Сублиматоры реальностей

Евгений Никитин 55
Случилось мне как-то на излете кратко-кроткого северного лета посетить свою Родину, которая трогательно вмещается в небольшой городок и его двадцатикилометровые окрестности на севере Урала. Был благословенный период грибо-ягодного сезона, когда в редком прогреваемом соснячке, перезревала земляника, червивели грузди и рыжики, а обувь, подмоченная росой, обильно припудривалась медвежьим табаком. Таежные страдовальщики пообирали кусты жимолости – загадочной лесной ягоды черно-фиолетового цвета и горького вкуса. На болотных кочках покрытых нежнейшим толстым моховым покрывалом начали розоветь белобокие брусничины. Выдалось свободное время, и  я решил посибаритствовать, лежа на поющем, продавленном диване с книжкой Тадеуша Доленги Мостовича. Часа через два моя занывшая спина безапелляционно проконстатировала о наличии погрешностей в ортопедически-несовершенной конструкции лежанки. Пообещав себе сегодня же дочитать книгу, я решил побродить по городу. Знал бы я, что в ближайшее время мне будет явно не до Никодима Дызмы. 
Я лениво брел по аллее густо засаженной поседевшей акацией облепленной тлей. Было жарко и парко как перед грозой. Казалось, воздух желировался и с трудом вдыхался. Внезапно со всех сторон почернело, прямо над головой ахнул громовой раскат, мне привиделось, будто молния, подобно гигантской раскаленной булавке, буквально пригвоздила меня к земле, как букашку.
 И сразу хлынул ливень. Было даже забавно идти под прохудившимся небом. Сначала я сосредоточенно обходил кипевшие лужи, потом,  почувствовал в замшевых туфлях хлюпающею влагу, отбросил традиционную опаску и беззаботно пошлепал по воде. Сначала я представлял, как после дождя попрут грибы, приободрится огородная зелень, потом продрог и начал подумывать о крове над головой.
Вот  он – кров. Магазин «Культтовары».  Алюминиевые выколото-чеканные буквы – образца 70-х годов, когда ненасытные художники, как колонизаторы, беззастенчиво оккупировали периферийные городки и наводнили их псевдо столичным оформительским ширпотребом.   
В магазине пахло подмоченными стегаными одеялами, пастой для шариковых авторучек и мылом «Кармен». Я сразу вспомнил, что как раз в начале семидесятых в канун Нового года гостил у родителей и был свидетелем, как в этот магазин ввалился заиндевевший  представитель маленького северного народца. Был он  в одеянии, сшитом из лежалых, облысевших, лоснящихся шкур. Его бабье лицо хранило целомудренно-идиотское выражение, рот беспрестанно, бессмысленно открывался, обнажая полностью съеденные зубы. В уголках губ пузырилась слюна. Он чего-то лопотал на одной ноте и бестолково тыкался в разные отделы. Наконец он радостно заблеял при виде блескучих одеколонных пузырьков.   В то время был зарегистрирован необъяснимо массовый выброс французских духов мировых брендов  Ги Ларуш и Ланком.
 В больших городах популярные «Жиозэ» и «Клима» мгновенно меж- соплеменно рассасывались, а здесь, вследствие дороговизны (45 руб.), отсутствия элементарного просвещения, великолепные образчики парфюмерного искусства терялись меж разношерстных разночинцев с маковым, сиреневым, ландышевым ароматом . Таежный выходец выпростал руки из какого-то подобия муфты  и ткнул загорелым, заскорузлым пальцем в замысловатый, я бы сказал шедевральный флакончик «Жиозэ». Ничего не понимающая продавщица потянулась к бутылочке, а он залопотал «Ессё, ессё», и, в доказательство извлек из своей муфты пачку двадцатипяти- рублевок.
 В результате все французское поголовье было свалено в объемную авоську. Во время пересчитывания денег он почему-то подпрыгивал от нетерпения, затем небрежно  спрятал, слегка всхуднувшую денежную пачку и выскочил из магазина. Все припали к окнам. Вогул, казалось воспрял на морозе. Тут же стояли нарты с впряженным безрогим оленем, туда он бросил поклажу, затем вытащил одну бордовую лаковую коробочку, сковырнул целлофан и извлек  волшебный пузырек. Тогда парфюмерная продукция не снабжалась спреевыми насадками.
Все магазинные обитатели заворожено смотрели, как он, по-гусарски, оттопырив мизинец, заливал бесценное содержимое в свой беззубый черепаховый рот, потом небрежно бросил флакон в сугроб, скривился и дохнул таким плотным облаком пара, что на минуту перестал быть видимым. Понимаю 80 градусов, 50 миллилитров, но зачем пить этот раритет.  Для куража?  По скудоумию? Или, подражая какому-нибудь такому же идиоту?  Говорили, что  «ныне дикий тунгус», и друг тайги манси, начисто лишены фермента, расщепляющего спирты, поэтому они мгновенно спиваются, может быть, особые заморские эфирные масла, ароматические добавки по гурмански изощряют кайф.
Воспоминания приятно оживили меня. Я по привычке вдумчиво исследовал товарный ассортимент игрушечного отдела. На донце ворохнулись остатки беспричинного восторженного чувства «что миг грядущий мне готовит»? Какую новую игрушку придумало человечество, чтобы снова и снова удивить меня. Но там были уже безынтересные мне безделушки. Конечно, любая из них тогда, в детстве совершила бы локальную революцию в отдельной взятой душе. Наконец, канцелярский отдел. Я с затаенным чувством всмотрелся сквозь зеленоватое стекло, мне хотелось там увидеть карандашик с выдвигающимся тонким графитовым стерженьком, где   в веселой  желтовато-прозрачной колбочке стоял кремль с микромалюсенькой рубиновой звездой. Увы, век таких карандашей безвозвратно канул в реку с односторонним течением времени. Всю витрину заполонили «Бики», «Зебры», «Эрихи Краузе», но что это?
 Натренированный глаз сразу уловил инородное писчее тело. Оно лежало в  безвкусно-дорогой коробочке, устланной дежурно-малиновом бархатом. Его неправильно-цилиндрическая форма имела три равноразмерных талии. На боку горбатился какой-то технологический нарост, к тому же вся конструкция была слегка изогнута как сушеный банан. И цветом оно напоминало сушеный банан - липкий и коричневый.
 У меня внезапно пересохло во рту. Я прочитал ценник  «Маркер-деструктор» 15000 руб. Не отдавая себе отчета, я тускло присвистнул, и попросил скучающую продавщицу показать мне сей диковинный предмет. 
-Товар дорогой, только поступил, вы поосторожней с ним. Вот инструкция.
 Она подала мне маркер, а затем положила на прилавок, очень объемистую брошюру. У меня, почему-то свело челюсти, когда я дотронулся до него. Оно было живым, кончики пальцев покалывало током этак в 19 вольт. Я для смеха сравнил его с каким-нибудь суггестором, производящимся в спецлабораториях для вооружения спецагентов, потом с Лемовским «Альдолихо», начиненным злобными «саргами». Действительно, у него было несколько агрессивное и крайне футуристическое обличье. Я попытался снять колпачок, но его не было, как не было и кнопки. Озадачено повертев  его в руках, я случайно нажал на нарост, который оказался мягким и податливым, как кожистый мешочек. Немедленно предмет легко завибрировал, и из заоваленного торца показалось жальце, было оно похоже на маленькую стамесочку из латекса в обрамлении какого-то серебристого металла.
- Та-ак, маркер-деструктор, значит, он должен, как минимум подобно супер-ластику счищать с бумаги все записи.
 Для расписывания ручек тут же на витрине лежал какой-то негодный бланк, я провел стамесочкой по напечатанному тексту. Странно, маркер не выдавил из себя ни капли жидкости, я уж думал, он пересох, но внезапно все буквы на бланке начисто исчезли, при этом бумага была девственно чиста.  Меня прошиб пот. Я понял, что столкнулся с чем-то необычным и загадочным. Сохраняя  равнодушный  вид, я вернул коробочку продавцу и попросил отложить товар на часок, пока я не сниму деньги с карточки. Выйдя из магазина, чуть ли не бегом пересек площадь, слава Богу, отделение какого-то местного банка работало, работал и терминал. Я снял нужную сумму и поспешил в магазин.
Уф, вот и заветная коробочка. Она мне показалась тяжелей. На прощание продавец сказала, что скоро, возможно завтра, поступит в продажу маркер-структуратор. Дескать, производитель сразу поставит товар, после того как деструктор будет реализован. Цена та же. Я поблагодарил и вышел.
Дождь закончился. Выглянувшее солнце радостно  бликовало на влажных поверхностях. Даже покрытые серой тлей кустики акации слегка ожили. Я торопливо размышлял, как применить на практике покупку. Почему-то не жалел потраченных денег. В доме никого не было. Я сел за стол, открыл коробочку, вынул скрученную книжку-инструкцию и начал читать.
 «Маркер-деструктор  (в дальнейшем М.Д.) предназначен для  вымарывания исторических событий, фактов, понятий, предметов, для локальной ликвидации небольших материальных объектов и субъектов. Вымывание происходит, как при непосредственном взаимодействии рабочего органа М.Д. с объектом, так и при взаимодействии его с графическим, предметным описанием, рисунком, схемой. Материалы для взаимодействия должны быть на бумажных, виниловых, холстовых, левкасных  и других носителях. Образцы М.Д. для виртуального воздействия еще находятся в стадии разработки. Срок действия неограничен. Система выращена из спор «Парактелиум пралегас» в специальных условиях, потребляет энергию из системы Бетельгейзе в мкю - диапазоне.
Принцип работы. М.Д. трамплазирует протомедиаторы для вытеснения отчуждаемого понятия или объекта в одну из бесчисленных параллельных реальностей.
Прибор активизируется путем нажатия на крафтжелезу, после чего автоматически выдвигается рабочий орган – считывающий микросканер, посредством которого собираемая информация о предполагаемом предмете  ликвидации через састро-портал в течение трех наносекунд передается в хранитель объединенной метагалактической информации (ХОМИ). С его помощью регламентируемое вытеснение информационного посыла осуществляется в редупликационную реальность на неограниченное хранение, откуда его можно извлечь с помощью маркера – структуратора (М.С.).  Время вымывания колеблется от 150 наносекунд до 1 минуты. Маркер держать слегка под углом, считывание информации через сканер осуществлять без нажима. После завершения работы необходимо повторно нажать на крафтжелезу для дезактивации прибора».
Я не стал читать дальше и задумался.
- Откуда же взялся этот маркер?
Но нигде в инструкции не было даже малейшего упоминания о реквизитах изготовителя. Такое впечатление, что какая-то потусторонняя сила подсунула его мне. Я почувствовал себя естествоиспытателем новейшей истории.
- Что ж господа, приступим. Начнем, пожалуй, с графической информации.
Порывшись в книжном шкафу, я извлек оттуда энциклопедический словарь советских времен.
- Что же мне безболезненно удалить с моментальной демонстрацией?
 Взгляд упал на окно с цветущей геранью.
 - А ну-ка. Так, геракл, геральдика, герань – род многолетних,  реже однолетних трав семейства гераниевых из рода педаргонии.
Без робости, как учили, без нажима я провел скошенной прозрачной стамесочкой по напечатанной статье, буквально через пару секунд текст исчез. Я обернулся и стал смотреть на горшок с цветком, пуча глаза. Пока ничего не происходило. Я постарался расслабиться. Вдруг растение стало бледнеть и как-то усыхать, еще миг, и оно растаяло как мираж. У меня, наверное, зашевелились волосы, я подскочил к горшку, взял какую-то лучинку на подоконнике и стал ковыряться в земле в поисках корня. Но чернозем был рыхлым и однородным. Итак, все исчезло и переместилось как в камеру хранения, в какую-то энскую реальность. Прибор работает!
Я ощутил себя антидемиургом.
- Что же еще деструктировать?
 Передо мной лежала сидишка «ELP» , где гениальный Кейт Эмерсон  записал свою версификацию «Картинок с выставки» не менее гениального Модеста Петровича Мусоргского.
- Так, статья «Мусоргский», фп. цикл «Картинки с выставки», осторожно, чтобы не задеть «Песни и пляски смерти» проводим прозрачным сканером по строчке, кстати, для чего эти пережимы корпуса, на первом обнаруживалось колесико с    рисками.
 Я осторожно провернул его, и увидел, как металлическая рамка  сканера расширилась и растянула медузное заполнение, провернув в противоположную сторону, я сузил рабочий орган до размеров большой шприцевой иголки. Увлекшись опробованием маркера, я на минуту ослабил внимание, меня привлекло шипение, диск с концертом ELP  стал пузыриться, а затем с легким хлопком потерял напечатанную цветную картинку.
- Боже что я наделал! Лишил мир шедевра.
  Через некоторое время я стал уговаривать  себя, что вот на днях куплю маркер-структуатор и восстановлю справедливость. Немного успокоившись, я вспомнил о тле, которая сжирала повсеместно акацию. Открыл словарь на букве «т», вот – ткемали, тлеющий разряд, тли – подотряд насекомых отр. равнокрылых. Размеры и т.п. Мстительно провел маркером. Потирая руки, вышел во двор к калитке, где вдоль дорожки были высажены высокие кусты акации и уже без удивления отметил, что полчища мерзких насекомых начисто исчезли.
- Извести бы так комаров… стоп. Все эти твари – компоненты биогеоценоза. Они - действующие персонажи природного спектакля, ими, в конце – концов, питаются.
 В памяти внезапно всплыл рассказ Р.Д. Брэдбери  «И грянул гром», как там из-за бабочки необратимо поменялось будущие,  и впрямь картинка передо мной слегка дрогнула и немного пожелтела, розоватый фасад пятиэтажного дома на другой стороне улицы неуловимо поменял цвет, в колер добавилось краснота, и сразу слегка изменился запах воздуха. Невозможно сказать, стал он лучше или хуже, но явно какого-то воздушного компонента стало меньше. Так ведь, до какого-нибудь катаклизма можно докатиться.
 Хватит экспериментов с описательным материалом.  Хотя, если взять обычную газету, в обзоре политических новостей вычеркнуть некоторые фамилии, а потом, сделать через интернет это достоянием широкой общественности и пригрозить всему миру, что делать гадости нехорошо. Правда, охотиться за мной будут много и зверски. И потом попадет этот М.Д. в какие-то руки, а срок действия маркера неограничен.
 И тут до меня дошло, что я -  важный винтик в какой-то вселенской игре. За какие такие заслуги мне вручили этот прибор, по сути - волшебную палочку…
Может тогда, когда мне привиделась раскаленная булавка молнии, которая быть может, пометила меня. Внутри будто разбилась     ампула   с космическим холодом. Видимо я долго простоял у калитки. В глубине дома зазвонил телефон, его треньканье вернуло меня к действительности. Подняв трубку, я услышал голос брата, он спрашивал, приду ли я к ним сегодня поужинать, я ответил поспешным отказом и сказал, что приду завтра утром. Испытания продолжаются!
Надо поэкспериментировать с материальными объектами или субъектами. Для этого я поймал муху с васильковым отливом. Она была большая и энергичная. Видимо, понимая, что ее могут запросто послать экспонатом  в другую реальность, сопротивлялась изо всех своих мушинных сил. Но я осторожно, чтобы не повредить, провел маркером по ее фасеточной голове, которая мгновенно исчезла, видимо информационный посыл очень быстро отработался  ХОМУ, ведь речь шла всего лишь об одной особи, а не о целой популяции или виде. Любопытно, но муха и без головы так же елозила лапками и зудела придавленными крыльями. Пришла очередь тела и крыльев, под большим и указательным пальцем осталось объемистое брюшко. Я провел по нему жальцем диструктора и неловко дотронулся до кончиков собственных пальцев, почувствовав легкий укол, я отдернул руку.
 Силиконовый сканер автоматически опустился на столешницу и тут же проделал в ней дыру. Пальцы немного чесались. Я невольно бросил на них взгляд и остолбенел. Часть подушечки и ногтя на двух пальцах отсутствовала, будто наиострейший нож отхватил их. Боли не было, кровь не текла, срез поблескивал, будто часовое стеклышко, под ним пульсировала моя плоть. С досады я невольно ругнулся - как же так, это все моя небрежность.
 Невольно представил удручающею картину, что где-то в каком-то ангаре площадью 4 парсека, на полке, промаркированном чудовищно-большим числом, покоится обездвиженная муха, кусок стола и огрызки моих пальцев. Я потрогал прозрачный срез, он был мягким и теплым, как временная кожа.
Кончилось тем, что сходил в круглосуточный магазин, спросил для себя лежалый копченный куриный  окорочок, банку горошка, шмат развесного финского масла, хрусткий длинный батон, пачку чая и бутылку Кристалловской «Столичной».
Надо отвлечься, к тому же есть хотелось, да и неудивительно, времени уже десятый час. Выйдя из магазина, обратил внимание на небо, оно было, несмотря на вечернюю пору невразумительного  желтого цвета, как подживающий синяк.
А облака, такие я впервые видел, как перевитые клокастые жгуты.
- Неужели тля виновата? Или герань? А если бы еще комаров уничтожил, ходили бы с тремя глазами и в панцирях. Надо кстати дома посмотреться в зеркало.
Проходя мимо акации, не удержался, проверил веточки и листья. Тли не было, но и листочки были какие-то шершавые. На пороге, зажигая свет, свинтил пробку с бутылки, сделав изрядный глоток, подошел к зеркалу и стал вглядываться, как говорится в знакомые черты. Вроде, слава Богу, ничего не изменилось, хотя стоп, в ноздрях появилась горизонтальная тонкая перегородка, а язык, его кончик стал, не как был раньше  овальным, а каким-то зазубренным с множеством отростков-сосудов.
Мне стало немного мерзковато, но язык не мешал, а тут и водка, попав в пустой желудок, сделала свое дело.
- Катись оно к фигам собачьим. Сейчас напьюсь, завтра куплю маркер-структуратор и восстановлю все, как раньше было.
 Обрадованный таким поворотом дела, сделал еще один добрый глоток, сходил в огород, нарвал луку, зелени, огурцов и соорудил неплохой ужин. Крепчайший чай взбодрил меня, я стал снова подумывать о дальнейшем испытании прибора. Сначала надо дочитать инструкцию, разобраться с оставшимися колесиками.
- Та-ак, смотрим.
Верньер 1 (см.рисунок), вращением по часовой стрелке расширяет сканер, таким образом, изменяя зону воздействия с 0.5 до 6 мм…
Верньер 2 (см.рисунок),  также вращением по часовой стрелке изменяет пошаговую глубину влияния (пригоден для вытеснения материальных объектов и субъектов).  Поскольку прибор полевой, то допуски и градации колеблются в миллиметровом диапазоне).
Верньер 3 (см.рисунок),  используется для изменения контраста воздействия (пригоден для работы с информационным материалом). Например, вымарывая какое-то историческое событие, Вы можете воздействовать на него палиативно, т.е.  не в полной мере, и оно останется, но не как достоверная историческая выкладка, а как домысел, или миф.
Если в момент деструкции оператор не имеет графического или
предметного материалов, можно задать его параметры в непосредственно- слоконимически-протомедиаторной версии. Для этого необходимо  семь раз подряд нажать на крафтжелезу и инициировать састропортал  для передачи наносообщения, подготовленного с помощью идентификационных межгалактических таблиц.
Не пользуетесь  устаревшими таблицами! ХОМИ еженедельно выпускает обновленную версию. В настоящее время идентификационный номер составляет 126 знаков.
 Не загружайте портал более 4 наносекунд! Это ведет к огромным энергозатратам. 1 наносекунда работы портала в энергетическом эквиваленте составляет 7;10;; ватт. Это сравнимо с выбросом энергии среднего красного карлика в одну наносекунду.  Для сравнения, крупная ГЭС вырабатывает всего 7;10 в девятой степени ватт.
- Ну и дела, во что же я вляпался, одной миллиардной доли оперируемой энергии хватит, чтобы спалить дотла весь город с двадцатикилометровыми окрестностями! 
Далее в тексте пошли такие дебри о корпускулярном сжатии, гепаргулярных скачках, дуоплексационных  переменных. В конце брошюры были напечатана странная уйма каких-то цифр, я решил отложить это в сторону и еще предметно поэкспериментировать.
Мне пришла в голову мысль, а что если я сам собственноручно опишу предмет для деструкции на бумаге с помощью ручки и попробую его отправить в мир иной, а для проверки я буду заглядывать в энциклопедический словарь.
- Итак, приступим. Возьмем, к примеру, что-то малозначительное, что не так сильно повлияет на исход перемен. Например: госпожа Помпадур, фаворитствовала во время правления Людовика XV,  c самим Людовиком.
 На всякий случай проверил по словарю о наличии в нем этого исторического персонажа.
- Есть такой.
 Затем обычной ручкой написал Помпадур. Провел маркером, надпись исчезла, зато статья в словаре осталась полностью до последнего знака.
- Это неполная информация, мало ли было Помпадуров и Помпадурш.
- Попробуем отобразить более полную информацию.
«Жанна Антуанетта Пуассон, маркиза Помпадур».
 Еще раз провел маркером, надпись привычно исчезла и приблизительно через секунд тридцать исчезла и статья в словаре.
- Вот она, оптимальная информация для вытеснения.
 Вроде в мире ничего не случилось, только где-то на соседней улице почему-то завыли собаки. Но меня обуял демон естествоиспытателя.
- Теперь проверить работу третьего верньера.
 Я выкрутил колесико на минимальный контраст. Открыл наугад букву «У»
- Итак, «Урицкий Моисей Соломонович. 1873-1918. Деятель российского революционного движения с 90-х годов…Убит эсером».
- Осторожно без нажима проводим сканером, ждем.
Надпись стала тускнеть, потом исчезла.
- Ну вот, что-то недоучел - но вдруг надпись снова возникла.
- Читаем, «Урицкий М.С.» 1873-1918 г. рев. деят. убит эсером».
 Вместо восьми предложений всего две фразы.
- А если копнуть поглубже? Взять Ульянова, Джугашвили, Шикльгрубера и хотя бы чуть-чуть поиграть с контрастом?
- Нет, так можно вообще не родиться, уж больно будет, как говаривал А.Азимов «максимальная реакция от минимального необходимого воздействия».
За окном выли собаки уже на нашей улице. В оконное стекло снаружи кто-то царапался. На фоне грязно-желтого неба было видно, как шевелятся ветки тополя, хотя вроде ветра не было. Почему-то мне это не показалось противоестественным. Я открыл универсальный энциклопедический словарь – этакое окно в меняющейся мир и в статье «тополь» прочел: «Тополь род деревьев сем. ивовых. Св. 100 видов, в  сев. полушарии в СССР».
- Так, это неинтересно, а вот что интересно – «в период цветения  атмосферы, ветви осокорей наделяются движительными способностями, тянутся к теплу, действия носят спонтанный характер, но, как правило, не причиняют вреда».
- Да, это уже маркиза Помпадур понаделала делов.
Я все равно не удержался и пролистал какой-то умеренно-гламурный журнальчик  с названием «Хайло».
- Интересно, полуругательным словом, синонимом морды, хари, торца называют явно модное издание, это, наверное,  из-за ослабленного Моисея Соломоновича.
 В середине я обнаружил фото почти не изменившегося телеведущего и политдеятеля, который пиарился в медиа намного чаще, чем парился в бане. Я отрегулировал до минимального параметр глубины влияния и недрогнувшей рукой сбрил с одного всю растительность, включая брови и ресницы, а другому укоротил нос. Подождав минут десять, я понял, что уже ничего не произойдет, допил водку и блаженно уснул тут же на диване.
Проснулся я часов в девять,  наскоро умылся, сбрил четыре ночных бородавки, срезал паразитирующую ноздрю, вставил в пазы суставных сумок две фаланги, глотнул остывшего чая и поспешил  в магазин. Я был твердо уверен, что маркер-структуратор, уже дожидается меня.
На улице повсеместно грызлись собаки.
- Интересно, откуда они все повылезали.
Акации еще более мутировали. Тополя напоминали просяные веники, ветки одна к другой в одном порыве тянулись вверх и немного наискосок, я понял, что за жгутообразными облаками находилось греющее светило.
Почти все жилые дома приобрели оттенок розового портвейна. Начиная с третьего этажа, на них наличествовали какие-то коричневые, бугристые наросты. Они то и дело раздувались и хлопали, как проколотые воздушные шары, из них вылетало что-то похожее на пуговицы. На протяжении всего пути я не встретил ровного асфальтового покрытия, все было всхолмлено и вздыблено, асфальт двигался, его что-то пожирало изнутри.
 Вдоль цоколей жилых домов росли какие-то рыхлые ноздреватые грибы, они постоянно обволакивались белым парком. Людей было мало, все в рыбьих очках, жилетках с шуршащими плечами, женщины с коровьими грудями на показ, мужчины с чехлами на штанах явно для хранения немаленьких детородных органов.
 Они постоянно что-то посасывали, многие курили неимоверно кривые вонючие трубки. Изредка на высоте полуметра проплывал бесколесный замысловатый экипаж весь в дырках, ведомый посредством натянутой пуповины живым глянцевым существом, похожим на смесь муравьеда и мурены.
- Да, натворил я делов.
 Не без робости, открыв входную дверь, я обнаружил, что со вчерашнего дня в магазине ничего не изменилось, также пахло мылом «Кармен» и стегаными одеялами, и вроде к ним примешался запах медных заигранных гитарных струн. Совершенно не изменившаяся продавщица с улыбкой  рубенсовской  нимфы поджидала меня.
 - Я к Вам с сюрпризом-сюрпризом - видимо сублимации, все-таки коснулись манеры разговора.
- Поставщик поставил поставленный поставец с маркером-структуратором-ратором. И все в результате без денег, и оплошностей при получении-тревожности терминала. Вот здесь расписаться, заходить вздумается, когда возможности будут колор-вариант заполучить.
  Я ничего не понял, но почему-то обрадовался и принял из шестипалой ручки продавца уже теперь синюю коробочку.
Открыв ее …я ничего не обнаружил, но, приглядевшись по легкому блику, понял, что все-таки в углублении футляра что-то имеется. На ощупь я  поддел предмет и взял его в руки. Он был абсолютно прозрачен и гладок.
- Что же с ним делать, как его активировать?
 Будто читая мои мысли шестипалая женщина мелодично проворковала.
- Для активации прибора-бора, обжать тело его четыре по возможности раза, слушать по-моему инструкции ибо книжки-описаний буде отсутствовать нескоро.
- Итак,  маркер-структуратор М.С., предназначен  для стуктуирования и восстановления вытесненных маркером-деструктором М.Д. исторических событий, фактов, понятий, а также небольших материальных объектов и субъектов. Производится это тремя способами.
- А.  Набором  (написанием на любом носителе идентификационного номера по свежим таблицам ХОМИ.)
- Б. Начертанием на любом носителе максимально-полного словесного определения. К примеру, Вы хотите подарить ребенку щенка-нка на день рождения. Необходимо указать возраст, породу, окрас, размер, повадки, характер, цвет глаз, густоту волосяного покрова, пол, время и место появления.
- В. Рисованием в натуральную величину объекта, субъекта с максимальным наличием графических подробностей. Все что не получится, можно изложить в письменной форме.  Перечисленные способы касаются структуризации ранее вытесненных образов. Двигаться дальше желаем Вам всенепременно для результата самовыражения, опасаясь после воспоследствий  невидимых еще пока глазом человечьим потому что.
С этими словами она жеманно заморгала и отступила вглубь.
- А где взять эти таблицы ХОМИ? 
- На слокоционном коммутаторе.
 У меня закружилась голова, я представил количество писчих листов, для перечисления всех предметов, событий, субъектов в  метагалактике, если количество идентификационных знаков достигло стодвадцатишестизначной  цифры.
- Так, надо успокоиться, для начала необходимо инициировать прибор, четыре легких обжатия и.
Невероятная точечная расширяющееся прелесть пронзила меня.
- Я  - людской синдром, скопище пролегоменов расширяющейся человечности, я  - творец сейчастности и хороший парниша, умный, добрый, домовитый, семейственный, вот детей вот, как-то не слишком вовсе даже любящий, а и любящий, помимо превыше жизни дарованной, вообще по меркам отведенным благотипом общения, не будучи, пропах енотовым жиром, вообще не спрашивал звука лютующего бубна и настойки девясила в пополам с черемицей,  в кругорядь с праотцом , затаившем в безвозмездном рту своем величие необходимости клонить буйный пестряк темени к выстраданной плахе реальности.
Все это вихрем пронеслось в моем сознании, - что это? Молитва, пролог, предисловие, преамбула?
 Прибор в моей руке запульсировал, внутри стало разгораться  маленькое северное сияние, я, пораженный этой немыслимой красотой, долго не мог отвести глаз от колбочки. Казалось, вся вселенская мудрость сосредоточилась в маркере.
- Да, это воистину волшебная палочка, инструмент демиурга!
 Я почувствовал  себя, не побоюсь пафоса, ответственным за все человечество, но, чтобы вершить великие дела, надо сначала подумать о себе. Что я и сделал, проведя пишущей частью маркера по кончикам обезображенных пальцев.
 Опять меня пронзила какая-то божественная искра и, как-то по-будничному, в течении секунд трех они приобрели первоначальный вид.
- Работает! Ура!
 Между тем, за окном разыгралась какая-то вакханалия, казалось, воздух шевелился в неком хаосе, то и дело возникали большие линзы, сквозь которые были видны уродливо увеличенные детали ландшафта. В асфальте возникали дыры куда, как в гигантскую прорву засасывало все что ни попадя, мусор, ветки, черепки, ветошь, даже ощерившуюся орущею кошку.
- Неужели отсутствие герани, тли, фортепианного цикла М.П. Мусоргского и маркизы Помпадур довело до такого кошмара?
 Не было и речи, чтобы возвращаться домой.   Я отыскал на прилавке листочек бумаги и твердой рукой вывел сначала «Жанна Антуанетта Пуассон маркиза Помпадур».  Проверочного словаря не было, но я и так понял, что сработало.
Ветер за окном по-прежнему выл с неослабевающей силой.
- Теперь,  фортепианный цикл «Картинки с выставки»  М.П.Мусоргского.
Интуиция подсказала, что и это сработало. Я увидел через стекло, как оторвало алюминиевую вывеску и засосало в дыру.
-Так, быстрей, что там?
- Герань (как хорошо, что Бог наградил меня отменной памятью) – род многолетних, реже однолетних трав семейства гераневых рода педаргония.
Тук! В воздухе громыхнул небольшой электрический разряд. Сработало и это.
Я не останавливаясь, писал.
- Тли  - подотряд насекомых отр. равнокрылых. Дл.. 0,5-6 мм. Ок.2,5 тыс. видов. Распространены  гл. образом в умеренном поясе сев. полушария.  В СССР - св.800 видов. Живут колониями на растениях. Мн. Т. – опасные вредители, некоторые переносчики ряда вирусных заболеваний растений. Сахаристые испражнения Т. («медвяная роса») привлекают муравьев, которые охраняют Т.
- Вот наверно, почему меня выбрало провидение, за феноменальную память, а ведь я это не заучивал.
 В раздумьях я перестал следить за природными катаклизмами,  а когда опомнился и выглянул в окно, обнаружил, что ветер унялся, исчезли дыры в асфальте, стали отпадать полипы с домов.
 - Желаю здравствовать и далее не ворошить историйку - проворковала продавщица.
- Странно, она по-прежнему говорит чудно, значит, я что-то не доделал.
 Правда ручка у нее уже была пятипалая.
Я вышел на площадь. Состояние городка, можно сказать, было сносным. Исчезли грибы, наросты, неровности на асфальте и люди выглядели как-то более человечно. Хотя рыбьих очков так никто и не снял, да и все было по-прежнему окрашено в какие-то багровые тона. Перед домом тополь раскачивался ветвями в разные стороны. Но главное, тля снова плотно облепила акацию.
- Ничего - подумал я – наверно, нужно определенное время, чтобы все успокоилось.
Войдя в комнату, я посмотрел на подоконник, но в цветочном горшке не обнаружил деструктурированной герани. Не было и статьи в словаре. Пришлось напрячь память  и снова волшебным структуратором написать полную версию описания. Не привожу ее, дабы не засорять текст.
 Одним словом, когда я поставил точку, герань с веселым хлопком возникла в горшке. Она не увяла, не замерзла в своей редупликационной реальности.
 А за окном изменилась крона тополя. Исчезли жгутообразные облака и дома приобрели естественный колер. Вот оно, минимальное необходимое воздействие для получения максимальной ожидаемой реакции.
 Моисею Соломоновичу Урицкому я не стал добавлять контрастности, телеведущего и незначительного политдеятеля  также оставил, одного – без растительности, другого – с укороченным носом. Они явно не влияют на изменение эволюционного процесса, это вам не тля.
 Казалось, что на этом можно закончить мое повествование, но я еще не рассказал о своей созидательной деятельности.
Меня сначала подмывало тому же Мусоргскому поставить дату смерти не 1881, а хотя бы 1890, глядишь чего-нибудь бы еще написал стоящего, но потом подумал, что умер он от алкогольной токсикации, а я еще добавлю ему мучений на девять лет.
- Мало ли чего может случиться, может он по пьяне нагрубит Николаю Андреевичу Римскому–Корсакову, тот пожалуется своему брату Воину Андреевичу, который имел большое влияние в тогдашней царской армии.
 Испорченное настроение подвигнет его, скажем, отчитать адъютанта, который  состоял  в антимонархическом кружке, это убыстрит проведение удачного теракта, будет убит великий князь и закрутится карусель, уже не будет февральской революции 1905 года, а там пойдет наперекосяк октябрьский переворот 1917 года и рожусь ли я, если рожусь, то где-нибудь в Гомеле, или уже вовсе в Катманду в семье бедного сикского крестьянина и, мягко говоря, подпорчу себе родословную.
Поэтому  я отбросил всякие попытки влиять на историю и занялся настоящим моментом. Например, мне в жаркий полдень захотелось астраханского арбуза. Бумаги дома было хоть завались, рулонная калька, госзнаковский ватман остался от отца. Рисовальщик я отменный, мне, как говорится и карты в руки.
Первым делом я залечил столешницу, расстелил ватман и стал рисовать арбуз в натуральную величину. Я забыл сказать, что структуратор не имел никаких верньеров, мне казалось, что понимал он меня с полуслова, я всерьез думал  коммуницировать с ним  в голосовом диапазоне, мало того, я чувствовал, что он самообучающаяся система. Писал и рисовал он, как хорошая перьевая ручка, только не выделял никаких чернил, иногда можно было стило даже не подносить к бумаге, все делалось на расстоянии около миллиметра, будто из маленького фильера выделялось бесконечное количество матовой черноты,  будто кто-то вычерпывал ее из безбрежного ночного неба.
 Итак, арбуз; я сразу изобразил его с вырезанным сегментом. Поскольку рисунок был монохромным, я снабдил его еще и описанием. Корочка зеленая, мякоть красная, спелая, зернистая с коричневыми косточками. Когда рисунок был готов, следовало подать сигнал маркеру легким обжатием, и тогда начинался процесс вытеснения объекта из другой реальности, где надо думать была бахча, щедро заливаемая солнечным теплом, где лениво жужжали шмели, пчелы и какой-нибудь абориген – андроид, укрыв конопатое лицо соломенной шляпой   беззаботно дрых в шалаше из очерета.
Процесс возникновения предметов всегда дико завораживал меня. Происходило это так: сначала будь-то рисунок, надпись, схема на секунду пропадала, будто кто-то брал его  и подносил поближе к подслеповатым глазам, потом рисунок снова возникал, наливался ядреным соком, и начинал пухнуть и как бы вылезать из картинки. Потом он окончательно окукливался, некоторое время лежал и подрагивал  в невидимой корпускуле, затем прозрачный футляр рассасывался, и «нате пожалте», пользуйтесь.
Арбуз все-таки оказался несладким, я забыл написать это на бумаге. Вообще я понял, что маркер постигал премудрости жизни с лету. Ему нужно было показать настоящий теплый арбуз, и потом он выдавал бы мне его после голосовой команды.
С удовольствием опробовал это на практике – принес пригоршню горячей малины прямо с куста, оставил одну, остальные съел, написал на бумаге «пятнадцать штук» и поднес маркер к ягоде.
Ничего не произошло, пришлось подписать на «столе», через пару секунд ровно пятнадцать, еще горячих ягод лежали на столе. Я понял, что можно не утруждать себя походами в магазин для снискания хлеба насущного, достаточно загрузить в память маркера все, что мне надо, и будьте любезны.
 Для иллюстрации я написал «Водка 100 грамм» и поднес маркер к горлышку, тут же на столешнице образовалась немалая лужа водки.
Поняв, что допустил оплошность, пририсовал рюмку, теперь все получилось. Зазвонил телефон, я поднял трубку, но там раздались гудки отбоя. Вспомнив, что совсем забыл зайти к брату - кстати, надо будет спросить, как они пережили катаклизмы.
Наскоро одевшись, прихватив маркеры, я сбегал в ближайший лесочек. На прогреваемом склончике под корабельной сосной отыскал только что выросший рыжик и сорвал куст земляники с несколькими зрелыми ягодами.
Вернувшись, домой, я быстро срисовал корзину с настоящей, написал «рыжик 100 штук», поднес маркер к прототипу и слегка обжал его, и, уже без удивления, обнаружил корзину до половины заполненной аккуратными грибками, правда, все они были как однояйцевые близнецы. Я присыпал их для маскировки листьями и хвоей. Также  я проделал то же самое с земляникой, написав «6 тысяч ягод».
Теперь в лес не надо ходить.
- Нет, надо - поправил я себя, хотя бы для удовольствия.
- С помощью вот такой милой вещицы можно накормить все человечество. В какую-нибудь Ботсвану  послать 1000 тонн сахара, муки, масла, питьевой воды. Этот маркер будет похлеще хрустального шара у Стругацких в «Пикнике…», не надо преодолевать мясорубки, выжималки и пр., чтобы, умаявшись, пролаять желание.
 Как ни странно, но я не чувствовал душевного подъема, все великое делалось в бытовой, камеральной обстановке, единственно чего бы хотелось – это дальнейших познаний в возможностях и вариаций применения. Как был, в лесной одежде, так и отправился в гости  к брату с таежными гостинцами. Запер дом, в котором после смерти родителей, никто постоянно не жил, разве захаживало семейство родственников во время полевых работ и возделывания огорода.
Содержимое корзинок произвело небольшой фурор качеством и сортностью продукта.
- Где ж ты взял столько маленьких и одинаковеньких грибков и ягодок? Прямо кудесник.
- Да, я кудесник  – вслух сказал я, но про себя подумал, что больше не надо делать таких оплошностей.
 Грибы быстро порубили в бабушкином корыте сечкой, пожарили и сделали дивные пирожки по полузабытому рецепту. Из ягод сварили варенье, прекрасно поужинали и провели время. За ужином я осторожно расспросил, кто, чем занимался, прозрачно намекая на катаклизмы, но понял, что все было по-прежнему, спокойно и размеренно.
 Спать я улегся у них в гостиной, проверив во внутренних карманах наличие маркеров. Долго ворочался и размышлял. Рассказывать брату о своих приключениях пока не хотелось, уж больно значительный во вселенских масштабах информацией я обладал. Меня поражало другое.
- Как мои домочадцы, с их беспокойным характером, не отреагировали на тотальное изменение мирового порядка еще вчера? Значит, они спокойно проживали в своей привычной реальности, а я был свидетелем другой реальности, в которую попал, уничтожив мировую популяцию тли.

- Одно понятно, что с помощью маркеров-антиподов  могу совершать ошибки и могу их ликвидировать. Но понятно и другое, что реальность, на которую воздействовал я, никоим образом, не изменяется, я просто рождаю новое ответвление. А может деструктор – путеводитель по другим реальностям? Положим, их бесчисленное множество, как множество вариантов перескакивания на них.
- Если я вытесню комариное племя, я попаду в реальность, в которой, допустим, в атмосфере не будет кислорода и мир будет населен какой-нибудь кремнеорганической нечистью.  В таком случае я не нарушаю закон миропорядка, я просто путешественник в вариантных реальностях.
- Значит псевдо-продавец канцелярского отдела, во всяком случае, во второй мой визит была их посланцем.
- Теперь кто они? Стоящие над временем, над реальностью,  представители сверх цивилизации? Посланцы Бога?, вручившие мне вечный, или только многоразовый абонемент на универсальный всегалактический  транспорт. Может быть, и не следует делать такие многоходовые композиции с вытеснением какого-нибудь эволюционно-важного компонента (например, папоротника, хвоща, плауна) для перескакивания в другую реальность, тем более мне невозможно предугадать последствия?
- Если реальности - суть континуумы в многомерной копилке, то можно предположить, что близлежащие реальности явно, мало чем отличаются друг от друга, но разве, что у других ребят будет шесть пальцев на правой руке и они повторяют последнее слово, фразы два раза, как магазинный продавец. Или у них на южном континенте, произрастают деревья километровой высоты. 
- Кстати надо зайти в отдел канцелярии и побеседовать с продавцом.
- Еще один вопрос, как туда попасть, не взбаламучивая многомиллионный отрезок эволюционного времени?
- Вот чем надо заниматься.
 С тем я и заснул.
Утро выдалось безоблачным и каким-то звенящим, как в детстве.  В радужном настроении я позавтракал, немного понянчился с племянником и, сказавшись крайне занятым, (необходимо доделать проектную работу, которую взял собой), отбыл в родительское гнездо. По дороге зашел в большой продовольственный магазин, в кармане инициировал структуратор и можно сказать – познакомил его с основными продуктами питания. Когда на меня уже стали коситься продавцы, явно думая, что я из каких-нибудь фискальных органов, пришлось спешно ретироваться.
 Также «познакомил» его с группой промышленных товаров, зашел в канцелярский отдел, но меня встретила какая-то крашенная в рыжий цвет особь явно не склонная к разговору. На вопрос - где ее сменщица? -  она что-то буркнула насчет внезапного отъезда. В груди тренькнул звоночек тревоги, но я пока не придал ему значения.
Через полчаса неспешной ходьбы я подошел к родному дому, который бессчетное количество, раз снился мне. Подошел к двери и остолбенел, она была открыта. Сорванные навесные замки валялись рядом.
- Когда это произошло? Вчера, сегодня? Если вор дома?
 Всплыли детские кошмары. Ведь дом был большой, двухэтажный, с различными пристройками, чуланами, кладовками, подлестничными пространствами с маленькими дверками, обширным чердаком.
Я нащупал в рундуке топорик и не без содрогания исследовал все закоулки. Все подсобные помещения были припорошены пушистой пылью, тут давно не ступала человеческая нога, другое дело в жилой части дома явно кто-то похозяйничал, но орудовали избирательно. Из мало мальских ценных вещей ничего не было взято, из заполненного холодильника ничего не пропало.
- Значит, вор приходил сюда не с целью поживиться, а для обыска.
 Действительно все бумаги на столе были перевернуты, слава Богу, после структуирования, никаких записей не остается.
- Как благоразумно я поступил, таская инструкцию и маркеры в коробочках. Следов видимых  и явных я им (ему) не оставил.
 Я не поленился и укрепил внутренние запоры входной двери. Проверил все защелки, шпингалеты на окнах, ставнях, форточках. Перевел дух, немного успокоился и крепко задумался.
- Кто же это мог быть? Явно не случайный взломщик, да и что тут брать? Самой большой ценностью был допотопный приемник размером с половину телефонной будки, и коллекция еще бьющихся грампластинок Клавдии Шульженко, Владимира Трошина и др.
- Если это посланцы, ссудившие меня чудесными приборами, то они меня могли найти где угодно. Если я перегнул палку в эволюционном процессе, мои волшебные подарки давно бы исчезли.
- А может быть это конкурирующая организация? Какая? Если, наделенная такими же полномочиями, то они бы уже давно бы обнаружились и сил для отъема маркеров у них нашлось бы с лихвой.
- Остается плохо информированная группа индивидов без сверхъестественных способностей, но с патологическим желанием узнать, что же я приобрел и его отнять. Если это так, то это самое меньшее зло, которое начинает обрушиваться на меня.
- Явно, есть некое недремлющее око, может быть оно государево, может оно трансконтинентальное, может это просто преступная группировка,  случайно напавшая на след. Может это засланцы из той реальности, где отсутствие тли породило сублимации, творцом и очевидцем чего я был.
- Надо, кстати исследовать возможность путешествия в параллельные реальности  с попутчиками  - подумал я.
Все-таки я был уверен, что это санкционированное вскрытие моей наследственной массы произвели «хлопчики» из здешней реальности. Одно ясно, на этом они не остановятся.
У меня чего мало, так это – времени  и соответственно эмпирических знаний. Надобно забаррикадироваться, вооружиться и в темпе экспериментировать. Еда  у меня есть, электричество тоже.
Первым делом я принес из дедовского шкафа охотничье ружье двенадцатого калибра, патронов к нему штук тридцать.
- Нет, так дело не пойдет.
Инициировал структуратор, «показал» ему ружье, затем открыл энциклопедический словарь на статье «Автомат», почитал вслух статью, там даже был очень толковый рисунок автомата Калашникова М.Т.,  провел по нему считывающим устройством и написал «на столе». Бедная столешница, она уже была в ссадинах, в пятнах от водки и сейчас стоически выдержала удар бухнувшегося автомата.
Был он в масле, со снаряженным магазином, я еще «заказал» 5 рожков. Затем повторил операцию с приобретением гранат. Наши Советские составители словаря явно были милитаризованы, в статье тоже имелось вполне сносная схема ручной осколочной гранаты. Спросил тоже пяток. Длительную осаду я не собирался выдерживать, на всякий случай выглянул в окно через шторную щелку.
- О, на другой стороне улицы рядом с пятиэтажкой притулился пятый «жигуль» с затемненными стеклами, над крышей торчит немаленькая антенна, хоть нет надписи «такси». 
- Точно они; одно успокаивает, что у них сейчас пора сбора информации. Обыск явно ничего не дал. Может они понаставили жучков, телефон был уже на прослушке, может камеры слежения?
И тут меня прошиб пот.
- Они могли увидеть явление материализации оружия! Нет, уж больно спокойно они себя вели.
Все-таки на военной кафедре нам вдолбили неплохие знания. С автоматом я скорей на ты, чем на вы. Я любовно разобрал его и вытер смазку, собрал, дослал патрон.
 «Курсант к огневому контакту готов». Но, честно говоря, поднимать излишний шум не хотелось. Я-то в лучшем случае исчезну, а вот брательнику расхлебывать эту кашу придется немалое время. Меня посетила следующая мысль.
- Если с помощью эволюционного катализатора, в моем случае это, положим, отсутствие тли, меняется реальность, то она явно не носит константный характер.
- То есть, предположим, что наличествуют бесчисленные статические реальности, имеющие свой внутренний процесс развития. Они соседствуют друг с другом как страницы бесконечной толстой книги. Я же, деструктируя жизненно важный элемент, создаю вариант ответвления реальности. Она, как игла переплетчика протыкает страницы, причем, чем значимей эволюционный катализатор, тем длинней игла, и тем больше страниц проткнет она.
- Эх, плохо, что мы трехмерные, не можем даже представить пятое, десятое измерение, тогда сравнение с книгой явно неудачно. Реальности, их множество, легче представить в виде бесконечно-толстого каната, в котором в одном маленьком волоске живу я. С помощью деструктора и структуратора, я гипотетически могу переместиться в любой волосок с бесконечным количеством осей перемещения. 
- Для этого надо решить два вопроса: найти механизм переноса и своеобразный компас для ориентирования. Положим, перенестись в любую точку своей реальности не представляет труда.
Структуратор внезапно завибрировал в руке.
- Похоже, мой ангел-хранитель о чем-то меня предупреждает.
 Я выглянул на улицу.
- Мои враги начинают активизироваться.
 Подъехал второй автомобиль из него вылезли двое не очень скромных субъекта, они не таясь, изучающе уставились на окна моего дома. И тут же, в моем мозгу разорвалась небольшая тепловая бомба. В мое сознание ворвалась ошеломляющая волна. Бездна информации накрыла меня.
- Недаром сознание имеет общий корень со знанием.
 Я понял главное: мой стуктуратор слился со мной, образно выражаясь, «волшебная палочка» сама вступила в новую фазу развития.
 Вся эта кутерьма  со слежкой, преследованием и отъемом показалась мне замедленной игрой в кубики моего полуторагодовалого племенника.
Пока вышедший субъект произнес две первых буквы, я вытеснил, компрометирующее оружие в другую реальность, прибрал за собой, придумал план экстренной эвакуации своей семьи.
 Недрогнувшей рукой на свободной от мебели побеленной стене нарисовал пока не очень ровную… конечно дверь, надеюсь, много еще раз я буду это делать.
Дверное полотно материализовалось.
Из него, как надувная, выпросталась обычная ручка-шариком.
 Я не без робости потянул дверь к себе, перешагнул порог и, не задумываясь, прикрыл ее за собой…


2002г.