От винта!

Александр Калуцкий
ОТ ВИНТА
Жителю Лобни Вениамину Сторченко есть чем гордиться. Да вот хотя бы картинами, которые он пишет маслом с натуры или великолепной рыбалкой, которая у него всегда ознаменовывается замечательным уловом, где раз от разу доминирует то небывалый лещ, то щука, а то и сом, которого "невозможно запихнуть в багажник автомобиля". Но больше всего Вениамин гордится своим дедушкой, летчиком Великой Отечественной войны. Еще бы! Ведь тот громил неприятеля с самим Покрышкиным!
 Об этом героическом дедушке уважаемый Вениамин Артемович может рассказывать часами, а если еще и добрая чарка под разговор случится, то может и спеть под гармошку песню, которую певал покойный дедушка в момент фронтовых откровений.
 Рассказы Сторченко о подвигах предка столь замечательны, забавны, а порой и невероятны, что слушатели редко дослушивают их до конца. А зря! Ведь каждый раз благодарный внук вкладывает в них душу. И не беда, что сюжетные линии зачастую сходятся, переплетаются, а то и завязываются в узлы, герои не с того, ни с сего меняют имена и рода войск, да и дедушка, бывает, влетит в сюжет на реактивном "Су-27", которых в войну еще и в помине не было. В этих рассказах есть главное, а , именно, - безграничная любовь внука. Все остальное - детали.
 Ну так вот, среди этих историй, есть одна, совершенно замечательная. Своеобразная королева, которая всегда остается неизменной и пересказывается Вениамином с особым удовольствием. Собственно, все остальные истории это лишь жанровый фон для этой, как слабенькие песенки для шлягера.
 Что ж, подойдем к ней с трепетом и мы и приведем ее со всей тщательностью и старанием, как того и требует восхищенный внук.
 Дело, якобы, происходило где-то в Польше. К тому моменту легендарный Покрышкин уже был овеян славой, фюрер объявил его личным врагом и не знал, как от него избавиться. Меж тем, как наш дедушка, будучи тогда молодым летчиком, только делал свою карьеру в небе, зачастую прикрывая знаменитого героя.
 И вот как-то на рассвете весь авиаполк был поднят в небо. Случился массированный налет немцев на огневые позиции советских войск, и нашим воздушным асам надо было развеять несметные полчища налетчиков и отогнать их от фронта.
 Ведущего дедушки быстро подбили, и он ушел на запасной аэродром, легко подымливая двигателем. Дедушка же, оставшись без ведущего, повел бой от лица всей пары и с двойным усердием. В том бою он сбил никак не меньше пяти самолетов, сам же, ловко маневрируя, оставался неуязвим, хотя снаряды все время гуляли, что называется, впритирку к фюзеляжу.
 Сам Покрышкин, якобы, раздвинул кабину и, восхищенный, выкинул кулак с поднятым большим пальцем, тем самым высоко оценив работу молодого аса.
 В этот - то самый интересный момент, когда дедушка собрался сбить вдогонку еще никак не меньше пяти самолетов, двигатель его самолета неожиданно заглох, и проклятый пропеллер залип, как примагниченный.
 Сколько ни пытался дедушка запустить мотор, тот предательски молчал, лишь изредка отфыркиваясь короткими чихами, которые никак невозможно было расценивать, как надежную работу.
 Делать нечего, матеря своего механика всеми имевшимися в его арсенале матами, стал летчик правиться на линию фронта, чтобы на бреющем преодолеть ее и приземлиться как-нибудь на поля, занятые советскими войсками.
 И тут справа от дедушки пристроился немец на совершенно невероятном самолете с горизонтальными пропеллерами на крыльях, которые блестели на солнце, как спицы, и вальяжно "повел" дедушку, издевательски гримасничая.
 Надо понять положение дедушки. Изменить траекторию своего полета он не мог. Стрелять не мог тоже. Пулемет был синхронизирован с пропеллером, то есть работал лишь когда последний вращался, это с тем прицелом, чтобы пули летели между лопастей. Немец же мог делать все, что угодно: хоть стрелять, хоть крутиться. Поэтому дедушка оказался в роли той мышки, которой неожиданно составила компанию игривая кошка.
 Осознавая свое превосходство, неприятель и вел себя превосходно. То есть он откинулся на правый бок своей кабины и вполоборота задумчиво смотрел на дедушку, подперев висок двумя пальцами. При этом почему-то отчетливо было понятно, что немец обладает незаурядным чувством юмора.
 Дедушка нервничал, немец смотрел, так и летели они над польскими полями, в стороне от боя, в небесной тишине, поскольку, чтоб уравнять скорости, немец тоже остановил моторы. Был у деда при себе пистолет, можно было попробовать подстрелить неприятеля, но как при этом ненароком не попасть тому в бензобак,ведь в таком случае волна от взрыва могла достать и дедушку.
 Спустя минуту, противник покрутил пальцем у виска, дед в отместку показал ему фигу. Немец скорчил страшную рожу, дед погрозил ему кулаком. Наконец германский пилот пугающе свел зрачки к переносице, распялил рот в победной ухмылке, белозубой весьма и деловито запустил двигатели. Дед смекнул, что все его полеты наяву сейчас накроются медным тазом.
 И тут его осенило! В его кабине имелся кирпич, который он брал с собой в полеты, на случай, если придется выпрыгивать с парашютом. На тот момент дед весил немного, то есть был сравнительно легок, вот и надеялся при помощи кирпича увеличить массу своего тела, чтоб долго не болтаться под куполом в небе, на радость вражеским зенитчикам, а быть моментально притянуту землей.
 Словом, раздвинул он свою кабину, да и шарахнул тем кирпичом немца «по кумполу». Да так удачно кирпич пошел - видимо углом вперед - что пробил прозрачный цоколь вражеского самолета, оглушил ненавистного неприятеля, и вскоре тот рухнул совместно со своим небывалым самолетом, овеянный дымами бесславия, к вящей радости дедушки.
 Позже прошли слухи, что Гитлер напряг всю промышленность и конструкторские бюро и дал указание собрать особый самолет, суперманевренный и гиперсовременный, практически в единственном экземпляре, для уничтожения Покрышкина. Так вот, по всему выходило, что дедушка именно этот самолет и сбил кирпичом.
 А вскоре немецкая хроника запестрела сообщениями о том, что с русскими летчиками совершенно стало невозможно воевать «по-хорошему», поскольку они швыряются кирпичами. А находчивый дедушка был награжден Орденом Славы, причем всех степеней сразу.
 Такая вот высокая история Вениамина и его неповторимого дедушки.