Почти весь остров Сааремаа Моонзундского архипелага был освобождён за пять дней Эстонским корпусом с другими частями Красной армии в ходе удачной морской десантной операции. Однако полуостров Сырве с усиленным фашистским гарнизоном и мощными оборонительными сооружениями, словно, гнойный кровоточащий аппендикс требовал серьёзного военно-хирургического вмешательства.
Спустя полтора месяца жестоких кровопролитных боёв 917-ый стрелковый полк от полного освобождения Эстонии от фашистских оккупантов отделяли всего шесть километров до южной оконечности побережья, омываемой водами Балтийского моря, и одна тёмная осенняя ночь. Со средины октября в 917-ом полку воевал разведчик Николай во взводе пешей разведки.
Со зловещим воем проносились в ночном небе над головой разведчика Коли снаряды «Катюш», выделяясь неповторимым звучанием в общем хоре артиллерийской подготовки. Как можно сильнее к земле прижимался Николай, оглушённый близкими взрывами, прячась в небольшой ложбинке под нагромождением камней и валунов. Наконец адская стряпня бога войны — артиллерии закончилась, и шустрый наблюдатель-разведчик отправился к немецким позициям, чтобы увидеть результаты.
Каково же было удивление разведчика, подобравшегося к фашистским окопам, блиндажам и дзотами, совершенно не пострадавшим от нашей артподготовки, когда там не обнаружил немецких солдат. Лишь вдоль траншей по натянутой проволоке бегали крупные овчарки, шум от их лая и от бряцания подвешенных пустых консервных банок постепенно начал доходить до сознания оглушённого разведчика.
Осторожно преодолев опустевшие фашистские позиции, боец Коля быстро достиг перепаханного луга и перемолотого перелеска взрывами снарядов от «Катюш» и артиллерии. Во рту ощущался привкус железа, а все остальные ночные запахи природы подавляла едкая гарь, и вокруг ничего живого. Только сквозь темень проступали остовы чадящей брошенной техники в свете догорающих ящиков из-под боеприпасов, трупов врагов или их останков нигде обнаружено не было.
— Значит, наша артиллерия и «Катюши» отработали впустую, — отметил для себя опытный разведчик, по сложной кривой обойдя изувеченную местность.
Через полчаса разведчик Николай обнаружил по всему побережью скопление войск противника, пытавшихся переправиться на катерах, лодках и плотах на военные и транспортные корабли немецкого флота. Несколько десантных барж стояли вблизи от берега, а в предрассветном сумраке вдали, ближе к горизонту просматривались силуэты фашистских крейсеров…
Обратная дорога назад показалась короче, последовал доклад командиру полка о результатах разведки.
— Молодец, разведчик! И быстро справился один, без помощника, и вести хорошие принёс. А сможешь, сынок, полк провести так же быстро к побережью, чтобы фашисты не успели сбежать в Курляндию? — по-отечески поинтересовался комполка.
— Так точно, товарищ полковник! Маршрут знаком, к рассвету будем на месте, — бодро ответил разведчик Коля.
Вскоре бывалый боец Николай, пробираясь уже знакомым маршрутом в полусотне метрах впереди вёл поредевший 917-ый полк в последний бой на эстонской земле, подавая условные знаки рукой: «остановиться» или «двигаться дальше». Спустя пятнадцать минут была преодолена брошенная немецкая оборона, а озлобленные голодные овчарки пристреляны.
Ещё двадцать минут, и позади изуродованная земля, с привкусом железа во рту и запахом гари, а за спинами бойцов стрелкового полка начали рваться крупнокалиберные снаряды корабельной артиллерии с фашистских крейсеров, пытаясь отсечь наступающие части Эстонского корпуса от удирающих немецких войск. Мощная флотская артиллерия напоследок хорошо обработала бывшие позиции 917-го стрелкового полка, а заодно и оставленные немецкие траншеи и блиндажи. Вот только чуток запоздала…
Через полчаса шустрый разведчик Коля вывел своих однополчан на побережье Балтики. Грянул скоротечный бой, под ураганным пулемётным и автоматным огнём несколько сотен фашистов остались лежать на травянисто-песчаном берегу и в воде. Кто-то попытался плыть в холодных волнах в сторону уходящих кораблей, но большинство немецких солдат с поднятыми руками, побросав оружие, стояли по колени или по пояс в воде и на берегу.
— Гитлер капут! Гитлер капут! — вразнобой кричали жалкие вояки, посиневшие от холода.
Перед уставшим красноармейцем Николаем развернулась панорама местного апокалипсиса: на балтийском побережье среди многочисленных воронок повсюду валялись изуродованные и обгоревшие трупы немецких солдат, убитых лошадей и брошенной техники, доносились стоны раненых и всё, что можно горело и чадило. Хорошо потрудились наши артиллерия и авиация, да и бойцы 917-го стрелкового полка внесли весомую лепту. Немногим фашистам удалось перебраться в Курляндию и продолжить сопротивление.
Не успел боец Коля присесть на уцелевший снарядный ящик, как к нему подошли писарь полка и штабной офицер, которые записали личные данные и короткий рассказ о ночной вылазке. По истечении двух недель разведчик Николай был награждён медалью «За отвагу», первой боевой наградой за два с половиной года фронтовых будней.
До конца войны оставалось почти пять месяцев или сто пятьдесят дней, 3600 часов или 2160000 бесконечно долгих мгновений между жизнью и смертью.
PRIBALTIEZ
P.S. Миниповесть опубликована в альманахе "Атланты", Москва-2015 год.