Долго шли, проваливаясь по колена в снега глубокие, то вдруг на пути высились скалы непонятные из камня сверкающего - бруллиантовые, в народе их называют. Холод дикий, ветер пронизывающий, а тут снег повалил. В глаза бьёт наотмашь, без стыда и совести, дорогу затрудняет и так нелёгкую, опасную, но самое жуткое во всей ситуации, что у каждой крупной снежинки своё обличие имелось. Одна смеётся, другая губы кривит, третья зубы скалит, четвертая кусается, остальные визжат на разные голоса, кличут кого-то.
Разозлился брат Пётр, да давай в них из лука палить. Стрелы в воздух взвиваются, а из белой мути, капли крови проливаются. Торопятся братья до цели добраться, Ивана с девицей спасти, понимают - враг страшен, силён, хитёр, изворотлив да невидим.
Кони спотыкаться стали от усталости, да и без кормов, оголодали. Пётр и Василий, хоть и богатыри, сыны царские, негоже им плакаться да жаловаться на испытания трудные, а люди, без сна уже третьи сутки, да желудки требуют подкрепиться, да ноги прямо идти не хотят, подгибаются, фортеля выделывают, а снег валит без остановки, да ветрище с ног сбивает. Чувствуют братья, погибель их пришла, в воздухе носится, ухмыляется. Осерчали богатыри, негоже помирать смертью бесславной, от голода да холода. Злость-то силы и добавила, мозги замёрзшие взбодрила, мысль пробудила.
- Остановка, привал значит, - говорит Василий. - Дальше не пойдём. Будем лёд рубить, да рыбу удить. Подлёдный лов называется, слыхал?
- А рубить-то чем будем, умник, - спрашивает Пётр.
- А кони на что? Пусть копытами бьют об лёд, а мы ногами - заодно и согреемся, - отвечает Василий.
На том и сошлись. Стали в кружок тесный и давай, кто ногами, а кто и копытом лёд долбить. Пётр меч из ножен вынул, да рубит им лёд многослойный, не одного тысячелетия выдержки.
- Меч-то почто портишь? Спрячь в ножны - отупеет. Чем с врагом драться будешь, языком, аль пальцами? - ругается Василий. - Тут думать надо, а не торопиться, - и по голове постучал, для пущей доказуемости.
Не выдержал лёд напора богатырского - трещину дал. Кони бьют копытами, разбивают лёд, да искры высекают.
- Вот где разгадка хоронится, - говорит Василий, на искорки весело поглядывая. - Кони-то наши, огонь нам добудут, не помрём теперь, брат, согреемся. Нашлось у братьев в рюкзаках дорожных и кусочки древесины, маслом пропитанные, чай мужики русские припасливые. Развели они костерок на льду, огонь исправно поддерживают, да рыбку ловят.
Выудили рыбу большую, океянскую – сами поели, да коням предложили. Те, поначалу, морды ворочали, а как поняли - другого выхода нет или рыбий жир, или смерть голодная – поели. На сытый желудок всё повеселели, что люди, что кони, да и у костра обогрелись, портянки просушили. У коней чёлки вздыбились, закрутились гривы кольцами, копытами бьют, а из-под копыт уже не искры летят, а огонь живой салютами рассыпается.
Повеселели богатыри, надежда появилась, сила в руках, ноги ступают уверенно, да кони резвые, не уставшие, не голодные.
Держат путь по северному сиянию. Ни единой живой души вокруг, ни деревца – только снежная пустыня. Вдруг, всё неожиданно исчезло, будто и не было, и окунулись братья в темноту беспроглядную, где ни света, ни ветра, ни снега.
- Кони добрые, бейте копытами сильными, огонь высекайте, - закричал Пётр.
Кони на дыбы встали, да обрушились на лёд, с неистовой силой так, что земля содрогнулась, а огонь, вылетающий из-под копыт, осветил пещеру ледяную.
предыдущая часть 3 http://www.proza.ru/2014/04/14/876
продолжение следует