Зеркальный плен. Глава 1

Наталия Пегас
Апрель 18.. года

В тот год выдалась на редкость холодная весна. Неаполь утопал в цветах и был щедро омыт не утихающими ливнями. Вот и девушка, сидящая возле окна, печально вздыхала глядя на зеленеющий сад и бутоны алых роз. Она вспоминала недавний отъезд родителей, которым предстояла дипломатическая миссия в Америку. К сожалению, шестнадцатилетней девушке никак нельзя было ехать с ними.
- Мирелла, ты должна остаться с дядей, - напутствовал её отец. – Так будет лучше. Нам предстоит долгий путь, и мне бы не хотелось волноваться за тебя, дорогая.
- Отец, вы разбиваете мне сердце…
Она расплакалась от огорчения.
- Прости, доченька. Но у нас нет иного выхода.
Самое время было напомнить, что её брат Луиджи ехал вместе с ними, а её оставляли в полном одиночестве. Конечно, в доме дядюшки Камилло она знала каждый уголок и чувствовала себя почти, как дома. И всё же, расставаться с родителями ей совсем не хотелось. После бурного прощания, семейство Бальони покинуло уютный дворец с видом на море, и отправилось в далёкое путешествие. Без неё. Луиджи намеревался сделать хорошую карьеру, принести славу и почёт своей семье. А матушка надеялась найти ему подходящую партию на чужбине. «Неужели они не вернуться?» - каждый день мелькало в голове девушки. Мирелла боялась, что родные намеренно оставили её с дядей, чтобы она не мешала их новой жизни. Она громко вздохнула и прижалась лбом к прохладному стеклу. Внешне Мирелла Бальони больше походила на мать. Чёрные атласные локоны завивались в тугие кольца и обрамляли овальное лицо с золотистой кожей. Янтарные глаза и тонкий нос придавали всему её облику неповторимую хрупкость. А пунцовый рот напоминающий бутон розы, предупреждал о страстной натуре, которая со временем, несомненно, проявит себя.
- Мирелла! – послышался детский голос. – Идём играть.
Тотчас двери распахнулись, и возникла её кузина. На вид девочке было около десяти лет, но она старалась выглядеть взрослой, что особенно умиляло её отца.
- У меня нет настроения, Бьянка.
- Вот так всегда. Только ты думаешь чем-нибудь себя занять, как все сразу делают мрачные лица.
- Прости, - примирительным тоном сказала Мирелла. – Я просто скучаю по родным.
Девочка подошла ближе и взяла её за руку.
- Значит, тебе у нас плохо?
- Нет. Но мне не хватает мамы и папы…
- Зато есть и хорошая новость, - тряхнула каштановыми локонами Бьянка.
- Какая же?
- Твой братец уехал, а это замечательно.
Мирелла улыбнулась. Все в доме знали, что Луиджи просто обожает свою маленькую кузину, и подчас ведёт себя довольно проказливо. Разумеется, Бьянка борется с ним уже не первый год, и считает его самым вредным на всём белом свете.
- А я думала, что тебе будет его не хватать.
- Только не это.
Спустя час, обе уже сидели у рояля и разбирали ноты. Бьянка, младшая дочь дядюшки Камилло являла собой образец послушания и кротости. Но и ей, иногда были свойственны неожиданные порывы и даже капризы. Смуглая, с большими ярко-зелёными глазами и слегка вздёрнутым носом, вскоре она обещала превратиться в настоящую красавицу.
- Неужели нас снова ожидает концерт? – послышалось сзади.
Бьянка обернулась, и, завидев старшего брата, недовольно поджала губы.
- Тот, кто не любит музыку, мне не интересен, - ответила она. – Можешь идти к себе.
- А вот и не пойду, - рассмеялся Джордано.
- Ты снова будешь нам мешать. Мирелла, попроси, чтобы он ушёл.
Темноволосый, высокий юноша с тонким профилем, опустился в кресло и сложил руки на груди. Он был старше Бьянки всего на три года, но за последние месяцы сильно вытянулся и стал почти как взрослый.
- Почему ты сердита на него? – удивилась Мирелла.
- Он снова станет к нам придираться. Как в тот раз, когда мы играли в четыре руки. Помнишь?
- Обещаю вести скромно, - произнёс Джордано.
Кузины, склонив головы, несколько минут о чём-то шептались, а затем принялись разучивать новое музыкальное произведение. Мелодия была настолько приятная, что их единственный слушатель едва не задремал прямо в кресле. К счастью вошёл слуга и объявил, что подан обед. За столом уже собралась вся семья. Хозяин дома Камилло Бальони, его тётя Чечилия, гувернантка мадемуазель Кюри, и самый младший из детей пятилетний Адамо.
- Мирелла, дорогая, садись рядом со мной, - обратился к ней дядя.
Девушка повиновалась. По правде говоря, под этой крышей ей было тепло и уютно. Именно здесь она могла развивать свои таланты, рисовать, играть на рояле и совершенствовать свой французский. Дома все были заняты собой. Отец постоянно пропадал на заседаниях, мать принимала гостей или же сама наносила визиты, а брат, если не уезжал с друзьями в Париж, то веселился от души. Только дядя Камилло знал, что племянница любит поэзию, и мог часами с ней говорить о Данте или Ариосто.
- Почему такой кислый вид, милочка? – нахмурилась тётя Чечилия. – Ты же знаешь, что я всё замечаю.
- Это верно, - кивнул Джордано. – После смерти матушки вы стали ангелом-хранителем нашего дома.
Пожилая дама смахнула слезу и похлопала крестника по руке. Она слыла дамой весьма почтенной, ворчливой и крайне доброй. За десертом разговор коснулся музыки, и девочки восторженно затрепетали. Все знали, что сейчас почтенный отец семейства припомнит дни своей молодости и начнёт делиться любопытными подробностями.
- Миндальное пирожное сегодня особенно удалось, - заметил Камилло, оглядев родных. – Я пробовал нечто похожее в Вене, более семнадцати лет назад. Да-да, тогда, я был молод, хорош собой и увлекался оперой.
- Не оперой, мой дорогой племянник, а певичками, - фыркнула тётушка Чечилия. – Но слава мадонне, он послал тебе благочестивую жену, которая уберегла тебя от этих соблазнов.
Камилло лишь улыбнулся в ответ. Ничто не могло рассеять его мечтательно-романтический настрой. Все перебрались в гостиную, где стоял рояль, и наблюдали, как хозяин дома увлечённо перебирает клавиши. То ли желая припомнить какую-то мелодию, то ли пытаясь скрыть охватившее его волнение.
- Я рассказывал вам о сеньоре Росси?
- Конечно, отец, - воскликнула Бьянка. – Это та самая женщина, которую семь раз вызывали на бис.
- Точно! – воскликнул её брат Джордано.
- Как трогательно, что вы помните о ней. Ведь я был влюблён в неё когда-то.
- Расскажите нам, дядя, - обратилась к нему с просьбой Мирелла.
Он ласково улыбнулся любимой племяннице, сел на диван и усадил рядом с собой маленького Адамо. Все взгляды устремились на него. Даже мадемуазель Кюри отложила своё рукоделие.
 

Данте Алигьери - итальянский поэт, один из основоположников литературного итальянского языка.

Лудовико Ариосто - итальянский поэт и драматург эпохи Возрождения.

Художник Christina Robertson.

(продолжение следует)

http://www.proza.ru/2014/05/15/451