Зачем отягощать мир безнадёжностью?

Галина Ларская
                переписка с очень умным N. (с его разрешения)      

   N.: Дневники от мемуаров отличаются, на мой взгляд, так же как черновики от изданного произведения. Дневники - это сырье, слепок (посмертная маска?) чувств, ощущений мыслей эмоций. В дневнике может быть "я ненавижу этого человека". А на следующей странице "я преклоняюсь перед этим же человеком". А в мемуарах нужно пояснить почему и как именно менялось отношение к этому человеку. То есть сделать некоторые выводы, обобщения, сформировать отношение. Примерно так я себе это представляю. Хотя это и неверно, скорее всего.

Я: Всё это можно делать и в живом материале дневников. Я дружила не с режиссёром Андреем Тарковским, а с его папой Арсением-поэтом.

   N.: Собственно я скептично отношусь к людям, к миру, обстоятельствам.

Я: И как Вам живётся с этим грузом? А я лишена скепсиса, но обладаю временами иронией и юмором. Очень мне чужд цинизм.

   N.: Если пытаюсь определиться с понятиями "правда" и "истина", то просто пытаюсь определить эти понятия, прежде чем ввести их в диалог.

Я: Ваше мнение о правде и истине, please. 
               
   N.: На мой неискушенный взгляд учительсто, наставничество - это тяжкий крест, это то, что требует умения и таланта.

Я: Повторяюсь, без воли человека мы не имеем права его учить. Иногда учить легко. Смотря чему.

Я жду учеников, которым я могла бы передать мою способность хорошо читать стихи с эстрады. У меня был великий учитель в этом роде  деятельности. Я наслаждаюсь стихами, того стоящими, те, кто слышали меня, говорят, что я читаю очень хорошо. Так вот, учить читать стихи для меня есть большая радость, а не крест, я горюю, что у меня нет учеников.

Я преподаю фортепьяно и блок-флейту. Это тоже радость.

   N.: В христианском и постхристианском обществе культура и культ, если хотите, наставничества, по-моему, практически отсутствует.

Я: Не думаю. Отцы в храмах постоянно учат в проповедях, но они не учат главному - любви, часто сами проявляют жестокость. Об этом позже поговорим, если Вас это заинтересует.

   N.: Хочу ли я, чтобы меня научили чему-либо? Да, хочу. А чему? У человека всегда есть право уйти.

Я: Да. Но какой ценой... Я пережила потрясение от человека на стихире, который чего только не говорил в своих письмах мне, а потом ни с того, ни с сего, написал: "Простите и прощайте". И наша переписка по эл. почте закончилась.

Я простила его, мы обмениваемся с ним репликами и замечаниями, он пишет мне чудесные рецензии, но моя вера в человека подорвана основательно, и я теперь боюсь мужчин.

А мой новый собеседник написал мне, что тот господин расстался со мной, потому что не захотел быть ничтожеством, он имел в виду мои стихи, поэтому я и Вас побаиваюсь, как бы Вы не развернули свои паруса в другую сторону. Я привыкаю и привязываюсь к людям с детских лет. Простите.

   N.: Всё дело в том, что я не могу оценить то, как воздействует на мир то или иное произведение. Да и кто может, собственно? 

Я: Как это Вам объяснить? Я пишу мрачное стих-е. Что я несу в мир? Мрак. Я пишу гениальное сти-е, что я несу? Гармонию, свет, красоту, возможность формировать свой вкус. Отчего в мире графоманы? От невежества. Фета они не читали. Вот так примерно. И так дело обстоит в любой области. Это же очевидно.
               
   N.: Йезус как огня боялся книжников...
 
Я: Моё представление о Нём, что Он ничего не боялся. Он мог исчезнуть от врагов, что делал не раз. Он молился в Гефсиманском саду, чтобы чаша миновала, но Он пошёл навстречу Иуде. Он всё знал наперёд, а когда знаешь, то обретаешь мужество, тем более, что Он не был простым святым человеком.

   N.: Творчество и учительство Льва Толстого очень эффективно разъело основы и суть государственного православия,

Мне было открыто, что Толстой в раю. Творчество его было гениально. Что касается его "Евангелия", то оно для меня странно, что касается его мировозрения, то оно могло не совпадать с догмами. Любой художник настоящий не вмещается в догмы, ибо Господь может ему открыть то, чего нет в догме.

С Бродским я пока не разобралась. "Напутствие" прочла, но это не моё почему-то. Может быть, надо не раз перечесть. Не стала пока вникать, так как меня ничто не взволновало. Ну, что я могу поделать, не все вещи мира оставляют во мне след.

Это я к чему? К тому, что да, то что мы делаем, отражается на жизни мира. Но вот то, как это отражается - по-моему, не всегда очевидно.

Вы дышите хорошим воздухом. Но плохой воздух бывает в разных проявлениях мира. Если Вы чутки, Вы ощутите vulgar, если вещь хороша - благодать... Всё дело в чувствительности, сенситивности...

Я женщина, я не гожусь Вам в собеседники. Я имела в виду то, что мне гоняться за разумом мужчины будет тяжко, у меня простое мышление, как мычание... Вы сложнее меня составляете свои фразы, оформляете свои мысли.

   N.: Благодарю Вас за Ваше письмо. Как Ваше здоровье? Как Ваши картины?

Я: Картинки. Тешусь ими. Вы можете стрелой промчаться по моим страницам, как неизвестный читатель, я пойму, что это Вы. Мне будет интересно, никудышный я художник, или что-то есть. Всегда ищу поддержки...

Я почему-то боюсь читать Ваши труды прозаические. Итак, пора снимать шляпу. Всего наидобрейшего. Кажется, я начинаю осваивать Ваши имена.

Моя рецензия:

Много раз говорила я Вам об ответственности. Вы не хотите слышать меня.  Прислушайтесь. Я не есть истина в последней инстанции, но допустите, что кое-что я говорю верно, я имею богатый опыт, я давно уже сенситивна, предчувствую события иногда и в вещих снах и интуитивно.

Вы слишком молоды. Это не упрёк. Вы упрямо говорите о тёмном начале мира. Есть и светлое. Но оно Вас интересовало раньше, а теперь притяжение тёмного не уменьшается в Вашем восприятии жизни. Жизнь сама по себе нейтральна, мы творим её по своему образу и подобию.

Поверьте, что очень часто человек не в силах себя увидеть со стороны.
Не может отделиться от себя и оценить ни себя, ни своё творчество объективно.  Иногда другой человек более чётко воспринимает носителя Ваших вдохновений, то есть Вас лично.

Вы пишете стихи своим тонким и печально-разочарованным умом. Подлинная поэзия, её источник - не от мира сего. Есть поэзия демоническая.

Ну, зачем отягощать мир безнадёжностью? Какой свет, какую любовь, какое желание помочь человечеству можно извлечь из стихов, представленных на Вашей странице?  Чему Вы учите, наконец?

Станьте Вашими читателями, читайте Ваши стихи нашими глазами. Рецензию можно удалить. Я не хочу ничем ранить Вас, сэр. Простите.