О МАГИЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ ИСКУССТВА
Многие деятели искусства : художники, поэты, писатели, композиторы, архитекторы, скульпторы, кинорежиссёры и т.д. задумывались о воздействии искусства на реальность. И размышляя , большинство из них сталкивались с неоспоримым выводом, а именно – искусство никогда и никого не учит впрямую. Действительно, сколько было написано картин « Усекновение главы Иоанна Крестителя», в которых разными авторами было показано как отвратительно и недопустимо, как грешно и чудовищно рубить живым людям головы. Но не перестали рубиться головы несчастных на площадях «христианской» Европы. Короли и губернаторы, судьи и кардиналы спокойно взирали на казни из окон своих дворцовых покоев, на стенах которых висели в золотых рамах картины с вышеупомянутым сюжетом. И в своих размышлениях о значении и влиянии искусства многие останавливались и, боясь впасть в иллюзорные с их точек зрения мистические рассуждения, удовлетворялись констатацией бесполезности искусства. Смысл его понимался ими исключительно как субъективная потребность их самих творить . Но такое странное, если не сказать - малоумное, понимание искусства не могло и не может удовлетворить кого бы то ни было в поиске смысла. Действительно, не может ведь существование искусства объясняться лишь личной потребностью художника реализовывать свои творческие потребности? Думая так , мы низводим творчество до уровня психической выделительной функции организма. И если сами художники , творящие искусство в мире сем и для мира сего, не в состоянии понять его предназначение, то естественно, что сам мир – во зле лежащий, находит способы объяснения искусству и его места в цивилизации и во всём культурном процессе. А специалистами, всё объясняющими и раскладывающими по полочкам, являются мирские эмиссары – искусствоведы и культурологи.
Путая причины со следствием, объясняя невыразимое психоанализом и экономическими предпосылками , искусствоведы и культурологи окончательно хоронят вопрос о смысле искусства в каменную гробницу общественной некомпетентности и запечатывают печатями авторитетных институтов и университетов. Конечно, всё это является борьбой мира с искусством.
Рождающие искусство профессии не являются мирскими по определению. Художники и артисты, композиторы и поэты – люди «не от мира сего» - конечно, если речь идёт о настоящих деятелях, а не об имитаторах, материализующих фальшивые ценности в соответствующих формах.
Художник - во всеобъемлющем смысле этого слова - по своему положению стоит вне мира. Он противостоит миру, а мир – противостоит ему. Не потому, что между миром и художником нет ничего общего, а потому, что сам акт искусства не принадлежит по своей природе миру. Мир по отношению к художнику является объектом его творчества, а художник по отношению к миру является творцом. В самом акте художественного творчества лежит богоподобие. И это прежде всего значит, что в художнике задействуются силы, вложенные в него Богом-Творцом. Это не делает его равным Богу, просто через художника манифестируется часть подлинной природы человека. Поэтому искусство имеет две стороны – экзотерическую, доступную по своему содержанию и форме всем, ибо она вполне общечеловеческая, и эзотерическую – по своей природе принадлежащую таинственной области Духа . Обе составляющие едины и по смыслу и по содержанию, но эзотерическая часть доступна для понимания немногим. Первая часть – вполне ясна . Именно она и является предметом изучения искусствоведов и прочих специалистов. Именно она и не учит впрямую людей добру и красоте. Поэтому профан, применяя логический анализ, не видит в искусстве ничего реально воздействующего на окружающую действительность.
Таким образом, вопрос о смысле и предназначении искусства лежит в области эзотерической. Попробуем заглянуть в эту тайну. Художник начинает создавать произведение искусства задолго до того, как оно обретает внешне доступные черты. Он мыслит как живой участник бытия. Он собеседник века сего. Из мира реальности черпает он своё горе и свою надежду. Его основной отличительной чертой является то, что он не просто воспринимает фактическую реальность, а творчески осмысляет её. Для него нет вещей вне его творческого осмысления. Всё становится участником его таинственного восприятия окружающей действительности. Именно поэтому можно говорить о художественной прозорливости автора. Нейроны головного мозга совершают поступательные и колебательные движения, образуя электромагнитные и гравитационные поля. Это происходит у каждого человека. Но художник структурирует эти поля в соответствии с художественным замыслом. Художественный замысел всегда прекрасен и нравственно и эстетически по определению. Выстраивая таким образом электромагнитные и гравитационные поля, художник открывает суть той проблемы, что находится в основе его художественного замысла. Он проникает в невидимое глазу. В то, чему нет выражения в человеческой речи. Он созерцает невыразимое. И это не пассивное созерцание как может показаться, а воздействие на саму реальность. Подобно тому, как врач диагностируя больного, видит в нём здоровые силы, к которым и будет направлено его врачебное воздействие, так и художник видит в бытии подлинные черты первозданной гармонии. К которым и будет направлять свои усилия по восстановлению истинного художественного образа . Работая над темой своего произведения , художник проникает в эпический пласт культуры и истории мира. Его личное творчество становится сопричастным великим эпохальным , мистическим событиям прошлого (а значит и настоящего), ибо своим творчеством художник продолжает в настоящем события прошлого. Не просто художественное осмысление реальности, но и её преображение – вот истинный смысл и назначение подлинного искусства! Как это происходит? Художник осуществляет истинное магическое действие , отбирая из реальности то, что будет им включено, а вернее возвращено в гармонию. Он напрягает энергетические, информационные поля уже самим процессом подготовки и создания произведения. Происходит невидимая глазу редакция тех сфер реальности, к которым направлена его творческая воля и талант. Конечно, оказывать воздействие на мир и управлять миром вещи разные. Не всякое воздействие оказывает управление. И здесь истинный художник, стремящийся к преображению реальности, неминуемо должен искать согласие своего художественного замысла с Волей Божьей.
Что есть Воля Божья? Это прежде всего Промысел Бога о бытии мира. Бог сотворяет всё в великой гармонии , источником которой Сам и является . Зло, привнесённое в мирозданье дьяволом, чуждо и противно Богу. И наделяя человека свободной волей и способностью творить, Бог призывает его к сотворчеству, к синергии. Художник познаёт, что причиной его замысла является Божественное вдохновение – призыв. Художник, сам того не ведая, уже вступил в пространство подлинного бытия. Всё становится священным и бессмертным в этом пространстве. Нет ни прошлого , ни будущего. В священном круге событий, очерченным художником, все персонажи живут в постоянном настоящем. Это качество райского времени. Это не обман самого себя, не попытка забыться в иллюзии. Ибо ничто не придумано в произведении. Когда мы читаем высказывания Достоевского или Конёнкова о мериле и источнике творчества – правде , мы должны понимать, что они говорили не о газетной правде, а о том вечном промысле, к которому должен устремляться художник. Что это за правда? Конечно, этой правдой является любовь. А воплощённая в видимых и слышимых формах любовь – это красота. Художник благоговеет перед тайной бытия. Но одновременно и дерзновенно приступает он к очищению реальности от скверн , которые повсюду обезображивают мир. Работая над образом человека, живого современника, истинный художник провидит в нём его логос – бессмертные черты. И это не механическая работа. Художник подобно Микеланджело отсекает всё лишнее . А лишним оказывается зло и его производное- обезображивающие страсти и болезни души. Художник, совершая эту работу, оказывает таинственное гармонизирующее воздействие и на портретируемого, и на целую область жизни, сюжетно связанную с его произведением. Если воля художник соединяется с Волей Бога, то художественное произведение создаётся по Промыслу Божьему. Сила воздействия на реальность становится управляющей . Конечно, речь идёт не о насильственном изменении судеб или событий. А о таком вмешательстве в реальность, которое является формирующем события. Церковная мистерия богослужений вводит человека в контекст с Евангельской тайной спасения человеческой природы Сыном Божьим. Но в приобщении к этой тайне спасения верующий не совершает творческого акта. Он лишь пассивно принимает Благодать. Если можно вести речь об активности верующего в богослужении, то надо понимать особый род этой активности. Верующий совершает акт покаяния и возвращения к Богу в смирении. Он не ищет своего. Он всецело приемлет . Магический акт творчества подразумевает, помимо смирения и благоговения, ещё и дерзновенность. Художник, выходя за ворота храма, оказывается в поле своего творчества. Он выходит из мистического в магическое пространство - чтобы творить. И сотворив, снова восходит в мистическое к Божественному Престолу, предлагая Богу сотворённое им. Таким образом, становится очевидным, что искусство не может и не должно быть пассивным отражением реальности или следствием событий психологического, политического и экономического порядка. Но искусствоведение твердит нам из года в год, из века в век о том, что искусство является отражением реальности. В учебных заведениях, где учат будущих художников, композиторов, поэтов и режиссёров с пугающей настойчивостью внушают ложные идеи: « Не важно, что вы делаете, главное - как!» Иными словами, насильственно отсекается идея единства формы и содержания. Разрушается единство тематики, пластики и стилистики. « Не важно что, главное - как !» За этим видится куда более серьёзная идея. Не допустить художников задумываться над самим бытием. Пусть объектом и темой изображения будут поверхностные сюжеты. Это попытка уже на ранних стадия не допустить воздействия художника на окружающее бытие. Художникам навязывается ложный образ самих себя и искусства в целом. Их насильственно оглупляют, и таким образом, делают художественный талант в их руках недейственным. Им не рассказывают что они – волшебники, призванные в мир для возвращения погибших в рай. Им не преподают православное богословие и католических мистиков. Их учат довольно среднему ремеслу как профессии, предоставляя их собственному личному творчеству без идеи и содержания. А свято место пусто не бывает. Вместо идеи творчества приходит к ним духовная болезнь – обогащение за счёт низменных форм творчества, облагораживание пороков искусством. И вот мы видим в двадцатом веке искривление всех сфер и видов искусств. Эта художественная дегенерация целенаправленна и рукотворна. Силы, производящие её, прекрасно знают, что реальность может легко впасть в зависимость от искусства. И тогда не будет войн и эпидемий, не будет тиранов и революций. Но именно этого не могут допустить те, кто мнит себя властелинами мира.
Тема – есть причина искусства. Лишая художников настоящей темы, их заставляют обслуживать другие - ложные темы. Поэтому и появляются произведения искусства , воспевающие боль , страдания и растление. Отсюда искусство перерождается в пропаганду. Но глубинная эзотерическая часть искусства остаётся действующей и тогда, когда суть и смысл художественного произведения извращаются. Можно сказать, что падение искусства с духовной высоты подобно падению Люцифера. Низвергаясь с высот богообщения , искусство на эзотерическом плане всё же сохраняет свою магическую природу. Но падши во глубину Ада, искусство становится колдовством. И тогда то, что было вчера искусством, сегодня генерирует процессы мирового зла. Войны, эпидемии, катаклизмы во многом являются результатом богохульного творчества. Это сравнимо с эффектом от церковного богохульства. Когда священники самим богослужением осмеивают и опровергают Бога. Такое бывало в мировой истории. Вспомним так называемую «святую инквизицию» , служащего божественную литургию папу Иоанна, оказавшегося беременной женщиной. Можно вспомнить богохульное преклонение перед Сталиным высшего православного духовенства. Государственная власть в современной России, похоже, обнаружила, что искусство, на которое она – власть - не обращала внимание, выродилось. И это вырождение повлекло одновременное вырождение народа. Даже профанные художники стали не просто пассивными участниками всеобщего культурного распада, а деятелями этого распада. Тема, с которой так долго боролись в искусстве постмодернисты и академические профессора, тема , которая содержит , а по сути и является областью настоящих ценностей – исчезла вместе с ценностями. Очевидно, что учебные заведения, готовившие деятелей искусства, исчерпали себя, а вернее сказать - исполнили свою настоящую роль. Они больше не готовят художников. Они готовят обслугу. Конечно, в этом положении уже нельзя говорить о серьёзном участии художников в процессе мировой гармонии. В конечном итоге искусство является магическим инструментом, дарованным человечеству самим Богом. Дьявол на протяжении веков старался вырвать этот инструмент из рук человека . И похоже, что ему это наконец удалось. Но ирония заключается в том, что искусство – это магия добра, и с помощью искусства невозможно создавать злые произведения . Искусство в руках дьявола перестаёт работать как искусство. И вместо дьявольской «красоты» (что само по себе невозможно) получается злохудожество. А злохудожество люди любить не могут. Тёмные силы всегда недооценивали людей. И недооценка сказалась и в вопросе борьбы с искусством. Испорченный извращённым университетским образованием искусствовед может любить отвратительное зло и восхищаться некротическим – например, украшенным бриллиантами человеческим черепом. Но человек неграмотный, необразованный и художественно неразвитый при всёй своей темноте всё же не восхитится черепом в бриллиантах, а содрогнётся и, не культурно ругнувшись, сплюнет. Он может и не поймёт Сальвадора Дали и не оценит его во всей полноте, но уж точно одобрительно покачает головой перед Сикстинской Мадонной Рафаэля. Да и картину русского художника Иванова «Явление Христа народу» он тоже оценит благожелательным кивком головы. Потому что искусство вызовет отклик в базовых силах души простого человека. Есть общая точка восприятия реальности, в которой согласятся друг с другом и великий гений классического искусства и тракторист из глубинки. Иоганн Себастьян Бах и бабушка из глухой деревни оба содрогнутся от звуков тяжёлого рока. Хотя один – гений музыки, а другая даже нот не знает. Это точка гармонии. Это точка правды жизни. А значит, это - любовь и красота, с которой человек рождается . Как бы ни боролись с искусством и его влиянием на реальность , души художников продолжают воплощаться в нашем мире. Судьбы их в руках Божьих. Пока человек создаёт образ сотворённого Богом на холсте, в камне или на бумаге, пока он слышит музыку и пишет её для мира – продолжается магический акт творчества. Это происходит благодаря тому, что органы восприятия у художников не так сильно повреждены грехом как у всех остальных. Мы смотрим на мир их глазами. Мы слышим и играем их музыку. Мы читаем их книги и их героев мы любим. Когда художники ослепнут – умрёт искусство, а вместе с ним умрёт наш сотворённый Великим Художником мир.