«На земле родился, в земле и умрёт»
Я умирал, пришло моё время. Скоро, наверное, скоро я уйду своей последней дорогой. Лежу на только что постриженном газоне созданного мною Сада. Силы покинули меня разом и оседая, повалился на спину. Больно не было и странно из памяти выплыло воспоминание.
Усмехнулся своему воспоминанию.
Когда родился - мама мне рассказывала – на меня пришла посмотреть сестра моего отца. Тётка - Марго - так её звали, презрительно посмотрела на меня, произнеся фразу.
-На земле родился в земле и умрёт.
Мы тогда жили в деревне, но тётка себя считала аристократкой, её муж был парикмахер. Мою маму это страшно уязвило. Марго в эту фразу вложила всю неприязнь к моей матери - сын крестьянина рождён ковыряться в земле. Какой негатив, ужас!
Господи, сколько раз меня спасала эта земля, давая пищу, кров, помогая выйти из депрессий. И если мою мать задевала эта фраза, то я ни разу не ощутил себя неполноценным и оскорблённым. Мои истоки на этой земле, как у каждого - от дипломата до выгребальщика отхожих мест. В конечном итоге разве она нас всех не уравнивает, принимая в своё лоно.
Прошли десятилетия, уже нет той страны в которой я родился, впрочем, как и многих моих сверстников.
Семейка отца поедом ела мою молоденькую маму - родившую меня в восемнадцать лет. Отец хороший столяр, был не дурак выпить и мать мою вроде как любил.
В одной из посиделок за столом кто-то неодобрительно отозвался о его жене - моей маме. Пьяная дурь взыграла. Надо сказать, не смотря на небольшой рост, он обладал недюжинной силой. Поднял стол, за которым кроме него сидело шесть человек, и грохнул им по их головам. Убить не убил, но покалечил и его посадили. Время послевоенное - было строго.
Мать ушла из дома отца, её там проклинали за то, что их кровинушка сел из-за такой дуры, как она.
Моя бабушка, вместе с моей мамой продали своё имущество, и приобрели в городе небольшую комнату без каких либо удобств. Единственное достоинство - свой отдельный вход со двора.
Отец после тюрьмы, а его амнистировали через два года, к нам не вернулся и вскоре женился на дочери отставного полковника.
Странно, но я на всю жизнь запомнил ту фразу пересказанную моей мамой.
Тётка, произнося эту фразу, говорила с насмешкой и превосходством своего социального статуса. Жена парикмахера в глазах всей деревни была на невероятной высоте.
Жизнь, целая жизнь за спиной. Объездил пол страны, где только не бывал - от Диксона, до Батуми, от Дальнего Востока до Таллина. Сменил с десяток профессий, если не больше, от кочегара, до директора дома Культуры, от учителя, до макетчика.
Тонул и не раз, плутал зимой по заледенелой заснеженной тундре, угорал, и падал с крыши, ломая руки и ноги. Боже мой, весело жил. Чёрт побери, вот перечислил малую толику произошедших событий, явлений. Хватило бы не на одну жизнь. А мне как по лотерее достался выигрышный билет. Мучился и страдал, любил, и любили - и как!
Сакраментальное - начни сначала - поменял бы жизнь на иную.
Нет и нет, и ещё раз нет, ну разве только учился бы больше. Бог дал мне много, но я не реализовал все свои возможности. Всегда считал и считаю - через тернии к звёздам - не лозунг преуспевших, скорее для неудачников. Всё с точностью наоборот, тернистый путь не метафора. А ведь правда путь всегда тернист, странно, но только сейчас мне пришла эта мысль.
Ведь путь, это не прогулка по набережной Круазетт, а жизненный путь долог и всегда полон неожиданностей и приятных неожиданностей, как правило, не так уж много.
Да, отшагал я своё. Лежу на стриженом газоне, вислые ветви берёз раскачиваются надо мной и через ажурную пелену листвы нет-нет, и проглядывает солнце, игривыми зайчиками прыгая по моему лицу. Мой Сад, моя лебединая песня. Под конец своей жизни я пришёл к Земле, к ней любимой.
-На земле родился, в земле и умрёт.
Ах, тётя, тётя - ты так больше меня ни разу не видела. Наверное, твой путь уже и оборвался. Жена парикмахера, ты тысячной доли моей жизни не нюхала и не видела. Разве твоё сердце замирало от восторга, когда под ногами внизу яра, широченный Енисей противоположный берег, теряющийся за линией горизонта, шелестит, перезванивается от ледохода. Бирюзовое небо и как отражение бирюзовый лед, вставший на дыбы.
Ты разве замирала от невероятной красоты Приморья когда, взобравшись на сопку, увидел внизу на небольшой полянке сотню разноцветных фазанов сверкавших своим оперением, как драгоценности.
Разве ты могла понять, как чудесен холодный проливной дождь, залихватски прошмыгивая за шиворот, стекая по спине, неизбежно гоня к теплу очага. И самая простая изба становится необычайно уютной и трепетно тёплой.
Мальчишкой стоя перед распускающейся старой глицинией сотнями тридцатисантиметровыми сиренево-голубыми кистями, меня пробирало так, что я плакал от душащих меня чувств.
Добился ли я чего, может, кто и фыркнет от такой моей жизни, а мне любо. Было мне горько, больно? Cполна – на несколько жизней хватит боли и горя. Но я жил с открытыми глазами, видел красоту окружающего мира.
От Левитана, с его знаменитой - «Над вечным покоем», до потрясающего только что выпеченного белого хлеба на Фактории мыса Шайтан, в самом устье Енисея. От фантастической рощи цейлонского бамбука в Батуми, до любви старого бомжа к своей непутёвой старухе дарящего ей потрясающую розу.
По щеке ползёт бронзовка, щекоча, я всё ещё чувствую, но не могу пошевелить рукой и ногой. Моё тело меня не слушает, оно уже готовится в свой последний путь. Ему не до моего сознания, ну и Бог с ним. Я мыслю - а значит существую. Смешно.
Интересно, а в Раю мыслят, а если мыслят над чем? Мысль это ведь тоже путь. А Рай, как там с путем, как с мыслью?
Мой созданный Сад жужжит, чирикает, благоухает. Моё последнее дело и так хорошо на душе. Я доволен созданным садом, он память обо мне.
Пусть и не вечная в этих деревьях, кустарниках, цветах. В этих причудливых тенистых уголках с любовью установленными валунами.
Камни и живые. Чудо!
Разве я мог думать, что под конец своей жизни стану садовником не просто ухаживающим за садом, а стану творцом красоты.
Не заметил, как беспамятство прилегло на мне предсмертным покрывалом. Очнулся от того, что на моей груди сидит желторотый дроздёнок и чирикает, подзывая маму.
Запахло так вкусно жареной картошкой, так только умела готовить моя мама. Никогда в жизни не ел более вкусной картошки, надо же, помню. Запах моего детства обдул, и я понял вот сейчас.
И как рефрен, но с любовью услышал голос в самом себе произносимый не мной, а тем, кто нас Любит и принимает.
-Родился на земле, на земле и у….
21 июня 2011