Дожила до преклонных лет... Были трудности, разные, но я с ними справлялась, не жаловалась. Одно осталось для меня непреодолимым.
Вот я юная-юная девушка. Праздничный концерт в Доме культуры. Я в нём участвую: на сцене танцую, читаю стихи. Моё сердце то замирает, а то вдруг стучит, трепещет! Мальччик мне нравится. И он здесь, приехал на праздники - он уже студент. После торжественной части и концерта - танцы. Боже! Сколько прекрасного в один вечер!..
Мой кумир, Владимир, пригласил меня на танец. Я глаз не смею поднять к его лицу. Он вдруг говорит:
- У тебя губки подкрашены?
- Мы выступали, нам так велели... - чуть не со слезами оправдываюсь я и на мгновение поднимаю глаза.
Владимир улыбается так приятно, тепло, но с озорной искоркой в глазах. И тут он спросил разрешения проводить сегодня меня домой...
Ой! Что это со мной? Меня всю пронзило, насквозь... во всех направлениях... Не знаю, как закончились эти танцы. Я словно в огне горела! И уже не танцевала - от охватившего меня возбуждения двигаться не могла...
У нас с Владимиром был один единственный поцелуй, но при воспоминаниях о нём меня искрило и било током до судорог...
И вот школа позади. Я общалась с парнями, но только как с моими подружками, как и от последних, мне было от ребят ни жарко, ни холодно.
Я студентка! В большом городе. Еле дождалась вечера здешних танцев.
Ах, как раньше танцевали! Какая была музыка! Какие парни меня приглашали на танец! И вдруг подошёл какой-то заморыш. Я ему не отказала... И... снова во мне огонь! Пламя! Дикая истома! Господи, да что же это?! За вечер я танцевала с ним раза два-три и каждый раз всё повторялось, я была просто на грани обморока. Куда он подевался? Больше я его ни разу в жизни не встретила...
Потянулись недели, месяцы. И всё так серенько, бесцветно.
И снова танцы.
О! Какой-то парень идёт ко мне. Наверное, молодой рабочий класс! Парень высокий, волосы светлые, зачёсаны на затылок, открывают наметившиеся залысинки. Я танцую с ним. Неожиданно для себя - с большим удовольствием. Он склонил ко мне голову. Его щека ни разу не коснулась моей щеки, но она касалась завитушки локона над моим
ухом. Каждое касание пронзало меня...
И я... умирала...,-
- Как вас зовут, - доносится до меня издалека, как из другого мира.
- Соня... - выдавливаю из себя.
- Меня тоже плохо зовут, - Виктор.
Я медленно прихожу в себя:
-Но я своё имя не считаю плохим.
- ОЙ, простите. У меня сестру так зовут. Она такая вредная, что даже её имя мне кажется плохим.
Я не ошиблась: он действительно был рабочим. Его огромное фото красовалось на
площади, на городской Доске Почёта.
Однажды меня пригласил молодой человек на "медляк", как теперь говорят. Он так обхватил меня всю, тоненькую, гибкую, так притянул к себе, что я на мгновение
сознание потеряла...
И эта фантастика ничем не закончилась: потанцевали и разошлись.
Вот посылал же Бог мне такое чудо, но я не знала, как удержать, как им завладеть...
А больше и не встречалось таких. Ухаживали за мной, на какие-то ухаживания отвечала, даже пыталась встречаться, но... я была холодна ко всем, пугающе равнодушна.
Наступила пора замуж выходить. Вышла, конечно, девицей.
Жила с мужем, детей рожала, но ни единого намёка ни в душе, ни в теле не то что на огонёк, на искорку...
В 45 лет одна осталась, без мужа...
Ни одного мужчину не допустила до себя. Не потому, что любовь была крепка. Нет. Выходила-то, что пора. Хотя, жили хорошо. Даже и очень!
Дружно. А я и не смотрела по сторонам, вообще для меня других мужчин
не существовало.
Осталась одна, молодая и... боялась: узнают мою тайну - какая я рыба холодная. А если кто руку протягивал - шарахалась, как от чумы. Вот так и дожила до старости. И надумала я в санаторий поехать, впервые в жизни.
Хочешь - верь, хочешь - нет: обратил на меня внимание мужик! Настоящий: не смазливый, не начальник, но мужественный с головы до ног.
Лет тридцать я так не смеялась, как с ним. Ни разу не раздражалась, как это было всегда, стоило заговорить мужчине, претендующему на моё внимание.
Мне нравилось всё, что этот говорил, как говорил. С восхищением я вдыхала аромат трёх чуть распустившихся цветочков ландыша, которые он искал для меня в тенистом парке, с большой ловкостью спускаясь в овраге к пруду. Изо всего его угощения я взяла одну конфету и спрятала её в карман - она и теперь хранится у меня в вазочке...
Я видела, что с ним творится!.. Никаких сомнений в том, что я ему очень по душе!
Он стал убеждать меня жить вместе. Оказывается, его жена с её братом погибли в автокатастрофе четыре года назад. Он жил один в городской квартире, хотя у него есть и дом. На всё согласен - жить у него в доме или квартире, или переехать
ко мне... "Нет" - твёрдо отвечала я.
На все его "почему" отвечала, что у меня плохой характер.
И я удивлялась каждый раз, когда он, как мне казалось, ни с того,
ни с его, бесконечно восклицал: Ты хорошая!
Я не то что своего телефона или адреса не дала, даже и его телефона
не взяла... Ужас охватывал меня от мысли, что я опозорюсь...
Я бы и согласилась отдать ему руку... нет, сердце - нет, но только "без этого"!
Имя, всё-таки, моей симпатии, сохраню для себя, а назову... Юрием. Юрий был неистощим на выдумки, развлекая меня (говорю долго, а были мы вместе всего неделю): соревновались, кто наизусть больше басен прочитает (он победил), названия деревьев в парке и цветов на клумбах определяли (я не опозорилась),
анекдоты на заданное слово вспоминали...
И всюду ходили в обнимку. Я себя не узнавала: не только не шарахалась, не стеснялась и не смущалась, но просто была горда и счастлива. Его касания даже мимолётные, отдавались во мне жаркой волной. Мне так хотелось обнять его, заласкать и... я этого не делала, и Юрия далее прилюдных прогулок не допустила.
Но главное, самое удивительное, впереди.
Уехал мой волшебный Мужчина. Я осталась ещё на два дня. С моей знакомой мы
пошли по местам, где я бродила с Юрием.
- Что с тобой?! Может "скорую" вызвать? - испугалась моего состояния приятельница.
Жестом я успокоила её. Но сказать не могла и не хотела, что одни эти места, даже без близости предмета моего обожания, бросили меня во власть мощнейших
ощущений, которые довелось мне испытать лишь в ранней юности...
И снова я одна. И на что мне всё это, и за что?
Да я теперь ни за что ни на одного не гляну!.. Или поглядеть?
_ Вот это да... - только и могла я сказать на такое откровение
моей приятельницы.