Подкова

Андрей Урбанович
               

        Домофон, по всей видимости, гудел уже довольно долго, потому что от простых позывных перешёл на затихающий птичий клёкот. Я открыл глаза и, с трудом оторвав себя от подушки, направился к двери.
- Здравствуйте. Это квартира...- женский голос в трубке назвал моё имя.
- Да, - ответил я. – Простите, это кто?
- Я к вам... По делу, - голос мелодичный – располагающий.
- Поднимайтесь. Я на шестнадцатом этаже.
- Знаю, - ответил голос.
        Я нажал кнопку, прислушался, открылась ли дверь, оделся и стал ждать. Закряхтел и прошествовал на первый этаж лифт, там – внизу   открылся, кого-то впустив в себя, и рванул вверх. И вот, уже рядом с моей квартирой, проскрипели дверцы, и оттуда показалась белоснежная лошадиная морда, оглядела площадку и, взглянув на меня совершенно отсутствующим взглядом,  медленно, цокая копытами, направилась навстречу.
        Одного  этого факта вполне достаточно, чтобы повергнуть во временный шок обитателя современной многоэтажки. Однако  когда показалась вся лошадь, обнаружилось, что в седле сидит девушка в белом кружевном платье и широкополой шляпе с вуалью, прямо как с картины... Увидев меня, она откинула вуаль и улыбнулась:
- Здравствуйте, вы меня узнаёте?
- Нет...
        В моей голове лавиной  понеслись, сбивая друг друга, всевозможные предположения. Все они были довольно нелепы,  и упоминать о них нет никакого смысла. Скажу только, что диапазон колебался от галлюцинаций, до розыгрыша и рекламной акции какой-нибудь новомодной торговой компании.
        Девушка, заметив моё замешательство, смутилась, её щёки залил румянец (это сделало её ещё прекраснее).
- Совсем – совсем не узнаёте?
Что я мог ответить?
        Гостья легко спрыгнула на пол, и мне стало досадно, как же я не догадался, не успел подать ей руку. Она потрепала лошадиную гриву и, сверкнув глазами, сказала:
- У меня много имён. Но вы можете звать меня Удача. 
- Простите, чем обязан? – ну зачем, почему я так сказал?! Откуда выплыла этакая ходульная фраза? Из дурацких романов, из фильмов? Да ещё тон... интонация... Высушенная и крайне независимая вобла!.. Вот я кто! Однако сказанного не воротишь. Мы оба это понимали.
- Я пришла просить о помощи...
- Может быть, вы пройдёте в дом?
- Да, пожалуй.
Она сделала шаг в прихожую и, оставленная на лестничной клетке лошадь
тяжело вздохнула.
- Ах, не обижайтесь на меня... Я совсем ненадолго. Ведь скоро утро. Кругом будет полно автомобилей.   
- Я слушаю вас...
        Ну почему, отчего так случается: хочешь сказать нечто доброе, искреннее, а вместо того... Прямо официальный приём: «чем обязан», «слушаю вас», не хватает ещё брякнуть: «изложите свою просьбу письменно».
- Видите ли, моя лошадь потеряла подкову, - произнесла девушка, её взгляд скользнул по двери, на которой висела подкова – старая, ещё мой дед ковал. Не долго думая, я снял её с двери и протянул девушке.
- К сожалению – ржавая, - сказал я.
- Пустяки какие, - пропела Удача, поднесла подкову к  губам, дунула и ржавчина, словно пыль, осыпалась на пол.
- А как же?..  В смысле... Прибить же надо.
- Не волнуйтесь, пожалуйста.
Она вышла на площадку,  лошадь подала ей переднее копыто. Девушка приложила подкову, и та, будто приклеенная, осталась там.
- Вот и всё, - сказала гостья.
- Теперь вы уедете? Так быстро? – спросил я.
- Да. Надо спешить. Вы только не расстраивайтесь...  - она опять улыбнулась, ей так это шло. Ради такой улыбки можно пойти на эшафот, совершить государственный переворот, создать шедевр... - И главное, не забывайте меня больше.
- Не забуду. Только вы тоже – меня не забывайте.
- Я-то точно, не забуду. Цокот копыт будет напоминать.
        Она взлетела в седло, да так стремительно, что я снова не успел подать руку. Лошадь развернулась на сто восемдесят градусов и ткнулась носом в кнопку вызова лифта. Дверь открылась. И закрылась. Последнее что я видел, это взмах маленькой ручки и взмах лошадиного хвоста.
        В прихожей я встретился  со своим отражением. Из зеркала смотрел взлохмаченный, сонный субъект в мятой одежде и с таким же мятым лицом. Вот, оказывается, каким она меня увидела.  А может – это только приснилось? На часах без пятнадцати шесть. На улице едва начало светать.
        Я вышел на балкон  и, повиснув на перилах, стал вглядываться, и увидел... Белоснежная всадница, на белой лошади медленно шествовала по самому центру утреннего шоссе. Фонари освещали её силуэт. Небо перед восходом солнца набухало цветом и переливалось. Город ещё спал. Ни одной машины. Ни одного прохожего. Только она и я, смотрящий ей в спину. В полнейшей тишине ветер донёс ко мне негромкий цокот копыт по влажному от росы асфальту. Она помнит обо мне. Помнит. А я о ней. Хорошо знать свою Удачу в лицо. Это ведь многое меняет. Правда?