4.40 – столько длится одна история, записанная в аудиокниге Валерия Петровского «Unter den Linden, или Темные истории». 4.40 – это четыре минуты и сорок секунд. Не много и не мало, как раз достаточно, чтобы с вниманием выслушать. Четыре сорок – это по времени. А по времени литературу не меряют. Измеряют или в страницах, или, что еще солиднее, в печатных листах. И в этом смысле эти сюжеты вовсе не солидные - ровно на одну страничку.
Одна страничка печатного текста – и целая история: с неожиданной завязкой, высокой кульминацией и непредсказуемой развязкой. Эти тексты – одновременно философский трактат и завораживающий детектив. Потому что всегда есть загадка: откуда он это знает, это же про меня, это же чисто мое. Моё – потаённое, сокровенное. Откуда ему это известно, кто ему это рассказал. И как он смеет открывать это другим?
Потому что эти новеллы – на пределе искренности. Есть вещи, о которых не принято говорить вслух: о том, что люди всегда умирают; о том что больным болеть больно; или что собакам тоже бывает плохо. Все знают, но не говорят.
Аудиокнига «Unter den Linden, или Темные истории» - о таких простых вещах. О том, что расставаться всегда сложно, даже если ты еще ни разу не целовался («Когда не станет мух, или Назавтра был Спас»), о разных детских страхах и первых в жизни потерях («Кораблик по морю идет, или Два билета за счастьем», «Детская считалка, или 100 метров улицы Горького»). Зачем такие длинные названия? Наверное, потому что слишком короткие тексты.
Названия продолжают то, что не досказано автором. Это даже не названия, потому что в авторском варианте они стоят позади текстов. Они объясняют то, что не успел сказать автор. Или, вернее, не захотел, сокрыл. Потому что тексты итак многозначны, многослойны. А в названии – ключик к разгадке.
Иногда кажется, что это почти детские рассказы, простые и просматриваемые как осеннее сжатое поле. Где вроде бы ничего нет, кроме стерни. Но если ступить на то поле босым, как в детстве, то ты что-то почувствуешь. Его сюжеты заставляют душу обнажаться. Каждый раз, когда ты этого захочешь. Это непривычно и больно. Болезненно.
Потому – это рассказы не для всех.
Я же говорю, это почти детские истории. Потому что дети и так открыты душой и беззащитны сердцем. И они воспринимают это как кусочки своей жизни. А взрослым это болезненно: все равно, что кусать печеную картофелину – горячо и жжется. Но если выронить из рук и дать остыть, она станет безвкусной. Холодной и постной.
А еще эти сюжеты – цветные. Не в прямом смысле, конечно. Просто они настолько насыщенны цветом, звуком, образами, что ты входишь в них как в захватывающую кинокартину. Или в свой наполненный сон. Твой сон потому и твой, что там почти все тебе знакомо. Пусть выглядит немного иначе, чем в реальности. Странно выглядит. Но это странно знакомо. Таковы и тексты Валерия Петровского – они странно знакомы. Как будто ты это уже пережил. Или слышал где-то, кто-то такое рассказывал. Кажется.
Мы говорим – тексты, а в звуковой книге их кабы и нет. Есть странные истории, записанные на компакт-диск. К сожалению, это не авторское прочтение, а голос диктора. Возможно, что-то от этого теряется. Но дело не в этом. В любом случае, мы имеем на руках творение, интересное во многих отношениях. И по форме, и по содержанию.
Что такое аудиокнига? Это записанные и озвученные литературные произведения. Профессионально начитанные актерами и все более популярные в мире. Потому что компакт-диски не занимают много места. Потому что они могут звучать по несколько часов. От того, что это высвобождает руки – можно вести машину, мыть посуду или делать макияж. Но записи тоже надо уметь слышать.
Мне кажется, не всем это дано – слышать музыку или даже слушать аудиокнигу. Потому что для этого надо отпустить душу, освободить сердце. Мы уверены, что все умеем любить. Очевидно, что каждый умеет читать. Наверное, способны послушать и эту аудиокнигу. Но есть одна маленькая закавыка: после этого один откроет для себя, что он в этом мире что-то недоглядел, кого-то не расслышал, а иной ничего не заметит.
…Четыре минуты сорок. Говорят, столько длится краткий период сна. Столько же времени занимает один рассказ. Много это или мало? Их слушаешь на одном дыхании: вдох-выдох. Как будто чистого воздуха глотнул.
Аж голова закружилась…