Провинциальный Голливуд

               
               
               
               
                Памяти моего брата Виталия

                Знакомство с Америкой
      Из окна моего  номера открывался вид на гору с  гигантской надписью , без которой не обходится ни один американский фильм. HOLLYWOOD.  Прямо не верится. Неужели я это вижу собственными глазами?  За стеной громко разговаривали. Слышимость еще та. А так все прекрасно. Большой номер, широкая удобная кровать, просторная ванная… Странно, что я не чувствую себя уставшей. Позади многочасовой  беспосадочный перелет, долгий путь в пробках из аэропорта,  а мне хочется сейчас же куда-то идти, что-то смотреть. Как-никак, в Америке я впервые.  И не где-нибудь, а в самом Голливуде.   Не думала, что окажусь здесь.   Но поездка сложилась сама собой, мне ее буквально преподнесли «на блюдечке с голубой  каемочкой». Нам предложили ознакомиться с работой одной крупной неформальной организации, в связях с которой был замечен молодой чиновник, которого прочили на пост премьера. Единственное, что для этой поездки сделала лично я – дала согласие поехать,  сфотографировалась и заполнила анкету для американского консульства.  Через неделю организаторы поездки вернули мой загранпаспорт с мультивизой, по которой я могла въезжать в США в течение года. 
   Туда летели в бизнес-классе. Самолет «Дуглас». Из плюсов – сидеть просторно, народу мало,  соки и спиртное подносят по первому требованию.  Из минусов – кино не показывали, и в салоне какой-то солидный русский предприниматель дымил вонючей сигарой.  Полет мне показался нескончаемым. Единственное, что его скрасило – это волшебный вид на Гренландию, которую я фотографировала и снимала на камеру. Белая пустыня с изумрудными проталинами воды среди ледяных скал. Красота неописуемая.
   Летим пять часов, шесть часов, восемь часов… Голодно. Покормили сразу после взлёта - и всё. Надо было взять с собой  хоть какой-нибудь бутерброд, но я приехала в аэропорт прямо со съемки, и толком собраться не успела.  Когда же кончится этот нескончаемый полет?
   Мои спутники чувствовали себя  значительно лучше меня.В этом им помог виски. В пути нас пригласили в кабину пилотов и в отсек к стюардессам. Старшая из них разговаривала с нами, любезно улыбаясь, но было видно, что в душе готова послать всю нашу делегацию к чертовой бабушке. 
    Ехали  мы в Голливуд небольшой компанией – один депутат Государственный Думы с помощницей , один  коммерсант, три журналиста( двое из них – мы с братом Виталиком) два юриста и космонавт, еще не побывавший в космосе. Ехали  по приглашению крупного международного центра по промыванию мозгов, в одном из учебных пунктов которого, по слухам, проходил обучение очередной  кандидат в российские премьер-министры.  В том году правительство в нашей многострадальной стране менялось примерно раз в два месяца. Дума бунтовала, отказывалась утверждать очередного американского ставленника. Президент настаивал. И вот для проверки информации об американских связях  будущего премьера наша делегация отправилась в  США. 
    Когда мучительный  для меня перелет наконец закончился , нас еще часа полтора томили в ожидании в аэропорту Лос-Анжелеса. Огромнейшая очередь тянулась через единственный  работающий пограничный пост. В окошке виднелось лицо афроамериканца, имевшее довольно-таки злобное выражение. Перед тем, как подойти к этому окошку, можно было проверить на предмет ошибок  заполненную собственноручно иммиграционную карту за стойкой в зале, где сидели несколько служащих в форме, не понимавших по-русски ни бельмеса.  После всех этих мучений мы с радостью вышли из прохлады кондиционеров  в южное тепло. На дворе была середина марта. Нас встретила приветливая  американка лет сорока пяти , выглядящая точно так же, как выглядят все деловые женщины во всех странах. Короткая стильная стрижка, яркий пиджак с брошью, туфли-лодочки  на небольшом каблуке. Пегги ( сокращенно от Маргарет),  не владела русским, а никто, кроме меня, не владел английским.  Наверное, поэтому мы с Пегги потом  и подружились – поняли друг друга с первого слова.  Она объяснила, что будет опекать нас в этой поездке, и что с завтрашнего дня у нас будут русские переводчики.  Мы с трудом втиснулись со всем нашим багажом в небольшой микроавтобус и на довольно маленькой скорости двинулись в сторону города, с любопытством глазея на высокие пальмы, широкие проспекты, дома в стиле хай-тек.
      Пегги пояснила, что впервые ведет микроавтобус,  хотя  ей приходилось в молодости управлять трактором  у отца на ферме. Еще я узнала, что  она закончила престижный Колумбийский университет, по образованию юрист, но счастье свое обрела только сейчас, занимаясь работой на благо общества. Что это за работа,  новая знакомая  пообещала подробно рассказать на следующий день. 
   Пегги распростилась с нами возле отеля. Шесть вечера. Никакой культурной программы сегодня не предполагалось, и она посоветовала нам хорошенько отдохнуть с дороги. Назавтра в 9 утра у нас должен был начаться двенадцатичасовой  рабочий день с очень насыщенной программой. 
   Наш отель « Метрополитен» , три звезды,  располагался в центре Голливуда.  А сам Голливуд –район многомиллионного Лос-Анжелеса, к северо –западу от центра. В мире название Голливуд ассоциируется с киноиндустрией , но на самом деле, хотя в этом районе и есть киностудии, это жилой район, просто более веселый, чем другие кварталы Лос-Анжелеса. 
   Отель оказался очень симпатичным снаружи и комфортабельным внутри.Постояльцев было немного, но именно в моём коридоре очень шумели. В семейных апартаментах по соседству с моим номером весело общалась большая мексиканская компания прямо-таки устрашающего вида.Мне стало жутковато одной в номере, и я уговорила переселиться ко мне космонавта.  Космонавтом была девушка из  женского отряда . Эта физически крепкая крошка с очень твердым характером тут же постучалась к нашим шумным соседям, и сказала им по-русски несколько коротких фраз, подкрепляя их выразительными жестами. Судя по всему, ее поняли. Голоса за стеной утихли. Мы улеглись отдохнуть с дороги, но тут раздался телефонный звонок.  Помощница депутата приглашала  от имени своего босса  отметить успешное прибытие.  Посовещавшись с космонавтом, мы   решили пойти.  В депутатском люксе нас уже ждала вся группа.  Помощница пригласила к столу.   Тонко нарезанное сало, соленые огурцы, водка, черный хлеб.   –Неужели везли это все из Москвы? 
  Нет,- сказала Наташа,- мы с Пегги ездили в русский магазин.
  – А почему обязательно в русский магазин? Что, тут нет другой, более экзотической пищи?
    Помощница тяжело вздохнула –  Ну, не знаю, тут вокруг одни маленькие магазинчики, вроде наших ларьков, и еще куча китайских ресторанов.Я решила не экспериментировать с едой.
   Выпив по паре рюмок и обсудив планы на завтра, мы  решили  осмотреть окрестности.  В сотне метров от гостиницы ярко светились огни Сансет-бульвара.  По нему шатались стайки молодежи, преимущественно афроамериканской.
  В  этот вечерний час на Сансет-бульваре можно было сходить  в театр, в кино, зайти в пиццерии и китайские забегаловки.Прямо с тротуара мы попали в музей кино под открытым небом.Собственно, весь этот музей состоит из нескольких восковых фигур : кинооператор , нагнувшийся над видоискателем настоящей допотопной кинокамеры,  Кинг-Конг в угрожающей позе… какие-то актеры… Любопытно, разумеется, но не более того. Больше, чем на 5 минут, там не задержишься.
  О, вот и русский ресторан «Москва» .Солидное кирпичное здание, красиво оформленная витрина. На пороге – небольшая толпа.  С десяток старушек  и пара старичков. Русская речь. Мы подошли поздороваться. Оказывается, ресторан выполняет двойную функцию - обслуживает не только любителей русской кухни,но и  жильцов  дома  престарелых – эмигрантов из бывшего СССР.
       Знакомимся.  Дора из Бобруйска. Ей 101 год. Анаит из Спитака,  99 лет. Владимир из  Львова, 80 лет.  Софья из  Казахстана, 80 лет. Лариса из Ленинграда, 85 лет.
   -Ой, мы совсем тут неплохо живем.  Врачи наблюдают, каждый день автобус возит на пляж в Санта-Монику, занимаемся физкультурой с инструктором, есть свой кинозал. Нас опекают голливудские звезды – Николь Кидман, Джон Траволта,
Сталлоне.  Приезжают, общаются, просто так. И фильмы смотрим.  Дети навещают. Ну, грустно, конечно…  Хотелось бы жить в семье. Но тут так не принято. Дети же заняты, работают.
- Девочки, а вот подождите меня, я сейчас вернусь, не уходите ! – Это Анна Михайловна из Риги.  Возвращается с тремя  парами колготок. – Вот, возьмите, это нам одна актриса подарила, каждой по целой коробке, штук по пятьдесят. Нам столько не сносить.  Берите, берите, это ваш размер, я вижу…
   Мы прощаемся, обещаем зайти еще раз. Старики машут нам вслед. Сердце щемит.  Конечно, с одной стороны, это все устроено очень разумно, о пожилых людях здесь  квалифицированно заботятся, дома такую жизнь им не организуешь…   Но  свою маму я бы сюда не отдала. Да что обо мне говорить, я-то  ведь  и думать не думала об эмиграции.
   Погрузившись в мысли, я и не заметила, что мы свернули с Сансет-бульвара  и попали в жилой квартал.  Типичный южный город, совсем как у нас в Крыму или на Кавказе, частные дома за деревянными заборами, сквозь штакетник видно веранды, где люди сидят за накрытыми столами, что-то едят и пьют, во что-то играют… В основном,это  афроамериканцы.  К нам подходит молодой парень, просит закурить.  Виталик протягивает ему пачку с одной сигаретой. Тот внезапно встает на дыбы:- Что ты мне даешь свою последнюю сигарету? Ты меня не уважаешь? Ты меня презираешь? Ты думаешь, я возьму у человека последнюю сигарету?
  В его глазах горит ярость.
   На крик начинают высовываться  головы соседей.  Я  пытаюсь успокоить этого  психопата, ласково объясняю, что мы не местные, еще утром были в Москве, в первый раз в  Америке, гуляем, заблудились… Он внезапно широко улыбается – ладно,  на этот раз прощаю. Только валите отсюда побыстрее – вон туда, за угол, налево, там ваша гостиница. 
    Надо сказать, что я здорово перепугалась. Могли влипнуть в историю. Судя по всему, мои спутники тоже были не в своей тарелке. И тогда я предложила  зайти в ресторанчик к мирным китайцам.Зашли. Столовка.  Скатерти в красную клетку. Лотки с едой,  порция – один доллар. Спиртного нет, не имеют лицензии. Только чай. И просят поесть побыстрее, потому что через двадцать минут они закрываются. Местное время – девять часов сорок минут. В десять на улицах уже пусто. Здесь очень рано встают на работу.
     Но только не на Сансет-бульваре.  Там как раз начинается ночная жизнь. Очень похоже на эпизод в фильме «Встреча на Эльбе», где один из героев впервые попадает в американский сектор и шалеет от  агрессивного веселья. Поворачиваем на свою улицу. Как удачно, что  у нас в отеле, в двух шагах от ночных клубов и дискотек,  ничего не слышно.
    Сплю как убитая. В семь утра – подъем. Услуга «звонок-будильник». Принимающая сторона попросила администратора разбудить нас на завтрак. На стеклянном выносном лифте поднимаемся на крышу здания.  Панорамный вид на город. Прямо под нами телевизионная вышка, стилизованная под Эйфелеву башню. Красиво. Сверху видно, что на магистралях свободно. А как же трафик ? – озадаченно спрашиваю официанта. – Трафик был в шесть утра, отвечает он на ломаном английском. Оказывается, это серб. В Америке , зная английский хоть немного, общаться довольно просто. Здесь для многих этот язык – не родной, и мы друг друга отлично понимаем.         
    Официант приносит стандартный завтрак.  На большой плоской тарелке мини-сосиски из индейки, свиная отбивная, жареный бекон, картошка фри, ломтики помидора, огурца, половинка ягоды клубники и киви, блинчик. Стакан свежевыжатого  апельсинового сока , кофейник. Плетёные корзинки с чайными пакетами, со сливочным маслом и маргарином, с джемом, медом, кленовым сиропом. Молоко в кувшинчике.  Приправы – кетчуп, уксус, горчица, соль, перец. Гора тостов. На каждого по 6 штук.  Завтрак стоит 7 долларов. Зашибись!
Наш бизнесмен морщится : что-то дороговато…
    Ну на то и коммерсант, чтобы денежки считать. На другое утро он повёл нас в сетевой ресторанчик, где такой же завтрак стоил на пару долларов  дешевле.               
      Ровно в девять за нами приезжает всё тот же микроавтобус, но теперь за рулем уже не Пегги, а её муж Клаус, американец немецкого происхождения.  Симпатичный, спортивный, приветливый.  С ним переводчик Витя.  У него очень светлые брови ,ресницы, и белесые глаза. Исключительно белая кожа. Альбинос - но не от природы.Витя рассказывает, что служил в армии на Кольском.  Ракетные войска. После  демобилизации тяжело заболел. Врачи на нем поставили крест. И тут он случайно познакомился с представителями американской организации, которая как раз предлагала таким «доходягам»  попробовать вернуть себе здоровье.  Нужно было вступить в организацию и работать на её благо на общественных началах. Терять ему было нечего, и Витя согласился. Его попросили заполнить анкету из 50 пунктов,  не только о социальном и семейном положении, но и о здоровье, о привычках, о чертах характера, о религиозных взглядах. Пройдя недельный курс обучения, Витя приступил к своим обязанностям. Работа была несложной – распространять книги и брошюры о пользе организации среди населения,приглашать на платные курсы , на которых  бывших советских людей обучали основам рыночной экономики. Денег ему не платили, но предоставили в Москве общежитие, где  жили такие же сотрудники. Кормили три раза в день.Витя чувствовал очень большую слабость и еле переставлял ноги. На работе ему давали витамины.  Раз в неделю вместе с американским персоналом приглашали в сауну. Там они парились,  пили соки , минеральную воду и  медитировали –очищали  организм силой воображения . Каждый день с ними занимались американские психологи. Одежду предоставили из посылок с гуманитарной помощью.   От нечего делать Витя решил самостоятельно выучить  английский язык – где еще найдешь такую практику! А спустя год американцы предложили ему перебраться в головную организацию. Они оформили приглашение, а после приезда в США каким-то чудесным образом выправили визу с правом работы. За три года жизни в Голливуде Витя физически так окреп, что ежедневно ездил на велосипеде в Санта-Монику полюбоваться океаном.  Уже давно прошел тот срок, который  отмерили ему для жизни   врачи, и  теперь Витя  даже надеялся, что постепенно здоровье вернется.
    И вот мы приехали в ту самую организацию, в связях с которой был заподозрен наш потенциальный премьер.  Головной офис – на Голливудском бульваре. Прошли по отпечаткам ладоней мировых знаменитостей и, открыв тяжелую роскошную дверь, попали в вестибюль с фонтаном и пышной тропической растительностью. В центре вестибюля красовался барельеф с изображением основателя организации – назовём его Хабб. Хабб умер лет десять тому назад. Он обладал столь мощной энергией, что за свою долгую жизнь успел побыть пилотом, старшим сержантом морской пехоты, певцом на эстраде, репортером в газете, золотодобытчиком в Вест-Индии и режиссером-первопроходцем, возглавлявшем киноэкспедицию в южные моря на древнем парусном судне.  Он был успешным и очень плодовитым писателем, по фантастическим романам которого ставил фильмы Голливуд, и доктором медицины, и даже главой им самим созданной  церкви. Этот американский дяденька очень сильно преуспел в жизни, и оставил громадный  капитал  на развитие  своего детища.  Нас  целый день водили  по кабинетам, по музею, по библиотеке, по принадлежащему организации Дому приёмов, где обычно останавливаются зарубежные знаменитости, съезжаясь на очередной «Оскар».  Издали показали огромную красивую церковь , где вместе молятся представители всех конфессий. 
        Обедом кормили  в роскошном саду  под куполом беседки. Сад относился к отелю, который тоже принадлежал организации Хабба. Когда-то Хабб  сам жил в этом особняке  и вёл здесь приём простых американцев, которые обращались к нему за помощью. Об этом нам рассказала бывшая секретарша Хабба, которую, как я поняла, организация щедро содержит как живой экспонат  хаббовского мемориала. Довольно высокая, очень худая, ярко одетая дама обнажала в улыбке шикарную искусственную челюсть, отчего в ее лице проступили очертания черепа. Она дружески подержала каждого из нас за руку и призвала стать друзьями Хабба. Его уже нет, но дело его живет.
   Вот только корабль, который купил для своей организации еще Хабб, мы не смогли осмотреть, поскольку он стоял на рейде, а на нём отряд юных последователей , под руководством наставников искал пути к улучшению жизни всего человечества.
   После обеда нас доставили в студию самого Джона Траволты. Офис  голливудской знаменитости состоит  из нескольких комнат, в которых трудятся  члены его большой итальянской семьи – брат, невестки, сёстры, снохи.  На письменном столе Траволты стоит маленький макет самолета, на стенах висят постеры  с изображениями его друзей, и больше ничто не выдает присутствия звезды. Вряд ли актер часто бывает в своем кабинете. Нам пояснили, что Траволта достиг настоящего жизненного успеха после того, как вступил в организацию и понял принципы, которые завещал Хабб. 
         Чай мы пили в офисе Пегги и Клауса, видных менеджеров организации.
Хозяева просвещали нас относительно своей деятельности. Она была основана на воплощение в жизнь основных достижений , разработанных Хаббом:  науки о человеческом разуме и практической  духовной философии.
 В 1950 году была опубликована книга Хабба "Современная наука душевного здоровья". Отклик на нее в США был мгновенным. К концу лета 1950 года книга взошла на вершину списков бестселлеров "Нью-Йорк Таймс".
    Критики писали: «Это новая наука, решающая проблемы человеческого разума с точностью физики. Судя по всем признакам, она совершит революцию, подобную той, которую принесло первое открытие и использование огня пещерным человеком."
    Последующие годы Хабб посвятил интенсивным исследованиям, описанию и преподаванию своих открытий. В промежутке между 1951 и 1954 годами он написал множество книг и прочитал более 1100 записанных на пленку лекций, конспекты которых сейчас опубликованы под названием "Серия исследований и открытий".
    Ключевое открытие Хабба – общение с целью раскрыть способности ДРУГОГО человека. У людей, выросших в СССР, не было проблем общения. Была проблема уединения. Но, конечно, только родители и профессионалы образования заботились о раскрытии  дарований у своего ребенка. Первым часто бывало недосуг, у вторых не всегда хватало доброго отношения.
    Я невольно вспомнила свое  трудовое детство. Буквально с пяти лет по настоянию отца во мне развивали все творческие способности, которые вообще возможно было развить у ребенка женского пола. Будили рано утром и через весь город тащили на занятия хореографией. Через год настал черед фортепьяно. Еще через год мы с мамой начали посещать занятия английским языком у натуральной англичанки.  Рисованию меня учил сам папа. Надо признать справедливость наблюдения Хабба: в жизни вы встречаете множество людей, которые стремятся грубо подавить ваше стремление к совершенству.  Прекрасно помню, как моя подружка по хореографическому кружку сообщила мне, что в области балета я не достигну ни малейшего успеха, поскольку у меня ноги не выворотные. Моя собственная сестра , когда я показывала ей выученные па, назвала меня «тяжеловесной коровой».  Учительница английского языка в школе, услышав мой выговор, поставленный нашей англичанкой, определила его как «вульгарный». Пионервожатая ( впоследствии она стала секретарем ЦК комсомола в республике)  , увидев, что в клубе каждый вечер пианино, за которым я сидела, окружает целая толпа детей, прошипела, что играть я совершенно не умею и нечего из себя выставлять народную артистку. Ну, и так далее.Все эти удары достигли цели, развив во мне кучу комплексов и отвратив от занятий.   
     Хабб предлагал излечивать людей от этих болезненных уколов, полученных в детстве, и таким образом  открывать путь к творческому росту.      
Есть у него и различные программы адаптации человека к работе в коллективе. 
    Организация активно участвует в излечении людей от порочных наклонностей. Наркоманы и алкоголики  привлекаются к активному труду на благо организации, с ними работают психологи, для них создаются лагеря по типу пионерских, где несчастных неусыпно возвращают к ценностям жизни.
    Есть у Хабба и свои  доморощенные «тимуровцы».   Это молодые люди со всего мира, задача которых – на общественных началах помогать тем, кто нуждается в помощи.  Например, бесплатно делать ремонт в квартирах пожилых людей ,  стричь их газоны и убирать уличную территорию , а также дежурить волонтёрами в больницах.  Волонтёр ( доброволец по- нашему)  - это официальная категория помощников медицинскому персоналу в больницах. Их не допускают ни к какой деятельности, кроме  психологической поддержки больных.  Волонтёр навещает подопечных, играет с ними в шахматы, читает им книги, беседует с ними о смысле жизни,  звонит по их просьбе родным –и все такое прочее.  У волонтёров в больнице есть своя комната, где можно переодеться, отдохнуть, посмотреть телевизор, попить чай.  «Тимуровцы» из организации Хабба устраивают концерты для больных и старых людей, в точности так же, как советские дети в войну выступали перед ранеными в госпиталях.
   В основе системы психологической помощи населению , разработанной Хаббом, лежит основная мысль: не дай никому, даже самому близкому человеку, поработить свою личность. Очень часто близкие, не понимая и не желая этого, наносят очень большой урон, когда критикуют человека, развивающего свои способности.   
     По учению Хабба, все люди –братья. Поэтому  нужно оставить религиозные  разногласия, и всем вместе молиться единому Богу. Его имя значения не имеет, поэтому в церкви нет изображений  создателя.
   В общем, это или примерно это нам объяснили в организации Хабба. А к шести часам вечера нас повезли в «Юниверсал-студио»  на торжественное мероприятие, посвященное очередной  годовщине со дня смерти Хабба. Там в зале, несколько напоминающем Большую спортивную арену, собрались восемь тысяч делегатов от организации, имеющей отделения в разных странах . Все они были жизнерадостны и одеты в стиле «белый верх-чёрный низ».  Познакомили нас и с человеком в адмиральской форме, который был главным среди «тимуровцев». Нас, как гостей, посадили в первый ряд, и врубили фильм о достижениях организации. И тут дала знать о себе  разница во времени .  Сон затягивал в воронку, я мужественно боролась, открывала глаза, и видела, что мои спутники точно в таком же положении, как и я. Мы засыпали и  периодически просыпались от слитных  криков сторонников Хабба. Видимо, у них бытовало такое же приветствие, как у юных пионеров Советского Союза «Будь готов- всегда готов!»   Но когда вслед за этим они трижды выкрикивали имя Хабба,  нам сквозь сон чудилось, что кричат «Хайль!»
     Не помню, долго ли продолжался тот вечер, и как мы добрались, наконец, до отеля. Я рухнула в постель и …сон ушел.  Так с чем же мы в итоге сегодня познакомились? Что это было за явление?  И причем тут наш будущий премьер?
  Пегги и Клаус говорили, что старина Хабб , создав свою организацию, обнаружил: существовавшие в то время технологии управления совершенно не справлялись с поставленными задачами. Тогда он  разработал и ввел в действие простую и эффективную технологию, впервые появившуюся в его книгах "Как выжить, будучи руководителем" и "Проблемы работы". После многих лет применения в международном масштабе эта технология управления была отшлифована и представлена публике в качестве девятитомного справочного пособия для Курса Руководителя организации .  В начале девяностых на волне становления рыночной экономики школы Хабба стали открываться в России. В одной из них и проходил обучение молодой ученый, который стремился стать администратором высшего звена.
Ну, и чему его там научили?
  Поверхностно ознакомившись с принципами управления Хабба,  резюмирую:  он  взял на вооружение  социалистическую утопию и многое из советской практики. Хабб пытался отучить американцев от индивидуалистической идеологии и приучить к коллективным ценностям.  Вот что из себя представляет учение Хабба, если очистить его от всяких психологических трюков, которые он разработал, чтобы привлекать союзников.
      В работе главный принцип – соревнование. Раз в неделю, по четвергам во всех принадлежащих организации компаниях подводятся итоги индивидуальной деятельности каждого сотрудники, и вычисляется эффективность работы каждого подразделения.  Победители еженедельно отмечаются бонусами.  Самое смешное, что подразделения награждаются переходящими вымпелами,  очень напоминающими наши советские , которые висели в красных уголках. Есть в системе Хабба и лучшие по профессии…   Ох, как знакомо!
   Космонавт моя ворчит, укладываясь спать: тоже мне, открыли они Америку!
    На другой день  нас возили в Беверли Хиллс, туда, где в роскошных виллах живут мировые знаменитости.  Городишко чем-то напомнил Юрмалу.
В уличных кафе  сидят длинноногие блондинки. О! Да это же русские девушки! И каким только ветром их сюда занесло! Знакомимся.  Ясно, победительницы наших доморощенных конкурсов красоты, выпускницы школ фотомоделей. Одна из первых в России подобных  школ принадлежала жене того самого певца, который сочинил  трогательную историю про  поручика Голицына и корнета Оболенского.  На самом деле, девчонок готовят не для дефиле по подиуму, а для эскорт-услуг.  Блондинки, как по команде, встают из-за стола. Им навстречу движется толстый  папик в светлом костюме, который небрежным жестом предлагает красоткам  сесть в его здоровенное средство передвижения.   
   А наша сопровождающая, генеральный директор одной из голливудских рекламных компаний , американка французского происхождения Симона ведет группу по главной улице к океану. Наши девушки хотят зайти в ближайший бутик. Симона отговаривает: здесь ужасно дорого, лучше шопинговать в Лос-Анжелесе. Но космонавт с помощницей депутата всё же отрываются от делегации и ныряют под полосатый тент магазинчика. Мы ждем их в кафе под зонтиками битых полчаса, и тянем минеральную водичку из высоких бокалов , которые почему-то называются  « старомодными». Водичка стоит  неоправданно дорого, что нас раздражает. Наконец, обе наши спутницы появляются в сопровождении служащего, который несет за ними пакеты. Боже, они скупили пол-магазина!  Космонавт говорит мне:- Зря ты не пошла. Их дороговизна в полтора раза ниже московских цен.  Это при  том, что здешние звезды имеют миллионные гонорары.
   Неделя тянется. Рассказы о сказочной Америке - миф. К такому выводу мы приходим накануне отлёта. 
      Назад в Москву летим с гандбольной командой девушек-юниоров . С ними  высокое руководство из Федерации спорта. Один из этих руководителей сидит в самолете рядом со мной.  Мы опять в бизнес-классе, юниорки – в экономическом. К  моему соседу то и дело подходит капитан команды, решительная особа лет шестнадцати.  Девушка с тоской наблюдает, как понижается уровень виски в литровой бутыли, и как наливаются багровым румянцем щеки чиновника.  После посадки в Москве капитан приводит в наш салон восемь девчонок из команды, и они, как муравьи, с трудом выволакивают это пьяное бревно   по трапу.
    Разъезжаемся, вместо прощания произнося, как пароль: « Ну и провинция этот Голливуд!»   
    Через неделю получаю письмо от Симоны.  Она приглашает меня к себе в фирму  на должность консультанта по России.
  Очень надо!  Я остаюсь дома, в штормах и бурях наших непредсказуемых реформ.   
     Гуд бай, Америка!   

    1998 год.