Глава 2. ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО
Саша Маринеско родился 2(15) января 1913 года в приморском городе Одессе. Отец Саши, Маринеско Иван Алексеевич, бывший гражданин королевской Румынии родился и вырос в г. Галац, и в Одессе оказался не по своей воле. Перед тем как бежать из Румынии, он проходил срочную службу в должности кочегара на эскадренном миноносце Румынского военного флота. Служба на кораблях Королевской Румынии была очень тяжёлой во всех отношениях. Матросы и младшие офицеры флота были целиком и полностью бесправными. Любое самое дикое распоряжение офицера они должны были выполнять с подобострастием. В румынской армии и на флоте
процветали рукоприкладство и телесные наказания.
Многие офицеры румынской армии и флота не расставались со стеками* или с плётками, и в дело, и не в дело пускали их в ход. Кроме того, работа возле топки котельного отделения требовала огромной физической силы, терпения и ловкости. Ведь паровые котлы работали на твёрдом топливе: на дровах или угле. Правда, эта сторона службы беспокоила матроса Маринеско меньше, чем высокомерие и мелкие придирки младших офицеров и особенно старшего механика, который невзлюбил Ивана с первых дней службы. Обладая невзрачной внешностью, пузатый кривоногий и плюгавый, он с первого взгляда возненавидел силача и красавца Ивана. Зная порядки и нравы, которые царили на флоте, Иван старался ничем не выдавать своей неприязни к своему начальству, но тот не унимался. Однажды, проверяя работу кочегаров, он спустился в котельное отделение, абсолютно беспричинно стал орать на матроса, а потом ударил его кулаком в лицо. Иван, оскорблённый до глубины души, схватил совковую лопату, которой штивал уголь и треснул ею ненавистного механика по спине, так, что тот потерял сознание. Утром Иван был арестован и отдан под трибунал. Правда, до трибунала дело не дошло. Ивану удалось бежать. Он переплыл Дунай и оказался на территории Российской Империи.
После длительных скитаний по Малороссии, как до революции называлась территория Украины, он добрался до Одессы. В Одессе в тот период бурно развивался промышленный сектор. Заводам и фабрикам Одессы были нужны рабочие руки, а кто есть кто, никто особо и не разбирался. Вскоре Иван познакомился с полтавчанкой, Татьяной Коваль, приехавшей на заработки в Одессу. В 1911 году они поженились. В Одессе у них 2(15) января 1913 года и родился первый ребёнок, которого они назвали Александром, а ещё через 2 года Татьяна Маринеско разрешилась дочерью, которую назвали Валентиной. Долго в Одессе им прожить не пришлось.
После февральской революции 1917 года жизнь в Одессе резко ухудшилась. Бессарабию захватили румыны. Над Одессой нависла угроза румынского вторжения. В планы Ивана Алексеевича не входило попасть в лапы румынских жандармов.
– Нам видно будет лучше уехать из Одессы. Если придут румыны, нам не сдобровать, – заявил он жене.
Татьяна очень любила Ивана и дорожила благополучием семьи. Она, не возражая, собрала немудрёный скарб, и они всей семьёй, не колеблясь, уехали на Родину Татьяны Коваль, в село Лохвица, Полтавской губернии. Так Иван Алексеевич снова избежал риска попасть в лапы румынских жандармов, но долго наслаждаться сельской тишиной и семейным счастьем не пришлось, вскоре его забрали на службу. И там ему пришлось «работать по специальности». Он был назначен истопником дезинфекционной камеры в тыловой госпиталь.
Молодая Советская республика и её армия задыхались от голода,
холода и тифа. Тифозная вошь гуляла по всей стране. Чтобы избавиться от этой мерзости, надо было вплотную заниматься гигиеной тела,одной из составляющих которой была борьба со вшами. Самым лучшим средством от этих паразитов были баня и ежедневное прожаривание одежды. Иван Алексеевич оказался на переднем фронте борьбы с тифом и его переносчиками.
Как только Гражданская война закончилась, Иван Алексеевич
демобилизовался. Семья Маринеско стала подумывать о том, чтобы
снова вернуться в губернский город. Судьба была благосклонна к
Маринеско Ивану, мастеру на все руки, и ему вскоре удалось устроиться механиком на сахарный завод в Одессе, снять квартиру на
улице Короленко 11 и перевезти туда свою семью.
Теперь улица Короленко переименована в улицу Софиевскую, но дом, в котором жила семья Маринеско, сохранился во всей первозданной красе. Когда-то в этом доме жил купец 1 гильдии, но он рано умер, и его вдова стала сдавать часть дома под «апартаменты». Вот в этом-то доме семья Маринеско и сняла квартиру на первом этаже. Их не смущало то, что прохожие заглядывали в окна, зато и цена квартиры была в два раза меньше. Дом и сегодня сохраняет свою первозданную красоту, особенно, если смотреть на него в полдень солнечного дня.
Четырёхэтажное здание, построенное из розового туфа,украшенное небольшими балкончиками, которые, кажется, парят в воздухе и колоннады, которые подпирают чётные ряды балконов, делают дом предметом восхищения, каждого, кто, хоть на секунду остановится на противоположной стороне улицы. Кажется, ты попал в страну чудес. Вот в этом-то чуде архитектуры и жил герой этой повести Саша Маринеско, который вместе со своими родителями и сестрой Валентиной вернулся в родную Одессу. В том же году он пошёл в школу, которая находилась всего в паре сотен шагов от его дома на
улице Пастера17. Тогда она называлась трудовой школой.Ребята получали там не только знания по общепринятым дисциплинам, но и определённые трудовые навыки. Несколько лет спустя, она была преобразована в общеобразовательную среднюю школу № 105. Помещение школы когда-то было частью жилого дома, но со временем администрация школы перепланировала и перестроила жилые помещения, превратив первые два этажа жилого дома в приличное учебное заведение.
Мать Саши, Татьяна Михайловна, хоть и выросла в простой деревенской семье, была женщиной строгих правил, и своих детей старалась воспитывать в соответствии с требованиями христианской морали и нравственности. Хотя термин «простая деревенская семья» скорее дань общепринятым догмам, чем какой-то устоявшийся стереотип людей. Я твёрдо убеждён, что «простых» людей не существует. Каждый человек– это целый мир, со своими привычками, убеждениями, внутренними законами и наклонностями. И ценность этих качеств зависит от каждого человека, от его умения выбрать нужные ему и его семье критерии жизни. Татьяна Михайловна была верной, любящей женой, заботливой матерью и настоящей хозяйкой в самом лучшем смысле этого слова. Она следила за тем, чтобы дети росли здоровыми, трудолюбивыми и порядочными гражданами своей страны.
Правда, и Саша, и Валя учились нормально и старались не огорчать маму. При этом Саша отличался острым умом и хорошей памятью, так что матери и вмешиваться в учебный процесс практически не приходилось. Зато вне школы он доставлял матери немало хлопот. Он поздно ложился и рано вставал. В летнее время он рано утром уходил из дома и целыми днями пропадал на море со своими друзьями Сашей Зозулей и Колей Озеровым.
Саша Маринеско вставал раньше всех. Одному идти на берег моря было скучно. Частенько дожидаясь своего лучшего друга– тёзку Сашу Зозулю,он садился на парапет Потёмкинской лестницы и мог часами наблюдать оживлённую жизнь, распростёршегося внизу порта и Практической гавани, которую одесситы иногда называют Арбузной. И это не случайно. Начиная с конца июня и до конца августа, с раннего утра и до позднего вечера в ней кипела жизнь моряков малого плавания. Почти круглые сутки сюда прибывали
шлюпки, баркасы, дубки, а иногда и огромные баржи, чуть ли не по самые борта, нагруженные сладкой продукцией полей– гигантскими ягодами, которые в народе называют арбузами и дынями.
Владельцы малых мореходных плавательных средств обычно заранее имели заказчиков на свой груз, и сами управлялись с разгрузкой шлюпок, катеров, баркасов и вельботов, а владельцы дубков и барж вынуждены были нанимать грузчиков. Обычно грузчики сбивались в артели и зорко следили,чтобы «чужаки»,случайные гости Арбузной гавани, не отнимали их законный заработок.
Арбузы в Практическую гавань везли со всего юго-восточного побережья Чёрного моря из Голой Пристани, Скадовска, Херсона и из Николаева и области. В страдную пору, когда количество арбузов, прибывших в Одессу морем,
превышало необходимое количество грузчиков, владельцы плавсредств нанимали местных пацанов и щедро угощали их дарами полей и огородов, да иногда и «живую копейку» можно было заработать.
Но большую часть времени «два Саши», как иногда называли друзей, живших в одном доме на Короленко 11, проводили на пляже. Они
могли часами не вылезать из воды. Соревновались между собой кто больше, пробудет под водой, кто дальше и глубже пронырнёт, кто быстрее проплывёт от одного причала к другому. А когда в порт прибывали иностранные суда с туристами, они атаковали их со всех сторон, развлекая иностранцев.
Иноземные гости часто бросали сорванцам на пирс монеты, ребята, конечно же, не отказывались от их даров, но большее удовольствие им доставляло наперегонки бросаться за монетой, которую некоторые пассажиры бросали прямо в воду.
Прыгнуть с причала за мелькающей в воде монетой, догнать её, выхватить из-под рук менее удачливого ныряльщика, было для ребят высшим удовольствием. Поймав монету, счастливчик выныривал из воды, показывал монету пассажирам, толпившимся вдоль борта, а затем со смехом засовывал её в рот, показывая зевакам, что он готов к бою за очередную монету.
Так развлекаясь, отдыхая и загорая на берегу моря, ребята росли и крепли, своими глазами наблюдали кипучую жизнь порта, которая становилась всё оживлённее по мере того, как гражданская война уходила всё дальше в прошлое. Чёрное море и одесские пляжи были не только местами отдыха и развлечения ребят. Вскоре они пристрастились к рыбной ловле.
Одесский залив буквально кишел знаменитыми на всё черноморское побережье «бичками», без которых не обходился ни один любитель пива. Не брезговали крупными бычками и домохозяйки, готовя шикарную уху, которую обильно сдабривали печенью из крупных особей. Кроме бычков в Одесском заливе водилось немало ставриды, скумбрии, гируса и барабульки. Довольно часто на крючок попадала и камбала. Особенно хорошо, как утверждает дочь Александра Маринеско, Леонора, рыба ловилась слева от судоремонтного завода, где раньше было кладбище, отслуживших свой срок кораблей и судов.
Оно ограждалось волноломом, состоявшим в основном из одних свай. Поперечных брёвен почти не осталось, и ребятам иногда часами приходилось балансировать на полусгнивших сваях. Зато бычки там были отменные,настоящие «Кнуты». Зная места, где рыба ловилась особенно хорошо, ребята никогда без хорошего улова домой не возвращались. Правда, чаще всего, донести рыбу до дома не удавалось.
Одесские домохозяйки любили рыбные блюда и перекупали улов по дороге домой. Такой способ покупки рыбы гарантировал им стопроцентную свежесть, да и на Привоз не надо идти,а самое главное они знали,что пацанам нужны карманные деньги, и они торговаться не будут.
В эти же годы у Саши и его друзей появилось ещё одно серьёзное увлечение– яхты. Одесский яхт-клуб до революции славился своими богатыми яхтами и опытными яхтсменами. Во время гражданской войны многие яхты вместе с их владельцами оказались за границей, часть из них сгинули в пожаре гражданской войны, но всё-таки несколько яхт, точнее то, что от них осталось, задержались в Одессе. Настоящие моряки знают, что внешний лоск кораблей и судов, не говоря уже о яхтах, требует огромных средств и усилий моряков, которые их обслуживают. Кроме того, они, как и хорошая семья,требуют мирного времени и постоянства. Любая война, большая или
маленькая для кораблей, судов и особенно яхт, смерти подобны.
Далеко за примерами ходить не надо. Достаточно вспомнить Одесский порт 25-30 лет назад, его торговый, вспомогательный и пассажирский флот и
сравнить его с нынешним днём и всё станет ясно без слов. При этом все знают, что эти годы внешне были годами мирными, а детство и юность Александра Ивановича прошли в грозовые периоды Первой мировой войны, иностранной интервенции, Гражданской войны и послевоенной разрухи.В своё время в Одессе было два богатейших яхт-клуба: Черноморский и Екатерининский.
Белогвардейцы, убегая от частей Красной Армии, забрали буквально все корабли и суда, которые были на ходу. Не избежали этой участи и яхты. Остались только те, которые не имели собственного хода и которые не успели сжечь или утопить.К началу двадцатых годов ХХ столетия в Одессе осталось всего три яхты,которые и вошли в состав нового яхт-клуба,который находился в
районе Потаповского мола в Практической гавани. Яхты дореволюционной постройки получили новые имена: «Комсомолец», «Лейтенант Шмидт» и «Коммунар».
Помимо красавиц яхт в яхт-клубе имелись несколько парусно-гребных гичек, вельботов, катеров,четырёх и шестивесельных ялов и несколько тузиков. Наиболее пристальное внимание ребят, конечно же, привлекали четырёх- и шестивесельные ялы. Эти небольшие по вместительности плавучие средства яхт-клуба больше всего походили на настоящие морские суда и по внешнему виду и по задачам, которые на них возлагались в случае необходимости:
– Перевозка людей с берега на корабль и обратно;
– Спасение людей с корабля, терпящего бедствие, или упавшего за борт;
– Обеспечение швартовки корабля или судна, при постановке их к причалу или на бочку, и даже для завоза якорей;
– Подрыв якорных или плавающих мин и обеспечение работ подрывных партий.
Это вызывало у ребят не только уважение, но и восхищение этими маленькими труженицами моря, граничащее с восторгом.
Особый интерес ребят к парусно-гребным ялам вызывали возможности не дожидаясь возраста 17-20 лет, с которого разрешалось устраиваться на работу на яхты, получить хорошую морскую практику и даже, если повезёт, участвовать в гребных или парусных гонках,
Что же собой представляет шлюпка или ял? Это беспалубное килевое маломерное судно с заострённым носом и кормовым срезом или транцем*. Оно обладает хорошей мореходностью и способно выдерживать шторма до 6 баллов, а также передвигаться под действием вёсел, парусов или с помощью подвесного двигателя внутреннего сгорания. Недаром ялы находятся на вооружении военного и торгового флотов уже несколько сот лет и дожили до наших дней. В свою очередь они являются бесподобной школой для обучения начинающих моряков и одновременно богатейшей базой для получения ими практических навыков и в плавании под вёслами и под парусом, и в швартовке, и в выполнении специальных задач, которые на всю жизнь остаются
драгоценным опытом, который больше нигде не получишь. Я уже не говорю о том, какую неоценимую помощь они оказывают ребятам в овладении морской лексикой. Одно дело щегольнуть перед своими сверстниками вычитанными из книжки словами типа «иллюминатор»,«палуба» или «гичка», и совсем другое дело, когда ты рассказываешь,что вчера ты«выходил в море на «шестёрке», принимал участие «в постановке рангоута», как на пути твоего яла «нежданно,негаданно ниоткуда появился "тайфунчик» и вся команда с риском для жизни в считанные секунды «срубила паруса». И не даром маломореходные гребно-парусные судёнышки до конца жизни становятся любимым делом таких моряков, как ветеран ММФ Николай Петрович Локтионов, береговой боцман водной станции Всеволод Георгиевич Лютер, матросы Калашников Иван Александрович и Сапожников Анатолий Семёнович.
Опыт, полученный на водной станции, сводился не только к выходам в море на шлюпках под вёслами или под парусом. Мальчишки получали и твёрдые теоретические знания по устройству ялов, уходу за ними, порядку поведения на море в различных условиях, академической гребле и управлению шлюпкой под парусами, а также хорошие навыки по очистке, ремонту, шпатлёвке и покраске корпуса судна.
Помимо выходов в море юные моряки, когда выдавалось свободное
время, огромное внимание уделяли плаванию и нырянию на расстояние
и на предельную глубину. Только после суровой морской школы,
пройдённой на морских ялах, катерах вельботах и яликах, наиболее
достойные по достижению установленного трудовым
законодательством возраста, могли быть зачислены на яхты.
Саша Маринеско довольно часто оказывался победителем в этих
соревнованиях. Присмотревшись к юным морякам– «двум Сашам с
Короленко», как иногда в яхт-клубе называли неразлучных друзей
Сашу Зозулю и Сашу Маринеско, капитан яхты «Карманьола» по имени Аркадий, фамилии его почему-то в памяти ребят не осталось, пригласил их к себе на борт, долго беседовал с ними и вдруг предложил:
– Мужики, а как вы смотрите на то, чтобы стать членами команды
моей яхты?
Ребята с радостью согласились, а вскоре их поставили на штат
матросами. На яхте «два Саши» не только выполняли обязанности
матросов, но и серьёзно занялись водным спортом. Под руководством
опытных мастеров они обучались плаванию на длинные расстояния
различными стилями, умению часами лежать на воде, длительному
пребыванию под водой и прыжкам с вышки.
Яхт-клуб имел свою собственную пятиметровую вышку. Когда температура воды в Чёрном море достигала25-26 градусов, руководители яхт-клуба иногда
устраивали заплывы на длинные дистанции. Так Саше Маринеско не однажды пришлось участвовать в заплыве от яхт-клуба(с внешней
стороны Потаповского мола) до Лузановки. Руководство Яхт-клуба
готовилось к этому мероприятию очень тщательно. Массовые заплывы обеспечивались шлюпками, которые страховали ребят, обеспечивали их бутербродами, горячим чаем и забирали из воды тех, кто выбился из сил или добровольно отказывался от дальнейшего участия в заплыве. По правилам заплыва, который длился 5-6 часов, его участникам разрешалось, не поднимаясь из воды на борт шлюпки и даже не касаясь её борта, подкрепиться бутербродом или выпить чашечку чая.
Саша не раз вспоминал свой первый заплыв, в котором он участвовал вместе с Сашей Зозулей. Прежде чем дать «добро» на старт, капитан «Карманьолы», Аркадий, собрал всех участников заплыва и объявил:
– Если кто-то из вас сомневается в себе или в своих силах, то лучше
отказаться сейчас.
Ребята переглянулись. Саша Маринеско, не задумываясь, заявил:
– Никаких сомнений! Ты как хочешь, а я поплыву.
Оба Саши участвовали во всех заплывах и ни тот, ни другой, ни разу с дистанции не сошли. После окончания заплыва и награждения победителей они на шлюпках возвращались в яхт-клуб.
С наступлением учебного года ребята снова становились обычными учениками. Знания и опыт, полученные ими в яхт-клубе, помогали им и в школе быть в числе первых. О детских и юношеских годах жизни Александра Ивановича очень точно написала его младшая дочь– Татьяна:
Мой отец одесситом был
И, сроднившись с морем судьбою,
Он всем сердцем своим любил
Шум волны и шорох прибоя.
Однажды, когда «Карманьола» зашла в Голую Пристань, на яхте закончились скоропортящиеся продукты, капитан яхты отправил Сашу в магазин, чтобы закупить продовольствие для всех членов команды на обратный переход. Конечно переход в Одессу– не ахти какой поход, но как говорят опытные моряки:
– Выходишь в море на сутки, бери еды на неделю.
Саша взял у капитана деньги и список продуктов,которые надо было закупить и, посвистывая, отправился в единственный в посёлке продовольственный магазин.
Когда Саша подошёл к магазину, возле его дверей колебался длинный хвост очереди. Только что разгрузился фургон со свежим хлебом, который привозили из Цюрупинска один раз в сутки. В Голой Пристани своего хлебозавода не было. Последней в очереди стояла красивая светловолосая девушка небольшого роста.
– Кто последний, я за Вами! – весело заявил Маринеско, пытаясь
избитой одесской шуткой привлечь к себе внимание девушки.
– Будете за мной, – скромно потупив глаза, отозвалась юная
красавица.
– А как Вас зовут? – неожиданно для себя спросил Саша. К его удивлению девушка не стала ломаться, а скромно и просто ответила: – Нина.
Пока стояли в очереди, Саша узнал, что Нина дочка местного кузнеца. Она является младшей дочерью в многодетной семье. Очередь двигалась довольно быстро, так как кроме хлеба почти никто ничего не брал. Саша тоже не стал брать другие продукты. Он не хотел заставлять стоящих за ним людей ждать пока он выберет весь перечень продуктов, а самое главное, он боялся потерять Нину, которая медленно уходила прочь от магазина. Ей тоже явно не хотелось расставаться со своим новым знакомым.
– Девушка, вот Вам деньги и сумка, – предложил Саша продавщице. – Я буду у Вас брать много разных продуктов.Оставьте мне 3 буханки белого хлеба. За остальным я приду через полчасика.
Продавщица не возражала. Саша вприпрыжку догнал Нину и проводил её до дома. Они обменялись адресами и стали переписываться. Как ни престижно было считаться моряком, служащем на яхте, но с яхтами Саше скоро пришлось расстаться, хотя потом, всю жизнь он с теплотой вспоминал два года, проведённые на этом удивительном судёнышке.
Оба Саши с Короленко, 11 любили читать и оба испытывали потребность находить в жизни подтверждение историческим фактам, о которых узнали из книг. Так однажды, прочитав о легендарной осаде и героическом штурме русскими войсками турецкой крепости Очаков в декабре 1788 года,они решили лично побывать на историческом месте сражения русских войск под командованием фельдмаршала Потёмкина с турецкими янычарами, благо Очаковская крепость находилась «всего-то» в нескольких десятках километров от Одессы. Им было и невдомёк, что даже сейчас, при наличии шоссейных дорог, путь в Очаков не прост, а в те времена и подавно. Им предстояло пешком преодолеть более ста километров, обогнуть весь Одесский залив, пересечь несколько населённых пунктов и Аджалыкский, и Березанский лиманы.
Втайне от родителей они подготовили снаряжение для этого необычного похода, запаслись едой и водой на первый случай и отважно ринулись в путь. Может быть,эта авантюра им бы и удалась,но всё испортил младший брат Саши Зозули.Он вычислил заговорщиков и в самый последний момент заставил их взять с собой. Хотя Жора и был всего на два года моложе Саши, но в этом возрасте играет роль даже месяц, не то, что год, а Саше Зозуле и Саше Маринеско тогда было всего по12 лет.
Двое суток юные путешественники пробирались вокруг Одесского залива, но, как ни старались, одолели только двадцать пять километров, добравшись до села Дофиновка.При этом Жора в кровь сбил ноги,и ребята были вынуждены вернуться.
В 1927 году Саша окончил 6 классов трудовой школы. Настала пора
«самому зарабатывать на хлеб насущный».
*Гичка- двухвесельный ял (шлюпка)
*Транец- плоский срез кормы шлюпки