Мне повезло — получила возможность посетить 36 Московский международный кинофестиваль. По пригласительному билету, на один из конкурсных показов. Естественно, я с радостью согласилась.
Попала я на конкурсный показ документальных фильмов «Свободная мысль». Свободная мысль — это противостояние лжи.
Фильм, на который мне вручили билет, назывался «Deep Love». Многозначительное название, не правда ли? «Глубокая любовь» — фильм действительно о любви. Но не плотской, не о той, о какой может возникнуть мысль в наших головах, учитывая тенденции последнего времени.
Фильм оказался о дайвере, шестидесятилетнем Януше.
Некогда уверенный в себе, очень активный и успешный человек, после двух инсультов становится полупарализованным инвалидом с нарушением речи. На его счастье рядом с ним постоянно находится любимая и любящая женщина, Ася. С её помощью и благодаря реабилитации в бассейне Януш начинает возвращаться не только к полноценной (насколько это возможно при его диагнозе) жизни, но и к реализации своей давней мечты: совершить погружение на сто метров. Его цель — добраться до прекрасной, но опасной Голубой Дыры, подводной пещеры неподалёку от Дахаба в Египте, в которую непросто опуститься даже здоровым дайверам.
Фильм протяжённостью 86 минут смотрелся на одном дыхании. Причём было такое ощущение, что это не документальный, а художественный фильм. Прекрасная работа операторов, монтажёров, изумительная по красоте музыка.
После просмотра режиссёр и сценарист по совместительству, Ян П. Матушинский ответил на многочисленные вопросы коллег и просто зрителей.
Первый же вопрос вызвал бурю протеста в зале. Даже не вопрос, реплика о том, что Янушу очень повезло с женщиной, не бросившей его в таком положении, и поддерживающей его в стремлении осуществить мечту, и что в России таких женщин нет. Зал просто взорвался гулом возмущения. А мне стало искренне жаль этого мужчину. Не везло ему с женщинами, раз он спроецировал свой опыт на всю Россию.
Создателям пришлось немало потрудиться, чтобы фильм получился таким интересным. Ян П.Матушинский рассказал, что всего было отснято 80 часов материала, и что первоначальный вариант фильма был длительностью 8 часов.
Ему повезло, один из дайверов занимался профессиональной подводной съёмкой, благодаря чему смогли правильно выставить камеры, плюс у них была подробная документация места погружения в Египте.
Главные герои так же имели опыт работы на камеру, и поэтому вели себя во время съёмок совершенно естественно.
В итоге получился фильм-драма. Ровная, без надрыва, но драма. По словам режиссёра фильм не о дайверах, не про инвалидов, а о чём-то другом. О чём — решать зрителю.
А зрителю фильм понравился. Об этом свидетельствовали аплодисменты, неоднократно звучавшие во время просмотра, и множество вопросов о дальнейшей судьбе героя фильма, о планах режиссёра на съёмку уже полноценного художественного фильма. К сожалению, время для обсуждения фильма было весьма ограниченно, и пришлось свернуть активную беседу режиссёра со зрителями, не смотря на то, что было ещё много желающих задать вопрос.
Мой совет — непременно посмотрите этот фильм. Восхититесь силой человеческого духа и насладитесь прекрасными видами подводного мира. Особое удовольствие получите от музыки, звучавшей в фильме. Автор — композитор Анатас Вальков.
Выйдя после просмотра на улицу, с прекрасным настроением, не смотря на идущий дождь, вприпрыжку поскакала по лужам в сторону метро, намереваясь ехать домой. Но меня остановил телефонный звонок. Как оказалось, один добрый режиссёр, случайно услышавший моё желание посмотреть ещё что-нибудь из фестивальной программы, передал для меня ещё один пригласительный билет. Я бегом помчалась обратно, в киноцентр «Октябрь».
На этот раз фильм был художественным. Название — «Patch Town» (Город без застёжек) — ничего не говорило. Но вступительное слово перед началом сеанса сразу же заинтриговало. На создание фильма ушло десять лет. Идеей создания фильма послужило открытие режиссёра того, что в России детей находят в капусте, а не приносит аист.
Первые же кадры вызвали рвотный спазм. Представьте огромный цех с движущимся конвейером, по которому ползут кочаны капусты. Их огромными тесаками вскрывают жуткого вида рабочие, вытаскивая из беловатой субстанции, заполняющей кочаны, человеческих младенцев. Одно движение рукой — хрясь, кочан пополам. Второе движение — младенец поднят в воздух, мгновенно оборвана пуповина, одним движением очищен от слизи, обволакивающей его, словно кокон. И, зацепив верёвочной петлёй за ножки, его, словно тушку, подвешивают на проплывающий мимо крюк, уносящий вопящего младенца в неизвестность.
Спустя несколько минут зал стали покидать некоторые зрители. И я их понимаю. Фильм не для всех.
Ион — игрушка, которую предала и выбросила приёмная мать. Ему ничего не остаётся, как вернуться на фабрику, где ежедневно в капусте рождаются сотни младенцев. Проходят годы. Однажды злобный похититель детей по имени Юрий узнает, что Йон с женой Мери украли с фабрики контрафактного младенца...
Порадовало то, что не обошлось без злобных русских. Именно русский учёный, мастер по созданию игрушек, первый обнаружил детей, рождающихся из капусты. Звали его Григорий. Он изобрёл машину, превращающую живых детей в кукол для богатых детей. А после того, как надоевшая игрушка выбрасывалась на свалку, он собирал их, и вновь превращал в младенцев, стирая память о прошлом. Люди не знали семьи, у них отобрали это право — иметь семью и детей.
Страшный фильм.
За ним стоят истории брошенных детей, детей, ставших, чьими-то игрушками. Дети —игрушки, игрушки — дети. И то, что дом — это понятие не географическое. Дом там, где тебя любят.
Вышла из зала со смешанными чувствами. Но чувства сожаления о потерянном времени не было.
Единственное, что меня смущает — смогу ли я есть теперь голубцы? В фильме была сцена, где главный злодей угощает плененную им мать похищенной девочки голубцами. Ассоциация, возникшая у меня при этом, отнюдь не порадовала. Капуста с младенцем внутри, и фаршированный мясом голубец на обед. Бррр, канибаллизм какой-то, получается.
Завтра меня ожидает ещё один поход на ММКФ. Идём на Шоу-манифест «Кинохаракири». Мастерская Индивидуальной Режиссуры
Мультимедийный перфоманс. Посмотрим, что там будет интересного.....
**********
Мероприятие «Кинохаракири» в рамках ММКФ порадовало неординарностью и неформатом. Люди, пришедшие на него, были весьма и весьма различны. От хипстеров до бабушек — «божьих» одуванчиков. Сидели позади нас две такие милые старушки, лет под восемьдесят, нарядные, в перчаточках и шляпках. Всё кудахтали: «Ах, что же это такое? Куда это мы попали? Кто все эти люди?» А по залу в броуновском движении сновали колоритные подвыпившие личности, при входе в зал толпились у столика с кофе-чаем и какими-то бутербродиками-печенюшками. Угощение было бесплатным, дабы пришедшие могли взбодриться, ибо мероприятие должно было продлиться до утра.
Начало несколько затягивалось, ждали второго критика, он отчего-то запаздывал. Первый, Ури Гиршович, дядька со смоляными кудрями и в чёрной же кипе, уже был представлен залу, про второго было сказано, что он профессиональный философ, кандидат наук и чуть ли не декан одного из вузов. И вот он появился. Бабушки тут же завозмущались: «Да какой он декан? Максимум, аспирант!» С длиннющими дредами, в хипстерской шапочке и кожаных штанах, худой и вертлявый философ вызвал радостное оживление зала.
Действо началось.
Философ добрые десять минут занимался словоблудием, дядечка в кипе возмущался ярким светом софитов и предпочёл общаться с залом, повернувшись ко всем спиной.
Наконец начался первый из семи фильмов, приговорённых к кинохаракири.
Режиссёр фильма — Анна Брандуш, фильм назывался «Опен-эйр», где главную роль сыграла Валерия Гай Германика. Мне фильм не понравился. Банальная история брошенной матери-одиночки, пытающейся вернуть возлюбленного. Но, как оказалось, это был автобиографичный рассказ, и после показа Анна зачитывала страницы дневника, по прочтении каждой страницы была пауза, во время которой она уничтожала листок с написанными откровениями. И параллельно с этим ей делали татушку в виде киноплёнки.
Такой вот перфоманс.
Повеселили старушки. После того, как зажёгся свет в зале, философ с дредами заявил, что видел до этого оригинальную версию фильма, где не было запипикиваний, и слова обсценной лексики звучали с экрана неоднократно.
Услышав слово из трёх букв, старушки вновь дружно закудахтали: «Ах, да что это такое? И это высокое искусство? Куда мы попали, что здесь вообще происходит? Это же международный кинофестиваль! А тут матом ругаются!»
Я было подумала, что бабульки сейчас дружно встанут и выйдут из зала. Ан нет! Вопреки ожиданию, они не только не ушли, а даже наоборот. Одна из них быстренько сгоняла за двумя чашками кофе, вторая достала из ридикюля фляжечку с коньяком, и они, усевшись поудобнее, принялись наслаждаться происходящим вокруг безобразием.
Было весело. На сцене играл бухой пианист, иногда издавая нечто, похожее на мяуканье кота или плач младенца, философ возмущался тем, что режиссёрше(а затем и зрителям) якобы не нравится его музыка, режиссёрша периодически вскрикивая от боли, переставала читать свой нудный текст, и требовала сделать музыку тише, она ей мешает читать...
Зрители всё так же тусили по залу, уходя-приходя...
Наконец-то начался второй фильм. Режиссёр — Клим Козинский. Одну из ролей сыграл Ник Рок-н-Ролл, рок-музыкант. Фильм назывался «Столоверчение», и был на порядок лучше предыдущего.
К сожалению, после него пришлось уходить, иначе опоздали бы на метро.
Вот такое вот кино. «Кинохаракири»...
P.S. Кофе-чай оказались платными. Сорри за дезинформацию.
Фото сделано в Атамани, на Кубани, август 2014 года. Идеально подходит для иллюстрации фильма «Город без застёжек».