Как только в семье дети чуть подрастут - семья начинает прирастать животными.
Это, видимо, так уж заведено.
Две черепашки. Сдохли.
Четыре попугая. Сдохли-сдохли-улетели.
Пёс Тузик. Стал годовалым, высоким сильным Тузаром. Песочного цвета, ага!
Теперь малюсенький Пуша.
В день защиты детей раздавала серых пушистиков девушка на велосипеде, прямо из корзинки.
А тут - мы.
И малютки мои заламывают ручки: "Нумаама, маама, ну?!"
И вот мы уже с Пушей.
Пуша умещается в ладони, так же, как год назад сидел в горсти жёлтый Тузик.
Так же напился молока.
И так же поехал с нами на озеро в дамской сумочке.
Жара ведь.
А на озере - зелёная трава, а по траве ходят голуби, огромные, как динозавры.
Прижал уши Пуша, дрожит дрожмя.
У голубя - сизое брюхо, красные лапы, гнутый клюв.
Жирён, огромен, страшен голубь.
Уверенно топает голубь по пляжу.
А у Пуши всего богатства - мешочек кишочек, в нем молока глоточек да колбасы шашочек. Скуден живот у Пуши, как сума у голи перекатной. Острые лопатки, позвонки - всё тонко. Жира не нагулял, сыти не накопил - да и гуляет-то первый раз.
Вот уши-то и прижались.
А люди ходят вокруг Пуши: до чего хорош!
А дети просят погладить.
Котёночек!
Какое детство без котёночка?
Шли мимо фотографы - и сфоткали Пушу.
Значит, заметное он существо, важное и нужное для искусства.
А голубя, хоть и толстого, как динозавр - не сфоткали.
Так-то!