Шлюха.
Резкий удар, опрокидывая меня, бросил на перила балкона и я, с ужасом, теряя твердь балкона под ногами, переваливаясь через перила, полетела вниз.
Что-то толкнуло меня, раскрыла глаза, ничего не понимая, где я и кто это стоит рядом со мной.
Какой странный сон, я так отчётливо видела нагнувшегося надо мной мужчину с седыми прокуренными усами, покрытые многолетней желтизной заядлого курильщика. Его рот беззвучно открывался, он говорил, но я ничего не слышала, и мне стало смешно, и тут же пронзила удушающая боль, которая молотом обрушилась на меня.
Нестерпимый звук скрипучего, сиплого голоса мужчины, вбуравываясь в меня, сливаясь с болью, терзал, не давая забыться. Господи, какой странный через-чур, реальный сон.
-Вы меня слышите, сконцентрируйтесь.
Что надо этому мужчине, почему он рядом с моей кроватью, мысли хаотично калейдоскопом закручивали моё сознание не давая сосредоточиться.
Закрыла глаза, мгновенно вспоминая страшный удар в лицо и как переваливаясь через перила балкона, полетела на встречу своей смерти.
Я всё вспомнила.
Голос врача скрипел, раздирая моё сознание, не давая забыться.
-Валентина, очнитесь, посмотрите на меня.
-Я в больнице, что со мной?
Открыв глаза, смотрела на этого пожилого врача, нагнувшегося надо мной.
-Слава богу, вы очнулись, всё будет хорошо.
С трудом, разлепляя пересохшие, какие-то чужие губы, спросила врача.
-Что со мной?
Слушая мой пульс, держа меня за запястье, своими толстыми, как сардельки, волосатыми пальцами, сипло заговорил.
-Вам повезло, вы упали с восьмого этажа, у вас перелом обеих ног, но переломы не страшные, разбиты лицевые кости черепа, но и это не страшно, отбиты почки.
-Крепитесь Валентина, жить вы будете, очнулись и это уже хорошо.
Через пару месяцев будете танцевать, - устало мне, улыбаясь, - вы молодчина, держитесь.
Пришла медсестра, поставила капельницу, задрав одеяло, вставила бесцеремонно катетер в мочевой канал. Закрыв глаза, я вновь вспомнила, и мне стало так больно.
Я стояла на балконе перехода с аварийной лестницы в лифтовой тамбур, мой Володя стоял передо мной, расстегнув ширинку, а я присев смотрела в его глаза, засунула руку под его плавки. Как любила этот момент, когда мужчина был в моих руках, мне это доставляло такое блаженство.
Володя был мужем моей хорошей приятельницы. Впервые увидела его на своём дне рождении, пригласив новую свою приятельницу, познакомившись с ней в Барселоне, где я отдыхала.
Пришло много людей и когда открыла дверь на их звонок, была ошарашена, впервые увидев Володю. Насколько была красива Наташа; утончённая, стройная, с хорошими манерами и образованием, настолько Володенька был противоположен ей. Высокий, грубый; вся его походка, манеры, выражение лица, разговор говорило о высоком самомнении, надменности и звериного мужского начала.
Это был самец и какой. В тот же миг, моё сердце бешено забилось, я захотела его тут же у дверей, на глазах у всех. Бог мой, сама от себя не ожидала подобных чувств.
Мой муж тихий, интеллигентный, удивительно красивый, но при этом такой безликий, подошёл к нам, я его представила.
И когда он протянул руку, здороваясь с Володей, ощутила внутри себя стыд, мой тихоня выглядел тихой, серой посредственностью. Впрочем, я и вышла за него замуж, зная что, буду вить из него верёвки, да и его карьерный рост говорил о моём беззаботном будущем.
На третий год жизни, прониклась к нему некоторой симпатией, по крайней мере, я так думала. Он меня беззаветно любил, одаривая подарками, вниманием: и я это принимала, как должное. Да и как могло быть иначе, он жил рядом с такой красавицей, как я.
Не было ни одного мужчины, который бы не засматривался на меня. Я выросла среди исключительного мужского внимания, и пользовалась ими, как хотела, услаждая свои прихоти и желания.
С последним - я была на высоте. Хотела всегда и везде.
Самовлюблённый Володечка не оказался исключением. И его жалкие потуги, не обращать на меня внимания, разбудили во мне хищницу.
Через неделю он приехал днём ко мне домой, мой Толя был в заграничной командировке. Я была в шёлковом, коротеньком пеньюаре, сидела у зеркала, приводя себя в порядок, собираясь прошвырнуться по бутикам.
С порога, врываясь, сдирая тонкую шёлковою ткань, как разъяренный зверь набросился на меня. Такого неистовства, такого бешеного темперамента я не ожидала и впервые почувствовала себе равного.
По моим щекам текли горькие слёзы. Вновь и вновь ощущая этот страшный удар в лицо, от которого я полетела. Странно, но я ничего не помнила после этого удара кулаком в моё лицо, никак я падала, никак я оказалась в больнице.
Ничего!
Всё произошло так стремительно.
Мы с Толей жили в просторной сдвоенной пятикомнатной квартире и жили в ней последний месяц. Толя купил шикарный пентхауз, в котором заканчивалась отделка.
На балкон он ворвался с мусорным ведром в руках, увидела его безумные глаза. Ошеломлённая, даже не подозревая, откуда в нём такая сила, он ударил один раз огромного Володю, да так, что тот повалился кулем на бетонное перекрытие балкона.
Я любила экстрим, отдаваясь Володе в самых необычных местах и делая, минет на балконе, где нас могли застукать, возбуждалась от этого сильнее. Но, что, на балкон в шлёпанцах, с мусорным ведром выйдет мой муж, не ожидала. Он по-прежнему всё ещё держал ведро в руке, и меня это так рассмешило.
-Господи, Толенька, как ты жалок в этих шлёпанцах и с ведром в руке.
Его глаза горящие безумием - потухли.
-Валя, как ты могла, за что?
Смотрела на его безвольно опущенные плечи, и меня так разозлил его вид.
-Ты безвольная тряпка, разве ты мужик, ты не разу не повысил голоса, да и в постели тряпка и член у тебя маленький, не то, что у Володеньки.
И это были последние мои слова. Его кулак молотом обрушился мне в подбородок и я, опрокидываясь, отключилась. Падая, запомнила безумные, с ужасом смотрящие на меня глаза Толи, в них была такая боль и одиночество. Всё это - увидела в доли секунды, проваливаясь в небытие.
Вспомнив, я не испытывала угрызение совести, нет. Жаль только, что прервётся моё благополучие, ну да ничего, выйду из больницы, он мне за всё заплатит. Всё отсужу или он загремит в тюрьму по полной программе.
О, дурой и растяпой я не была, наверное, подспудно ожидала, что-то подобное, правда не с таким концом. Обеспечила своё будущее, несколько сотен тысяч зелёненьких лежали на моём счету.
Молодые шейхи Дубая предлагали злата, только чтобы оказалась в их гареме. Но золотая клетка не по мне, а приличный счёт за их плотское желание себе обеспечила.
Меня кололи, обследовали, приходил молодой лейтенант милиции, выяснял, что предшествовало моему падению. Ошеломлённая узнала, что вместе со мной разбился Володя, боже мой, он выкинул Володю вслед за мной. Я так разволновалась, что лейтенант, увидев меня в таком состоянии, вызвал врача.
Потрясённая провалилась в забытьё тяжёлого сна. Проснулась от прикосновения, меня гладили по волосам, и что-то горячее капало на моё лицо. Открыла глаза - надо мной склонилась мама, по её щекам текли слёзы ручьём. Увидев плачущую маму, я разрыдалась. Мама прижалась ко мне.
-Ты приехала мамуля. Мама, гладя мои волосы, сквозь слёзы шептала - всё будет хорошо, всё будет хорошо.
-Не говори Валюша, у тебя разбиты скулы и надбровья, когда тебя переведут из реанимации, сделают челюстно-лицевую операцию. Врачи сказали, что ничего угрожающего твоей жизни нет.
Мама была напряжённа, каждый раз пытаясь, что-то сказать, умолкала и я тогда не придала этому значения, хотя, скорее всего она хотела спросить, кто тот мужчина, который разбился рядом со мной.
Мама ушла, а я думала, как ей рассказать про Толю и Володю. Я вынашивала месть, мечтала о том дне, когда припру его к стенке.
Ты Толенька, пожалеешь о содеянном.
На следующий день пришла жена Володи. Увидев меня, она разрыдалась.
-Валя, Господи, мне Володя рассказал о твоём несчастье. У него приятель работает в милиции. Через него он и узнал о твоём горе, я так тебе сочувствую.
Оглушённая ничего, не понимая, посмотрела на ревущую Наташу.
-О чём это ты Наташа? Я чего-то не понимаю.
Наташа вскинулась, растеряно смотря на меня.
-Ты что, не знаешь?
-Твой Толя погиб, разбился насмерть - спасая тебе жизнь.
Ошеломлённая, растерянная, промычала.
-Да, о чём - это ты - Наташа?
Когда к вам подбежали люди, увидели Толю с разбитой головой в луже крови, он крепко обнимал тебя, прижимая к себе, и основной удар принял на себя. И у милиции есть случайно запечатлённая съёмка на мобильник.
Мальчику подарили его на день рождения, и он впервые снимал на видео маму на девятом этаже, рядом с вашим балконом. Я не видела, а Володе показал его друг. Ты как-то неловко перегнулась спиной через ограждения балкона, и начала падать. И твой Толенька пытался схватить тебя за ноги и не удержал.
Наташа вновь разрыдалась.
-Представляешь он, не задумываясь, прыгнул за тобой, успел схватить тебя за ноги, подтянуть тебя к себе, прижав к груди, переворачиваясь спиной к земле.
Все потрясены его нечеловеческим обладанием. За короткие доли секунды, он сделал невероятное. Он спас тебя, ценой своей жизни.
Она замолчала. Я онемевшая замерла, моё сердце бешено билось.
-Знаешь Валя, мой Володя просто самец, мне с ним хорошо. Но вот ребёнка от него не хочу, а вот от такого, как Толя, хотела бы. Ещё в первый раз его, увидев, была ошеломлена.
Задумалась.
-В нём невероятная надёжность и преданность. Мне очень жаль, Валенька. Я скорблю вместе с тобой, ты потеряла прекрасного мужа.
-Ой, мамочка, что с тобой, ты вся покраснела.
-Сестра, сестра скорее сюда.
Дежурная сестра, торопливо шла, на ходу готовя укол, подошла к кровати, отталкивая Наташу.
-Господи, какая я дура, ты ведь это не знала.
-Уйдите отсюда, - сестра зло посмотрела на Наташу.
-Ну, кому я сказала.
Отвернувшись от нее, сделала укол, и я рухнула в беспамятство.
Проснулась глубокой ночью, горела дежурная синяя лампочка, сестра в дальнем углу просторной реанимационной палаты читала книгу под настольной лампой. Скосив глаза, видела, как её голова падала, она вздрагивала и вновь читала книгу.
Я раз за разом пропускала через себя то, что услышала от Наташи.
Сволочь, сволочь - он спасал меня. Козёл, безмозглый козёл. Мне теперь некому мстить, гадина, ну надо же, ударил так, что я полетела вниз, а теперь в глазах других выглядит героем. Тварь, тварь, как я тебя ненавижу.
Я тихо плакала от бессилия прикованная к этой кровати. Теперь поняла, о чём мне не договорила мама. Щадила меня.
Призадумалась, а вот Володя, ко мне не пришёл, странно, пусть нас и объединяла только дикая, необузданная страсть, но ведь мог заглянуть, в какой-то степени он причастен к тому, что произошло.
Всплыли слова Наташи - «В нём невероятная надёжность и преданность».
Вспомнила, как на заре нашей жизни мы пошли в лес за грибами, и я сильно подвернула ногу, растянув связки. Он три километра нёс меня на руках, до железнодорожной станции, у нас тогда ещё не было машины. Тогда я восприняла это как должное. А сейчас, - почему я это вспомнила?
Я затаилась, слушая саму себя. Вспомнила шаг за шагом тот момент, когда Толя с ведром выскочил на балкон.
Бог мой, что такого исключительного во мне, что во мне делает меня такой стервой.
Красота?!
Неужели я так очерствела и превратилась в элементарную шлюху.
Как я тебя унизила Толя, а ты взял и выпрыгнул за мной.
Зачем Толя, зачем??
День за днём вспоминала нашу совместную жизнь, его трогательную заботу обо мне.
Да, что это со мной, праведницей заделалась. Всплыли все мои любовники, как меня любили, есть, что вспомнить.
Неожиданно из самой глубины моего сознания всплыл мой первый день рождения, после того, как мы расписались с Толей. Мы жили на одну его зарплату, и денег нам катастрофически не хватало.
Мама ещё не переехала в Москву: и я была у неё надеясь, что она поможет деньгами. Гордость не позволила просить деньги у неё, но она подарила мне роскошное платье и старинный серебреный браслет.
Толя меня ждал, у входа завязал мне глаза, проведя в гостиную. Ошеломлённая смотрела на потрясающе красиво накрытый стол и везде стояли огромные букеты роз разного цвета и форм, а через всю комнату на широкой атласной ленте шла надпись - «Моей любимой Валюше».
Наверное, это был единственный, раз, когда я показала свои чувства, так я тогда была этим тронута.
Почему я такой стала, что мне мешало в нём увидеть любимого человека, с которым я связала свою жизнь.
Прожив столько лет, впервые задумалась о Толе. Мне не хватало с ним секса? нет, он не был инфантилен, но мне с ним было неинтересно. Мне вновь и вновь надо было острых ощущений на грани фола, так я думала тогда.
Достаточно, наверное, было с ним поговорить на эту тему, и он бы меня понял. Что же мне мешало быть с ним откровеннее.
Ложная гордость, которая из меня сделала распущенную шлюху. Разве я кого из своих любовников – любила, или меня любили, я охотилась, и на меня охотились. Я гордилась своими трофеями впрочем, как и мои любовники, победами обладания мною.
Все эти дни, я анализировала день за днём свою жизнь, час за часом уйдя в себя.
Ко мне приходили, мама не вылезала из больницы, но я практически замкнулась, уйдя в себя.
Мама обратила внимание, врачей на моё поведение, но я не реагировала на их вопросы, думая о Толе и себе.
Прошёл месяц, я пошла на поправку, мне сделали операцию на черепе, собирая по кусочкам разбитую скулу и надбровные дуги. Врачи говорили о том, что мой внешний вид не претерпел никаких изменений. Слушала их в пол-уха, молчаливо кивая, но мне теперь все эти примочки с моей внешностью были по барабану.
Я страдала!
Я так страдала оттого, что влюбилась, мне с каждым днём становилось горше и горше от безысходности своей любви.
Толя, Толенька, что ты наделал, как мне теперь жить, ценой своей смерти ты открыл мои глаза на твою любовь, которой я была не достойна.
«В нём невероятная надёжность и преданность».
Эта фраза Наташи сжигала меня изнутри, как раскалённое тавро маячило в моём сознании. Боже мой, что я с собой сделала.
Толя, Толенька, прости меня, как мне теперь жить. Не я тебе, а ты мне отмстил за свою загубленную жизнь, за свою любовь ко мне, которой я по большому счёту и не заслужила. Как мне тебя не хватает любимый.
Ночами я ревела, натягивая на себя одеяло, чтобы не было слышно и не видно.
Вспомнила, как мама, пришла с похорон Толи вся убитая горем. Выплакавшись, рассказала, как много было людей, многие плакали, как по самому близкому человеку. Сколько искренних слов было сказано на его поминках. Зажав кулаки так, что ногти впились в ладони, я рыдала молча, не показывая слёз своей маме.
-Знаешь Валенька, прожила жизнь, любила, и меня любили, много читала и знаю о жизни. Но вот так, в мирное время, не в книгах и кино отдать, в буквальном смысле, свою жизнь ради любимой, просто невероятно, но это есть - и ты, тот человек, которой он отдал свою жизнь.
Мама так разрыдалась, что дежурной сестре пришлось делать успокаивающий укол.
Меня выписали из больницы, мама привезла меня домой, в тот дом, где произошло это злосчастное событие. Через два дня она уехала в Москву, а я осталась одна в стенах, в которых витал дух Толи. И меня это так поразило, к чему бы я ни прикасалась, везде был он, его идеи, его руки. Почему я всё это раньше не видела и не ощущала.
Толя, что мне делать, как мне жить, я больше так не могу, это не ты, а я должна была подохнуть, разве я жила.
Мой родной, спаси меня.
***************
Сегодня первый день без костылей. Встала рано утром, привела себя в порядок. Заглянула в гардеробную, собрала в стопку практически все свои наряды, в которых я выглядела изысканно дорого, но шлюхой. Надела скромный тёмно-серый костюм. На своей машине я не решилась ехать. Заказала такси, в десять утра я была на кладбище.
Сердце грохотало так, я ничего не слышала. На ватных ногах, еле передвигаясь с трудом, нашла могилу Толи. Моя утончённая мама, как всегда оказалась на высоте.
Огромный рваный камень тёмного, почти чёрного цвета, по середине небольшое пространство отполировано с выбитой датой рождения и смерти, фамилия и инициалы. Рядом одиноко стояла плакучая ива с удивительно белыми листьями. На могиле лежала отполированная плита сверкающими искрами, тревожного лабрадорита.
Сердце сдавило спазмом, мне стало невыносимо плохо, на плите лежал из белого мрамора лебедь, одно крыло надломлено, раскрыто, а длинная шея, свисая вниз головой с края плиты, красноречиво говорило о гибели птицы.
Меня сотрясали конвульсии, опускаясь на колени, прижалась к лебедю.
-Толя, Толенька, забери меня к себе, сердце горит дикой болью. Прости меня любимый, прости.
Ярко синие васильки - любимые цветы Толи, хоть это помню, – рассыпались на чёрном лабрадорите, перемигиваясь печалью с тёмно-синими искрами полированного камня.
Переехала в пентхауз, в той квартире не могла жить. Продала эту пятикомнатную квартиру. Выбросила телефоны, мне больше не с кем говорить.
Прошло пол года, как погиб мой любимый. Каждый день я ходила к нему на могилу, подолгу с ним разговаривая. Он и раньше был молчун, а сейчас и вовсе перестал разговаривать. Да разве любви нужны слова.
Прижмусь к камню и слышу, как бьётся его доброе сердце.
Разве я могла представить, что смогу говорить такие слова любви, какие говорю сейчас.
-Ты мой родной, моё солнышко, ты открыл во мне меня, как я благодарна тебе.
Читала ему книги, и он внимательно меня слушал. Толенька всегда был чутким, не перебивал меня, когда я иногда запиналась. Моя жизнь наполнилась новым содержанием, я знала, для чего живу.
Я люблю, я безмерно люблю моего Толю, и никто не отнимет его у меня.
***********************
Я стояла неподалёку от могилы мужа моей подруги. Сердце разрывалось от боли, прошло два года, как Валентина вышла из больницы и каждый день в любую погоду она приходит к своему мужу, часами разговаривая или молча, прижавшись к камню поглаживая ладонью голову погибшего лебедя.
Сначала думали, что она тихо сходит с ума. Приезжала её мама, водила её по лучшим врачам. Но все в один голос говорили, она вполне нормальна и угрозы обществу и себе не представляет.
Я развелась со своим мужем, который скатился в пропасть алкоголизма. И, что странно, пить начал после падения Валентины и смерти Толи. А вскоре бросил всё, и насколько я знаю, стал, как раньше говорили - «бичем» мотаясь по стране.
Сколько я ни старалась помочь Валентине, ничего не получилось. Она сухо просила больше её не беспокоить, у неё и так мало времени.
И сейчас не беспокоя её, смотрела на её тонкие, такие красивые пальцы, которые нежно гладили длинную шею мраморного лебедя.
Рядом остановились две пожилые ухоженные женщины. Одна другой тихо говорила.
-Знаешь, Соня, говорят, что эта могила с этой красивой женщиной исцеляет от бесплодия.
Ты знаешь, как я к этому отношусь, но очень мне близкие люди приводили сюда свою дочь, и она забеременела.
А они узнали это от других, которым это тоже в такой же ситуации помогло.
Что ты теряешь, приведи сюда свою Лялечку. Только не беспокойте эту женщину.
-Удивительно красивая женщина, - Надя, а кто она?
Обратилась другая.
-Говорят, её муж погиб, спасая свою жену. Каждый день она приходит сюда ровно в десять утра, в любую погоду.
Замолчала, всплакнув.
-Велика сила любви, но и горька эта ноша.
30 июля 2009.