Гало-эффект (эффект ореола) — результат воздействия общего впечатления о чём-либо (явлении, человеке, вещи) на восприятие его частных особенностей. Примером может служить впечатление, что у людей с привлекательной внешностью большие умственные способности.
Гало-эффект является источником ошибок в оценке личности, когда наблюдатель пользуется лишь первым впечатлением или запоминающейся чертой в оценке индивидуальности.
Олег стоял у могилы и смотрел на грязные заиндевелые комки, падающие на полированную крышку гроба. Потом наклонился, поднял горсть холодной земли и бросил вниз. Споро работая лопатами, могильщики довершили начатое.
Смолкла заупокойная молитва, и процессия, буднично переговариваясь, двинулась к выходу.
Ритуал погребения был завершён.
Олег и Сергей шли не оборачиваясь. Утопая в роскоши венков, им вслед с фотографии смотрела женщина. Молодая, симпатичная, с копной русых волос. В голубых глазах: ни сожаления, ни обиды. Да и откуда им было взяться? Разве могла она предположить, что её жизнь закончится столь неожиданно и нелепо...
ГЛАВА 1
Олег придирчиво осмотрел публику — одни и те же лица. Оставаться в "MАХ" не имело смысла. Оплатив счёт, он допил коктейль и вышел.
После освежающей прохлады бара машина показалась мини-сауной. Включив кондиционер, он выехал со стоянки и свернул к дому.
Проезжая знакомым маршрутом, Олег каждый раз удивлялся, насколько стремительно меняется город: банки, рекламные баннеры, клубы, пабы, бутики делали улицы неузнаваемыми. Было приятно осознавать, что он не просто является частью нового мира, но и имеет к нему самое непосредственное отношение.
Благополучие не упало с неба. После окончания института встал вопрос о трудоустройстве.
Ни частные фирмы, ни тем более госпредприятия достойных окладов не предлагали. Реальной возможностью достичь успеха оставался собственный бизнес. В силу его характера решение и не могло быть иным: либо он рискует сейчас, либо на всю жизнь остаётся лузером. Тогда, десять лет назад, создать собственное дело было проще. Сейчас конкуренты бы задавили.
Стартовый капитал на открытие и развитие бизнеса он взял в банке. Олег понимал, что деньги не гарант успеха. Организация любой, тем более начинающей бизнес-структуры требует определённых навыков. В конъюнктуре рынка главное — уметь просчитывать варианты и ходы, иначе банкротство окажется единственной перспективой.
Заняться в одиночку реализацией плана он не рискнул. Приятель, с которым они общались с институтских времён, идеально подходил на роль компаньона. Помимо двух высших, Сергей имел незаурядные организаторские способности. Возможно, благодаря его экономическому образованию и связям их проект получил шанс.
Низкая кредитная ставка и удачный договор со строительным подрядчиком спустя три года окупили вложенные средства с лихвой.
Очередной замысел тоже принадлежал Сергею. Нужно отдать должное, решение о дальнейшей раскрутке родилось не на ровном месте. Высокий рейтинг позволял в перспективе строить планы по дальнейшему продвижению. Олег знал, что готовый бизнес обойдётся дороже. Но при грамотном подходе максимум через пару-тройку лет доход должен был превысить расходы.
От приятных размышлений отвлекла парковка. Он поставил машину на стоянку и пошёл домой.
Жена не спала. Разогрев ужин, Людмила налила чай и присела к столу.
Чтобы избежать утомительных расспросов, Олег постарался поскорее доесть и уйти в комнату. Он давно понял, что их брак был ошибкой, и для него, и для неё. Семья — это не партнёрство в бизнесе. Здесь должно связывать нечто большее. Именно этого "большего" и не было. И быть не могло.
Скрывать неприязнь с каждым месяцем становилось сложнее. Раздражало всё: кислое выражение лица, улыбка, взгляд. Такие качества, как непритязательность и скромность, казались не чем иным, как ограниченностью ума.
Ему нравились незакомплексованные, лёгкие в общении женщины. А Людмила, она, конечно, не была дурочкой, но та интрига, которая когда-то выделила её из толпы, стала утомлять. Да и в быту многому приходилось учить и переучивать, не говоря уже о культуре общения. Иногда её просторечие выводило из себя.
Неоднократно посещала мысль, что после отпуска проблемой стоит заняться вплотную. Он не считал себя жлобом и не собирался выкидывать жену на улицу. В идеале развод должен был выглядеть так: квартира ей, ребёнок ему.
Олег поднял от тарелки взгляд и безразлично спросил:
— Ты хотела о чём-то поговорить?
Людмила всегда терялась от взгляда в упор. Качнув головой, она поднялась и прошла в детскую.
Поправив одеяло, Люда поцеловала сына и прилегла на диван.
За три года совместной жизни она достаточно изучила привычки мужа: сейчас он пройдёт в ванную, примет душ, зайдёт в спальную…
Она лежала и думала: позовёт или нет?
Расслабившись под тёплыми струями, Олег пытался снять психологическое напряжение. Но мысли то и дело возвращались в тот далёкий злополучный день.
Они познакомились в супермаркете. Стоявшая впереди женщина, достав кошелёк, пересчитала наличность. Не хватило пятидесяти рублей. Проверив карманы, она перебрала покупки, ища то, что по цене совпадало бы с недостающей суммой. Олег достал из портмоне полтинник и протянул кассиру.
По выходе из магазина женщина смущённо предложила закинуть деньги на телефон.
Пятьдесят рублей для Олега были смехотворной суммой. А тут вдруг такие хлопоты и извинения. Давненько с ним не случалось подобных прецедентов, пожалуй, со времён студенчества. Ему захотелось сыграть роль благородного рыцаря до конца.
— Вам куда?
— Мне недалеко. До заводского общежития.
Мигнув габаритными огнями, Gelandewagen приветливо просигналил и разблокировал дверь.
Людмиле редко приходилось ездить в крутых авто. В салоне царил порядок, пахло натуральной кожей и дорогим дезодорантом.
Взглянув на попутчицу, Олег отметил её непрезентабельный вид. Нечто неуловимо робкое сквозило в скованности движений, ложной суетности. Не из деревни, но и на городскую не похожа. Покрытое веснушками лицо выглядело простовато. Вздёрнутый нос, блеклые ресницы и брови. Вряд ли девушку можно было назвать привлекательной. Вот только взгляд серо-голубых глаз, казалось, принадлежал не ей. Было в нём что-то такое, что вызывало недоумение. Некая чистота и бесхитростность.
Олег удивился неожиданным мыслям. С чего это вдруг ему пришло в голову о ней думать?
Искоса бросив на него взгляд, женщина смущённо отвернулась. " Интересно, кем она работает? Да что за глупость, какая мне, собственно, разница, кто она и кем работает?"
Чтоб не выглядеть совсем уж невежливым, он решил заполнить паузу принятым в подобной ситуации разговором.
— Как вас зовут?
— Люда.
— Меня Олег. На заводе работаете?
— Да, мастером ОТК эмалированных изделий.
— И как вам работа, нравится?
— Да что вы! Шум, пыль, ночные смены.
— Зачем же тогда устроились?
— Так нужно же где-то работать.
У общежития он помог ей выйти и донёс пакет до подъезда.
— Может, подождёте минутку, я вынесу деньги?
— Люда, для меня возврат долга не принципиален. Лучше скажите свой мобильный.
Олег и сам не мог понять, для чего записал номер. Если бы при этом эпизоде присутствовал Сергей, то, наверное, просто умер бы от смеха.
Приехав домой, Олег достал из бара Jack Daniels. Бросив в бокал пару кусочков льда, он сел в кресло и включил комп. Перейдя в Weddy и перекинувшись парой фраз с партнёрами, заглянул в почту, посмотрел новости.
Ощущение дискомфорта не проходило. Мысли то и дело возвращались к незнакомке. Отчего-то появилось ощущение, что в его жизни всё не так уж и замечательно.
Бутылка стремительно пустела, а захмелевшая душа продолжала кричать, плакать и жаловаться. Олег понимал, что она права. Внешний лоск не имел ни малейшего отношения к внутреннему содержанию. Его истинное "я" было похоже на надутый презерватив. Вроде тот же шарик, только предназначение несколько иное, не имеющее никакого отношения к празднику.
Допив виски, он задал себе вопрос: чего ему не хватает? Мысль приняла чёткую, геометрически правильную форму — семьи. Идея показалась жизнеспособной. Или, может, он перебрал с алкоголем.
Выйдя из душа, Олег разобрал постель, потушил свет и, укрывшись пледом, провалился в сон.
ГЛАВА 2
Людмила не была в восторге от жизненных перспектив. По поводу собственных возможностей она не заблуждалась. Трезвая оценка не позволяла парить в облаках.
После окончания индустриального техникума она получила комнату в общежитии. Для воспитанницы детского дома скромное жильё казалось чуть ли не барскими хоромами.
Устроившись на местный металлургический завод, Люда наконец смогла осуществить давнишнюю мечту — взять в кредит мебель и бытовую технику.
В общежитии жилось весело. Дружеские вечеринки по выходным стали если не смыслом, то обыденной повседневностью. Так жили все. В их среде это считалось нормой. Но то, что интересно в двадцать, к тридцати теряет всякий смысл. Всё чаще хотелось закрыть двери и сделать вид, что её нет дома.
Постепенно досуг заполнили книги. Словно наивная девочка, начитавшись романов, она мечтала о любви. Бесконечные сериалы, в которых бедные героини неожиданно встречали богатых суженых, давали робкую надежду на чудо. Но в жизни всё складывалось иначе. Люда не роптала, осознавая, что есть планка, которую невозможно преодолеть. К тому же время, которое в юности могло стать помощником, к двадцати восьми оказалось врагом. Бруствер обстоятельств становился с каждым годом всё выше.
Иногда в гости заходили заводские парни, порой оставались, но дальше ночёвок дело не шло. Может, проблема заключалась в том, что она не умела лукавить или казалась слишком простой и глупой?
Поскольку в реальной жизни претендентов на руку и сердце не находилось, Люда зарегистрировалась на сайте знакомств.
Как оказалось, и здесь всё было не так просто. Как правило, посетители выбирали лёгкое общение. Кому-то хотелось поговорить, кто-то был озабочен сексуально, у некоторых просматривались проблемы с психикой. От одиночества люди искали психологических доноров, питаясь искренностью чужих чувств. Те немногие, кто был настроен на серьёзные отношения, ей не встречались.
С детства усвоив постулат "Не верь, не бойся, не проси", Людмила, независимо от ситуации, старалась придерживаться означенного принципа — не верила и не просила.
Живший в глубине страх, вырыв ямку, беззастенчиво гадил. Загребая вонючие кучки, он хитро поглядывал — не стошнит? Не тошнило, она была кремнем. Те, кто прошли социальные учреждения, умеют быть стойкими. Людмила понимала, что тот, кто сотворил мир, крайне занят. Уследить за всеми и вся, поделив радости поровну, не представлялось возможным. Не могут же все быть одинаково здоровыми, богатыми и счастливыми. Это было бы неправильно и нарушило равновесие добра и зла. Задумка создателя была такова: каждому по делам его. А ей счастье за что? Ничего стоящего она не сделала. Родилась, живёт… Про таких говорят: ни украсть, ни покараулить.
Случай в магазине вспоминался с долей неловкости. Понятно, пятьдесят рублей для такого мужчины не деньги. Но всё же... Он даже не оставил номера, чтобы Люда могла забросить долг. Почему-то именно это казалось наиболее обидным. И уж совсем непонятной выглядела просьба дать телефон. Не собирался же он ей звонить. Мужчины на столь крутых тачках не звонят девушкам из рабочих общежитий.
На первый взгляд, ему можно было дать года тридцать два, может чуть больше. Наверное, давно женат. Такие мачо — находка для любой женщины. Красивый, с хорошей фигурой, состоятельный.
Звонок стал полной неожиданностью. Людмила выбрала кафе для встречи. Не зная толком ни названия блюд, ни марок вин, она смущённо пожимала плечами, предложив мужчине сделать заказ.
В тот вечер, да и позже Олег не задавал каверзных вопросов, не блистал эрудицией и не выказывал превосходства. Как правило, они болтали о пустяках: погоде, ценах, иногда литературе. Люда старалась больше слушать, нежели говорить. Скованность, даже после выпитого, не проходила. Почему-то с ним она не ощущала себя женщиной. Может, оттого, что в их общении совершенно отсутствовал сексуальный подтекст.
Внутреннее чутьё подсказывало, что такие фокусы, как кокетство или милая непосредственность, не пройдут. А говорить о политике и искусстве она не умела.
Люда смотрела в равнодушные глаза и не могла понять, для чего он назначил ей встречу. Женщины, если даже чего-то и не понимают, то интуитивно чувствуют подвох. Что-то здесь было не так. Не мог же он влюбиться с первого взгляда. Сердце предательски замирало: "А вдруг?"
Встреча оказалась не единственной. Но даже спустя несколько месяцев Олег оставался для неё загадкой. Зачем? Почему? Что привлекательного можно найти в её персоне?
Изредка он приглашал Люду к себе, но никогда не предлагал остаться.
Людмиле казалось, что он присматривается к ней как к диковинному насекомому или зверьку. Для чего? С первого взгляда и так понятно — она не бабочка. Скорее невзрачная куколка, гусеница, божья тварь. Ощущение собственного несовершенства и страх держали дистанцию в отношениях. Больше всего она боялась казаться нелепой. Он такой образованный, умный, а кто она? Люда понимала, сколько бы ни прошло лет, их ментальность не станет родственной. Как и любая женщина, холодность чувств она ощущала интуитивно. Иногда он совершенно не обращал на неё внимания, ссылаясь на занятость и усталость. Но разве так много сил нужно для улыбки и пары слов? Разумеется, дело было не в занятости, а в отсутствии желания. Нехватка времени и любви – разные вещи. Чувствовала ли она себя счастливой? А разве можно ощутить психологический комфорт, понимая, что тобой пренебрегают?
Секретарь давно ушла. Оставшись в офисе, мужчины соорудили нехитрую закуску и разлили по бокалам коньяк.
Напряжение последних месяцев достигло критической точки. На работе ситуация не отражалась, но личные отношения утратили прежнее тепло и доверительность. Сергей каждой клеточкой ощущал недосказанность и неискренность. За долгие годы общения он изучил натуру Олега доподлинно. Стабильные отношения не предполагали сюрприза. Но вот, однако… Признание друга оказалось полной неожиданностью. Решил жениться... Что за бред? Если бы Олег сказал, что собирается в экспедицию на Марс, Сергей удивился бы меньше. Не ревность, но боль полоснула сердце. Он знал: если Олег озвучил решение, то это не прихоть — это приговор, не подлежащий обжалованию.
— Ты уверен, что поступаешь правильно? Женщина в курсе твоих интимных предпочтений?
— А зачем ей это знать? Дело вовсе не в том, что я хочу иметь постоянную партнёршу для секса, дело в другом — мне нужна полноценная семья. Ещё откровенней… я хочу ребёнка. Почему ты находишь моё желание неестественным? К тому же родители столько для меня сделали, что я просто обязан отблагодарить их внуками. Ты же в курсе, что предыдущее поколение не до такой степени продвинуто, чтоб с пониманием и доброжелательностью принять мои откровения.
— А как ты будешь с ней спать?
— Как? Да так же, как и все остальные. Семья и секс не всегда одно и то же. Не бери в голову, разберёмся.
Иронично взглянув на Сергея, он расстегнул джинсы и беззлобно усмехнулся: "Как будем? Вот так и будем".
После ухода партнёра Сергей достал непочатую бутылку коньяка. Сегодня представился редкий повод напиться. Смертельно, в дугу, в хлам. Обида, зависть, ревность? Он и сам не мог понять. Такого определения, как семья, для Сергея не существовало.
Привычное понятие полоролевых моделей сместилось в детстве. С началом пубертата он с ужасом понял, что не такой, как все. Тщательно скрывая обозначившуюся тягу к мальчикам, он понимал, что, если кто-нибудь догадается — засмеют. Наблюдая, как одноклассники переодеваются на урок физкультуры, Сергей старался скрыть истинный интерес. Мальчишеские шутливые потасовки вызывали эрекцию. Желание обнять, коснуться, вдохнуть запах чужого тела стали навязчивой потребностью. Если бы ему кто-то объяснил, что в пубертате такое случается. Что это не патология и не извращение, и что годам к шестнадцати всё придёт в норму. Возможно, он не стал бы зацикливаться на ориентации. Обращаться к матери с подобным вопросом Сергею даже не приходило в голову. Был бы отец… хотя и тогда он вряд ли бы поделился постыдным секретом.
Изо дня в день сознание твердило: урод, гомик, чмо. Сломанная психика и пренебрежительное отношение одноклассниц убеждали в том, что он изгой. Отныне его место в рядах тех, кого презрительно называют гомосеками.
Девчонки, если и смотрели в его сторону, то только с одной целью — чтобы посмеяться. То ли они интуитивно чувствовали, что он не такой, то ли он чем себя провоцировал.
С Олегом они познакомились на первом курсе, случайно, на студенческой вечеринке. Простота и лёгкость в общении покорили Сергея с первых слов. Спустя некоторое время он понял, что его тянет к приятелю с непреодолимой силой. Глубина чувств была такой, что затянула в водоворот обоих.
Отношения не афишировали. Это тебе не продвинутая Европа, где гей-союзы в порядке вещей. В России чревато. Друзей бы после этого уменьшилось вдвое. Да и преподаватели вряд ли бы отнеслись с пониманием к их союзу. Демонстративно-открытая принадлежность к секс-меньшинствам не делает чести учебному заведению, не говоря уже о том, что рано или поздно кто-нибудь из доброхотов позвонил бы родителям. Мало ли из каких соображений, может из зависти.
Допив коньяк, Сергей поставил офис на сигнализацию и вышел. Садиться в пьяном виде за руль он не имел привычки. Можно было вызвать такси, но что ему делать дома, пить до отключки?
Апрельский вечер, отшумев весенним дождём, зажигал одинокие звёзды.
Огни фонарей, летящий свет фар, растекаясь по мокрому асфальту, создавали иллюзию дрейфа. Нарисованный калейдоскоп жил мгновением, и ему, ровным счётом, не было дела ни до бесконечного людского потока, ни до импозантного мужчины, вытирающего рукавом слёзы.
ГЛАВА 3
Стараясь не отвлекаться, Олег внимательно следил за дорогой и светофорами. Не хватало ещё привлечь внимание ГИБДД. Мысли то и дело возвращались к недавнему разговору. Осознание вины не давало покоя. Он понимал, что так, как прежде, не будет, чем-то придётся пожертвовать. В идеале, всё можно было бы оставить как есть. Но как же ему хотелось сына!
Сергей простит и поймёт. К тому же кроме давнишних отношений их связывал бизнес. Невзирая на протест, память вернулась в прошлое. Он вспомнил их первую встречу, начало отношений, нежность. И чувство стыда захлестнуло душу. Чтоб отвлечься от воспоминаний, он достал телефон и позвонил Людмиле: сегодня её ожидал сюрприз.
После ужина в ресторане и официальной помолвки Олег впервые предложил невесте остаться на ночь. Не сказать, чтобы женщины его возбуждали, но и, слава богу, не отталкивали. Для полного физического воссоединения всего-то и нужно было отбросить некоторые детали и немного пофантазировать.
Всё получилось как надо. Проникнув в женское естество, Олег подумал, что не так и страшен чёрт, как его малюют.
Свадьбу сыграли в собственном ресторане. Людмила была восхитительна. Пышное белое платье удачно скрывало обозначившийся живот, а профессиональный макияж — лёгкую одутловатость.
На бракосочетание были приглашены лишь близкие. Со стороны невесты присутствовали коллеги и подруги из общежития. Со стороны жениха друзья, родители и немногочисленная родня.
Могла ли Людмила представить, что однажды на неё обратит внимание такой мужчина! Девчонки млели от зависти. Многие заинтересованно смотрели в сторону холостого свидетеля. Вопросы: "Кто? Почему один?" — волновали многих. К глубокому разочарованию, Олег прозрачно намекнул соискательницам, что невеста Сергея учится в Сорбонне. Этим и объясняется её отсутствие на свадьбе.
Люда смотрела на Олега благодарным взглядом, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться от счастья. Не менее счастливым выглядел и Олег. Мечта о ребёнке сбылась. УЗИ показало, что у них будет мальчик.
Сын должен был появиться в начале декабря. Беременность протекала сложно. Из-за постоянной угрозы выкидыша большую часть времени Людмила проводила в больнице. Олег, не слушая возражений, твёрдо настаивал на предписании врачей.
Иногда её проведывали коллеги, но чаще однообразие больничных будней скрашивал ноутбук. Люда по-прежнему читала романы и лёгкие иронические детективы.
Ребёнок появился в положенный срок. Роды прошли без патологий и эксцессов.
Красное существо, названное Артёмом, весьма отдалённо напоминало тех младенцев, которых показывали по телевизору. Тем не менее черты лица и глаза явственно говорили о том, что он папина копия.
Глядя на сына, Люда с удивлением замечала, что не чувствует той безграничной любви, о которой говорят и пишут в книгах.
Умом она понимала: Артём её кровь и плоть и она должна его любить.
Стараясь разобраться в ощущениях, Людмила представляла как меняет подгузники, кормит, купает, укладывает спать… Почему-то мыслеобразы умиления не вызывали. Разглядывая сморщенное личико, она пыталась проникнуться к маленькому существу любовью. Но, как ни старалась, единственной эмоцией, которую женщина смогла из себя выдавить, была жалость. Если бы она кормила грудью, то, возможно, в ней бы проснулись материнские чувства. Но молока не было. Подержав сына на руках, Людмила возвращала его нянечке и тут же засыпала.
Смутное подозрение, что всё складывается не так, засыпало вместе с ней.
Врачи поставили диагноз "Послеродовая депрессия", обнадёжив, что со временем состояние нормализуется, и в ней проснутся материнские чувства.
К Новому году они готовились формально. Живя в общаге, Люда не чуралась весёлых компаний и частых застолий. После знакомства с Олегом с этими привычками было покончено. Не хотелось, чтоб новый знакомый думал, будто у неё проблемы с алкоголем. Спиртное на их новогоднем столе присутствовало чисто символически.
После боя курантов, поцеловав её в щёку, Олег уехал поздравить родителей.
Сидя за праздничным столом, Людмила смотрела на шампанское, и ей смертельно хотелось выпить.
ГЛАВА 4
Вынув из духовки фаршированную индейку, Сергей украсил блюдо зеленью и отнёс в комнату. В детстве ему часто приходилось помогать матери по хозяйству. После покупки собственного жилья кулинарный опыт пришёлся кстати. Закончив с сервировкой, он достал шампанское и опустил в серебряное ведёрко со льдом.
Горели свечи, мигала огнями новогодняя ёлка. Недоставало лишь гостя. Сняв фартук, Сергей прилёг на диван и включил телевизор. То, что происходило на экране, можно было не только не смотреть, но и не слушать. Убрав звук, он плеснул виски и взглянул на часы. Олег должен был подъехать с минуты на минуту.
Если в первые месяцы после свадьбы у Сергея и были сомнения, то позже для ревности не осталось повода. Более того, их близость переросла в нечто большее, чем просто физиологическая потребность. Сергею хотелось верить, что они стали не просто партнёрами и любовниками, а друзьями. Многие годы они выстраивали отношения вопреки общественному мнению, полагая, что сексуальные отношения — личное дело каждого. Их ли вина, что некий горе-конструктор допустил небрежность в расчётах? Видимо, тот, кто сотворил мир, не только был нерадивым генетиком, но и обладал изрядной долей извращённого юмора. Наверное, Адам и Ева его настолько разочаровали, что создатель внёс в геном некоторые коррективы. Импровизация "удалась".
Со временем программа вышла из-под контроля, начав производить всё, что позволяло больное воображение — от гениальности до уродства. Никто из смертных не избежал сей участи. Патологии встречаются довольно часто, если не на физическом, то на психическом уровне. Просто выражены по-разному. Идеальных нет.
К собственной физиологической особенности Сергей относился философски. Нравоучениями не злоупотреблял, причины не искал и тому, как обстоят дела у других, не завидовал. Какой смысл истязать тело и душу, если генетический код изменить невозможно? Нужно учиться жить с тем, что есть. Так задумано природой, и спорить с этим бессмысленно.
Размышления прервал звук отпираемой двери. Взглянув на праздничный стол, Олег качнул головой.
— Спасибо. Наконец и мы посидим по-человечьи, не всё гостей ублажать. Ты управляющему звонил? Как у них дела?
— Справляются. Сказал Косте, чтоб закрывались. Зал оплачен до трёх. Он перезвонит. Как дома?
— Нормально. Сейчас был у родителей, поздравил их и сынулю с праздником. Растёт пацан, скоро буду с ним спортом заниматься.
— Извини, Олег. Я понимаю, это не моё дело, но почему Артём находится у родителей? Люда не справляется?
— Мне кажется, для сына так будет лучше.
— Чем лучше?
— Понимаешь, поведение жены выглядит странным. У меня такое чувство, что она не любит сына. Врачи говорят, что это следствие послеродовой депрессии. Людмиле нужно прийти в себя. Зря ты о ней беспокоишься. Я ведь не сделал ей ничего плохого. Она хотела иметь семью, отдельную квартиру, достаток — я не разочаровал. Что ещё требуется для счастья? Любовь, обожание, интим? Многие ли женщины могут похвастать тем, что мужья уделяют им достаточно внимания, в частности и в постели? В деньгах я её не ограничиваю. После декрета подаст на расчёт и займётся воспитанием ребёнка. Одета, обута, сыта.
— Думаешь, для женщины это главное?
— А разве нет? Ты посмотри, бабы только и мечтают, как бы выйти замуж за олигарха. Плохо ты разбираешься в женской психологии. Не твоя тема. Давай замнём. Я пришёл не для того, чтобы испортить себе праздник. Лучше поговорим о работе. Если всё пойдёт как надо, можно будет приобрести недвижимость в Европе.
Сергей, опустив взгляд, молчал. Глупо, но ему было жаль эту в сущности неплохую женщину. Было в Людмиле что-то такое, что вызывало неприятие рассуждений Олега. Использовать жену как инкубатор, — пожалуй, это совсем уж не по-человечески.
Странная… Интересно, каким бы вырос он, воспитывай его не папа с мамой, а детский дом? Вряд ли бы милый друг стал весёлым, позитивным и психологически устойчивым.
Понимал ли это Олег? Глядя с отсутствующим выражением лица на переливающуюся гирлянду, он смаковал виски и думал о своём.
ГЛАВА 5
В середине лета Олег улетел в Таиланд. Людмила с сыном перебрались на дачу. Свежий воздух, фрукты, речка куда приятнее горячего городского смога.
Родители Олега были рады неожиданной помощи на огороде. С их стороны отношение к Людмиле выглядело так, будто сноха является членом семьи. Но при детальном рассмотрении было заметно, что особой любви и нежности они к ней не испытывают. Впрочем, как и неприязни.
В сущности, Валентина Тимофеевна оказалась женщиной неплохой. Она не была ни злобной, ни истеричной, скорее в ней чувствовалась властность.
Людмиле свекровь напоминала директрису детского дома. Строгий взгляд и плотно сжатые губы усиливали сходство. После свадьбы она вполне могла бы называть её мамой. Но у Люды не хватало мужества произнести заветное слово. Как можно говорить то, чего не чувствуешь? Людмила со свекровью старалась не пререкаться и не спорить. И по мере возможности попадаться на глаза как можно реже.
Вечером, уложив Артёмку, Люда уходила к реке. Сидя на берегу, женщина наблюдала, как усталые воды, огибая неспешно островки, держат путь к заветной цели. Возможно, в том далеке их ждёт океан или солёное, как слёзы, море.
В Паттайе Олег был не в первый раз. Обычно он прилетал туда в январе. Летом сезон дождей создавал определённые неудобства. Собственно, Олег не собирался в Таиланде задерживаться надолго. Десять дней — и далее на Лазурный Берег, где был уже зарезервирован номер.
Главным образом в Таиланде его интересовал массаж. Хотя если быть откровенным до конца — не только. Секс-услуги на Walking Street не стоило сбрасывать со счетов. Секс-индустрия потрясала воображение, главное, чтоб у фаранга были деньги. Выбор отличался разнообразием: девушки, почти девочки, мальчики, леди-бои. За сравнительно низкую плату в тысячу бат можно было снять кого угодно. С местом для бум-бум проблем не возникало. Комнаты сдавались в любом баре. Не успев выйти из очередного номера, Олег тут же сталкивался с назойливыми раскосыми взглядами и похлопыванием по плечу. К концу отведённого срока экзотика утомила настолько, что хотелось как можно скорее оказаться во Франции.
По прибытии в Россию Олегу показалось, что он не был на родине целую вечность. Родителей и жены в городе не было.
Отложив визит к семье на завтра, он принял душ и поехал в "MАХ". За время его отсутствия в клубе ничего не изменилось. Присев у барной стойки, Олег заказал томатный фреш и осмотрел зал. Взгляд выхватил из общей массы незнакомое лицо. На вид пацанчику было лет восемнадцать-двадцать. Словно почувствовав интерес, парень обернулся. Олег отметил симпатичную мордашку и упругий обтянутый джинсами зад. "Почему бы и нет?" Лицемерно поддакнув, душа отвернулась и брезгливо скривила рожу. Олег одёрнул её, чтоб знала место и не выпендривалась. Надо же, святоша выискалась. Мальчик очень даже ничего.
Юноша вопросительно приподнял бровь. Получив утвердительный кивок, он подошёл к стойке и улыбнулся.
— Привет. Я Стас.
Олег протянул руку и представился.
— Присаживайся, Стас. Что будешь пить?
— "Маргариту".
— Какие планы на вечер?
— Да, собственно…
— Тогда, может, продолжим знакомство у меня?
— Я не против.
Окинув взглядом стройную фигурку, Олег мысленно поздравил себя с удачным выбором.
Весь вечер Люда не находила себе места. Ей казалось, что голос Олега звучал как-то по-особенному. Соскучился, наверное. Последняя электричка отходила в одиннадцать. Полтора-два часа, и она будет дома.
Свекровь понимающе улыбнулась. Людмиле так хотелось увидеть мужа, обнять, прижаться к загорелому телу. Возможно, если на будущий год всё будет нормально, они вместе съездят в Таиланд. Артёмка подрастёт, вполне можно будет оставить со свёкрами.
Наложив лёгкий макияж, Люда поцеловала сына и поспешила на вокзал.
В открытую форточку задувал прохладный ночной ветер. Запах реки, скошенных трав и леса наполнил душу благодатью и нежностью. Мечтательно глядя в окно, Людмила думала о том, что ей грех жаловаться. Всё складывается не так уж и плохо. Главное, у неё есть семья, сын и стабильность.
Колёса, отстукивая ритм, нашёптывали: "Вернись!"
Вдали показались огни города. Люда встала и пошла к выходу.
Она не стала ждать автобус, а взяла такси. Хотелось как можно скорее быть дома.
Освещённое окно свидетельствовало о том, что Олег ещё не спит. Только сейчас она поняла, насколько соскучилась по мужу.
Остановившись на восьмом этаже, лифт бесшумно замер. Войдя в квартиру, Люда сделала шаг и наступила на что-то мягкое. Включив свет, она с удивлением обнаружила чужие кроссовки. "Вроде мужские, а может, женские". Размер тридцать восемь-девять мог принадлежать как мужчине, так и высокой женщине. Дверь в спальную была чуть приоткрыта. Доносившиеся звуки невозможно было спутать ни с чем. Тяжёлое дыхание, стоны, шлепки… Людмила погасила свет и вышла.
Лифт так и стоял невостребованным. Нажав кнопку первого этажа, Люда подумала: "Как было бы кстати, если бы трос оборвался".
Пройдя, вернее, пробежав квартал, она остановилась. Собственно, идти было некуда. О том, чтобы вернуться и закатить скандал, не могло быть и речи.
Курить Люда бросила ещё до беременности. Олег, почувствовав запах табака, сказал, что самое неприятное для некурящего мужчины — целовать курящую женщину. Она купила "Табекс" и спустя месяц о сигаретах даже не вспоминала.
Зайдя в ночной магазин, Людмила взяла несколько банок пива, пачку сигарет и вернулась к дому. В спальной всё так же горел свет и, наверное, по-прежнему раздавались звуки чужой любви.
Присев у соседнего подъезда, Люда сделала глоток и закурила. Вариант оказался без вариантов. Куда она с маленьким ребёнком? Комната в общаге уже давно занята, да и на что жить? Кто их будет содержать? К тому же не факт, что бездомной мамочке кто-то отдаст ребёнка.
Смахнув слёзы, она затушила сигарету и тут же достала следующую. Людмила не могла понять, зачем она ему понадобилась? С его-то внешностью, образованием и достатком он мог бы жениться на молодой и красивой.
Носовой платок промок насквозь, а слёзы всё текли и текли.
Сигнал открывающегося электронного замка привёл в чувство. Люда выбросила окурок и спряталась за пышными кустами сирени. Из подъезда вышли двое — Олег и незнакомый парень. После того как машина отъехала, Люда допила пиво и пошла домой. К такому повороту событий она не была готова.
В собственную спальную Людмила даже не заглянула. Зайдя в детскую, она разделась, расправила постель и, укрывшись пледом, тихо заплакала в подушку. Сознание противилось, а подсознание шептало: "Не обманывай себя, ты была к этому готова. Разве тебе не казалась странной их дружба с Сергеем? Разве тебя не настораживал редкий интим? Ведь ты же понимала, что это ненормально: отворачиваться к стенке, ночевать в кабинете и не обращать внимания на изнемогающую от желания женщину?"
Неожиданно до неё дошло: дело не в том, что он гей, а в том, что он её не любит и никогда не любил.
ГЛАВА 6
Кленовые листья залили солнечным светом город. Ступая по жёлтому ковру, Люда понимала, что это и её осень тоже. Скоро, очень скоро озябшие лучи покинут город. И только холодный дождь останется оплакивать землю: всё проходит, и не о чем сожалеть.
Людмила смотрела на пузырящиеся лужи и думала о том, что персональный секундомер сломался, и она навсегда застряла в межвременье. Стрелки бытия хрупки и капризны, их невозможно перевести ни вперёд, ни назад. Можно лишь обмануть, приблизив вечность. Какая же она глупая, придумала семейные отношения, искренность. Почему, собственно, кто-то должен о ней заботиться, любить? Два года она ждала милости. А ведь ей всего-то и хотелось: несколько ласковых слов, немного участия и каплю нежности.
Придя домой, она почувствовала, насколько продрогла. Наполнив джакузи, Люда добавила пену и, скинув халат, посмотрела в зеркало. Фигура изменилась не в лучшую сторону. Чуть раздались бёдра, слегка обвисла грудь. Кожа казалась недостаточно эластичной и упругой. Но всё же это не должно было стать поводом к тому, чтобы отказывать ей в любви, тем более менять на мужчину. А вдруг дело вовсе не в фигуре? Может, Олега отталкивает её ограниченность и необразованность?
Хотя причём здесь это? Муж изначально знал, кто она и где воспитывалась. Что-то она упустила, не учла, не почувствовала, сконцентрировав внимание на собственных фантазиях. А были ли у них полноценные сексуальные отношения? Те редкие ночи, когда им действительно было хорошо, Люда могла пересчитать по пальцам.
Подогнув колени, она скользнула вниз. Через толщу воды предметы утратили привычные очертания. Искажённый мир выглядел ирреально. Глядя в зеркало на стене, Людмила лежала и думала: "Может, послать эту грёбаную жизнь подальше?"
Некто наверху смотрел и ухмылялся: "Игры со смертью — опасная вещь. Сначала ты её ищешь, потом — она тебя. Найдёт — не спрячешься".
Долгие годы отношений научили Сергея быть терпеливым и снисходительным. Он не устраивал сцен, не изводил Олега придирками и ревностью. С женитьбой он давно смирился, более того, по-своему Людмиле сочувствовал. Не хотелось бы ему оказаться на её месте. Сначала у него даже мелькнула мысль отказаться от отношений. Но что бы это изменило? Не он, так другой занял бы пустующую нишу. Без женщины Олег смог бы обойтись, но не без мужчины.
Сергей редко интересовался семейной жизнью партнёра. Если и случалось, то, как правило, это были разговоры о сыне. Приезжая к Олегу на дачу, он всякий раз бывал неприятно удивлён чрезмерной опекой бабушки над внуком. Было в этом что-то противоестественное. Ничем не обременённая мама сидела дома, а сын по большей части находился у родителей Олега.
Сергей не считал возможным вмешиваться в чужую жизнь. Но всё чаще семейный уклад друга вызывал раздражение.
Мысли плавно перетекли на собственные отношения. Странная штука — любовь, чем больше отдаёшь — тем меньше получаешь. Насытившись, эго любимого отводит взгляд и, зевая, смотрит по сторонам. И вот ему уже хочется свежих впечатлений, ощущений, эмоций. Спустя время, если любовь не скреплена привязанностью и душевным комфортом, отношения заканчиваются. Стабильность, она тем и хороша, что вселяет чувство уверенности и осознания, что тебя любят и ждут.
Звонок мобильного вывел из задумчивости. Звонил Олег.
После отдыха в Таиланде милый визитами не баловал. Людмила не была соперницей. Ревновать к женщине не имело смысла. Причина холодности заключалась в другом.
Сергей не задавал лишних вопросов, понимая, что кроме конфликта, ничего хорошего из разборок не выйдет. Характер у приятеля был ещё тот.
Что может быть отвратительнее мокрого, липкого снега? Дворники едва справлялись с мини-сугробами на стекле. Олег не спешил. Субботний вечер, как правило, он использовал для полноценного отдыха. Настроение после сауны с массажем было отличным. С некоторых пор, если позволяло время, он занимался и в тренажёрном зале. Появившиеся после тридцати пяти проблемы с лишним весом обязывали держать здоровье под контролем.
Свернув с трассы, он заехал во дворы и повернул к дому Сергея. Объезжая разбитый асфальт, Олег вспоминал европейские дороги, и мысленно завидовал их комфорту. Возможно, если с бизнесом всё пойдёт как надо, то большую часть времени он будет проводить в Европе. Дороги и дураки останутся в прошлом, как страшный сон.
Припарковавшись, Олег закрыл машину и вошёл в подъезд. Вызвав лифт, он в очередной раз отметил, что ему гораздо приятнее идти к Сергею, нежели домой. В который раз пришла мысль, что зря он затеял авантюру с женитьбой. К женщинам его никогда не влекло. В молодости девчонки были, но так — ничего серьёзного. После близости с Сергеем представление о собственной ориентации изменилось. С физиологической точки зрения мужское тело казалось более совершенным и притягательным. К тому же психологически мужчины были понятнее и ближе. И самое главное — в однополом союзе не было тех жёстких рамок, которые устанавливают гетеросексуальные отношения. Ни тебе истерик, ни сцен ревности, ни требований любви. Хотя нужно отдать должное, сцен Людмила не устраивала. Зато молчать умела так, что лучше бы кричала. И вот теперь, когда дома ждала жена, Олег по-настоящему осознал, во что вляпался.
Увидев Сергея, он почувствовал, насколько соскучился по ласке. Сколько бы у него ни было партнёров, его он ценил особенно. Любовь, которую дарил Сергей, была не просто сексом, а искренним проявлением тепла и нежности.
ГЛАВА 7
Погода не баловала. Треснувший под тяжестью снега лёд образовал лужи. Людмила не часто выходила из дома, разве что в магазин. Иногда, если становилось одиноко, она заходила в кафе.
Зверёк по имени Боль давно прижился. Благоустроив комфортную норку, он то и дело высовывал любопытную мордочку: нет ли угрозы выселения? Убедившись, что всё в порядке, он сворачивался клубочком и засыпал.
Люда понимала, что ситуация в семье не оставляет выбора. Нужно либо смириться, либо уйти. Уйти, но куда? Смириться, но как?
После той злополучной ночи последняя видимость семьи исчезла. Если Олег и ночевал дома, то ложился в кабинете. Обсуждать ситуацию не имело смысла. Их брак держался на тонкой даже не ниточке, а паутинке. Откровенный разговор мог закончиться одним — обсуждением условий развода. Пожалуй, условий — сильно сказано. Квартира, бизнес и всё остальное принадлежало Олегу. Люда понимала, что отсюда она уйдёт с тем же, с чем пришла, — одним чемоданом. Но беспокоило не это. Угнетала мысль, что ребёнок останется без отца. Не получилось у Олега к ней любви, иногда так случается. Но почему должен страдать сын?
Что же она наделала! Ведь с самого начала было понятно, что их союз основан не на чувствах, а на прагматизме.
Погружённая в собственные мысли, Людмила не обратила внимания, что мужчина за соседним столиком уже довольно длительное время не сводит с неё взгляд. Спросив разрешения, он пересел к ней. Затуманенное обидой сознание устало махнуло рукой: будь что будет.
Лаская незнакомое тело, Люда, как ни странно, не испытывала угрызений совести. Более того, она, наконец, почувствовала себя женщиной. И пусть те руки, что прикасались, были чужими, и пусть утром ей скажут "Созвонимся", зато эта ночь была её. Они говорили о пустяках, смеялись, занимались любовью.
Но где-то глубоко в сердце ей так хотелось, чтоб на месте Андрея был Олег.
Утром, вызвав такси, он чмокнул её в щёку и сказал: "Увидимся".
Непременно — подумала она, — у самого, поди, жена и дети. Какое уж тут "увидимся".
Аккуратно вставив ключ в замочную скважину, Людмила открыла дверь и вошла в прихожую.
На случай, если муж уже проснулся, у неё была заготовлена версия — отмечала день рождения подруги.
Верхняя одежда Олега отсутствовала. Ушёл или не приходил? Судя по аккуратно заправленной кровати — не приходил. Ну и ладно, не придётся оправдываться и врать.
Стыда и сожаления не было. О чём сожалеть, разве она ему изменила? Изменяют любимым. Горестный осадок, обида — вот, пожалуй, и всё, что бередило душу. И ещё, но это уже детали, чувство отвращения к собственной душе и телу. Мысли вернулись к прошедшей ночи. Пусть Андрей и пакостник, возможно, не очень-то и любит жену, но как же скрупулёзно он удалял следы "преступления". Жалкая воровка, присвоившая чужого мужа. Дешёвка и дрянь, радующаяся перепавшей подачке, — чернила она себя.
Приготовив ванную, Люда погрузилась в воду. Белые воздушные хлопья, скользя по телу, смывали следы чужих рук. Устало прикрыв глаза, она лежала и думала, как было бы замечательно, если бы так же легко можно было отмыть душу. Эйфория прошла, на сердце осталась тяжесть и чувство сожаления.
Промокнув волосы, Люда накинула халат и прошла в зал. Внимательно изучив содержимое бара, она выбрала бутылку с красивой этикеткой. Вдохнув малиновый аромат ликёра, бросила в бокал лёд и, укутавшись пледом, подумала о муже. Где он и с кем знать не хотелось. Но воображение вновь и вновь рисовало откровенные сцены.
Людмила скучала по сыну, но настаивать на том, чтобы ребёнок находился с ними, не решалась. Должен же муж, наконец, понять, что мальчику нужно жить с родителями, а не с бабушкой и дедом.
В начале декабря свекровь положили в стационар, и Олег привёз Артёма домой. Отныне муж проводил вечера в семье. Атмосфера стала теплее и дружелюбней. У Людмилы появилась надежда, что у них всё наладится. Хотя бы ради сына.
Идиллия продолжалась недолго. К Артёмкиному дню рождения бабушку выписали. Празднование решили провести у родителей Олега. После гипертонического криза свекровь не слишком хорошо себя чувствовала, поэтому все хлопоты по хозяйству взяла на себя Людмила. Благо она успела многому научиться: и готовить, и стирать, и наводить порядок. В детском доме им не преподавали житейских тонкостей. После, поселившись в общежитии, она постаралась восполнить пробел. Получилось не очень. Сравнивая себя с Валентиной Тимофеевной, она видела, что свекровь не только успешная хозяйка, но и заботливая мать. Люда брала с неё пример. Она старалась читать тематические книги. Но там, как правило, давались советы лишь по уходу: как пеленать, кормить, купать, делать массаж, а вот как любить — об этом не было ни слова. Казалось, что может быть проще? Но, выходило, — любить тоже нужно уметь.
ГЛАВА 8
Расцеловав Артёма, Сергей протянул имениннику забавного медвежонка. Насладившись восторженными возгласами и показав, как мишка умеет разговаривать и танцевать, он прошёл к столу и сел рядом с Олегом.
Люда не возражала, с краю было удобнее. Постоянно требовалось то что-то убрать, то принести. Невольно она обратила внимание, с каким обожанием Сергей смотрит на мужа.
После ужина Олег вызвался подвезти гостя. Людмила осталась. Не следовало перекладывать уборку и мытьё посуды на свекровь.
Возвращаться домой не было ни желания, ни сил. Сергей давно спал. Сидя на кухне, Олег пил коньяк и вспоминал о событиях минувшего вечера. Пристальный взгляд жены, с долей брезгливости, презрения и жалости, не оставил сомнений — она догадалась об истинной сути их с Сергеем отношений. Вопрос лишь в том, как давно она поняла, что их связывает не только дружеское общение и бизнес?
По возвращении из отпуска он ощутил некоторую отстранённость и холодность. Подумалось, что супруга завела любовника. Ревности не было. Олег прекрасно понимал, что тех редких ночей женщине явно недостаточно. Тем не менее чувство лёгкого отвращения сменила откровенная неприязнь.
Глядя в мокрую темноту ночи, Олег сидел и думал о том, что эксперимент не удался — ребёнок есть, а семьи нет. Устав от мыслей, и так ничего и не решив, он пошёл спать.
Стараясь не разбудить Сергея, он осторожно прилёг с краю. Но тот словно и не спал — отреагировал моментально. Настойчивые ласки не принесли желаемого результата. Эрекция оставалась вялой. Сравнивая тактильные ощущения, Олег вынужден был констатировать, что физически партнёр заметно проигрывает Стасу. Новый друг был молод и фантастически сексуален. От воспоминания эрекция восстановилась.
Сон не шёл. Прислушиваясь к лёгкому дыханию сына, Люда представляла, чем занят Олег. Воображение навязчиво рисовало сценки из гей-порно. Всё виделось настолько реалистично, что, не выдержав, она заплакала. "Почему?" Глядя виновато в окно, голубая красавица луна вздыхала: "Да кто же знает..."
Может, стоило поговорить откровенно? Но как начать разговор? Что сказать и о чём спросить? Ей всё чаще казалось, что под телесной оболочкой супруга находится пустота. А если нет души, то о чём говорить с телом?
Хотелось курить. В чужой квартире, тем более в детской, это было совершенно невозможно. Люда взглянула на часы — три. Рассвет нескоро. Она надела наушники и включила музыку. Адажио Альбиони сменила композиция "Одинокого пастуха". Вслушиваясь в щемящие звуки, Люда лежала и думала, насколько же этот мир непредсказуем. Никто не знает, когда запоёт его флейта...
Едва обозначив контуры, рассвет, словно передумав, повернул вспять. Тяжёлый небесный занавес, знаменуя то ли антракт, то ли конец, упал на крыши. Будто забыв, что их время закончилось, капли дождя со злостью стучали в окна. Странная погода, неправильная, зимой должен идти снег.
Сынуля сладко спал. Она подошла к кроватке, нежно погладила мягкие прядки и стала собираться.
Дверь спальной приоткрылась.
— Куда это ты так рано? Поспала бы ещё. А зачем Артёмкины вещи достала? Хочешь ребёнка забрать?!
Люда в нерешительности остановилась. Валентина Тимофеевна без обиняков собрала одежду и сложила обратно в шкаф.
— Ишь, чего придумала! Пусть спит. Если нужно, Олег сам заберёт.
Людмила знала, что если свекровь что-то решила, то спорить бессмысленно — вразумительного диалога всё равно не получится. Лучше обсудить ситуацию с Олегом.
Войдя в квартиру, Людмила поняла: Олег не ночевал дома. Спать не хотелось. Включив телевизор, она лениво полистала каналы. Не найдя ничего интересного, выключила. Посмотрев в окно, Люда обратила внимание, что город несколько видоизменился. Постарел, что ли. Глазницы луж, покрытые тонким слоем льда, отпугивали обречённостью.
Похолодало. Подтёки на стекле, застыв ассиметричным узором, наконец, ознаменовали зиму. Словно опасаясь испачкаться, редкие снежинки осторожно падали на грязную землю. Предновогодний город, видимо, забыв, что скоро праздник, пребывал в обыденной повседневности. Хотелось зимы, снега и определённости.
Чуть слышно щёлкнул входной замок.
По привычке Олег прошёл в кабинет. Люда вошла следом. Присев на край дивана, она предложила поговорить.
Впредь делать вид, что у них в семье нет проблем, было просто невыносимо.
Сходив на кухню, Олег принёс виски и стаканы. Плеснув себе и ей, он молча выпил и, закинув в рот дольку лимона, спокойно спросил:
— Так о чём ты хотела поговорить?
— Олег, я думаю, что Артёмке лучше жить с нами. Я не против, чтобы он изредка гостил у родителей, но не так подолгу. Сегодня утром я хотела его забрать, но твоя мама не разрешила. Скажи, что я делаю не так? Разве я плохая мать? Мне нельзя доверить воспитание сына? Почему в нашей семье всё перевёрнуто с ног на голову?
— Семье?.. Люда, а тебе не кажется, что семьи давно нет? Да и вряд ли была. К тебе у меня нет претензий. Дело во мне. Тем не менее суть проблемы не меняется. Давай не будем выяснять отношения и сразу расставим точки над "i". Нужно подумать о том, как быть дальше. Если хочешь, можем подать на развод. Я думал над этим. Я не чудовище и всё прекрасно понимаю. Тебе нужна полноценная семья. Со мной счастья не получится. Я тебя не гоню, находись здесь сколько угодно. Себе я куплю коттедж за городом. При правильном раскладе, если ты будешь вести себя разумно, мы сделаем так: квартиру я оставлю тебе, а сын будет жить со мной. Ты ещё молода. С таким приданым, как квартира, без проблем найдёшь мужа и родишь детей. Если этот вариант тебя не устроит, то имей в виду — Артёма я тебе не отдам. И ни один суд его тебе не присудит, не обольщайся. Органы опеки исходят из интересов ребёнка. Детей оставляют с тем родителем, кто сможет организовать комфортные условия проживания. Видишь ли, по закону родители имеют равные права. То, что ты мать, роли не играет. Квартира, бизнес и прочее принадлежат мне. И я могу хоть завтра выставить тебя вон. Формально я буду прав. Извини, таковы реалии. Подумай на досуге. Когда примешь решение, мы займёмся юридической стороной вопроса. Надеюсь, ты примешь правильное решение.
Олег встал и отошёл к окну, давая понять, что разговор окончен.
ГЛАВА 9
Людмила шла без определённой цели. Не верилось, что весь этот кошмар происходит наяву. Марионетка. Как же ловко её использовали! Сюжет фальшивой мистерии был прописан до мелочей. Ей досталась роль Дурочки.
Люда вспомнила, как начинался их роман. На память пришли мечты, вскружившие голову. Наконец-то она выберется из нищеты! Выбралась…
Взгляд упёрся в облицованный красным кирпичом храм. Крышу центрального портала венчал католический крест.
Люда не знала, крещена ли она. Хотя вряд ли. Кому в детском доме подобное могло прийти в голову?
В детстве она слышала от нянечки, что креститься нужно обязательно. Иначе душа не попадёт в рай. И что при крещении снимаются мирские грехи.
Людмила считала себя неверующей. Однако в глубине души ей хотелось, чтоб Бог был. Чтобы можно было покаяться, помолиться и попросить прощения за глупость и алчность.
В храме Люда не была ни разу. Церковь она считала коммерческой организацией, в которой работают обычные люди, с той же иерархией, стяжательством и словоблудием. А там, где живут ложь и деньги, Бог не живёт.
О том, чем прославились монастыри и храмы, даже думать было стыдно. Может, поэтому и не тянуло в храм. К Богу — да, но не в церковь.
Людмиле казалось, что вполне достаточно жить по совести. Помня прежде о том, что игры с дьяволом — опасная вещь. К любым конфессиям она относилась с большим опасением. Религия принесла в мир столько зла, что взывать о милосердии не имело смысла. Если Бог един и все расы являются его детьми, то отчего же тогда войны, межрелигиозные распри и попрание чужой веры?
Откровенно говоря, явление Христа народу было её камнем преткновения. С какой целью Иисус приходил на землю? Если для спасения человечества, то миссия не удалась.
Чтобы оценить жертву, люди слишком лицемерны и примитивны. Спустя две тысячи лет род людской не стал ни терпимее, ни добрее. Истинную веру заменили внешние атрибуты.
"Не делай себе кумира и никакого изображения", — поклонение в сердце.
Чем мы отблагодарили Христа за принятые им муки? Тем, что продлили его агонию на кресте?
Ведомая непонятным чувством, Людмила свернула с аллеи и пошла по направлению к собору. Может, тем, кто крещён, действительно живётся легче? Возможно, стоит пересмотреть отношение к религии?
Месса ещё не началась. Встав под балконом, на котором располагался хор, Люда осмотрелась.
Войдя в храм и окунув пальцы в стоящий у дверей сосуд, прихожане осеняли себя левосторонним крестом и чинно рассаживались по лавкам.
Не зная, правильно ли поступает, Люда повторила обряд.
Красота и величие органной музыки сотворили чудо. Людмила вдруг поняла, что есть вещи выше человеческого понимания. Нечто непостижимое, то, чему нет определения, что можно почувствовать и пережить лишь на духовном уровне.
После проповеди она подошла к служкам и поинтересовалась, какой обряд предшествует крещению. Ей объяснили, что перед принятием таинства следует пройти оглашение.
Из собора Люда вышла с просветлённым чувством. Принятое решение о крещении согревало душу. Пусть не сейчас, но она обязательно примет веру.
Людмила не знала ни отца, ни матери. Совсем крохой её оставили на крыльце приюта с короткой информацией о дате рождения и имени. Ей так хотелось надеяться, что, наконец-то, у неё появится тот, кому она сможет излить душу.
В обеденное время в кафе находилось достаточно посетителей. Внимание Людмилы привлёк знакомый силуэт. Она подошла и села напротив. Андрей поднял взгляд. По тому, как изменилось его лицо, женщина поняла, что не слишком-то он рад её видеть.
— Привет, Люда. Давненько тебя не было видно. Дела?
— Да какие дела... А как ты?
— Нормально. В прошлую встречу ты мне даже не оставила номер телефона.
— А ты бы позвонил?
— Разумеется. Говори, а то у меня обед заканчивается.
Достав ручку, он записал на салфетке мобильный. Бросив на ходу: "Перезвоню".
Выйдя из кафе, Андрей скомкал бумагу и выбросил в ближайшую урну. Долгосрочные отношения его не интересовали.
Пересилив обиду, Люда подозвала официанта и заказала коктейль. Неожиданная встреча окончательно выбила из колеи. Чего можно ожидать от чужого мужа? Что он воспылает к ней неземной любовью? С какой стати? Чтобы по-настоящему заинтересовать мужчину, секса недостаточно. Такого добра, как плоть, — завались. Весь интернет забит. Собственно, она и не рассчитывала, что Андрей сможет ей чем-то помочь. У каждого своих забот хватает. Личные проблемы нужно решать самой.
В том, что муж не лукавил, Люда не сомневалась ни минуты. Олег относился к числу тех, кто не бросает слов на ветер. Ни о каком сострадании и жалости не могло быть и речи. Об этом говорили даже не слова, а взгляд и тон, которым он озвучил решение. Что она могла противопоставить деньгам? Более могущественного божества в мире не существовало.
Домой не хотелось. Домой? А разве у неё есть дом?
С приятельницами из общежития Людмила созванивалась редко, ещё реже встречалась. Она уже забыла и имена, и даты их дней рожднгия. Тем своевременнее оказался звонок.
ГЛАВА 10
В общаге было людно, шумно и весело. Та же комната, тот же прокуренный потолок и стены, дешёвые занавески на окнах. Всё выглядело, как три года назад, будто она никуда и не уходила.
Не заморачиваясь с подарком, Людмила достала из кошелька крупную купюру и протянула подруге, пожелав любви и счастья.
Как и полагается, опоздавшей налили штрафную. Спиртное действовало на неё по-разному: иногда хотелось смеяться, иногда плакать или откровенно рассказать о том, как ей живётся. Но кому и зачем? Не поймут, скажут — заелась. Она смотрела на Ларису и удивлялась — нашла же…
Невзрачный лысенький мужичонка, что называется, сдувал с любимой пылинки. Наверное, впервые, ей по-настоящему стало завидно. Неужели так бывает?
Достав сигарету, Людмила прикурила и вышла в холл. Звуки шансона ударили по нервам. Кучин пел не о зоне, а о судьбе. Жизнь — вещь непредсказуемая, в ней "человеком в телогрейке" может оказаться каждый.
Люда слушала и думала о себе. Мир, который когда-то её окружал, ушёл в прошлое. Настоящее… Вряд ли это было то, о чём стоило сожалеть.
Смех и пьяные выкрики порядком утомили. Подумалось, что зря она пришла. Смахнув слёзы, Люда затушила в консервной банке окурок и вернулась в комнату.
Разговоры о ценах переросли в дискуссию о политике. Она слушала и удивлялась. Вот какое им до этого дело? Не всё ли равно, почём баррель нефти, у кого и где счета, и кто сколько украл?
Исчерпав темы и спиртное, гости стали расходиться.
Соседка протянула рюмку — на посошок. От запаха и вкуса алкоголя передёрнуло. Запив водку пивом, Люда взяла со стола нераспечатанную банку и положила в сумку.
На улице, взглянув на часы, Людмила обнаружила, что уже первый час ночи. Денег на такси не осталось.
Общественный транспорт ждать не имело смысла. Мелькнула мысль, что если пойти через парк, то через двадцать минут она будет дома.
Провожая взглядом полуночную путницу, сонные рябины удивлялись: куда и зачем? Холодный ночной туман пробирался в рукава, за воротник. Людмила достала прихваченное со стола пиво и сделала несколько глотков. По телу разлилось тепло. Ускорив шаг, она вдруг почувствовала головокружение. Утрамбованный наст выскальзывал из-под ног. Не удержав равновесия, Люда пошатнулась и упала на колени. Опираясь на руки, она доползла до лавочки и села. Колени саднили, сквозь тонкие колготки проступила кровь. Проведя ладошкой по заледеневшим ногам, она подумала, что зря надела тонкое бельё.
Продолжать путь не было ни желания, ни сил. Хотелось немного отдохнуть и подумать. Она закурила и прикрыла глаза. Проблемы, которые на протяжении вечера гнала прочь, вернулись в полном составе.
Сводя с ума, разноголосый хор спрашивал: "Что ты решила?" Реальность казалась безвыходной и страшной. Почему-то вспомнилось прошлое. Вот она играет с любимым полосатым тигром. Тигр большой и мягкий, зелёные глаза смотрят с пониманием и добротой. Люда обнимает и целует его в нос. Он такой милый! Толчок выводит из равновесия. Она падает и ударяется лицом об пол, но тигрёнка не выпускает. Это же её игрушка!
Кровь из разбитого носа капает на светлую шёрстку. Ей не больно, лишь немного обидно — кроме тигрёнка, у неё никого нет. К другим приходят бабушки, родственники, иногда непутёвые родители, а её навещать некому — она сирота.
Тигрёнок перекочёвывает в чужие руки, девчонки смеются, а Люда, размазывая по щекам слёзы, даёт себе слово убежать при первой же возможности. Может быть, её подберут хорошие люди, у которых нет детей, и она будет их дочкой.
Вот она идёт по дороге. Куда-нибудь, всё равно куда. Двухэтажные дома вперемежку с частным сектором остаются позади. Сзади нарастает шум. Люда оборачивается. Огромное животное, стуча копытами, мчится прямо на неё. Людочка бежит что есть мочи, падает. Переступив через распростёртое тельце, лошадь скачет дальше.
Самое удивительное, телега проехала так, что не задела ни её головы, ни ног. Пьяный конюх, натянув поводья, мгновенно трезвеет. Подхватив на руки, он усаживает Люду на телегу. Она жива и даже не покалечена, только сильно напугана.
Она убегала неоднократно, но голод заставлял возвращаться, до тех пор, пока не нажала ручку двери. Квартира оказалась незапертой.
Специфический запах чужого жилья вызвал острое любопытство: незнакомые книги, компьютер, разбросанные игрушки, шкаф с вещами, фотографии. Мир, где всё не так, где каждая вещь принадлежит кому-то. Где её никто не отберёт, не сворует, не спрячет и не сломает. Как же ей хотелось иметь хотя бы частицу того, что было в тех комнатах. Нет, не сами вещи, а принадлежность к ним. Люда не собиралась воровать, она лишь смотрела.
Чувство голода стирало нравственные границы, и тогда она открывала холодильник. Кое-что из продуктов съедала в квартирах, что-то брала с собой.
Через неделю или две возвращалась в детдом. Ночевать в подъездах было небезопасно. Пару раз пьяные парни пытались затащить её в квартиру. Привыкшая к побоям и издевательствам, она умела за себя постоять. В ход шло всё: ногти, зубы, кулаки. Но чаще выручал крик.
По возвращении её ждал изолятор. Наказание было делом привычным и особо не напрягало. Ради того, чтобы познать мир, стоило пожертвовать свободой.
Помимо детства, ей хотелось вспомнить что-нибудь ещё. Было же в её жизни что-то хорошее? Наверное. Ведь не бывает так, чтобы всё только плохо. Слёзы наполнили глаза. Если б можно было, как малое дитя, прижать душу к груди. Покачать, спеть колыбельную и ещё долго баюкать, приговаривая: всё будет хорошо.
Жёлтые лица фонарей с сожалением взирали на спящую незнакомку.
Сверкая ледяными кристаллами, мороз образовал гало. Ореол, меняя диаметр и спектр, превратился в ночную радугу.
Осознавая собственную неотразимость, луна смотрела на неподвижную фигуру и недоумевала: "Почему женщина не восхищается её красотой?"
Та, которую ей хотелось удивить, не могла оценить голубой щедрости. В сгущающемся мороке растворились лавочки, фонари, рябина. Касаясь лица, мех затвердел и покрылся инеем. Некогда тёплое дыхание слилось с однородной массой тумана.
Под утро выпал снег. Кружась, снежинки заботливо ткали саван, нежными голосами напевая реквием.
Фото из личного альбома.