Глава 6.Француз.
Нина Валентиновна Семипалатова очень не любила, когда на её семинар опаздывали. Я же начала испытывать её терпение ещё на первом занятии, когда пришла на 15 минут позже. Помню, тогда она демонстративно не разрешила мне сесть на место, и мне пришлось около получаса провести стоя, в назидание, так сказать, остальным. Правда, мне этот урок почему-то не особо запомнился — и я продолжаю опаздывать, снова и снова.
Видимо, бунтарский дух в моём мятежном характере очень силён. На этот раз я даже Антошку в это втянула.
-Рейер, это что за новости? – воскликнула преподавательница, буравя нас негодующим взглядом, – с каких это пор, и вы стали опаздывать, юноша?
Антошка вжал голову в плечи, не в силах что-либо ответить.
-Извините, – буркнула я, увлекая приятеля за собой к нашей с ним общей парте.
Меня уже устали отчитывать, зная, что это бесполезно, зато на моего спутника обрушился целый шквал упрёков и угроз:
-Рейер, сегодня вы опаздываете, а завтра — что? Совсем не придёте на семинар? Загуляете? Не рано ли у вас началась весна?
Затем Семипалатова смерила меня взглядом, не предвещающим ничего хорошего, и добавила:
-Эта Богданова — та ещё вертихвостка! Сегодня у неё вы, а завтра — кто-нибудь другой.
Я едва заметно усмехнулась: уже который раз за сегодня нас заподозрили в романтических отношениях. В принципе, это неплохо для моего приятеля, а мне — ни холодно, не жарко. Пусть думают, что хотят. Только, как же они не замечают очевидных фактов?
Побушевав, минут пять, Семипалатова вернулась к теме семинара. Сегодня мы должны были учиться исправлять в речи наших иностранных коллег неточности и откровенные ляпы, правильно и доходчиво объясняя им, почему так нельзя говорить. Каждому из них давалась тема для выступления, после чего следовала работа над ошибками. Я окинула взглядом иностранную группу, и усмехнулась. Для этих парней наши совместные занятия – больше развлечение, нежели серьёзный предмет. Они шёпотом обсуждали нашу девичью, за небольшим исключением, в виде Антона, группу, и сдавленно хихикали. Странно, что за полгода никто из них не предпринял попытки сблизиться с кем-то из нас, девчонок. Ни одного предложения сходить в кафе или в театр! Я уверена, наши дамы с радостью бы огласились, даже не раздумывая!
Однако, несмотря на общую скованность и робость, флюиды взаимного притяжения между полами так и роились в воздухе. Вот сейчас, например, худой черноволосый парень украдкой посматривает в мою сторону. Его фамилия — Моруа, и он — француз. Пару раз мы с ним обменивались несколькими фразами, но близко не общались.
Этот Филипп – новенький. Его, насколько мне известно, прислали к нам из Сорбонны несколько месяцев тому назад на стажировку. Хотя, я могу ошибаться.
Заметив, что я тоже смотрю на него, парень резко отвернулся, словно вдруг заинтересовался другим объектом, более интересным, чем моя персона. Я подумала, что он очень забавный, раз так нервничает. Вот у меня внутри всё спокойно. Кажется, ничто не в состоянии заставить моё сердце биться быстрее. Точнее, НИКТО не в состоянии это сделать.
Я улыбнулась парню, и громко спросила у Семипалатовой:
-А можно себе пару выбрать?
Та неодобрительно посмотрела на меня:
-Богданова, зачем же так кричать? Впрочем, пожалуйста, выбирайте и начинайте работать.
Я кивнула Антошке и поднялась со своего места.
-Тетрадь свою не забудь, будешь ошибки фиксировать, – весело шепнул мне приятель.
Я схватила тетрадь, ручку, – больше для порядка, чем для дела, и направилась к черноволосому французу с красивой фамилией Моруа.
Все остальные тоже решили последовать моему примеру и выбрать себе пару для совместной работы. В аудитории стало шумно и оживлённо. Ребята-иностранцы, судя по радостным улыбкам, были рады происходящему не меньше, чем наши девочки. Ай, да Семипалатова! Несмотря на свою сварливость и несовременный вид (дама наряжалась в ужасные мешковатые костюмы в стиле «ретро»), методы работы с молодёжью у неё были, самые что ни на есть, прогрессивные. Так сказать, впереди планеты всей!
Парень, которого я решила почтить своим вниманием, был очень хорош собой — живые, с огоньком, карие глаза, породистое лицо, нос, с небольшой горбинкой, загорелая кожа. Не красавец, но что-то притягательное в нём, всё-таки было.
Его сосед уже покинул своё место, чтобы устроиться за соседней партой с Настей Бережковой, девчонкой из моей группы. Я немедленно плюхнулась на освободившийся стул и сказала:
-Привет!
Потом подумала, и на всякий случай добавила:
-Я — Мила.
Парень кивнул и робко, с сильным акцентом, ответил:
-Я знаю. Мы уже несколько месяцев учимся вместе. К тому же, тебя сложно не заметить.
Он посмотрел на меня долгим пронзительным взглядом, и мне сразу это не понравилось. Клеят меня, что ли? Только этого не хватало!
Я насмешливо вскинула брови:
-Вот как? А я думала, что веду себя тихо, как мышка.
-Ты каждый раз опаздываешь, и преподаватель тебя постоянно ругает! – засмеялся черноволосый, всё ещё смущаясь, но уже смелее, – а ещё ты постоянно болтаешь со своим соседом по парте... Громко, на всю аудиторию.
Я вспыхнула от стыда — неужели моё поведение выглядит столь вызывающим?
-Филипп, – наконец представился черноволосый и подал мне руку. Глаза парня, при этом, так лихорадочно заблестели, словно у него был жар.
-Знаю, – кивнула я, – только, это всё, что мне известно о тебе.
-Да, – подтвердил парень, – учимся вместе, но ты никого из нашей группы толком не знаешь.
-Слушай, мне очень стыдно, – призналась я, – надо, наконец, нам всем поближе познакомиться. А то, выходит, ты меня всё это время замечал, а я тебя — нет.
-Наверное, вечные проблемы со временем, – рассудительно предположил француз и широко улыбнулся.
А он отличный парень, этот Моруа, хоть и смотрит на меня как-то странно. Зато, понимающий. С ним можно дружить. Наверное...
-Давай исправим это! – неожиданно для себя самой воскликнула я, – вы нас всех пригласите куда-нибудь, девчонки будут рады!
Филипп немного помедлил с ответом, но потом, вдруг, негромко рассмеялся:
-Это, наверное, очень по-русски!
-Что? – не поняла я.
-Сначала не замечать никого вокруг себя, а потом захотеть подружиться, причем, немедленно.
Я кивнула:
-Да, немедленно! Прямо сегодня, чего тянуть! На двадцать пятом километре Калужского шоссе открыли новый ресторан. Там недорого и хорошо готовят. Вот и пообщаемся.
В запале я не сразу вспомнила, что сегодняшний вечер хотела посвятить совсем другим вещам, а именно — проникнуть, наконец, в загадочный дом. Но слова уже были сказаны, и приходилось надеяться лишь на то, что парнишка откажется, сославшись на благовидный предлог — доклад по русскому языку, наличие ревнивой девушки, отсутствие денег, наконец! Да, и договориться с остальными парнями тоже непросто, надо полагать! Это мероприятие ещё организовать надо!
-Хорошо, – коротко ответил Филипп, к моему величайшему удивлению, – лично я пойду. Остальные, наверное, тоже. На перемене спрошу их об этом.
Я стала мысленно ругать себя за импульсивность. В конце концов, это была всего лишь шутка, которую, почему-то, приняли за чистую монету.
Мне оставалось только растерянно кивнуть, в знак согласия, и пробубнить упавшим голосом:
-Вот и славно. Пообщаемся. Девчонки будут рады.
-Я — француз! – гордо объявил Филипп, – и знаю толк в застольях!
-А у тебя отличный русский, – невпопад заметила я. Филипп действительно прекрасно владел русской грамматикой, хотя и говорил с явным акцентом, – ты ведь из Парижа?
-Из Парижа, – спокойно ответил парень, – или по мне не видно?
Я неопределённо кивнула:
-Видно, наверное.. Только мне проще судить по произношению, чем по внешнему виду. По тому, как ты говоришь, становится ясно, что ты — не немец, не поляк, и не китаец.
Молодой француз снова засмеялся:
-Ты права! Китайцем я никогда не был! Ладно, так что насчёт нашего сегодняшнего свидания?
Я удивлённо взглянула на парня — зря только записала его поначалу в скромники! Вот, оказывается, как обманчиво может быть первое впечатление! Я только к нему подсела, и вот мы уже вместе идём в ресторан. Правда, я тоже хороша! Практически набилась ему в компанию. И что только на меня нашло? Наверное, захотелось мужского общества, иначе моё поведение не объяснишь!
-Ты во сколько заканчиваешь сегодня? – поинтересовался мой собеседник.
-В четыре или около того. У нас ещё факультатив, но все пойдут, – неуверенно ответила я, всё ещё не веря, что мою дурацкую идею с рестораном так быстро одобрили и с охотой поддержали!
-Наша группа заканчивает пораньше, – серьёзно сказал Филипп, – но мы вас подождём.
-А может, не стоит? – с надеждой в голосе сказала я, – давайте в другой раз?
Какой же у меня странный характер! Сначала делаю что-то, а потом сожалею об этом, и пытаюсь взять свои слова обратно! Правда, в данном случае, это, похоже, невозможно. Юный француз был полон решимости и не хотел отступать.
-Мы подождём, – непреклонно повторил он, – и знаешь, хорошо, что ты предложила нам познакомиться поближе. Я думал, тебе это неинтересно.
-Вот как? – удивилась я, – из-за моего соседа по парте? Ты считаешь, у нас с ним роман?
Парень прыснул:
-Разве твой друг — натурал?
Я не нашла ничего, чтобы ответить. Француз был на сто процентов прав. Он, один из немногих, видел истину.
-Тогда почему ты решил, что мне неинтересны новые знакомства? – после непродолжительной паузы спросила я.
-Когда я впервые увидел тебя, мне показалось, что у тебя уже кто-то есть, – понизив голос, признался Филипп, – и этот «кто-то» занимает все твои мысли.
Я вздрогнула и поспешно поинтересовалась:
-И с чего ты это взял?
-Не знаю, – парень немного напрягся. Затем подумал, и быстро добавил:
-Я рядом с тобой никого не видел, кроме, вот — его.
Он покосился на Антошку, который старательно объяснял что-то белобрысому поляку Мачику, работавшему с ним в паре. Видно, паренёк наделал множество ошибок, а Рейер теперь отдувается за двоих.
-Тогда почему ты решил, что я несвободна? – настаивала я. Все эти намёки относительно моего тайного романа уже порядком надоели! Да, чего уж там – даже мама нечто подобное припоминает! Может, по Подмосковью пронеслась эпидемия, заставляющая всех людей вокруг нести чушь?!
-Богданова, вы уже готовы нам рассказать о результатах вашей совместной работы с месье Моруа? – голос Семипалатовой прозвучал так резко, что я вздрогнула от неожиданности.
Задание! Действительно, мы с французом должны были подготовить выступление, а сами заболтались. Зная «особое» отношение ко мне нашего преподавателя, можно легко угадать, как будут развиваться дальнейшие события. Конечно же, Нина (так мы за глаза звали Семипалатову) наблюдала за нами, и догадалась, что мы с Филиппом не готовы. Уверена: дама предвкушает мой позор и поэтому именно нашу пару решила спросить первой.
-Не волнуйся, – вдруг задорно подмигнул мне Филипп, – тебе и делать ничего не надо.
Я удивлённо уставилась на парня: что это за новости? Неужели он сможет выступить, не допустив ни одной речевой ошибки? Если он позволит себе хотя бы один промах, Нина запишет неудачу на мой счёт и буквально уничтожит меня критикой. Скажет, что я не смогла нормально объяснить материал иностранному студенту, что я ленива, и всё в этом духе. Б-рр... Я поёжилась.
-Итак, Богданова, Моруа, выходите к доске! – безжалостно приказала Семипалатова.
Филипп энергично вскочил со своего места, словно того и ждал. Я последовала его примеру. Мы предстали перед другими студентами во всей, так сказать, красе: я — с пылающими от стыда щеками, растерянная; и француз, широко улыбающийся, словно только что выиграл в лотерею миллион.
Тем не менее, почувствовав внутреннюю уверенность своего напарника, которая быстро передалась и мне, я набралась наглости и громко объявила:
-В ходе совместной работы мною не было обнаружено ни одного промаха. Господин Моруа прекрасно освоил заданную тему и не заслуживает ни единого замечания.
-Тема? Богданова, какая тема досталась вашему напарнику? – желчно поинтересовалась Семипалатова, прекрасно понимая, что мне неизвестен ответ на этот вопрос. Я слишком увлеклась обсуждением вещей, далёких от предмета данного семинара.
-Положение русского языка в мире, популяризация русского языка и литературы, – бодро отчеканил Филипп, не давая мне даже рта раскрыть.
Я постаралась запрятать удивление под маской полного спокойствия, слушая идеально построенное выступление француза на заданную тему. Действительно, ни одной ошибки (по крайней мере, речевой). На отсутствие фактических и смысловых неточностей мне указал весь вид Семипалатовой, ни разу не перебившей моего компаньона. Её молчание говорило о том, что доклад Моруа хорош в плане содержания. Должно быть, парень отлично подготовился. Он выступал минут десять, по истечении которых я с облегчением поняла, что мне повезло — Нине абсолютно не к чему привязаться.
-Вы делаете успехи, – томно обратилась она к Филиппу, – очень заметно, что вами ежедневно совершается огромная работа над ошибками. А благодаря желанию и упорству, можно очень многого достичь. Не правда ли?
Последняя фраза предназначалась мне. С готовностью кивнув, я посмотрела на Филиппа. Лишь благодаря ему, мне удалось избежать усиленной критики со стороны Нины, и это не могло не радовать.
Семипалатова вызвала следующую пару, а мы торопливо направились к своим местам.
-Определённо, это надо отметить! – весело шепнул Моруа мне на ухо, когда мы уселись за парту.
-Спасибо большое, обязательно, – откликнулась я, – и даже с удовольствием.
Это не было враньём — мне действительно захотелось развеяться в компании весёлых молодых ребят. В конце концов, не век же грустить и искать какую-то призрачную правду, которая либо надёжно скрыта от моих глаз, либо вообще не существует. Завтра вечером пойду в тот дом, никуда он не убежит!
Единственное, что меня немного нервировало во всей этой ситуации, так это то странное напряжение, которое сразу же возникло между мной и Филиппом. Лично я не испытывала к нему никакого влечения, а вот в его взгляде сквозил совсем не дружеский интерес. Это было немного неприятно, учитывая, что никаких шансов у мальчика не было. А он смотрит так, словно уже давно и безнадёжно влюблён в меня. Или, это мне лишь кажется?
Нина опросила все пары и разрешила нам вернуться на свои места. Я подмигнула на прощание Филиппу, и направилась к Антону.
-Эй, значит, я тебя дождусь после занятий? – с надеждой окликнул меня француз.
-Да, давай, – легко согласилась я.
Рейер встретил меня упрёком:
-Ну, вот! Стоит тебя хоть на секунду оставить без присмотра, как ты заводишь шашни с первым попавшимся французом...
Я молча улыбнулась и пожала плечами.
-Между прочим, парень очень даже ничего, – одобрил Антошка.
-Ничего, – согласилась я, – но не мой тип. Именно поэтому я и согласилась пойти сегодня с ним в ресторан. Кстати, надеюсь, мне удастся уговорить наших девчонок и тебя последовать нашему примеру. Француз, в свою очередь, обещал уломать своих парней.
Антон с удивлением уставился на меня:
-Вот так вот сразу, без предупреждения? А нельзя было договориться не на сегодня, а хотя бы на завтра? Все бы подготовились, собрались, оделись подобающим для такого случая образом...
-Завтра не могу, – вздохнула я, – иду с тобой покупать платье для пафосной вечеринки. Забыл?
А про себя добавила: а вечером – штурмовать, в который уже раз, загадочный дом.
Парень хлопнул себя по лбу:
-Точно! Ну, мать, в таком случае, можно сказать, что твоя жизнь буквально бьёт ключом. Сплошные вечеринки, да тусовки... Хотя, знаешь, я даже рад. А то в последнее время ты какая-то задумчивая, невесёлая. Тебе это не идёт...
-Идёт, не идёт, – ворчливо передразнила я, – в общем, будем ближе знакомиться со всеми этими заграничными красавцами. Глядишь, кого-нибудь из девчонок замуж выдадим!
-Ага, ты и будешь первой! – с готовностью отреагировал Рейер.
Я покачала головой:
-Нет, не буду. Если бы мне кто-то из этих парней нравился, – ни за что не пошла бы сегодня в ресторан. Только любви мне сейчас и не хватало!
-А что ты имеешь против этого прекрасного чувства? – удивился Антон, даже не подозревающий о моём тяжёлом внутреннем состоянии.
Я попыталась отшутиться:
-Учиться надо, а не на свидания бегать! По крайней мере, первые два курса. А потом можно и о любви подумать.
Антошка вздохнул, и мудро, почти по-взрослому, изрёк:
-Эх, Мила! Разве можно заказать точное время, когда ты встретишь свою любовь? Обычно, человек не готов к этому, а она вдруг — раз... и накатит, как лавина.
Видимо, мой дружок имеет в виду свой страстный роман с Зиновием, по милости которого мне вскоре придётся втереться в доверие к очень некоммуникабельному режиссёру Николаю Лавровскому. Ума не приложу, как это сделать? Ладно, на месте разберёмся!
продолжение: http://www.proza.ru/2014/03/27/2272