Марципанка

Параной Вильгельм
- Равняйсь! Смырно!!! - Доводящий до всех надсмотрщик потянулся сухо тазом и съел надоедливые пересуды проснувшихся и строящихся заново здесь в главном зале.

Меж тем на кухне только и жарились что ильинские колбасы, а здесь вот опять этот строй.

Все равнялись по стойке прижимаясь от робости друг к другу. Гремели на издыхании колокольные настенные часы попутной пристяжной псиной, и ползла тесемкой дыма недобитая папироса.

В главном зале, какой по силе могущества в дубовых перемычках и мраморной спайке, какой от эха дрожащий, а от света неимоверного - переполненный теплом, как луковой краской до краев зализан, -  масштабно замер. Часы колокольные замедлили бег. Пошли. Встали. Смазанная дегтем дверь в три метра высоты, двинулась тогда вместе с дегтем, пытаясь проскрипеть, дошла легко, но вскоре совсем растворилась, и перестала хотеть. На пороге появилась Жоржетта с тарелкой.

- Обезьяна товарища Мурлова! Прошу любить!- Доводящий отступил и вылупился в пол.

Суриков от страха тоже подался назад, нашумел и встрял. Обезьяна товарища Мурлова подлетела на цыпочках быстренько к Сурикову, как бы играя, прокатилась на одной лапе, поставив тарелку на голову Просковину, обнюхала колени суриковские, улыбнулась, поднимая зубы во всю кладку прямо в упор.

- Жоржета! - вывихнул челюсть доводящий. - Не принимай близко к сердцу.

Отчеканенная ясность, выраженная доводящим, окислилась на языке его. Кони пронеслись за окнами. Лифт побился об стены и выехал на чердак спать.

Жоржетта стремясь не отрываться от глаз Сурикова использовано гипнотизировала. Весь строй плавился. Масса пластмассовая, а не строй.

Жоржетта проковыряла в носу Просковина верную дыру, вытащив крепкого засохшего козла. Показалось мало, тогда Жоржетта вытащила из своего носа пару кусочков, намазала палец и протянула ко рту товарища Сурикова. Суриков стиснул зубы. И отвернулся.

- Суриков! Расстреляю, если обидишь гостя. Суриков, ты слышал.

Обезьяна негодовала. Это лучшее, - подумал Суриков, - он повернулся и облизнул обезьяний палец с козюлями. Просковин усмехнулся. Жоржетта грозно переметнулась на него. Но было поздно, товарищ Мурлов, подошел. Дал под зад обезьяне и пригласил всех рассаживаться. Жоржетта забрала у Просковина тарелку и умылась восвояси.

- Ну? - Товарищ Мурлов вытянул ремень с брюк и бляхой разбил стол. - Кто сегодня?

Товарищ Суриков поднялся с места.

- Сколько съел?
- Три.
- Можешь больше?
- Так точно!
- Завтра повторишь.
- Слушаюсь!
- Все свободны.