Забытая война. Забайкальский фронт

Галина Беломестнова
От героев былых времён
Не осталось порой имён.
Те, кто приняли смертный бой,
Стали просто землёй, травой...
Только грозная доблесть их
Поселилась в сердцах живых.
Этот вечный огонь, нам завещанный одним,
Мы в груди храним.

 Из кинофильм "Офицеры" – слова Аграновича Е. Д.

  ЗАБЫТАЯ ВОЙНА. ЗАБАЙКАЛЬСКИЙ ФРОНТ.

Однажды моему внуку поручили написать доклад о своем прадедушки, который воевал в войне с Японией в августе 1945г. Я помогала ему в этом, делилась воспоминаниями. Чем больше  изучала материалы на эту тему, тем сильнее было желание рассказать правду о подвиге, который  совершили наши отцы в этой войне.

9 мая 1945 года, когда мы праздновали день Победы в Великой Отечественной Войне, Вторая мировая война ещё не была завершена.  Её окончанием стал акт о полной капитуляции милитаристской Японии подписанный 2 сентября 1945года.
В войне с Японией, начавшейся 9 августа 1945 года, вместе с забайкальцами и дальневосточниками воевали солдаты, победившие  фашистов на западе. Одержав Победу над Германией,  пережив ту страшную войну, они хотели  вернуться домой, обнять родных, но на востоке враг ещё не был разбит и эшелоны с фронтовиками тайно от вражеских агентов один, за другим прибывали в Забайкалье, Амурскую область, Приморье.  Многие из них не вернулись домой с той войны.

Если на западе России о  подвиге  солдат воевавших с Германией помнят, им поставлены памятники, то  могилы защитников восточных рубежей Родины заросли травой, надписи стёрты, и никто не вспоминает об их подвиге,  никто не поклонится им и не принесет цветы.

В учебниках истории о ней написано пара строк. Если вы зайдете на сайт министерство обороны «Подвиг народа», то не найдете названия «Забайкальский фронт», имён ветеранов, воевавших с милитаристской Японией, там тоже нет, хотя за подвиги в войне с Японией девяносто три  человека были удостоены звания Героя Советского Союза, из них шесть  человек стали дважды Героями. Указом Президиума Верховного Совета  СССР  30 сентября 1945 года  была учреждена  медаль «За победу над Японией». 

Единицы наших современников  знают, что на курорте Молоковка близ Читы была ставка командующего тремя фронтами, Тихоокеанским флотом и Амурской флотилией  Василевского Александра Михайловича. По проведённому нами  опросу, население Читы считает, что  война между Советским Союзом  и Японией у реки Халхин-Гол, на территории Монголии в 1939 году – это и есть  разгромом милитаристской Японии.
 
Почти не осталось тех, кто воевал за нашу свободу, а в городе Чите, который был в августе 1945 года прифронтовым городом, нет памятника солдатам победившим милитаристскую Японию, зато есть три памятника   японским солдатам, за которыми бережно ухаживают. 

Мы, потомки солдат - победителей, решили  восстановить историческую справедливость, озвучить факты и события Второй мировой войны, которые  незаслуженно забыты.  2 сентября 1945 года  Забайкальским, 1 и 2 Дальневосточными фронтами,  Тихоокеанским флотом, Амурской флотилией  была закончена  Вторая  мировая война! 

Во имя справедливости мы должны  увековечить подвиг солдат сражавшихся с японскими милитаристами и  защитивших Советский Союз от постоянной угрозы нападения   Японии на наши границы  от Чукотки до Забайкалья. Освободивших Сахалин и Курильские острова, спасших народы земли от пандемий чумы, холеры и других страшных болезней!
А самое главное, навсегда поставивших жирную точку на любых притязаниях на нашу землю!

                ИНТЕРВЕНЦИЯ.

Предпосылки советско-японской войны возникли ровно в тот день, когда окончилась война русско-японская - в день подписания Портсмутского мира 5 сентября 1905 года. Япония стала доминирующей дальневосточной державой, она практически бесконтрольно эксплуатировала морские ресурсы, в том числе – в российских территориальных водах, где вела хищнический лов рыбы, краба, добычу морского зверя и так далее.  Это положение усилилось в ходе революции 1917 года и последовавшей Гражданской войны.

Уже в первых числах января 1918 г. Япония послала свои корабли к российским берегам. 12 января во Владивостокской бухте появился японский крейсер «Ивами». Вслед за ним 14 января в бухту Золотой Рог прибыл английский крейсер «Суферолк». 17 января появился ещё один японский крейсер «Асахи». Одновременно под давлением американского, английского, японского консулов, а также консулов других стран, находившихся в Хабаровске, Китай закрыл советско-китайскую границу, запретив советским властям ввозить хлеб, закупленный в северо-восточном Китае для населения Приморской области.

С сентября 1918 года на Дальнем Востоке и в Забайкалье началась гражданская война. Он продолжался по февраль-март 1920 г. Это был период борьбы против американо-японских интервентов и белогвардейцев. В отличие от центральных районов страны, около двух лет она велась в форме партизанской войны. Численность интервентов на Дальнем востоке и  Сибири составляла около 200 тыс. человек.
 
Иностранные войска вели себя на Дальнем Востоке, как в завоёванной колонии. Сохранилось множество документов о злодеяниях японских и американских интервентов. За проявление сочувствия партизанам японские карательные отряды жгли сёла и деревни, расстреливали мирных жителей, не жалея детей и женщин.
В январе 1919 г. японский карательный отряд учинил жесткую расправу над крестьянами села Делоярово Амурской области. Мужское население села от малолетних и стариков вывели на лед реки Зея и расстреляли. 22 марта 1919 г. японские войска учинили кровавую расправу в селе  Ивановке. Каратели расстреляли из пулеметов около 900 крестьян, заживо сожгли в хлебном амбаре несколько десятков человек, разграбили и сожгли село. Кровавую память оставили о себе американцы. Летом 1919 г. американский карательный отряд сжёг дотла село Новицкое в Приморье и расстрелял десятки стариков и детей.
 
Японо-американские интервенты подвергли богатейший край массовому ограблению. Вывозили золото, рыбу, меха, лес, сырье и другие богатства, нанося огромный ущерб промышленности и сельскому хозяйству. Убытки, причинённые России за период иностранной оккупации, только по неполным данным составили около 300 млн. рублей золотом.

Поживились они и за счёт золотого запаса России, захваченного в Казани  мятёжным Чехословацким корпусом, а затем оказавшимся в распоряжении правительства Колчака, которое расплачивалось им со странами Антанты за поставку оружия и снаряжения. Так на долю Японии пришлось две тысячи шестьсот семьдесят два пуда золота.
 
Режим насилия и террора, антинациональная политика представителей белого движения вызывали гнев и возмущение народа, вели к пополнению рядов партизанских отрядов и подпольщиков. В партизанские отряды Приморья, Приамурья, Забайкалья  ушли почти все рабочие из городов. Несмотря на жестокость карателей, партизанское движение разрасталось. Партизанская война, развернувшаяся по всему Дальнему Востоку и Забайкалью в 1918-1920 годах, увенчались успехом. Активными боевыми действиями партизаны сковывали значительные силы войск интервентов и белогвардейцев, дезорганизовывали глубокий тыл Колчака и оказывали огромную помощь Красной Армии на Восточном фронте.

Важное значение для победы над интервентами и белогвардейцами имело создание в 1920 г. буферного государства – Дальневосточной рес¬публики с целью предотвращения войны РСФСР с Японией в невыгодных для страны условиях.
В ДВР вошли Забайкальская, Амурская, Приморская, Сахалинская, Камчасткая области и полоса отчуждения Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). В первое время фактическая власть правительства ДВР распространялась лишь на территорию Прибайкалья. Чита находилась в руках японцев и белогвардейских войск атамана Семенова. Чтобы получить доступ к другим районам Дальнего Востока, надо было освободить Читу.

22 октября 1920 г. части Народной революционной армии и партизан заняли город. Чита была объявлена столицей Дальневосточной рес¬публики.  Для сплочения разрозненных партизанских сил, а также для установления и охраны внутреннего порядка и обеспечения внешней безопасности республики весной 1920 г. началось создание Народно-революционной армия.

Сегодня я вновь и вновь возвращаюсь к тем событиям 95-летней давности. Перечитываю собранные материалы, книги о героической партизанской борьбе рабочих,  крестьян, казаков против семеновских банд, каппелевцев и японских и американских  интервентов. И все больше прихожу к выводу: Белая армия проиграла в той войне потому, что обратившись за помощью к иностранным державам, предала свой  народ, подвергнув его жестоким испытаниям, отдав иностранцам свою страну на разграбление.
Наши предки воевали не за  идеи, они  боролись за свободу и независимость Родины, потому и победили.
 
Мои деды  Голыщенко Дмитрий Григорьевич, и его брат Яков Григорьевич  воевали под командованием     Макара Михайловича Якимова в «Золотой сотне» – названной так, потому, что основное её ядро составляли старатели с золотых  приисков города Балея. Моя бабушка Таисья Григорьевна, имея в ту пору шестерых детей, была разведчицей и связной их партизанского отряда. Макар Михайлович Якимов был в Забайкалье одним из грамотных и талантливых командиров того времени. В какой бы округе ни появлялся его партизанский кавалерийский отряд, они везде выходили с победой. Казаки тех селений, которые освобождал Якимов, добровольно пополняли его отряд. Позднее за их неуловимость, отряд прозвали «Летучий партизанский отряд».   

Вместе с Народной революционной армией «Летучий партизанский отряд» освобождал от интервентов Приморье, участвовали  в тяжёлом бою под Волочаевкой  и освобождением Хабаровска.  При освобождении Спасского укрепрайона Дмитрий Григорьевич – мой дед  был ранен и вернулся домой.
25 октября 1922 году в пятнадцать часов последние японские части освободили Владивосток. Японская интервенция на русском Дальнем Востоке, длившаяся с апреля 1918 года, закончилась.

Но мир в этом регионе Советского Союза так и не наступил. Империалистическая Япония по-прежнему вынашивала планы захвата территории России от Приморья до Байкала. Между Токио и Москвой сложились отношения, которые спокойно можно было бы охарактеризовать как «холодная война». Дальний Восток надолго стал ареной военного противостояния и локальных конфликтов. К концу 1930-х годов напряжение достигло пика, и этот период ознаменовался двумя самыми крупными в этот период столкновениями между СССР и Японией – конфликтом на озере Хасан в 1938 году и на реке Халхин-Гол – в 1939.
               
                ВТОРАЯ  МИРОВАЯ  ВОЙНА НА ВОСТОКЕ.

После нападения Германии на Советский Союз некоторые влиятельные деятели Японии выступали за немедленную войну с СССР. На заседаниях совета по координации в июне — июле 1941 г. с таким предложением выступали министр иностранных дел Мацуока, министр внутренних дел Хиранума, член высшего военного совета принц Асака и другие. Председатель тайного совета Хара на императорской конференции 2 июля заявил: «Я прошу правительство и верховное командование атаковать СССР как можно скорее. Советский Союз должен быть уничтожен». Военный министр Тодзио поддержал мнение Хары, но заметил, что немедленному вступлению Японии в войну с СССР мешает недостаток сил и продолжающийся «китайский инцидент».  Тодзио рекомендовал напасть на Советский Союз в тот момент, когда он, «как спелая хурма, готов будет упасть на землю».

Агрессоров сдерживало  то, что  Москва не произвела значительные сокращения своих войск на Дальнем Востоке. Несмотря на тяжёлое положение на западном фронте, на всём протяжении 1941 -1945 годов  Советский Союз был вынужден держать на своих дальневосточных границах не менее сорока дивизий, до тех пор, пока продолжал существовать второй очаг  войны.

Нападение на СССР было поставлено японским руководством в зависимость от изменения обстановки на советско-германском фронте. «Если германо-советская война, — указывалось в программе, — будет развиваться в направлении, благоприятном для империи, то, прибегнув к вооруженной силе, Япония  разрешит северную проблему».
 
Однако усилия советское дипломатии, а затем победы советских войск под Москвой, Сталинградом, на Курской дуге и Днепре окончательно нарушили замыслы японского командования.

Японское командование держало в Маньчжурии и Корее две трети своих танков, половину артиллерии и отборные императорские дивизии. К началу войны в августе 1945года против нашей страны японская армия на Дальнем Востоке вместе с марионеточными войсками местных правителей насчитывала выше 1миллиона 200 тысяч человек. Особые меры японским командованием принимались по строительству вблизи границ СССР семнадцати  укрепленных районов — мощных сооружений, напоминающих “линию Маннергейма” в дальневосточном варианте. Их общая протяженность составляла около 3,4 тысячи километров, почти половина приходилась на забайкальский участок границы. Каждый из укрепрайонов занимал до ста  километров  по фронту и не менее сорока километров в глубину. Строили укрепрайоны не сами японцы, а китайцы и монголы, которых после завершения строительства японское командование расстреливало в целях сохранения тайны. Оно полагало, что маньчжурский железобетонный пояс неприступен, называя его “бансей-дзиокаку” — «вечная стена», точнее, «стена, запертая на замок навечно».

В чрезвычайной международной обстановке Советское государство сумело выработать и осуществить политику, позволившую блокировать попытки развязать войну на востоке. Особое место в ней отводилось Забайкальскому фронту – важнейшему форпосту государства на восточных рубежах.

Фактически все эти годы на Дальнем Востоке велась позиционная война, в которой были  и убитые и раненые. Япония постоянно угрожала Советскому Союзу военным вторжением, и пограничники Забайкалья неустанно готовились к отпору агрессора. С началом боевых действий на советско-германском фронте японские спецслужбы активизировали свою подрывную деятельность. Так, с 1941 по 1945 годы  Забайкальским пограничным округом было задержано пятьсот шесть  нарушителей государственной границы, среди них совместно с военной контрразведкой выявлено двести сорок два  японских агента, прошедших длительную подготовку в японских военных миссиях в Маньчжурии. Только в 1944 году было зафиксировано сто сорок четыре случая нарушения японскими войсками границы на Дальнем Востоке и в Забайкалье.

В ясную погоду японские самолеты неоднократно летали до забайкальских сел Нерчинский Завод, Кайластуй, Олочи. На реке Аргуни постоянно были попытки захвата советских пограничных нарядов и их обстрел японско-маньчжурской полицией. Однако во избежание крупных провокаций пограничным подразделениям был отдан приказ воздушных нарушителей не сбивать, ответного огня при обстреле из-за кордона не открывать.

 В разведывательной и диверсионно-подрывной работе японских спецслужб активно использовалась русская белоэмиграция.  На территории Маньчжурии, оккупированной японскими властями, возникли и начали действовать фашистские организации из числа белоэмигрантов. Они устанавливали связи с японскими оккупационными властями и строили свою работу в соответствии с потребностями японской разведки и контрразведки. Так называемая «Русская фашистская партия» в Харбине превратилась фактически в составную часть японо-маньчжурской войск в Маньчжоу-Го, осуществляла диверсии против советских учреждений и организаций в Северо-Восточном Китае, вела разведку в Иркутске, Чите, Благовещенске.

Под непосредственным руководством атамана  Семенова проводилась подготовка вооруженных формирований из числа белоэминрантов для нападения на СССР. Японскими оккупационными войсками был официально признан Союз казаков в Восточной Азии, а Семенов утвердил положение о нем, в котором «освобождение России из-под власти большевиков и восстановление в ней законности и порядка» провозглашались как основная цель союза.

По случаю десятилетия образования государства Маньчжоу-Го атаман Семенов в поздравлении императору Пу И отмечал: «Основание Маньчжоу-Го явилось первым этапом в той грандиозной перестройки мира на новых справедливых началах, которая совершается ныне великой японской империей совместно с ее союзниками. Не сомневаюсь, что победа увенчает правое дело нации Ямато, несущей освобождение всем народам, в том числе и нашей России. Походный атаман казачьих войск Урала, Сибири и русской Восточно-Азиатской окраины генерал-лейтенант Г.М.Семенов». 

У забайкальцев был свой особый счет к японской стороне. В годы Гражданской войны и иностранной военной интервенции, по неполным данным, от рук японских захватчиков и белогвардейцев погибли около 102 тысяч  человек, то есть, каждый пятый житель Забайкалья был замучен в семеновских застенках совместно с японскими интервентами. Оставшиеся в живых помнили эти страшные годы. Таков был итог кровавого террора, развернутого “белой семеновской государственностью” с японскими интервентами против мирного гражданского населения.

В планах японского командования восточные территории СССР, включая Забайкалье, были поделены на ряд стратегических направлений, по которым японские спецслужбы планомерно осуществляли разведывательно-подрывную работу с легальных и нелегальных позиций. Забайкальское направление получило название «борзинского» (от приграничного города Борзя). В Чите размещалось и вело активную разведывательную работу консульство Маньчжоу-Го, основную часть его служащих составляли агенты японских разведорганов. Генеральным консулом являлся кадровый японский разведчик Мацудайра, действующий под вымышленным именем Хисамацу.
Всю Великую Отечественнуювойну, в Чите, на Бабушкина -72, обитали японские шпионы. Особняк, построенный в 1911, играл большую роль в хитросплетениях международной политики. К 1943 году в консульстве было восемь чиновников-японцев, шесть членов их семей и четверо слуг китайцев. Все они, кроме детей, занимались разведкой. Отсюда по радио шли донесения в разведотдел  Квантунской армии в Чанчуне.

Закрыть консульство, и рассекретить шпионов было нельзя, тогда российские представительства закрыли бы и в Манчжурии. Забайкалье потеряло бы связь со своими гражданами за границей. Кроме того и на территории Манчжоу-Го работала советская разведка. Контразведка работала, ориентируясь на указание Сталина не давать повода для провокаций. Особенно японские разведчики, официально – дипломаты, чувствовали себя в Чите вольготно, когда фашистские войска стояли под Москвой и Сталинградом.

Алексей Соловьев, подполковник ФСБ в отставке, краевед рассказывал:
«Наша разведка хорошо знала, что японская разведка и контрразведка сотрудничает с германской. Дело в том, что в 1943 году начальник разведывательной службы в Харбине Янагита получил орден по приказу Гитлера за сотрудничество с Германией. После того как 13 апреля 1940 года был заключен договор о нейтралитете между Советским Союзом и Японией, им дали свободу. Они могли ездить купаться на озере Кенон, посещать бани, рынки, рестораны, кино. То есть они свободно находились в городе, ну конечно под контролем наших товарищей. …Приехал в 1942 году водитель Зунзиро Акато. А оказалось, что он капитан китайской разведки. Естественно как водитель он должен был поставить машину и сидеть в ней. А он ходил, выспрашивал. Знал русский язык».

Борьба советских и японских разведчиков шла с переменным успехом на протяжении двенадцати лет. Были переданы тысячи донесений, однако японской разведке не удалось узнать численность наших войск, подготовленных для освобождения китайского народа и определить сроки выступления Советской армии против милитаристской Японии в 1945году.

Уже имеющиеся на Дальнем Востоке войска пополнили частями, имеющими боевой опыт войны с немцами. При этом были приняты строгие меры маскировки перегруппировки войск с запада. Никто, даже офицеры штабов, не знали, куда и с какой целью перебрасываются войска.
         
 
В пограничной зоне всюду были усилены охрана и пропускной режим с тем, чтобы не допустить проникновения японской разведки. Рекогносцировки проводились совместно с пограничниками и в форме погранвойск. Скрытности способствовал выбор времени начала операции. Как потом показали пленные японские генералы, они полагали, что если и состоится советское наступление, то начнётся оно не раньше сентября – в наиболее сухое время, но не в августе, когда идут сильные дожди и дороги размыты.
               
                ******
Оставшаяся в тени Победы над фашистской Германией, война Советского Союза против Японии, имела огромное значение для всего Мира!

Конечно, потери в той войне не сравнишь с потерями во время Великой Отечественной Войны с фашистской Германией, но я считаю, что Победа должна оцениваться не только числом погибших, но и числом спасённых. Восстанавливая объективную картину происходящего, рассмотрим, чем грозило населению Земного шара  затягивание войны с Японией.

Вступление Советского Союза во Вторую мировую войну на Дальнем Востоке, лишившее японцев фактических средств продолжения борьбы,  сыграло куда более решающую роль, чем применение Соединенными Штатами ядерного оружия.  На ядерную бомбу американцев у Японии был достаточно адекватный ответ.

 
Цена Победы над Японией была настолько велика, что переоценить её невозможно. Прежде всего, я хочу рассказать о том, что готовили японцы для всего мира.  Даже зверства фашистов меркнут перед изуверством нелюдей отряда 731.

                Отряд 731
 
13 июня 1938 года к юго-востоку от  Харбина японская оккупационная армия начала строительство сверхсекретного военного объекта – научной лаборатории, в которой потом будут проводиться ужасные опыты над людьми.   Помимо «Отряда 731» было  ещё четыре филиала расположенных вдоль советско-китайской границы и один испытательный аэродром-полигон в Аньда.

В качестве «сырья» там использовали живых людей.  На территории секретных предприятий проводились исследования и заготовка бактериологического оружия.
Состав этого отряда насчитывал три тысячи человек. В отряд брали выпускников самых престижных японских университетов, цвет японской науки. Командовал им генерал-лейтенант Сиро Исии.

Живых люди используемых для опытов, называли «брёвнами». «Бревна» – это военнопленные русские и китайские солдаты, журналисты, ученые, рабочие. Японские жандармы  хватали  на улице целые семьи  — китайцев, русских, корейцев, монголов. Возраст в подавляющем большинстве — от 20 до 30 лет, максимум 40 лет. Нелюди в «белых халатах» не жалели никого, даже детей. Медработники не считали «бревна»  за людей. Никто не проявлял даже малейшего сочувствия к ним. Они считали  это естественным процессом, что  так и  должно быть. Людям вводили  бактерии холеры, брюшного тифа, сибирской язвы, чумы, сифилиса, изучая процесс болезни до гибели больного.  Если человек выживал, из него специальным насосом откачивали всю кровь для дальнейшего изучения.

Около 10 тысяч человек погибло в 26-ти известных японских фабриках смерти расположенных  в Китае, в других оккупированных странах и даже в самой Японии. Полевые испытания, проведенные отрядом 731 и другими бактериологическими и химическими лабораториями в Китае, стоили жизни 250 тысячам человек. Предположительная численность замученных непосредственно  в отряде 731  более трёх  тысяч человек. Трупы сжигались в специальной печи. Труба крематория за высоким забором, обнесённым глубоким рвом и рядами колючей проволоки дымила круглые сутки.

Японцы говорили, что наблюдать работающие человеческие органы им приходилось впервые. Однако, несмотря на всю ужасность этих операций, они считали их весьма информативными и полезными для науки.
 
Большой «удачей» среди людей, которых привозили в "Отряд 731", считалось быть использованным для проведения экспериментов с отравляющими  газами. В таком случае смерть приходила гораздо быстрее.

Конец эти безумствам положили советские войска 9 августа 1945 года. 
Об использовании накопленных бактерий в качестве оружия речи уже не было. Внезапно оказавшиеся вблизи секретных японских объектов советские войска, заставили отряд 731 спешно эвакуироваться. Большая часть исследовательских материалов была сразу же вывезена в Японию, откуда после капитуляции попала в США. Сотрудники отряда начали в спешке уничтожать следы своих преступлений. Всех подопытных отравили газами и сожгли, уничтожили горы протоколов вскрытий и адских экспериментов, а лаборатории и тюрьму сравняли с землей.

Из 2600 сотрудников отряда 731 в Советском Союзе  попали в плен только 12 человек. Остальных правосудие не коснулось. По данным Г.Г. Пермякова не осужденных трибуналом сотрудников отряда вскоре передали китайским властям. В эшелоне было 1002 человека. Позже в английской газете  «Монинг Стар» в 1960г. была статья, что все эти военнопленные были осуждены условно и с их помощью китайцы открыли центр по разработке  бактериологического оружия.

В Советском Союзе суд над врачами отряда 731 начался 25 декабря 1949 года. Процесс был показательный, двенадцать японских врачей и военных чиновников проводивших исследования в отряде 731, обвинялись в создании бактериологического и химического оружия и экспериментах на живых людях.  Заседания трибунала  проводили в Хабаровском  Доме офицеров Советской армии.
 
Извращенность и масштабность преступлений потрясла слушателей. Выпускники лучших медицинских университетов Японии заражали свои жертвы тифом, сибирской язвой, холерой и бубонной чумой, затем распространяя эти болезни по китайским деревням. Трехдневного младенца искололи иглами и опустили в ледяную воду. Вскрывали живых людей без анестезии. Надрывающихся от крика беременных женщин разрезали, чтобы посмотреть на их репродуктивные органы.

К началу второго дня толпа негодующих горожан окружила здание. Заседание транслировали через включенные  на улице громкоговорители. Люди узнали новые подробности о врачах, называвших свои жертвы «бревнами», и о кошмарных экспериментах над живыми людьми: которых расстреливали, взрывали,  жгли с использованием огнеметов, подвергали огромным дозам рентгеновского излучения, обезвоживали, замораживали и даже заживо варили.
 
В зале были истерики, люди плакали и кричали, когда им рассказывали об этих вещах, – вспоминал Георгия Георгиевича Пермяков, работавший на заседании трибунала переводчиком.
Сталин, узнав о зверствах в Харбине, был в ярости. И, хотя  приказал провести свой собственный трибунал, но… боялся, что Япония расправится с  советскими военнопленными, если в Хабаровске будут казнены ее военные врачи. Поэтому, в отличие от трибуналов в Нюрнберге и Токио, на которых высокопоставленные немецкие и японские начальники были приговорены к повешению или пожизненному заключению, хабаровский процесс завершился иначе.

Один подсудимый из отряда 731 получил два года, другой три, а большинство было осуждено на срок от 20 до 25 лет. Спустя несколько лет только один из них в тюрьме покончил жизнь самоубийством. Всех остальных же с марта по сентябрь 1956 года, когда в СССР полным ходом шла хрущевская «оттепель», тихонько освободили и отправили в Японию.

Впоследствии  Владислав Богач,  автор нашумевшей в свое время на Дальнем Востоке книге «Оружие вне закона»  писал в своих мемуарах: «Бывшие в результате тщательной и длительной работы эксперты доказали, что в отряде 731 и других подразделениях за один производственный цикл выращивалось до 300 кг возбудителя чумы, 800-900 кг возбудителя брюшного тифа... около 1 тонны холерных вибрионов.
Эксперты показали, что в одном из филиалов отряда в Хайларе летом 1945 года одновременно содержалось около 13 тысяч крыс. Производственная мощность этих инкубаторов позволила на протяжении 3-4 месяцев получать 45 кг инфицированных блох. И грызуны, и насекомые, да и бактерии, использовались в качестве биологического оружия».

Страшно представить какой мировой катастрофой могла бы закончиться работа адских лабораторий. Только стремительное наступление  советских войск в августе 1945 против Квантунской армии в Маньчжурии и Корее спасло народы мира от ужасов бактериологического оружия.

Те, кто работал в «Отряде 731» в скором времени стали возглавлять университеты, медучилища, академии послевоенной Японии. Некоторые из них стали бизнесменами. Один «экспериментатор» занял кресло губернатора Токио, другой – президента Японской медицинской ассоциации. Генерал-лейтенат Сиро Исии дожил до 1959 года и умер от рака.
             
                Война с милитаристской Японией
                9 августа 1945 года - 2 сентября 1945 года.

Вопрос о вступлении СССР в войну с Японией был решён на конференции в Ялте 11 февраля 1945 года специальным соглашением. В нём предусматривалось, что Советский Союз вступит в войну против Японии на стороне союзных держав через 2;3 месяца после капитуляции Германии и окончания войны в Европе. Япония отвергла требование США, Великобритании и Китая от 26 июля 1945 года сложить оружие и безоговорочно капитулировать.

9 августа 1945 г. советские войска начали наступление одновременно на всем фронте протяженностью более пяти тысяч километров от Эрляня на южной границе Монголии до бухты Посьет в Приморье.

Чита была объявлена прифронтовым городом. На военном курорте Молоковка, близ Читы, находилась ставка Главного командования на Дальнем Востоке, в который входили Забайкальский фронт, Дальневосточный первый  и Дальневосточный второй фронты, Тихоокеанский флот и Краснознамённая  Амурская флотилия.

Главнокомандующим группировкой наших войск на Дальнем Востоке был назначен Маршал Советского Союза А. М. Василевский, членом Военного совета – генерал-полковник И. В. Шикин, начальником штаба – генерал-полковник С. П. Иванов. Действия Тихоокеанского флота, Краснознаменной Амурской флотилии с действиями сухопутных войск координировал Народный комиссар Военно-Морского Флота Адмирал Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецов, а действия авиации координировал Маршал авиации А. А. Новиков.

Командование Забайкальского фронта, учитывая, что лучше пограничников никто не знает местности прикордонной полосы, вражеских укреплений и путей подхода к ним, поручило пограничным войскам во главе с генерал-майором Шишкаревым ликвидировать японские кордоны и погранполицейские отряды, обеспечить переправу частей и соединений Красной Армии через водные рубежи, очистить тылы от бандгрупп противника.

Пограничные войска, впервые за всю историю участвовавшие в операции вторжения, оказали наступающим частям и подразделениям неоценимую помощь. Специально сформированные и натренированные из пограничных войск были созданы штурмовые отряды и группы нападения. В глубокой темноте штурмовики неслышно преодолевали границу. Их вели проводники из старослужащих-пограничников, отлично знавших местность.

Бои по всей линии границы носили ожесточенный и скоротечный характер. Японцы были ошеломлены внезапностью и силой обрушенных на них ударов пограничников. Краснознаменный Даурский, Нерчинско-Заводский, Шилкинский и Джалиндинский пограничные отряды, поддерживаемые действиями 3-го легкобомбардировочного полка ликвидировали в пограничной полосе Маньчжурии пять пограничных полицейских отрядов, четыре опорных пункта, шесть районных и тридцать восемь малых пограничных полицейских отрядов, три пограничных поста и двадцать семь вооруженных войсковых групп противника.

В короткой схватке эти соединения уничтожили японские пограничные посты и, углубившись на один – два  километра, закрепились на территории противника.
В 4 часа 30 минут одновременно на всех оперативных направлениях перешли границу главные силы фронта. Ввиду того, что основные силы противника были отведены в глубь Маньчжурии, а оставленные в приграничной зоне немногочисленные части и соединения не смогли оказать серьезного сопротивления, войска фронта к исходу 9 августа, на правом крыле и в центре продвинулись на отдельных направлениях почти на пятьдесят километров, а подвижные соединения — на сто двадцать – сто пятьдесят километров.

Войска Забайкальского фронта начали стремительное продвижение во внутренние районы Северо-Востока Китая. Одновременно японским вооруженным силам наносились удары на Дальнем Востоке и Сахалине, в Корее и на Курильских островах. 10 августа вступила в войну с Японией Монгольская Народная Республика.

Служебная и боевая деятельность пограничных войск в ходе разгрома Квантунской армии протекала в обстановке, отличавшейся от той, в которой действовали пограничники западных округов в войне против гитлеровской Германии. Пограничные войска Забайкалья приняли самое активное участие в подготовке и проведении наступательных операций Красной Армии, начинавшихся непосредственно с рубежа государственной границы, во многом способствовали их успешному осуществлению.
Вот пример одного из многочисленных подвигов пограничников в этом сражении.

На участке комендатуры старшего лейтенанта Дубровского за два с половиной часа пограничники сокрушили крепость-кордон Цаганор, являвшуюся передовой линией Хайларского укрепрайона. Сокрушили в буквальном смысле, взорвав все укрепления и уничтожив их многочисленных защитников. В этом бою особо отличились офицеры Дубровский, Гребенкин, Платонов, Абрамов, Кручихин, сержанты Королев, Чернов, Исаев, ефрейтор Назаров. Геройски пали в сражении рядовые Иванов и Шияпов.

В дневнике, который вел начальник пограничной заставы лейтенант Н.Д. Иванов, содержится такая запись: «К исходу дня 10 августа пограничники уничтожили семь гарнизонов, сорок средних и малых полицейских пограничных отрядов противника».
Сдавшийся в плен генерал-лейтенант Номура позднее давал показания: «Японцы были захвачены врасплох … Хайлар обложили со всех сторон, и все части Красной Армии одновременно поднялись на штурм. Поднялся шум, связь с батальонами прервалась, меня оглушило, началась полная неразбериха ... Ваш красноармеец не стреляет, а поднимается во весь рост, берет винтовку наперевес и идет в штыковую атаку, чего наши солдаты очень боялись».

Бессмертный подвиг совершил ефрейтор Яков Перфишин в составе группы нападения Нерчинско-Заводского погранотряда в районе Трехречья. В одном из боев разведка донесла, что свыше батальона японцев блокировали наше подразделение у переправы через реку Гон. Перфишин получил задание передать окруженной группе пограничников под командой лейтенанта Калачикова приказ об отходе. Под огнем неприятеля двинувшись вперед, он увидел, что группа японцев окружила нашего офицера. Не раздумывая, Перфишин бросился наперерез врагам, открыл огонь и спас жизнь командиру.
Передав пограничникам распоряжение командования, Яков Перфишин занял позицию у переправы и удерживал ее в течение трех часов, не давая возможности врагам переправиться на другой берег реки. Восемь японских солдат и расчет вражеского пулемета лично уничтожил Перфишин, но сам попал в окружение. Несмотря на тяжелые ранения в грудь и голову, он продолжал вести огонь, а когда кончились патроны, выхватил клинок и бросился на врагов.
На рассвете 15 августа японский батальон был разгромлен, пограничники нашли тело павшего героя. Ефрейтор Яков Перфишин был награжден медалью «За боевые заслуги». Один из сослуживцев Перфишина, его земляк и участник тех событий М.Е. Коковин вспоминал: «Яша остался прикрывать наш отход. Вопреки приказу лейтенанта заявил, что у него полно патронов и гранат … Похоже, японцы хотели взять его живым, но он последней гранатой взорвал себя и окруживших его самураев. Много их вокруг валялось...».

Обеспечив частям Красной Армии беспрепятственный переход рубежей, пограничники продолжали охранять государственную границу, вели непрерывную борьбу с бандитскими группами, пресекали действия японской агентуры, а также осуществляли большую работу по наведению порядка на освобожденных территориях Маньчжурии.

                *****

Архивные документы по истории минувшей войны – неисчерпаемый кладезь информации.
Большой Хинганский хребет  и безводную пустыню Гоби командование Квантунской армии, как и Генеральный штаб императорских войск, полагали наиболее безопасными в своей системе обороны. Но как Белорусская наступательная операция неожиданно для Вермахта началась через труднопроходимые болота, так и Маньчжурская включила в себя неожиданный удар через Гоби и Хинган в подбрюшину миллионной армии.

 Эта часть замысла советского командования в Маньчжурской операции и по сей день остается в военной истории примером исключительно смелого и рискованного решения, которое для японского командования оказалось совершенно неожиданным.

Читаю воспоминания рядового Николая Литвиненко, воевавшего на Забайкальском фронте в составе 625-го стрелкового полка 221-й Мариупольской стрелковой дивизии. Николай Яковлевич вместе с однополчанами участвовал в историческом броске через пустыню Гоби и переходе через горные хребты Большого Хингана.
Верховный Главнокомандующий Маршал Сталин высоко оценил героизм, проявленный воинами Забайкальского фронта, объявив благодарность участникам беспримерного марша через пустыню Гоби.

Этот документ Николай Яковлевич хранит, как самую дорогую реликвию. Даже боевые награды меркнут на фоне пожелтевшего плотного листа бумаги. Благодарность Верховного – подтверждение тому факту, что у рядового Николая Литвиненко хватило сил и мужества, чтобы преодолеть безводную пустыню, совершив в жесточайших природных условиях 350-километровый марш. Откровенно говоря, на этом фоне блекнет даже подвиг суворовских солдат, перешедших через неприступные Альпы и удивившим тем небывалым маневром всю Европу.

Рассказ Николая Яковлевича Летвиненко:
« Мы молодые были, здоровые. Как говорили командиры, необстрелянное пополнение 1927 года рождения. В ноябре призвали в армию. Попал в школу младших командиров на Северный Урал. В марте 1945 года выпуск посадили в эшелоны и повезли на Запад. Предполагалось, что в Восточную Пруссию. Но под Москвой составы развернули и погнали на Восток. Приказ был строгим: писем не писать, на станциях не выходить, не шуметь, не привлекать внимания. Это сейчас я понимаю, что грандиозная переброска войск проходила в условиях строжайшей секретности. А тогда семнадцатилетнему пареньку было не осмыслить масштабов замыслов Генерального штаба, – рассказывал  Николай Яковлевич Литвиненко.

Потом  оказались  в Чите, откуда его полк перебросили на реку Хайлар под Улан-Уде, где, собственно, и началась боевая учеба. Апрель, май, июнь, июль – бесконечные стрельбы, отработка тактического задания «Рота автоматчиков в наступлении». А в той роте – сорок человек.
В ночь на 9 августа полк подняли по боевой тревоге, перешли  границу и двинулись в направлении города Солунь. Когда в Москве Нарком иностранных дел товарищ Вячеслав Молотов объявлял о начале войны против Японии, пехотинцы из 625-го полка 221-й дивизии были уже километрах в тридцати по ту сторону границы. Солунь встретил нас минометным огнем.

Мы встретились со смешанной колонной противника, состоявшей из пехотинцев и артиллеристов и отходившей по обоим берегам реки Чол. А наш 625-й стрелковый полк из дивизии Кушнаренко пересекал реку, когда по его флангу ударили японцы, имевшие значительное превосходство. Полк не дрогнул и оборонялся до подхода основных сил дивизии. Противнику не дали отойти вглубь Маньчжурии. К исходу второго дня боев около восьми тысяч солдат и офицеров сдались в плен.

А потом началась пустыня Гоби. Сорок градусов жары, песок, пыль, недостаток воды. Лопатками копаешь песок, вырываешь яму глубиной полтора метра. Там песок мокрый, но горячий, а воды нет. Ее сбрасывали с самолетов, на душу приходилось граммов по двести. Этим не напьешься.  Не поверите: есть не хотелось. А пить, особенно нам, украинцам, выросшим под Кременчугом, хотелось постоянно. Глаза закроешь – голова услужливо подсовывает то Днепр, то озеро, а то лужу после дождя. Эти галлюцинации многие не выдерживали, трогались рассудком…

Любителям ралли «Париж-Дакар» нетрудно представить, что пришлось пережить солдату. Пыль, которую поднимали колонны, висела плотными тучами. Мало того, что она забивала рот и нос, она обжигала кожу, приводила в негодность оружие. Песчано-каменистая почва напрочь съедала обувь. Форсирование пустыни начал одетый с иголочки полк. А закончили группы оборванцев, которые походили на солдат разве что наличием оружия.

Как бы там ни было, безводную Гоби мы преодолели. В конце этого пути, на одном из притоков Халхин-Гола,  я нарвал рябины, сварил котелок «компота» и жадно и долго пил эту горькую воду. Ничего вкуснее с тех пор отведать  не пришлось».

Войскам пришлось действовать в очень трудных условиях пустынь и гор, в самое дождливое время на Хингане и в Маньчжурии. В период 12-20 августа здесь прошли ливневые дожди, которые размесили дороги, и без того очень плохие, и сделали их трудно, а местами и совсем непроходимыми всеми видами транспорта. Пехота наступала под проливными дождями по непролазной грязи, делая все-таки за сутки переходы по тридцать – сорок км. Наступление войск шло с полным напряжением физических и технических сил. И еще раз наша пехота показала исключительную физическую выносливость, терпеливость и напористость.
 
«Закончилась пустыня, начались предгорья Большого Хингана. Пошли туда, где нога человека не ступала веками, – вспоминает Николай Яковлевич.
 Большой Хинганский хребет – это скопище голых скал, громоздящихся в чудовищном беспорядке. У подножия этих скал обрываются звериные тропы. Цепкая степная трава, расселившаяся на тысячах километрах сухой земли, отступает перед неподатливостью каменных глыб.

Местами хребет так высок, что вершины его скрываются в тучах, которые лежат неподвижными распластанными телами, словно прикованные навечно тяжелой цепью.
Выше этих туч поднимаются только орлы. Остальная птичья братия, силой и характером послабее, гуртуется по впадинам и ущельям.
Большой Хинганский хребет — это особое царство на Земле — царство камней, ветров и дождей.

Поток войск группировался для прыжка через Хинган. Впереди двигались саперы. Японцы минировали проходы через перевалы, завалили расщелины, по которым можно проложить дорогу, ворохами битого камня. Саперы шаг за шагом прокладывали путь. Воздух содрогался от взрывов: там, где бессильны лопаты и лом, помогала взрывчатка. Она разносила на мелкие частицы могучие скалы, заваливала землей и щебнем глубокие ямы, пробивала новые проходы через недоступные для танков и автомобилей с пушками перевалы.
 
Если в пустыне нас мучила жажда, то в горах стала донимать вода.  Приходилось в сутки форсировать пять-семь горных речушек, холодных и быстрых. Плюс начались муссонные дожди, от которых просто не было спасения».

12 августа 94-й стрелковый корпус разгромил группировку баргутской конницы, пленив около тысячи всадников. Среди них оказались два генерала и два полковника. Командующий 10-м военным округом генерал-лейтенант Гоу Лин на допросе заявил, что их основные силы находятся ближе к восточным и северо-восточным границам.

–Мы ждали удара у Хабаровска и Владивостока, – сказал он. – Японское командование было уверено, что здесь, на границе с Монголией, могут действовать только немногочисленные и легкие части. При отсутствии развитой сети дорог немыслимо сосредоточить на границе между Монголией и Маньчжоу-Го крупные силы и начать наступление. Подобный вариант мы совершенно исключали.

 Маньчжурская операция войск Забайкальского фронта началась 9 и закончилась 18-19 августа 1945 года начавшейся в эти дни общей капитуляцией японских и маньчжурских войск. В общем стратегическом плане  Забайкальский фронт действовал на главном направлении, имел огромные силы и сыграл решающую роль в разгроме японо-маньчжурских войск.

Из архивных документов известно, что японское командование ожидало чего угодно, только не этого. Лезть в непроходимые скалы себе на погибель? Рациональное мышление, которым так гордятся японцы, подвело их в очередной раз. Удары в тыл были неожиданные, деморализующие и вынуждавшие капитулировать даже перед незначительными силами Красной армии. Войска главной группировки фронта форсировали Большой Хинган и, продвинувшись за пять дней на 250—400 км, вышли в глубокий тыл основным силам Квантунской армии на Центрально-Маньчжурской равнине. Советские и монгольские соединения двинулись к важнейшим центрам Северо-Восточного Китая: Чжанцзякоу (Калгану), Чэндэ (Жэхэ), Мукдену (Шэньяну), Чанчуню, Цицикару.

Войска 2-го Дальневосточного фронта форсировали Амур, преодолели Малый Хинганский хребет и вышли к последним опорным пунктам, прикрывавшим Цицикар с севера и северо-востока.
Одновременно с Забайкальским фронтом начал наступление из Приморья и 1-й Дальневосточный фронт.

Таким образом, в течение первой же недели наступления сопротивление противника было сломлено на всех основных направлениях. Советские войска продвинулись вперед на сотни километров, расчленив Квантунскую армию на отдельные группы. Вступление Советского Союза в войну лишило японских милитаристов последних шансов на благополучный исход войны и поставило перед ними со всей остротой вопрос о безоговорочной капитуляции.

В боях с советскими войсками японские части проявляли фанатичное следование приказам и своему воинскому долгу, духу самоотречения и самопожертвования, показывая дисциплинированность и организованность. Документы свидетельствуют о многочисленных фактах ожесточенного сопротивления японских военнослужащих даже в безвыходных ситуациях. Победа Советских Вооруженных Сил на Дальнем Востоке в сентябре 1945 г. досталась ценой жизни многих тысяч советских солдат и офицеров.

Общие потери советских войск с учетом санитарных составили 36 456 человек. Соединения Монгольской народно-революционной армии потеряли 197 человек, из них 72 человека – безвозвратно.

На территории Китайской народной республике покоится   прах более 14,5 тысяч советских воинов. За захоронениями ведётся тщательный уход. Кроме этого, в сорока пяти городах Китая сооружен  пятьдесят один памятник  советским воинам. Есть памятный альбом с фотографиями всех захоронений советских воинов, погибших при освобождения Китая. Альбом издан правительством Китая.

С военной точки зрения, Маньчжурская стратегическая наступательная операция по оригинальности замысла и мастерству исполнения была одной из выдающихся во всей мировой военной истории. В ней нашли воплощение все достижения военной мысли и военного искусства, накопленные советскими Вооруженными Силами во время Великой Отечественной войны. Не случайно Маньчжурская стратегическая наступательная операция была взята за рубежом за основу моделирования стратегических операций будущего. К сожалению, эта грандиозная битва Второй Мировой войны, несмотря на свою уникальность и масштабность, до сих пор остается в России неизвестной и малоизученной.
 
    Если мы забудем свою историю, то нам напомнят о ней.

Как и все в истории, с течением времени события того периода на Дальнем Востоке трактуются по-разному в разных странах и разных кругах. С одной стороны, существует версия о том, что операция в Маньчжурии была для Красной Армии «легкой прогулкой». С другой стороны, делаются попытки отрицать то, что вступление СССР в войну с Японией на Дальнем Востоке окончательно поставило тогдашний японский кабинет в безвыходное положение и заставило пойти на капитуляцию. Наконец, в китайских учебниках истории и исторических музеях (например, в Чанчуне – административном центре Китая) утверждается, что Северо-Восточный Китай в 1945 году был освобожден от японцев «китайскими партизанскими отрядами под руководством Мао Цзэдуна при поддержке частей Красной Армии». Более того,  Япония снова поднимает вопрос о спорных «северных  территориях.

                ******

Мой отец Алексей Александрович Рыбаков призывался в 1938 году и прослужил 9 лет. Неоднократно писал рапорт на фронт воевать с немцами, но получал отказы,  ответы здесь тоже нужно беречь границу. Был участником войны с Японией. Спас своего командира под Хайларом. Был награждён Орденом Отечественной войны второй степени, медалью «За победу над Японией». Были у него и другие медали. Только он их после вручения  убирал в металлическую коробку и никогда не доставал. Все эти медали были в честь Победы над Германией. Я как-то спросила его, почему он их не одевает в праздники? Он кратко ответил: «Я не воевал на той войне. В войне с Японией погибли мои друзья, о них забыли». Он  достал из альбома старую, с обломанными краями фронтовую фотографию.  Теперь фотография отца и его друзей есть на футболке старшего внука, и он очень ей  дорожит, одевает в день Победы.  Отец  всегда стеснялся, говорить, что он  фронтовик. Я   поднимала архивные данные о нём и узнала, что он принимал участие в боевых действиях не только в августе-сентябре  1945 года, но  и  в 1939 году на реке  Халхин-гол.
 
К  70-летию  Победы во Второй мировой войне в Читинской государстенной компанией радио и телевидения  была проведена акция: «Письмо прадеду». Мой внук написал:

                ПИСЬМО ПРАДЕДУ.

Дорогой дедушка! Пишет тебе твой старший правнук Александр.  Однажды я прочитал бабушкин рассказ «Мы родом из детства», в котором она писала о вашей жизни после войны. Вы жили трудно, можно сказать бедно, но не чувствовали себя обделёнными. Выжившие в страшной войне вы словно стремились наверстать упущенное, жили дружно и счастливо.
 
Бабушка рассказала, что ты родился и вырос в городе Саратове на берегу Волги, что  в детстве доставлял много хлопот своим родителям, так, как был упрямым и все задуманное доводил до конца. Я много смеялся, когда она рассказала, как ты строил дом  из кирпичей,  что хранились во дворе.  Когда тебе   не хватило стройматериала,  ты, чтобы завершить строительство, решил разобрать угол фундамента дома. Тебе, наверное, потом здорово влетело от отца за это?
 
А ещё она с восхищением вспоминала, как ты хорошо плавал и неоднократно переплывал Волгу. Я смотрел по карте, река напротив Саратова широкая, судоходная. Бабушка говорила, что одной из ваших забав было поднырнуть под плот, которые тянули баржи, и вынырнуть на другой стороне. Я тоже умею плавать, у меня даже есть разряд, наверное, это у меня от тебя.
 
Накупавшись, вы отправлялись добывать арбузы, которые привозили из Астрахани, сгружали в речном порту и они зелёными горами возвышались на набережной. Мы бы так не смогли придумать, потому, что в Чите невозможно выбрать любой арбуз за одну монету. А для вас это было азартной игрой, когда один из ребят, зажав в руке пятак, делая вид, что выбирает арбуз, забирался на самый верх развала, а потом  со всей силы топал ногой, и зелёно-полосатая гора раскатывалась в разные стороны. Друзья выскакивали из засады,   хватали арбузы и бежали, кто куда.
 
В юности ты тоже фонтанировал  идеями. В шестнадцать лет отец привел тебя в аэроклуб,  где  тебе очень понравилось. Но на одном из занятий ты на спор, не имея опыта летать в одиночку,  взлетел и посадил самолет. На чем карьера пилота быстро закончилась. И тогда ты стал изучать автомобили, которые полюбил на всю жизнь. Для тебя это было доступно, потому, что твой отец работал инженером.
 
В 1939 году наступило время служить в армии. Во время призыва,  в военкомате города Саратова, узнав о том, что ты учился в летной школе, военком предложил пойти в летное училище. Но там надо было служить три года, и ты отказался, выбрав пехоту.  Интуитивно принятое решение, возможно, оставило тебя в живых. Ведь когда закончилась война, твоих сверстников родившихся в 1919 году осталось 3 %, и больше всего из них погибло летчиков.   Отслужить быстро не удалось, в июне 1945 года началось Великая Отечественная война. В армии ты прослужил девять лет.
 
Бабушка, рассказала мне, что когда мать, провожала тебя  в Забайкалье, она сказала: «Ты едешь в край, куда были сосланы декабристы, лучшие люди в царской России, они оставили там свой след, свои знания, и ты будь достоин их». Отправляясь  в Забайкалье, ты и не предполагал, что тебе придется не только защищать Родину на восточных рубежах, но и жениться, родить детей и прожить здесь всю жизнь.

Служба была нелегкой. В связи с неспокойной обстановкой на границе Советское командование было вынуждено все годы Великой Отечественной войны держать на границе с Манчжурией группировку войск, из-за возможности нападения мелитаристкой Японии. Я знаю, как ты переживал, когда на твой рапорт отправить тебя воевать с фашисткой Германией приходил отказ. Но если бы ни ваша Победа над Японией, нашу страну ждала, возможно, более страшная  война. Отряд 731 приготовил тонны бактериологического оружия, и Япония его бы применила. Только стремительное наступление советских войск спасло весь Мир от беды.

 Во время штурма одного из укреп районов около города Хайлара  ты, дедушка, был ранен осколком в ногу, но продолжал оставаться в строю. Благодаря смекалке и мастерству водить машину ты спас своего командира, и был награждён орденом Отечественной войны и медалями за победу над Японией.

Я знаю, что рассказывать про войну ты не любил, рассказывал только смешные истории, которые случались с тобой. Ты очень много читал, любил историю, умел починить любой механизм, делал по чертежам макеты драг, это такие плавающие фабрики, что добывали золото на реке Унде в Балее.

Меня заинтересовала история твоей жизни. И я начал поисковую работу.  Для того, что бы узнать о тебе, мне пришлось работать с документами, ходить в музей, искать твою драгу, которую ты  делал после работы, расспрашивать родных. Честный, добрый, умный, щедрый, бескорыстный – так говорят про тебя родные, а я бы назвал тебя креативный. Если бы ты был жив, я уверен мы  бы стали друзьями. Мы бы разговаривали с утра до вечера. Ты учил бы меня делать драги и воздушных змей, которых делал для моей мамы. Я расспрашивал бы тебя о войне, и рассказывал   о своей жизни, а ещё, я научил бы тебя работать на компьютере,  а потом мы вместе поехали бы на поиски могилы Чингисхана, которого ты хотел найти всю свою жизнь.   

Я горжусь тем, что ты мой прадед, горжусь твоим подвигом, память о тебе всегда будет в наших сердцах. Я собираю о тебе материал и каждому правнуку от Владивостока до Красноярска отправлю собранную мной летопись, что бы они могли гордиться и равняться на своего прадедушку - Рыбакова Алексея Александровича, бывшего сержанта 14 отдельного автомобильного взвода при штабе  36 армии, Забайкальского фронта. Когда я выросту я напишу о тебе книгу, мой родной прадедушка.