. Так вам и надо!
Что-то мне нехорошо. Тревожно как-то. Странный какой-то взгляд у хозяйки. Мне кажется я его видел года три назад, или больше? Надо посчитать: если мне пять лет, значит, кошечку мне захотелось в годовалом возрасте. Точно! Вспомнил. Что-то совсем мне нехорошо. Пойду поглубже под кровать, надо проблему обдумать.
Так, так... Я был половозрелым и глупым. Скрывать и то, и другое не умел, да и не считал необходимым. Испытывал прочность терпения домочадцев. Выдержка оказалась так себе, на троечку. Но даже эта оценка чуть не стоила мне кардинальных физиологических перемен. Ой, как вспоминать-то страшно, хоть бы валерианочки лизнуть. Да нет, какое там возбуждение, для успокоения сердешного.
Пойду молочком успокоюсь, хоть бы не встретить никого, боюсь в глаза смотреть. Ну, значит, пойду глазами в пол. И не зовите меня, не слышу я вас, я только за молочком, не за лаской.
Ну вот, хоть какое-то душевное равновесие. Не расслабляться! Думать, думать. Когда в тот раз меня привезли в вонючую ветеринарку в противном саквояже голубого цвета с дырками (для мальчика покупали, надо понимать, эстеты хреновы), я настраивался на стрижку когтей, ну, на худший расклад, на прививку. Чё прививать, если даже на лестничную площадку не выпускаете. Дамочек только с окна и наблюдаю. Туда же, чтоб как у всех, для здоровья. А мне для здоровья жена нужна. Сами-то небось, не воздерживаетесь. Но в моих прогнозах не было даже малюсеньких предположений, что уготовили заботливые хозяева. А меня, представьте себе, нет, вы только представьте: хотели лишить моего замечательного мужского достоинства! Изверги! Когда я понял, я потерял сознание. Это было спасением. Эскулапы решили, что я болен на сердце, организм и любимый орган оставили в покое.
Эврика! Если худшие мысли материализуются, прикинусь эпилептиком. В точку! Вы у меня попляшете, потратитесь на лечение. Пойти, укусить, что ли? Так, в отместку, чтоб не расслаблялись.
Что-то характер у меня портится.
Автор Куксинская Ирина
г. Новосибирск
июль 2014 года