Моя соседка, Манька Кукушка, просит еёшнего петуха споймать, чтобы крылья ему обрезать. Мол, повадился через забор перелетать, не ровён час так и на "юг" улетит. Я говорю ей:
- Литра самогону или трёха вина.
Так она запричитала:
- И чё ж так дорого? И почему всего не рюмка самогонки?
- Потому, - говорю, - что это будет решение серьёзных проблем. Попробуй, догони твоего длинноногого. С цаплей, что ли ты его родителей скрещивала? Скоморохи на своих ходулях - отдыхают. Он же сейчас глаза под гребень и как майнёт по всему двору, мой язык на плечо переместится, пока его словишь. Ничего, не обедняешь: виноград у тебя уродился, вина наделала, самогонный аппарат не просыхает, так что давай, раскоше... рассамогонивайся.
А она жадная вся такая, не хочет расставаться со своим добром без денег. Ей бы на дурику. Навроде как: вот попробуй у хомяка забрать то, что он за щёки наскладировал? Так и здесь. И такое зло взяло, почему у неё самогонка с вином даже в вёдрах стоит, а у нас с кумом и грамма во рту нету. Думали, думали, как это дело исправить, говорим:
- Манька, а ты знаешь, что нынче участковый с утра был в конторе? Собирается рейд делать по самогонщикам. Переноси своё добро ко мне, я постерегу. У меня всё равно искать не будут, потому что в моём доме корвалол и тот не задерживается. Или просто так нам отдай. Какая тебе разница, куда её выльют: участковый на помойку или мы в свои глотки? За такое количество мы тебе и ласточек в твоём дворе повылавливаем ни то, что петуха.
- Да я лучше в канаву всё солью, чем вам отдам, босякам подзаборным.
А вот это уже оскорбление. Что, что, а под забором босиком не сплю. Либо в галошах, либо в носках. Ну она же дура, её даже пулемёт не перестрочит, но для спокойствия своей души мы поставили в канаву корыто. Случаи бывают разные.
Манька подошла к канаве, заглянула:
- А чегой-то тут корыто делает? Вчерась не было, а сегодня стоит.
А мы:
- Того, что старое и прохудилось, вот и выбросили.
- Да? Мозги у вас протекают через темечко, а не корыто. Ну и ладненько, тогда я сначала содержимое внуковских горшков сюда вылью, а то до верхов наполнились. Кукурузы варёной внучата объелись с вечера и всю ночь простребали.
А внуков у неё целая дюжина, детей же много нарожала. Не, за это я ничего, молодец мамаша-героиня, но зачем же внуковские отходы с самогоном мешать, ума не приложу?
Сидим с кумом на лавочке, усы жуём от безысходности. Кум так увлёкся, что до своего носа добрался. Я говорю:
- Кум, ты что делаешь? Может же нос ещё пригодится, когда-нибудь чего занюхаешь.
А он расстроился бедный:
- Зачем он мне теперь нужен, если сегодня кроме детской неожиданности ничего больше не занюхаешь.
Манька тем временем, подтащила по-деловому бидоны до канавы и уже собралась из одного выливать. Наклонила его и... хоть и чужое добро, а рефлекс всё равно сработал, мы как заорём:
- Что ж ты делаешь, душегубка? Участкового в конторе не было. Его вообще нигде нифига не было уже года три, а ты, ворона кривоногая, измываешься над нами с утра.
Ожидали, что после этого Манька как пальнёт на нас трёхэтажным, но единственный раз за восемьдесят лет ошиблись. Глядим, стоит довольная, улыбается:
- Это ж хорошо, что его нету, а то столько бы денег в канаву утекло. Я вот только что решила, с барского плеча и вы магарыч заработали. За правду в последний момент.
Угостила чекушечкой, а у самой руки дрожат от жадности, видать, успела пожалеть, что пообещала. Ну что там, от этой мензурки? Языки помочили и всё. А кум, так и язык не успел помочить: у него по усам прямо в ноздри затекло.
- Ну вот, - говорю, - кум, а плакал, что нос больше не пригодится. Ещё как занюхалось!
От сами знаете, что такое Недо: спать, курить, чёрт с ним не доесть, а вот когда не допить - это всё. Вроде, как лодку раздербанить на днище и поплыть на ней на середину реки. Или оторвать чеку от гранаты и закинуть её в кальсоны. Хотя уже давно только одни кишки жалко, но всё равно тема.
Сидим кумекаем, как ещё бутылку выпросить, чтоб ничего нам за это не было? А Манька по двору хозяйничает, смотрим, помои поросятам понесла, пчела Майя ромашкой припудренная. А у нас мысли как связались в морской узел, так и не с места, хоть бензопилой распиливай этот узелок. И самое главное, до того обидно, что босяками нас обозвала подзаборными. Можно думать мы с кумом хат не имеем.
У кума хоть и покосившаяся, вросшая в землю, но есть. И у меня полу-земляночный вариант, но нас это устраивает. Какие наши годы, вернее, сколько тут осталось? А как сама отличилась на Масленицу, так за собой не видно. Напилась и пошла свою подругу, Наську Хрячиху, с Масленицей поздравлять. Вытащила из-за пазухи листок, наизусть же только деньги умеет складывать, и загорланила на весь хутор:
- Наська, я пришла поздравлять, слухай: "Очень часто вспоминаю, как мы Масленку встречаем. За забором брагу пьём, сразу блинчик в рот кладём."
И так далее и до ночи подобное. Значит, если она за забором, то это не под забором. А мы с кумом не согласны. Чего это она себе цену набивает? Друг друга с кумом поддерживая, подходим до её калитки:
- Манька, а мы тебе опять набрехали про участкового. Он будет, Манька, у тебя сегодня. Тут как тут будет.
Не долго думая, она вылила на нас из горшка, который сразу не заметила, потому что за дверью стоял, а когда мы подошли, так тут же и прозрела:
- А то, - говорит, - неохота аж до канавы идти.
И мы с кумом, так же поддерживая друг друга, вернулись на мою лавочку не солоно хлебавши. Хотя, как раз очень даже солоно и ароматизатором приправлено. Сидим воняем. От паскуда, а не баба. Взяла и против кумовского Тризорки нас настроила. Принюхался кобель и отбежал от нас на край деревни.
Муравьи тот час по норам, уже им не до крошек хлебных. Теперь я знаю, с чем тазик на стол поставить, чтоб они там не лазали. Тюльпаны, и те бойкот объявили. Забутонились и спрятались под пионы. И вот эту жизнь мы называем малиной? А мир прекрасным? Только хотел куму поведать о наблюдениях, глядь, а участковый и правда идёт по улице.
Видим, к Наське Хрячихе завернул и от её двора помахал нам, мол, здоровеньки булы. А потом не удержался, поприветствовал в голос:
- Как жизнь, проказники? Ещё сидите, не лежите? А я сначала на кладбище заскочил, думал там уже вас проведаю, но не нашёл. К сожалению. А всё от того, что всегда здоровья вам желаю.
- Кум, - говорю, - ты тоже это услышал? Представь, что отчебурашил, индюк припогоненный. Да разве нам можно такое слышать на старости лет?
Не успел ему душу как следует излить, а кум уже возле Манькиного двора. Оно и правильно. Хоть Манька ведьма, за каких и в сказках не пишут, но нам она ближе, чем участковый. А вот, если в следующий раз кум пожалуется на свои никуда негожие ноги, ни в жизнь не поверю.
Сперва кум портки снял и хотел ей голый зад показать через забор, но потом вспомнил зачем прибежал. Слышу:
- Манька! - орёт, - Спасай что можешь, полицай по дворам шастает.
А она в обратку, как швырнёт гнилым бураком. Хорошо кум голову успел за почтовый ящик увернуть. Он думал на него коршун летит. Подошёл ко мне, руки развёл, нижняя губа трясётся:
- Ты заметил, какая сука? Хотел по-соседски отличиться - не поверила. Ну и пенис на неё, фламингу крючконосую, айда, кум, до моей хаты. Я там бутылочку припрятал к Новому году, а после думаю, чего до него ждать, как до турецкой Пасхи?
- А когда ты умудрился припрятать?
- Да давно уже... Часа три назад.
- Ну и правильно, кум. Нам, в нашем возрасте, нельзя с большой выдержкой. Несколько часов и хватит.