ГОЛОВАСТИК
«…Миссис Лилиан Фарнэм приглашает всех, кто усомнится в ее словах, к себе домой, чтобы показать целую лохань этих маленьких существ. Фарнэм сообщает, что прошлой ночью в разгар грозы тысячи головастиков падали с неба вокруг её дома. Каждый – размером с треть дюйма, добавляет она.
Норт-Челмсфорд, Массачусетс.
21 июля (Ассошиэйтед Пресс)»
***
…Грохот стоял невообразимый. Стихия достигла своего кульминационного состояния. Ночь превратилась в кромешный ад. Всё живое вокруг, казалось бы, затихло в ожидании Великого Потопа. Тёмно-зелёный «линкольн» чуть не смывало на поворотах горной дороги. Машина, озаряемая вспышками молний, выдерживая страшный сильнейший ливень, продолжала двигаться по извилистому шоссе вверх, в местечко Клинфулл, к особняку доктора Инека Эбрамса.
Пару часов назад Эбрамс набрал по телефону номер своего друга, доцента кафедры биологии и анатомии, Джеймса Бетлингера и взволнованным, дрожащим голосом произнёс: «Джеймс, ОН сбежал!»
***
Друзья и коллеги по преподавательской работе в колледже Зоологических исследований штата Массачусетс, Эбрамс и Бетлингер внешне очень походили друг на друга. Оба – пожилые, загорелые, седовласые. В колледже, да и во всей округе, самые интеллигентные, порядочные и культурные люди. Но не было среди преподавательского состава более разговорчивых и весёлых, как Эбрамс и Бетлингер. Поэтому двух старичков знали и любили во всём крохотном Клинфулле.
Но совсем недавно какая-то тайна изменила их. Они стали более сдержанными и угрюмыми в обращении, вечно куда-то торопились задумчивые и озабоченные. На вопросы друзей только пожимали плечами, да переглядывались. Что-то секретное, сверхтаинственное облаком зависло над двумя старичками, заставляя их отделиться от всего окружающего мира. Странными и отчужденными выглядели теперь доктор Инек Эбрамс и биолог Джеймс Бетлингер.
А за пять недель до этой грозы…
- Джеймс, ты представляешь, что … кого я сегодня обнаружил?!
- Где, Инек, в своем кабинете?
- Нет, на дороге с горы, от моего «поместья».
- Кого, дружище?
- Я ехал из дома в колледж и … - доктор Эбрамс понизил голос до шёпота, - и увидел множество маленьких существ прямо на асфальте! Я вышел из машины и чуть не поскользнулся. Их было так много… сотни, тысячи. Они шевелились и прыгали…
- Кого, Инек? Кого ты видел? – Бетлингер схватил коллегу за плечо и резко поднялся со стула.
- Головастиков!
- Что?
- Да – да, Джеймс, много живых головастиков, прямо на дороге и обочине! В лес я не стал заходить, так как опаздывал в колледж, а подобрал двух крошечных существ и положил их в банку из-под пива. Джеймс, они в ней плавают и булькают, я налил им из лужи воды, мы проведём над ними опыты!
- Подожди, Инек, а… откуда они там взялись, да ещё в таком количестве?
- Не знаю, Джеймс, - Эбрамс тоже поднялся со старого, обитого замшей кресла, - может выбросы с фабрики Нильсона заставили их мигрировать к подножию гор или после грозы потоком… Это пока неважно, главное сейчас обследовать этих бедняг. Я давно уже не вскрывал земноводных, может и сейчас…
- Секунду, Инек, - прервал друга Бетлингер, чуть покачиваясь возле своего рабочего стола и поглаживая рукой седые волосы на затылке. – Где ты набрал воду?
- Какую, Джеймс?
- Ну, ту, что налил в банку из-под пива.
- А-а, в луже, Джеймс.
- В какой луже? Где она находится, там же где и головастики?
- Нет, Джеймс, ниже, с горы, около указателя на Клинфулл… - доктор Эбрамс медленно стал говорить и, округлив глаза чуть-ли не до размеров своих очков, прошептал, - у карьера. Там же… это возле химической фабрики Нильсона. Проклятье! Там же все отравлено! Там даже предупреждающие знаки, Джеймс!
- Да, дружище, ты набрал воду из грязной, радиоактивной лужи. Ты набрал заразы в банку! Твои головастики, наверное, давно уже откинулись, - и Бетлингер жестами показал смерть земноводных, - ну ладно, коллега, не расстраивайся раньше времени, мы поедем сейчас же туда, где ты видел этих головастиков и возьмём ещё. Кстати, а где эти, которых ты подобрал?
- А? Здесь, сейчас! – доктор Эбрамс кинулся к лабораторному столу, отодвинул стул с пиджаком на спинке, вынул из ящика баночку пива и поднёс к Бетлингеру.
- Да-а-а! Бедняжки! – Джеймс рассматривал два тельца в жёлто-розовой воде. – Один, как говорится, отдал душу Богу, а вот второй, кажется, дышит и шевелится.
Оба мужчины ещё раз внимательно стали изучать содержимое баночки. Головастики были настолько малы, что могли поместиться на ногте пальца. Обычные, серые, толсто-брюхие, с длинными непропорциональными хвостиками и маленькими ножками. Светленькое пятнышко на «пузе» - прилипало, жабры, выпученные глазки.
Через минуту Бетлингер спохватился.
- Чёрт, Инек, набери чистой воды, там, у колонки, возле ворот колледжа. Там хорошая вода. А я возьму кое-какие инструменты и заведу машину.
- Хорошо, Джеймс!
Пока Бетлингер выбирал нужные для взятия пробы принадлежности и выводил свой «линкольн» из гаража колледжа, Эбрамс подбежал к водонапорной колонке. Он аккуратно подцепил мертвого головастика за хвост и бросил его на газон, а когда менял воду в банке, услышал голос директора колледжа Фреди Фоккера:
- М-р Эбрамс, не далеко ли вы ходите за водой в учебное время!
- Что? А, да-да – Эбрамс взглянул на барахтавшегося в воде банки головастика, а затем на своего начальника, которого в колледже никто не любил за жадность и суровость, - иду, м-р Фоккер, уже иду.
- Что, вы ещё и не один?! – директор увидел Джеймса Бетлингера, подъехавшего к выходу из лабораторной. - И куда же вы собрались, господа, не спросив разрешения у меня, во время уроков, так просто?
- Извините, шеф, но у нас с Эбрамсом очень важное дело, неотложное и…
- М-р Бетлингер, вы понимаете, что очень много на себя берёте, и доктора Эбрамса с собой ещё тянете?! Это какая-то сверхнаглость, я бы сказал!
- Да, шеф, нет шеф! То есть я хотел сказать…
- Бетлингер?!
- М-р Фоккер, - Джеймс лукаво посмотрел на Эбрамса, а затем опять на директора колледжа, - мы едем по срочному вызову мистера Нильсона, к нему, в офис фабрики. Этого достаточно?
- Но… Бетлингер! Вас пригласил сам Нильсон?
Получив утвердительный ответ, директор вздохнул и хотел что-то сказать, но два друга уже хлопнули дверцами, и «линкольн» понёсся к воротам. За оградой он взвизгнул на повороте и исчез за рощей зеленоватых осин.
Через десять минут езды машина встала на обочине шоссе, Бетлингер быстро взял пробу воды из лужи с красновато-белым дном и подошёл к «линкольну». Эбрамс протирал очки, а Джеймс обратился к нему через открытое окошко:
- Дружище Эбрамс, ты точно указал мне эту лужу?
- Да, Джеймс, сомнений нет.
- Хорошо! – Бетлингер открыл дверцу своего автомобиля и его мимолётный взгляд упал на недалёкий корпус химической фабрики Нильсона и дымящие трубы. – Чёртов фабрикант! Себя травит, да ещё природу поганит!?!
Хлопнула дверца, и машина заурчала, с трудом двигаясь по дороге вверх. На этом участке шоссе уклон был особенно сильным. С правой стороны густо росли клёны и кустарник, влево, в песчаный карьер, круто шла грунтовка. Серая лента её пересекала разработки и пропадала в лестном массиве около фабричного парка Нильсона. Место казалось угрюмым и жутковатым.
Ещё через десять минут автомобиль был на месте, где Эбрамс обнаружил головастиков. Асфальт стал чуть сероватым от недавнего слепого дождика, но чистым и гладким. Ни одной соринки, ни листика от местного леса не было видно, не говоря уже о головастиках.
- Та-а-к! – Бетлингер вышел из куста ивы и отряхнул брючину. – Ни одного!
- Это точно здесь, я уверяю тебя, - Эбрамс топтался на месте, потирая ладонью полировку машины.
- Дела-а! Всё это загадочно! Ну что ж, у нас есть два головастика, две будущие лягушки – этого хватит для опытов по метаморфозе. О’кей! Едем.
- Джеймс, у меня только одна… один головастик. Того, дохлого, я выкинул.
Бетлингер сморщился, недовольный таким поворотом событий, развёл руками и сел за руль:
- Поехали.
- Да-да, поедем…а куда? – Эбрамс плюхнулся на мягкое сиденье рядом с водителем и потянулся за банкой с головастиком.
- К тебе, дружище! Какой же ты рассеянный! К тебе, в твою лабораторию, и горячий ужин! Надеюсь, Хелен уже приготовила бифштекс и «тайваньский салат» и ждёт своего толстячка-старичка. А нас двое! Ха!
«Линкольн», набирая скорость, загудел по шоссе вверх, в сторону особняка доктора Эбрамса. Где-то далеко раздался длинный гудок, призывающий рабочих химической фабрики к небольшому перерыву. Эхо протяжно и долго плутало в ущельях и лесах местечка Клинфулл, пока окончательно не пропало вдали за водоразделом.
- Хелен, встречай!
- Джеймс! Инек, дорогой, давно, давно ты не показывал мне шалуна семейства земноводных! Ну как жизнь, Джеймс, как супруга, Дайана выздоровела?
- Земноводных? Господи, я же забыл про нашего подопытного! Я сейчас, сбегаю за банкой.
Доктор Эбрамс вернулся через пять минут с головастиком и сразу отнёс в свою лабораторию. Затем был прекрасный дружеский ужин, разговоры, дрессировка и показ собак – пуделя Блэка и шотландской овчарки Принца. Слуга Эбрамсов, старик Оливер, принёс котёнка, и все созерцали игру и ласку двух вечных врагов – собаки и кошки.
На следующий день доктор Эбрамс забыл про головастика из-за срочного дела в городе, вечером он приехал уставший и голодный. Жена Хелен накормила его и стала укладывать спать, но тут позвонил Бетлингер.
- Дружище, ты спишь?
- Нет, Джеймс, пока думаю, с какой ноги мне залазить в постель.
- Инек, почему не рассказываешь, как дела с нашим другом головастиком? Ты смотрел его?
- Ой, Джеймс, я ужасно устал, ездил в город, на встречу с профессором Каттнером…
- С Сильвестром Каттнером?!
- Да, Джеймс.
- Ну и?
- Я по поводу гигантского молочая. Выяснилось, что он занесён на побережье Америки из Европы, с Карпат или России.
- Та-а-к, ясно!
- Дорогой, - обратилась шёпотом к мужу Хелен, стирая ватным тампоном с лица косметику, - я головастика твоего сегодня кормила. Ты уже забыл про него?
- Что? А-а, этого! Хорошо, Хелен! Сейчас.
- Инек?
- Да, Джеймс!
- Директор наш совсем из ума выжил! Сегодня, без тебя уволил мисс Конар, теперь у нас скоро появится новая химичка.
- Бедная девушка!
- Да-а!
- Джеймс, я завтра приеду обязательно, предварительно взгляну на головастика, нам надо поговорить.
- О’кей, Инек, давай! Спокойной ночи!
- Пока, Джеймс!
Спустя полчаса в доме погасла последняя лампочка. Доктор Эбрамс ещё ворочался с минуту, пока окончательно не затих.
- Дорогой, почему ты не спросишь меня, чем я кормила твоего головастика? Ты спишь? Я не знала, что едят лягушки, поэтому дала ему ложку сахара. Сладкое, ведь, любят все! Да?..
***
…Смесь глюкозы и некоторых реагентов таблицы Менделеева совсем нежелательна и даже опасна для живых организмов и человека. Но откуда это было знать миссис Эбрамс – дилетантке в вопросах биологии?!
- Ого! А чего это он такой большой? – доктор Эбрамс после плотного завтрака на следующий день заглянул в баночку с земноводным существом. – Хелен! Хелен!
- Да, дорогой, - отозвалась на голос мужа миссис Эбрамс, - что случилось?
- Да пока ничего. Чем ты вчера кормила головастика?
- Сахаром.
- Больше ничем?
- Дорогой, только сахаром!
- Оливер! – позвал слугу Эбрамс, и когда тот пришёл, добавил: - Ты ничего здесь не трогал?
Шестидесятипятилетний, белый от седины, но ещё бодрый и преданный камердинер побледнел, чуть опустив голову.
- Извини, Оливер! Я не хотел, я знаю, что ты никогда не зайдёшь в мою лабораторию.
Когда миссис Эбрамс и Оливер удалились, доктор вынул головастика и положил на ладонь. Земноводное теперь достигло длины безымянного пальца, то есть за сутки выросло почти в пять раз. Эбрамс не мог поверить своим глазам. Он внимательно рассматривал через лупу на жабрах головастика тёмное пятнышко, которое тоже увеличилось из точки в изображение кляксы. Доктор поместил подопытного в специальную посуду размерами с приличную кастрюлю: поменял воду, микропланктон для пищи и, вымыв руки, вышел.
Его «понтиак» вскоре затормозил у гаража колледжа, и всё увиденное им было рассказано Бетлингеру.
С тех пор и началось с ними то таинственное и загадочное, что стали замечать люди вокруг. Головастик рос по дням, иногда без пищи и благоприятных условий, но не без внимания двух друзей. Эбрамс и Бетлингер не переставали удивляться размерами «находки». Через неделю головастик был величиной с Большую Медицинскую Энциклопедию США, через две – уже с десятиметровый бутыль, стоящий в лаборантской Эбрамса, к концу третьей недели он внушительно смотрелся с овчаркой Принцем.
В начале августа, то есть через месяц жизни головастика, в лаборатории Эбрамса, в его доме как-то зазвонил телефон.
- Слушаю, - взял трубку доктор.
- Это профессор Каттнер. Эбрамс, вы узнали меня?
- Да, профессор!
- Вы в порядке, Инек? У вас голос какой-то…
- Да, профессор. Я только что из лаборантской, измерил нашего «жильца»!
- Его размеры?!
- Шесть футов и четыре дюйма вместе с хвостом.
- Потрясающе, Эбрамс.
- Да, профессор. К тому же, кажется, это не предел! Я установил, что его желудок, а следовательно, объём тела, может увеличиваться ещё. Он преспокойно ползает на своих перепончатых ходулях… извините, профессор, на ногах по полу и дивану. Он хорошо приспособлен к суше! Огромные жабры действуют, как кузнечные мехи, слизистая оболочка везде постоянная, хвост уже не помогает ему двигаться – он прекрасно использует ноги, свои короткие, чешуйчатые конечности. Брюхо-прилипало феноменально! Головастик свободно липнет к вертикальной поверхности, но вот на потолке не держится. У нас все обои, профессор, в жёлтых пятнах высохшей слизи. К тому же… профессор Каттнер, вы меня слышите?
- Да, Эбрамс, да! Продолжайте! – послышался возбуждённый голос Каттнера в трубке.
- …Очень редко, в самых крайних целях, головастик использует ядовитую слюну щитовидной железы.
- Как?!
- Да! Однажды он сильно и точно плюнул ею в телевизор. Видимо, ему что-то не понравилось! Слюна разъела аппарат, как серная кислота. Я изучаю состав слизи, но пока безрезультатно. Две железы его секреций вырабатывают слизь, в составе которой вода, соли, лизоцим, амилаза и ещё что-то. Амилаза, по-моему, расщепляет мгновенно не только крахмал и слизь желез, но и химически составные твёрдые тела – дерево, пластмассу, кожу и даже железо. Стекло от его слюны тает, плавится, как снег. Я через пару дней завершу исследования с его слюной и …
- …Доктор Эбрамс, а ваш питомец не вредит вам, нарочно не портит вещи?
- Что вы, профессор?! Он преспокойнейший и добрейший из всех нас! Играется с Принцем и Блэком, тихо и умиротворённо вздыхает, лежа на половике, пьет из рук Хелен молоко. Нет, он не опасен!
- Но, Эбрамс, он огромен и ещё не изучен!.. Кстати, теперь хотите услышать мои сведения и заключения? Я дважды проверил и звонил в «Институт биосинтеза и исследований в области мутаций» в Вашингтоне. Короче говоря, там крайне удивлены ростом земноводного, прекращением, а точнее отсутствием метаморфозы головастика. Этому ищут объяснение, но нужно показать его учёным…
- …Но, профессор!..
- Да, Эбрамс, это уже не тайна и не шутка! Дела обстоят серьёзно. Гигантский головастик должен находиться в безопасном и специально отведённом месте. И ещё, доктор! Мне сообщили из метеоцентра и «службы экологии и миграции животных»…
- Что? Я слушаю, профессор Каттнер, - Эбрамс снял одной рукой запотевшие очки, а другой сильней приложил к уху телефонную трубку.
- Эти головастики из Африки, с Камеруна или дельты Нигера!!!
- Как?!
- Да, Эбрамс! Бывают такие воздушные переселения лёгких млекопитающих и насекомых путём торнадо, цунами, циклонов и бурь.
- Но, профессор, это невозможно!
- Всё возможно в этом мире, Эбрамс! И это надо понять нам в нашей работе!
Несколько секунд длилось молчание, затем его прервал профессор Каттнер:
- Эбрамс, а пятно чёрно-фиолетового цвета на жабрах головастика не что иное, как следствие радиации и химического отравления. Вы, кажется, говорили, что у того мёртвого головастика, которого вы выбросили было белое пятнышко?
- Да, профессор, круглое белое.
- Вот, Эбрамс, у них у всех, наверно, так.
Опять тишина в трубке.
- Профессор, извините! Я хоте бы позвонить Джеймсу Бетлингеру.
- Хорошо, Эбрамс, я позвоню послезавтра. До свидания! И будьте бдительны с НИМ!
- До свидания, профессор!
Эбрамс постоял немного у аппарата и хотел было набрать номер Бетлингера, чтобы поделиться с другом новостями, но услышал плач Хелен. Он тотчас бросился в холл, начиная беспокоиться.
Миссис Эбрамс кинулась к мужу в объятия, рыдая и причитая.
- Что Хелен? В чем дело?
- Он… он, твой головастик!
- Что он?
- Он съел бедного, маленького котёнка!..
- Началось! – подумал доктор Эбрамс, успокаивая жену.
***
Как выяснилось позже, головастик заигрался с котёнком Пипсом и чуть придавил его. Пипс, защищаясь, оцарапал головастика, и тот, озверев, проглотил бедное животное. «Котёнок стал жертвой шутки, жертвой гиганта – добряка! Головастик попробовал мясо, он ощутил вкус крови и живой плоти! Это конец!» Эбрамс запер земноводного гиганта в своём кабинете, и сам отнёс ему еду, но тот даже не притронулся к пище. «Он уже закусил! Чёрт! Говорил мне Каттнер, будь бдительней и осторожней! Не успел, не подумал, не ожидал! Теперь может случиться непоправимое!»
***
Предчувствие страшного не изменило доктору Эбрамсу. Пошла пятая неделя обитания головастика в особняке супругов Эбрамсов, как гигантское земноводное стало ловить в доме мышей. Оно пожирало их моментально, заглаживая свою вину перед миссис Эбрамс. Хозяйка потихоньку радовалась, забывая про котёнка Пипса, но огорчался доктор Эбрамс. Каждый день стал звонить Бетлингер, узнавая, всё ли в порядке. Но всё далеко уже было не в порядке.
Накануне приезда профессора Каттнера головастик съел пуделя Блэка. Это известие потрясло всех. Но, тем не менее, доктор опять не принял мер к безопасности. Удручённый Каттнер уехал ни с чем, уверяя, что скоро появится комиссия из «района».
Когда гигант-пожиратель уничтожил любимца Эбрамса – овчарку Принца, сомнений в опасном существовании головастика не осталось. В последний раз, прислушиваясь к грому далёкой грозы, доктор Эбрамс со слугой Оливером пошли покормить убийцу. Головастик, перекрывая своим телом семь футов кабинета Эбрамса, набросился на таз с отходами и, жадно рявкая, стал поглощать пищу.
Доктор и Оливер закрыли дверь на замок и спустились в столовую, к ужину.
Крупное земноводное, шлёпая ногами и размахивая громадным хвостом, металось по кабинету в поисках спасения. Грохот небесных электроразрядов в ночи, шквал дождя по карнизу и отблеск синих, кривых молний ужасали его. Головастик, взглянув на дверь с замочной скважиной, открыл большой влажный рот с грубыми хрящевидными дёснами и выплюнул сгусток слизи. Слюна прожгла замок, а сильный удар хвостом распахнул её настежь, чуть не сорвав с петель…
… Звук сверху, со второго этажа, услышал Оливер. Слуга пошёл посмотреть, в чём дело.
А спустя десять минут безрезультатных поисков, доктор Эбрамс позвонил Бетлингеру:
- Джеймс, ОН сбежал!
«Проклятая фабрика! Чёртовы реагенты! Этот идиот Нильсон!» - подумал Бетлингер, ведя «линкольн» по зигзагообразной дороге в гору. Дворники не справлялись с потоком дождя, бешено скрипя по лобовому стеклу, двигатель плохо тянул и выпускал клубы пара. Машина тяжело шла по шоссе. Асфальта не было видно – он уже перестал ощущаться. Была ревущая река. Дождевой поток из воды и грязи, как маленькая сель, нёсся сверху, примерно, от особняка Эбрамса. Вспышки молний и последующий гром слепили и оглушали Бетлингера. Он чертыхался и бил ладонью по рулю, проклиная всё и вся.
До дома доктора оставалось полмили, когда «линкольн» окончательно заглох. Бетлингеру не хотелось выходить из машины в этот ад стихии, но и нужно было что-то предпринять. Зажигание не поддавалось, карбюратор кряхтел и не подавал признаков жизни. Джеймс чуть не разразился бранью, какую только знают преподаватели высших заведений, но вдруг в зеркало заднего обзора увидел яркий свет фар идущего грузовика. Это оказался многотонный водовоз, который, не остановившись на жесты промокшего Бетлингера и объехав «линкольн», устремился дальше в гору, вмиг пропав за пеленой дождя. Звук его мощного двигателя постепенно утих, а Джеймс со злости пнул колесо своей машины и залез в неё.
Не успел он полностью остаться наедине с собой, как неожиданно услышал пронзительный гудок грузовика. С надеждой в сердце, что может быть до дома Эбрамса уже не далеко, Бетлингер решил пойти пешком. Он накинул плащ, бросил в карман ключи, предварительно закрыв автомобиль, раскрыл зонтик и направился в гору по шоссе.
Напор чёрной воды, неся с собой листья и траву, звонко журчал и пузырился под ногами человека, сапоги Бетлингера с трудом разрезали поток, а зонт и капюшон почти уже не спасали от дождя. Так, борясь с ливнем, он прошагал футов шестьсот, пока не заметил грузовик.
Фары машины горели, водителя не было заметно, а лобовое стекло… Стекло тоже отсутствовало!
Теперь к ознобу от мерзкого холода и воды прибавилась дрожь от предчувствия чего-то ужасного. Ночь, со всех сторон ограниченная стеной серого дождя, мгновенно стала жуткой и чужой. Джеймс покричал – никого. И тут он увидел на дверце водителя глубокую вмятину. Осторожно Бетлингер приоткрыл её и обнаружил внутри кабины зеленоватую слизь, частично разъевшую сидение.
«Головастик!» - эта мысль буквально выстрелом раздалась в голове Джеймса. Сию минуту он очутился за рулём, включил зажигание ключом, висевшим тут же, и погнал водовоз вперёд, к особняку доктора Эбрамса, совсем не заметив откинутую крышку цистерны…
«Неужели всё!? ОН на свободе! Теперь… Господи! Это ужасно, это невообразимо! Мы вырастили Смерть, мы её создали, МЫ-Ы! Что теперь будет, Господи!» - думал Бетлингер, покручивая баранку.
Вскоре грузовик высветил фарами дом Эбрамса – огромный, современный коттедж с многочисленными пристройками. Джеймс посигналил, и навстречу ему из дома выбежали Эбрамс и Оливер. Они обменялись напряжёнными взглядами и, пригибаясь от дождя, поспешили под крышу.
Только захлопнулась за ними дверь прихожей, и лязгнул засов, как внутри цистерны водовоза послышался шорох, возня и тяжёлое дыхание. Капли дождя, взрываясь на железе грузовика на сотни маленьких осколков, громко отстукивали барабанную дробь. Вся ёмкость машины дёрнулась от гулкого удара, а из люка медленно высунулась безобразная, в наростах и слизи, голова с ужасными глазами…
В холле за столом с чайным сервизом и у камина собрались доктор Эбрамс, Джеймс Бетлингер, миссис Хелен Эбрамс и слуга Оливер. Все выглядели взволнованными и растерянными. Уже около часа шёл разговор о головастике, о химической фабрике Нильсона, о профессоре Каттнере и ожидаемой комиссии учёных-исследователей. Почти все проблемы были обговорены и решены.
«Гигантского пожирателя» надо уничтожить, если он попытается напасть на людей!» - это основное, что приняли за столом единогласно. Теперь оставалось ждать Каттнера и комиссию.
- Джеймс, но где ты взял этот грузовик? – спросил друга Эбрамс.
- Ах, да-а! Я забыл совсем, - и Бетлингер кратко рассказал коллеге о случившемся на дороге...
- Если позволите, м-р Эбрамс, мне кажется, водителя грузовика уже нет в живых! – высказался Оливер, присев на краешек стула.
- Вероятно,… всё говорит об этом!
- А вы можете допустить, что этот зверь где-то рядом?! Может он следит сейчас за нами?
- Успокойся, дорогая! – доктор Эбрамс взял супругу за руку, - Джеймс обнаружил слизь в миле отсюда, от нашего дома.
- Но всё может быть! – Бетлингер задумчиво уставился в окно. Снаружи бушевала стихия, поливая землю, как из ведра. Впрочем, такие грозы часто навещали округ Клинфулла.
После минутного молчания Джеймс встал:
- Инек, пошли посмотрим твой арсенал, нам нужно сейчас немного вооружиться. Вы, дорогая Хелен, поднимитесь в свою спальню и закройтесь. Почитайте, пластинку включите… ну… шарф мне, что ли свяжите.
- Хорошо, Джеймс! Если ты так считаешь?..
- М-р Бетлингер, а я? – вытянулся в струну Оливер.
- Ты, Оливер, проверь и закрой все двери, ставни и ворота возле дома… только осторожней!
- Есть! Иду выполнять.
- Пойдём, Инек.
Все разошлись, оставив холл пустым и тёплым от жаркого камина. Все разошлись… навстречу судьбе.
- И это твоя оружейная?! – Бетлингер взял со стойки охотничий карабин и взглянул на короткое картечное ружьё фирмы «Винчестер».
- Много ли охотнику надо?! – доктор Эбрамс достал нож на большого зверя и большим пальцем попробовал лезвие.
- Да-а-а, Инек! Ну ладно! Пулемётов и гранат у нас нет, и мы не «Рембо», но с этим кое-что значим! Не так ли, дружище?
- Да, Джеймс!
- Идём.
Миссис Эбрамс, прижимая к груди и вороту халата Библию, подошла к окну и отодвинула портьеру. Она заметила в далёких вспышках молний слугу Оливера, шагающего под дождём к воротам. В руке он держал топор и постоянно оглядывался. По белому фраку и седой голове его было особенно видно в ночи. Вот Оливер закрыл сетчатые ворота особняка, звякнул замком и повернулся уходить… Вдруг он закричал и замахнулся топором, но что-то бесформенное и тёмное сбило его с ног. Миссис Эбрамс пронзительно завопила. Головастик, а это был он, ещё раз ударил могучим хвостом поднявшегося на ноги Оливера и, кажется, снёс ему голову. Хелен Эбрамс опять завизжала, и в спальню ворвались Бетлингер и доктор Эбрамс.
- Что? В чём дело, Хелен? Ты в порядке?
- А… а… Оли… Оливер! – прошептала женщина, показывая пальцем в дождливую ночь.
- Оливер? - Бетлингер бросился к окну и прищурился, зорко всматриваясь в темноту. – Там никого нет!
- Он… там. Там он, мёртвый! Это головастик!
- Го-ло-ва-стик!? – Бетлингер и Эбрамс переглянулись.
***
- Инек, дружище! Если я увижу, что ты ходишь без карабина, я превращу тебя в черепаху!
- Хорошо, Джеймс, я уже зарядил его.
- Послушайте меня, молодожёны! – Бетлингер улыбнулся, но шутка не прошла. – Я пойду туда и выясню, в чём дело! Если вы увидите, что грузовик уезжает, значит Оливер мёртв, а я поехал в город, за шерифом и подмогой. О’кей?
- Нет, Джеймс…
- О’кей! – утвердительно кивнул Бетлингер и все-равно стал натягивать плащ.
Он набросил на голову капюшон, набил карманы красными патронами, как супермен постарался подхватить «винчестер», но чуть не уронил оружие. «Пока!» - сказал он и хлопнул дверью. Миссис Хелен Эбрамс сразу же передвинула засов, а доктор Эбрамс прильнул к окну.
Бетлингер, собирая последние капли ушедшей грозы, шлепая по лужам, с ружьем наготове, быстро оказался у ворот. Он начал разглядывать в темноте землю, наклонился, затем испуганно оглянулся. Супруги Эбрамс увидели, как он замахал им и побежал к рефрижератору. Водовоз заревел и стал разворачиваться. Машина, набирая скорость, вышибла сетку ворот и устремилась по шоссе, к городу. Лес, обступающий дорогу, сразу же скрыл грузовик из виду.
- Оливер мёртв, Хелен! Только не паникуй! - прошептал доктор Эбрамс и задёрнул портьеру холла.
Бетлингер держал 30 миль в час и скоро уже находился у развилки на химическую фабрику Нильсона. Но неожиданно фары высветили на дороге завал из деревьев, валунов и всякого лесного мусора. Грузовик резко стал тормозить, но разве многотонную машину можно удержать на мокром асфальте. Колёса, выпускающие фонтаны брызг, заклинила тормозная система, но рефрижератор-водовоз по инерции врезался в заграждение. Баррикада, образованная потоком рождённого на горе ручья, представляла собой крепкое сооружение. Лобового стекла в кабине не было, поэтому от толчка и удара Бетлингер вылетел наружу, грузно распластавшись на брёвнах завала…
…Несколько часов супруги Эбрамс сидели в холле. Доктор что-то писал, комкая листы и начиная снова. Карабин он держал рядом. Миссис Эбрамс пыталась заснуть в кресле камина, выпив успокоительного, но безрезультатно. Ожидание Бетлингера и полиции затянулось, неизвестность и мёртвая тишина угнетали.
До рассвета оставалось с полчаса. Доктор Эбрамс отвёл сонную жену в её спальню, а сам решил разведать окрестность около дома. Ему совсем не казалась эта мысль сумасшедшей! Тем более в руках был карабин с крупнокалиберными патронами. Он, боязливо вздрагивая от ветерка в листве клёнов, вышел на крыльцо. Через очки доктор видел всё на расстоянии двух десятков шагов от себя. Эбрамс медленно и неслышно стал исследовать сад, стоянку, гараж и бассейн возле дома, почти пустой от воды.
Светало! Начинался новый, судя по восходу, солнечный день. «Будет жарко!» - подумал Эбрамс, улавливая в этих словах двойной смысл. Вдруг он различил дикий, ужасный вопль в доме. Сердце защемило, когда доктор вспомнил о супруге и оставленной настежь открытой двери в холл. Эбрамс завопил и бросился в дом. Как молодой, резвый мустанг заскакал он по лестнице на второй этаж.
Дверь в спальню была открытой. Миссис Эбрамс в неестественной позе лежала на кровати. Тело, голова и ноги её дымились и плавились, покрытые кровью и слизью. Кое-где стало видно скелет. Запахло палёным и едким. Ужасную картину дополнял открытый перелом руки женщины.
Громкий, хриплый крик оглушил весь дом, постепенно превращаясь в истерику и рёв. Где-то снаружи зазвенели стёкла. Доктор Эбрамс, как бешеный полетел в коридор, а затем к себе в кабинет. Он ворвался и стал расстреливать все тёмные предметы – письменный стол, кресла, софу и декоративный апельсин в горшке. Ярость и боль разрывали его сердце. Бросив карабин, он подскочил к окну и взглянул на диск ослепительного солнца над лесом, у края горы. Доктор обернулся на хруст апельсиновых листьев, заметив только чудовищного головастика и взмах толстого хвоста.
Сильный удар сбил Эбрамса с ног и толкнул его в застеклённое окно. Тело доктора, выбив решётку, ставни и стёкла, исчезло внизу. Эбрамс тяжело и грубо рухнул в полупустой бассейн…
Блестящий перламутром «форд-мустанг» с большой скоростью пересёк окраину Клинфулла и свернул на шоссе к химической фабрике и городку военных. Нильсон, выбритый и аккуратно зачёсанный, как обычно торопился на работу. Ежеминутно оглядывая себя в зеркало и осматривая чёрный смокинг, он переключал скорости и небрежно держал руль пальцами. Привычным движением вскинутой руки Нильсон уставился на часы – доходило десять.
В сотне футов перед собой, на обочине, он увидел автомобиль своей секретарши Дженнифер. «Форд» плавно остановился возле пустой машины. «Странно!» - подумал Нильсон, привстав, но уловил в салоне чье-то присутствие. «А, это её сынок, сопляк, сексом занимается! А что за девчонка там?» - Нильсон ещё приподнялся, но ударился головой о крышку, - О’кей! Оставлю вас в покое, ребятки! «Форд», набирая скорость, погнал по шоссе. Но буквально через сотню ярдов машину резко занесло в бок. Нильсон ловко вывернул, и автомобиль не улетел в кювет, а встал поперёк дороги. «Чёрт!» - он вылез из «Форда» и различил на асфальте не то масло, не то клей. Нильсон мазнул пальцем слизь с колеса и сморщился. Кожу на руке будто обожгло кислотой. С другой стороны к машине подполз большой жуткий головастик. Тело его изменило форму и объём и поползло под «Форд». Нильсон поплевал на палец, хорошо протёр его платком и задумался: «Может снизу натекло что?!» Он подтянул на коленях брюки аккуратно присел, заглядывая под автомобиль. Глаза его округлились, а рот невольно открылся. Затем, как хлыст последовал удар, и Нильсон покатился на обочину, в яму с водой.
Еле-еле он заставил себя раскрыть глаза и приподнять голову. Почти все ребра были сломаны. Нильсон застонал и, помогая рукой, начал вставать, но оперся на слизь и конечность головастика. Рот чудовища растянулся, обнажая хрящевидные дёсна, и широко распахнулся, заглатывая и голову, и половину тела Нильсона сразу…
-Всё! Хватит, Алан!
- Ну ладно, хватит, так хватит!
Молодой кучерявый парень в джинсовом костюме тихо выполз из машины и потянулся. Он усмехнулся над полуголой девушкой в салоне автомобиля и отошёл по нужде. Стоя в футах шести от головной части машины, парень вздрогнул, затрясся и заорал. Девушка села на колени и посмотрела вперёд:
Юноша стоял в обнимку с гигантским головастиком и дёргался. Затем от могучего толчка он полетел прямо на машину, выбив спиной лобовое стекло и сломав все конечности. Разбитая голова безжизненно опрокинулась вовнутрь салона.
Девушка завизжала, прикрыв руками груди, но семифутовый земноводный зверь был уже рядом. Он упёрся своими «маленькими» двухфутовыми лапами в асфальт и опрокинул автомобиль в кювет. Машина с замолчавшей девушкой перевернулась несколько раз и осталась лежать на крыше, днищем вверх.
Головастик уронил огромную слюну и зашуршал по траве вниз. Автомобиль загремел и закачался, а заднее стекло его мгновенно залепило фонтаном крови. Только длинный, чешуйчатый хвост торчал из боковых окон и плавно извивался…
***
Несколько дней полиция, добровольцы и специальная бригада прочёсывали лес, горы, посёлок. В городе решили не искать, за водоразделом тоже. Пока стало спокойно! Пока!
Доктор Эбрамс лежал в больнице Клинфулла с переломами и ушибами. Бетлингер вышел через два дня. У него была выбита лопатка и растянуты мышцы ступни. Останки миссис Эбрамс и водителя грузовика, найденного в лесу, отправили в морг НИИ, на кафедру патологоанатомических исследований. Остальных – Оливера, Нильсона и двух подростков не нашли…
Мэр города и комиссия с Вашингтона приказали рабочим химической фабрики заняться очисткой местности. Мусор, отвалы переработки, отходы собирались и закапывались. Около сотни человек участвовало в этой операции. Принимались и другие меры предосторожности, но… Головастик всё ещё был на свободе.
Как-то раз Бетлингер ехал к особняку Эбрамса. На развилке у фабрики он увидел трёх рабочих с гидронасосом около грузовика. Они качали радиоактивную воду из луж и канав карьера в цистерну машины. Какими-то примитивными, для отвода глаз, скребками и емкостями рабочие вычерпывали заразу, а насос подавал ядовитую воду в грузовик-водовоз. Бетлингер проехал мимо.
Один из трёх мужчин, шофёр грузовой машины, залез в неё и уехал, отвозя наполненную цистерну. Двое других остались. Они присели на краю грунтовки, ведущей к фабрике, и закурили, о чём-то разговаривая. На той стороне шоссе, у самой дороги, беззвучно зашевелились кусты ивы.
- Говорят, у него на жабрах огромное фиолетовое пятно, родинка что-ли?! – спросил один, поправляя строительную каску на голове.
- Да! И ещё стреляет ядовитой слюной! – другой рабочий затянулся табачным дымом и вытер грязную руку о жёлтый комбинезон-униформу.
- Так он и здесь может появиться?
- Может.
Оба подозрительно посмотрели на деревья и кустарник…
Бетлингер возвращался домой. «Линкольн» остановился возле развилки. Джеймсу показалось, будто сильно качнулась высокая зелёная ель на опушке леса. Он задумчиво отвернулся от рюкзака рабочих и двух лопат, воткнутых в почву, достал «кольт», сунул его в карман, вышел из машины и направился к рюкзаку. Постояв около него, он резко выхватил пистолет, взвел его и зашоркал листвой в сторону кустов, на шум треснувшей ветки.
Головастика Джеймс особо не испугался, уже угадывая его присутствие. Чудовищное земноводное долго смотрело на человека пустым холодным взглядом, потом опустило головобрюхо на землю и принялось за незаконченную трапезу. В его рот отправилась рука с оборванной жёлтой одеждой рабочего! Теперь Бетлингер заметил тело строителя, каску на его голове и ноги в резиновых сапогах, которые приклеились к брюху головастика. Видимо, прилипало гиганта послужило ему и здесь!
- Нет! – крикнул Джеймс, но зверь никак не реагировал. – Нет, я сказал!
Бетлингер прицелился прямо в фиолетовое пятно на жабрах и выстрелил три раза. Головастик взревел и сразу же бросился на человека. Бетлингер поначалу остолбенел, затем пустился наутёк. Моментально он очутился возле своей машины. Головастик полупрыгал, полуполз к нему, но достаточно быстро. Джеймс разрядил в его сторону всю обойму и завёл автомобиль. «Линкольн» рванул с места, задымив шинами, а звериное существо шлёпнулось на асфальт…
… В полицейском участке шёл оживлённый разговор. Здесь присутствовали Бетлингер, шериф Клинфулла Тайлер, профессор Каттнер и сержант Камп. Шериф очень был похож на Бетлингера, но более здоровый и мужественный. Камп – молодой, белобрысый сержант, недавно начавший службу в полиции Клинфулла.
- …Почему вы уверены, что головастик придёт в особняк Эбрамса? – спросил Тайлер, махая рукой.
- Я уверен… я чувствую это! Где он жил, где убивал… начал убивать, туда и вернётся! Поверьте мне, Тайлер! Профессор Каттнер вам скажет это же.
- Да, шериф, я считаю так же! Земноводное чудовище вернётся туда, - добавил Каттнер.
- Шеф, я тоже так думаю! – отозвался Камп.
- Но почему, сержант? Почему, чёрт возьми?!
- Хотя бы потому, чтобы отомстить Бетлингеру за раны, нанесённые им!
- Боже праведный! – вздохнул Бетлингер. – Меня ищут! И кто-бы? Чудовище, гигант-пожиратель!
Компания молчала несколько секунд, затем раздался медвежий голос шерифа Тайлера:
- Хорошо, мы сейчас же едем в особняк Эбрамса! Устроим там засаду и будем ждать. Ждать! Пока не убьём эту тварь.
Зазвонил телефон, давая знать, что разговор окончен. Через пару часов в доме Эбрамса уже находились люди.
Ночь прошла тихо и спокойно. Где-то стонала выпь, хохотал филин или ещё кто-то. Но везде мерещился головастик. Его ждали уже десять часов.
А ОН, страшный и злой, находился в миле от засады, направляясь к дому доктора Эбрамса.
Слюна разлеталась в стороны, лапы беззвучно ступали по асфальту, легко неся тяжелое тело. Хвост вилял и шлёпал по дороге, заранее отпугивая ночных зверьков.
Теперь его хорошо видел коршун, паривший над лесом и озаряемый утренним солнцем. Но вольная птица даже никак не реагировала, только изредка махала крыльями и вертела головкой…
…Из Клинфулла выехала «Ауди» Фреди Фоккера – директора колледжа. Фоккер решил навестить Бетлингера, временно живущего в доме Эбрамса…
…Ярко-красная машина проехала развилку, притормаживая, повернула за скалу и газанула. Но вскоре опять пришлось снизить скорость перед новым поворотом, и Фоккер переключился на нижнюю передачу. «Ауди» тормознула и чуть толкнула огромного зверя на дороге. «Головастик! Как же я…». Директор колледжа схватился за рычаг коробки передач, но сгусток слюны пробил стекло машины и попал на красивое лицо Фоккера.
Слизь зашипела на его коже, обнажая мясо и кости черепа. Фоккер последний раз вскрикнул и дёрнулся в смертельной агонии. Изуродованное облезлое лицо покрыла гримаса боли, ужаса и удивления.
***
После ужина (прошёл весь день бесполезного ожидания) немного даже посмеялись над шутками Тайлера и сержанта. Потом Камп, поблагодарив профессора Каттнера за еду, отправился наверх посмотреть экспонаты из коллекции Эбрамса. Бетлингер и профессор стали убирать посуду, а шериф ещё раз проверил ружьё. «Винчестер» был полностью в порядке и заряжен.
Камп прошёл коридор второго этажа, но почувствовал какое-то движение в спальне покойной миссис Эбрамс. Уверенный, что там никого не может быть, так как дверь заперта, он ключом отворил замок и шагнул в спальню. Там никого и не было… перед ним. Только окно!..
…Сержант потянулся к кобуре и одновременно повернул голову вбок, ощущая слабость в коленях. На стене, рядом с дверной рамой, висел на брюхе-прилипале головастик, а хвост лежал в кресле – так он был здоров.
Короткий взмах, и Камп повалился на тумбу с фотографиями. Он закричал, но его вопль сменился стоном. Головастик с разинутой пастью прыгнул со стены на сержанта…
- Камп? Его крик! ОН здесь! Головастик здесь! – заорал Тайлер и с ружьём кинулся по лестнице наверх.
- Боже праведный, помоги мне хоть сейчас! – сказал Бетлингер, взял карабин с разрывными пулями и подмигнул профессору.
На втором этаже раздался выстрел, ещё крик Тайлера и грохот по ступенькам. Тело шерифа скатилось в холл, правый рукав его дымил, а кисть тлела под слоем слизи. Тайлер яростно матерился и глухо, по-мужски, мычал.
- Он там, Джеймс, там! – выговорил он и сморщился от боли. Бетлингер взглянул наверх и увидел ЕГО. Морда головастика была страшна: искажённая в злобе и каком-то утробном глухом рыке, окровавленная, обвешанная сгустками какой-то желтоватой желчи.
Резко Джеймс вскинул карабин и выстрелил, но пуля разметала деревянные перила. Чудовище исчезло.
- Профессор, помогите шерифу! – крикнул Бетлингер Каттнеру, а сам пополз наверх.
В коридоре никого не было. В спальне тоже. «На чердак по крутой лестнице взобраться ОН не мог! Кабинет? Кабинет Эбрамса!»
Бетлингер толкнул ногой дверь кабинета, и тут же здоровенный хвост разнёс её в щепы, а карабин пальнул в зверя три раза. Головастик заревел и развернулся. Ещё две разрывные угодили ему в морду. Гигант дрогнул. Бетлингер правильно отбежал на три шага по коридору и занял позицию. Когда голова земноводного показалась из кабинета, карабин вновь дёрнуло от выстрела. Фонтан крови, слизи и лимфы ударил из фиолетового пятна зверя. Вторая пуля попала под жабры. Головастик захрипел, но пополз на человека. Бетлингер почти спокойно вставил новый магазин и нажал курок. Затвор лязгнул, дав осечку, а головастик прыгнул с помощью хвоста. Почти весь карабин до приклада исчез в пасти зверя, а Джеймс Бетлингер повалился по лестнице вниз, сильно ударяясь головой о ступени.
Тайлер и Каттнер вздрогнули.
Головастик медленно сползал по лестнице, но ещё тише полз Бетлингер, перебирая руками ковёр.
Тайлер истошно крикнул, силясь подняться на ноги и хоть чем-то помочь Бетлингеру. Каттнер подал ему «кольт», и шериф, недолго думая, стал расстреливать земноводного гиганта, держа оружие в здоровой руке. Ход твари ещё больше замедлился. Но он полз, он жил!
Когда головастику оставалось примерно около фута до ноги Джеймса, профессор Каттнер бросил Бетлингеру ружьё. Джеймс ловко поймал дробовик, перевернулся на спину и в упор выстрелил в огромную, мерзкую морду чудовища. Кровь, застилавшая глаза из разбитой головы, мешала целиться, поэтому Бетлингер торопливо разрядил в земноводного мутанта всё содержимое ружья.
Головастика тряхнуло и чуть-чуть развернуло. Он замолк и поник, опустив мертвую, развороченную морду Джеймсу на ноги. И сразу всё успокоилось.
***
Темнело. Огромным фронтом наступала на землю ночь. Было мрачно и тихо, особенно здесь, на горной дороге в Клинфулл. В чернеющем лесу жалобно трещал сверчок, да шумел в кронах деревьев холодный ветер. Да ещё по шоссе в гору тяжело катился велосипед, монотонно щёлкая спицами.
Раздался короткий вопль. Что-то тяжелое упало на асфальт, звякнув железом. И всё!..
…Неохотно показалась из-за чёрно-синей, грозовой тучи луна, бледный свет вмиг разлился по местности на мили вокруг. Около пышного куста ивы, на обочине дороги, лежал велосипед. Одно колесо ещё крутилось, сверкая спицами.
Из куста шумно и грузно вывалился зверь с огромным хвостом и большим белым пятном на жабрах. Это головастик, которого ошибочно мёртвым когда-то выбросил на газон доктор Эбрамс, выполз на шоссе. Из пасти его выпал башмак. Головастик решил посмотреть на мир…