СКАЗКА О МАЛЬЧИКЕ ВАЛЕНСО, КОТОРОМУ ПРИСНИЛСЯ КОШМАР, ЕГО РОДИТЕЛЯХ И ПРОСТО КОШКЕ
- О, святая Магдалина! - кричит во всё горло Валенсо. С лица стекает струйка пота. Он непроизвольно вытирает её. И дышит часто-часто. Как будто совершил спринтерский забег вокруг дома. Рот мальчика перекошен от ужаса. Сердце буйно стучит, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди.
Но такое продолжается с минуту. Не больше. К нему со всех ног устремляются всполошившиеся домочадцы: дон Паоло, добрейшая донья Розита, и Кошка. У последней нет имени. Поэтому, просто, Кошка. Собравшаяся по такому неординарному случаю троица, гурьбой обступает кровать и внимательно смотрит на бедного ребёнка, посмевшего поднять переполох в доме в столь неурочный час.
Ничего не услышав кроме имени святой, все трое, как по команде, переглядываются между собой.
- Это что за раскардаш? - первой выходит из положения рассерженная не на шутку донья Розита. Только что она уснула и видела замечательный сон, от которого всё ещё не отошла. А тут… Женщина зевает, показав целый рот белых, как молоко, зубов, но, попутно заметив, что с её мальчиком приключился самый что ни на есть настоящий столбняк, с тревогой в голосе добавляет: - О, что с тобой такое, мой дорогой сынок? Тебе плохо?
Но Валенсо молчит. Он смотрит в одну точку. И даже приоткрыл рот.
Похоже, донья Розита поняла, наконец, что с её ребёнком действительно что-то не так. Она со страхом округляет глаза и добавляет:
- Не пугай нас, милый Валенсо. Скажи же, что произошло? Отчего ты так кричал?
- Ах, то был всего лишь сон… Уф, какое счастье, - приходит в себя Валенсо. И по его лицу растекается блаженная улыбка. Он, как ни в чём не бывало поправляет одеяло и в ответном порыве смотрит на вбежавших.
- Аааа! Нашему драгоценному ребёнку привиделся кошмар. Ну, что ж, подобная оказия нет-нет, да и случается с каждым на этой грешной Земле. Не ты первый, мой дорогой, - произносит наставительно дон Паоло, догадавшись в чём дело, и поправляет заботливой рукой подушку, на которой покоится вихрастая голова Валенсо.
- Кошмар?! - выкрикивает Валенсо. Глаза его полны самого настоящего страха. - О, нет! Только не это, - с беспокойством в голосе добавляет ребёнок.
- Неужели в твоих милых глазках я вижу страх? Это зря, мой дорогой. Уж поверь мне на слово…
И дон Паоло зачем-то переводит взгляд на Кошку.
«Тоска тут. Даже кошмар и тот неинтересный какой-то», - думает Кошка. Она зевает во всю свою крошечную пасть, совсем как хозяйка, донья Розита, а затем отворачивается ото всех. Ей становится неинтересно. И она не собирается это скрывать.
Поняв, что от Кошки мало толку, дон Паоло смотрит на Валенсо.
И тут слышит шёпот сына.
- Как же зря, папа?..
Кошка преспокойно запрыгивает на подоконник. Она мурлычет и настойчиво поигрывает хвостом. Ей отлично видны редкие прохожие, которые ещё отчего-то не дома.
- Растёт малыш, - со вздохом проговаривает дон Паоло. И многозначительно смотрит на свою дражайшую половину.
Между тем, предусмотрительная сеньора Розита всплеснула руками и перевела растерянный взгляд на мужа. Она покачала головой, разумеется, по такому случаю, мол, зачем ребёнку знать про всякие страхи? Ну, приснилось, да и всё… На то и ночь, чтобы что-то там снилось. И донья поджала губы.
- Кхм. Кхм, - смущается отец семейства. Он пока не нашёл нужные слова. Взгляд перебегает с предмета на предмет.
И тут ему на глаза попадается то, что как раз и надо…
- Давай тебя измерим, ребёнок! - выходит дон Паоло из положения. - Ты падал… Нет, о чём я… Летал во сне?
- Нет. Хотя… Кажется, всё-таки, да, отец, - кивает Валенсо.
Он ещё чуточку встревожен. И очень ждёт поддержки…
- Ну, тогда понятно, - гладит по голове довольный отец своего сына. И добавляет, подняв указательный палец вверх. Оттого, слова его звучат многозначительно: - Ты вырос, наше золотко.
- Как? Неужели? Ведь ты не так давно его измерял? - умиляется донья Розита, расплываясь в довольной улыбке и становясь похожей на гусыню, приготовленную к пасхальному ужину.
- Подрос… На целых пять сантиметров, - гордо держа в руках складной метр, заявляет удовлетворённо дон Паоло. Он безмерно счастлив за единственного сына. И в его голосе звучат торжественные нотки. Они напоми-нают звуки фагота.
Валенсо довольно улыбнулся. И тут же вспомнил ужасного карлика из сна. Улыбка исчезла с лица, как не бывало. Мальчик вновь погрустнел.
- Ого! Он скоро догонит тебя, отец! Это уж, точно. Так и будет.
- Ещё бы! Он перерастёт меня на целую голову.
- На целую голову… Скажешь тоже. Ума бы побольше в эту голову. Было бы гораздо лучше. Наш малыш растёт! Подумать только, какое счастье.
- Конечно. Это самое настоящее счастье, милая моя жёнушка. О! Мы дожили до него!
Валенсо, поймавший улыбки родителей, улыбается тоже. Ему тепло рядом с ними.
И тут…
- И всё-таки… Как говаривала, и не раз, моя покойная матушка, да будет земля ей пухом: «Рост приглядится, а ум пригодится».
- В твоих словах истинная правда Розита. О, мой сынок… - простирает руки к Валенсо отец.
Валенсо обиженно надувает губы и прячет голову под одеяло. Родители молча переглядываются и пожимают в недоумении плечами.
- Разве нас не учили так, сеньор Паоло? - задаёт вопрос мужу донья Розита.
Валенсо замирает под одеялом, не желая показывать носа.
Решив, что с ним всё уже в порядке, дон Паоло с умным видом заключает:
- И то верно, милая моя жёнушка. Пойдём, пожалуй, спать, любезная донья Розита.
- Пойдём, пожалуй.
- Наш малыш растёт! Какая радость… - восклицает напоследок дон Паоло. Он не в силах терпеть, и довольная ухмылка прорезает его лицо, превратив в самое настоящее мочёное яблочко, которым украшают торт к Рождеству.
- Тшш-ш… - перебивает недогадливого мужа донья Розита, приложив указательный палец к губам. Дон Паоло моргает и кивает.
Валенсо лежит под одеялом сам не свой. Он и не думает засыпать. Но родителям невдомёк. Они преспокойно направились к двери.
Но не тут-то было…
- Эй, родители! А я? Как же я? - встрепенулся Валенсо. Из-под одеяла выглядывает взъерошенная голова и веснушчатый нос. Теперь, от грусти на детской мордочке нет и следа. Она сменилась почти отчаянием: - Я не в счёт, да? Вы обо мне совсем забыли… А где же забота о ребёнке? Ведь как-никак, а мне привиделся кошмар. И Валенсо полностью появляется на свет божий. Одеяло лежит в самом углу кровати мятым комком. Руки непослушный ребёнок сложил на груди и смотрит на родителей исподлобья. Он ждёт ответа.
- Убедился?
- Да, моя чудная жёнушка. Он и впрямь подрос. Теперь у меня нет
никаких сомнений, - шёпотом проговорил, обратившись весь к своей разлюбезной половине, дон Паоло. Так он поступал лишь тогда, когда не знал, что предпринять дальше… Его физия просто имела чудесное сходство в эти минуты со сладкой пастилой. Такое сильное, что сеньора Розита не удержалась и чмокнула мужа в тёплую щёку, добавив:
- Да. Это неправильно… Оставлять ребёнка одного после кошмара.
- Конечно, не дело. Заберите меня отсюда поскорее. Так несносно видеть кошмары. Тем более, одному…
- Послушай меня, сынок, - погладив ребёнка по голове, проговорила сеньора Розита. - Я не буду утешать тебя словами о том, что ты уже взрослый. Это не так. Ты – ребёнок. Любимый и долгожданный. Но не смотря на это…
И тут… донья Розита посмотрела на мужа и пожала плечами. Впервые… Да, да. Представьте себе. Впервые… Донья Розита не знала, как утешить своего единственного и горячо любимого сына. Поэтому, не дождавшись ответа от дона Паоло, который также пожал плечами, она тихо проговорила:
- Сынок, понимаешь, мы тоже хотим спать, как и ты…
- И что мне делать? Ночевать одному? А если меня вновь посетит кошмар… Что же, опять кричать и устраивать переполох?
Валенсо жалобно посмотрел на родителей, а затем добавил обиженно:
- Вам всем на меня наплевать… Тогда зачем я родился? Чтобы вот так, проснуться ночью и услышать: «Мы хотим спать, и ты спи, даже если тебе приснился кошмар. Спи-посыпай, дорогой Валенсо, да ещё и один…»
Донья Розита перевела взгляд на окно. На подоконнике по-прежнему сидела Кошка. И тогда мать бедного мальчика, с которым случился непредвиденный кошмар, произнесла, хитро глянув на мужа:
- Мы оставим тебе Кошку. И ты не будешь один. А потом, почему ты так уверен, что тебе вновь приснится тот же самый сон? Ведь одинаковых снов не бывает…
- Да, да, сынок. Будь уверен, твоя добрейшая матушка абсолютна права: «Не бывает!» - поддержал жену дон Паоло, подмигнув заговорчески при этом.
Но Валенсо, похоже не собирался сдаваться. Он был твёрдо уверен в том, что если ему приснился кошмар ночью, значит тот же кошмар посетит его опять… Той же самой ночью. Стоит только закрыть глаза. И…
- Мама, папа! – громко заявил он снова. - Зачем я вам? Ведь вы спите вместе, и оттого вам не страшно по ночам. А я – всегда один… Ну, вот, разве что, теперь… С какой-то там Кошкой…
Родители переглянулись, вздохнули и развели руками. Слов у них уже не осталось. Действительно, как внушить ребёнку, что двух одинаковых кошмаров быть не может, а если он уснёт, то всего вероятнее, ему приснится только сон. Сон. И ничего больше…
Кошка хитро посмотрела на него, сощурила зелёные любопытные глаза и отвернулась к окошку. Она была малообщительна. С Неба за ними наблюдала полная Луна. И Кошка, похоже, увлеклась её разглядыванием.
- Вот, Вы видите, видите! Она вовсе на меня не смотрит. Я не нужен даже Кошке! - снова надул губы обиженный Валенсо и скрестил руки на груди, отвернувшись от родителей и дав понять, что не намерен так просто отменять своё решение.
- Подумать только… Да что такое ты говоришь, сынок! - всплеснула полными руками донна Розита. И посмотрела на мужа. Она всегда в затруднительных случаях так поступала. А этот и был именно такой.
- Не надо, Розита… Валенсо, послушай меня. Тебе приснился кошмар. Такое бывает. Никто не застрахован из людей от того, что его возьмёт и однажды посетит кошмар.
- И что мне теперь делать? Не спать, да? Или смотреть на Кошку, которая поглядывает не на меня вовсе, а на Луну?
- Хорошо, мой мальчик. Я дам тебе один добрый совет.
- Какой, папа?
- Ты должен успокоиться и лечь. И не думать ни о каком кошмаре. И потом… так поступают все порядочные мальчики. Иначе…
- Что – иначе?
- Они не будут расти.
- Ну… А если всё внутри меня не даёт мне успокоиться? Там всё клокочет и бурлит, например. Тогда, – как?
- Ты не дослушал меня, сынок. И поступил, между прочим, не вежливо…
- Прости, папа. Но почему ты мне не даёшь советы сразу? Обязательно надо, чтобы всё внутри меня клокотало, да?
- «Ах, какой несносный мальчишка», - сказал бы сейчас, наверняка, сеньор учитель. И нам с твоей мамой было бы обязательно немного стыдно.
И отец посмотрел на Валенсо чуточку более пристально, чем обычно. И Валенсо стало немного стыдно.
- Потому что я тебя всё время перебивал, да, папа?
- И поэтому тоже. И потому, что я не знал, в чём, собственно дело, и не мог сразу дать тебе совет. А теперь я его знаю. И потому скажу.
- А откуда берутся советы, папа?
- Они созревают внутри сын. И в подходящий момент очень даже оказываются кстати. Поэтому так важно их вовремя услышать. И ещё… Не менее важно, сынок, научиться слушать того, кто может дать тебе правильный совет.
- Это тебя и маму?
- Не обязательно… Твоим учителем может стать даже кошка.
- «Даже кошка», - произнёс Валенсо таким же голосом, как и отец.
- Ну, вот. Я очень рад, что ты успокоился. И не думаешь больше ни о каком кошмаре.
- Нет. Чуточку ещё думаю.
- Пусть так. Чуточка не считается… Хотя… Поэтому мы и не ушли с мамой, как видишь. Так вот, я с твоего разрешения продолжу…
- Да, папа.
Теперь голос Валенсо был бодрым. Он почти успокоился. Но желал дослушать мудрый совет отца. Отец подошёл к Валенсо и присел на край кровати. Он пригладил сыну волосы и заключил:
- Мальчики, чьи головы полны посторонних мыслей, обязательно увидят ночью кошмар. А если твоя голова полна светлыми и добрыми помыслами, которые утром ты с радостью воплотишь, то никакого кошмара ты и не увидишь вовсе…
- Правда, да, отец?
- Клянусь тебе, святой Магдалиной, - произнёс дон Паоло, прикрыв глаза и с удовольствием перекрестившись. Он был верным католиком. А Валенсо, как и отец, по субботам посещал церковь. И знал, что святая Магдалина помогает всегда. Только следует её очень попросить. Валенсо как-то однажды загадал заветное желание, которое никогда и ни за что не должно было сбыться… А оно сбылось. Вот, кто такая святая Магдалина! Поэтому, при упоминании доном Паоло этого доброго имени, у ребёнка появилась на лице счастливая улыбка.
- Хорошо, я буду спать один.
- Не один. В комнате останется Кошка. И потом, не забывай о покровительнице…
- Святая Магдалина! Как же я могу забыть, отец? Спокойной ночи, мои дорогие родители!
- Спокойной ночи, милый, добрый сын Валенсо, - проговорила донья Розита, снова расплываясь в широчайшей улыбке и становясь похожей на полную Луну, которую в эту самую минуту преспокойно обозревала Кошка.
- И ещё, сынок… Никогда не следует никого обижать… Ты понял, надеюсь, о ком я?
- Да, папа… О Кошке.
Родители переглянулись и, теперь уже оба улыбаясь, осторожно прикрыли за собой дверь. До чутких ушей Валенсо донёсся их шёпот: «Растёт, мальчик». И удаляющиеся шаги…
Валенсо глянул на Кошку, которая по-прежнему сидела на окошке и разглядывала Луну. Она показалась ему величественной и важной. Кошка посмотрела на него ответно и вдруг произнесла: «Спи, Валенсо. Во сне ты растёшь, поэтому обязательно должен спать». Мальчик ни сколько не удивился. Он знал, что Кошка говорящая. Она не однажды с ним уже общалась. Но отвечать что-либо раздумал. К тому же, глаза сами собой стали слипаться. Валенсо повернулся к стенке и смежил веки. Уснул он быстро, с именем святой Магдалины на устах… Кошмар в ту ночь мальчику больше уже не снился.
Картинка из инета.