Папа пришел с фронта за полтора года до Победы. Он был тяжело ранен, контужен, и после госпиталя вернулся домой. Пришел он больной, на костылях и с огромной рыжей бородой. Они с фронтовыми друзьями договорились до Победы не бриться. И когда отец появился в доме, Женя-сынок очень боялся этого рыжего дядьку. Мама была несказано рада, что муж вернулся, хоть и весь раненый, больной, но живой.
Когда мама сказала папе, что беременна, он очень обрадовался. C маленьким сыночком, который родился без него, они все еще никак не могли привыкнуть друг к другу. А тут такая радостная новость - появится человечек, который объединит всех, и это конечно должна быть девочка, дочка, беленькая, похожая на отца. Папа даже не сомневался, что это буду я. Он молча отвернул на стене угол ковра, и маминой губной помадой написал - АННА. И все было решено, должна была родиться я, а не кто-нибудь другой.
Правда с рождением моим произошла неболшая заминка, но все закончилось хорошо. Родилась я в г.Ленинске-Кузнецком, в Сибири морозной зимней ночью, 28 декабря. Холодина ужасная, мороз больше 40 градусов, больница отапливалась плохо – ведь до весны оставалось еще 4 месяца, и до конца войны столько же. И когда маме принесли меня первый раз кормить, она меня не признала. Я ей сразу как-то не понравилась. Ей показалось, что я какая-то страшненькая. Женю она родила в родном селе, где жила, в больнице, гле работала, и родился он в октябре, когда еще не было холодно. Одним словом брат родился красивенький, бело-розовый. Его так и прозвали «зефиром». А я, видимо, в этой холодной больнице замерзла, посинела, да еще запеленали как-то небрежно, всю мордашку перекосили. В общем, когда мамочка увидела такую «красавицу», решила, что ей принесли чужого ребенка. А когда сняла с головки платочек и увидела, что этот ребенок еще и лысый, то сказала, что пусть вернут ее ребенка - чужого она кормить не будет.
С мамой в одной палате лежала молодая девица, она родила двух мальчиков-близнецов очень красивых – черноглазеньких, чернобровеньких, кудрявеньких. Родила она их от случайного еврея, который тут же сбежал.
И она предложила маме, мол давай махнем – ты мне свою лысую, а я тебе двух красивых жидят. Мне они всеравно не нужны. Я отсюда выйду и их в шурф брошу. (Это же Кузбасс – вокруг были шахты). Соглашайся, спасешь красавчиков. Бедная мамочка плачет, но меня не признает.
Врачи уже не знают, что делать, как мамашу убедить, что ребенок ее и его надо кормить. Решили найти отца этого ребенка, может он признает. Вызвали папу, надели на него больничный халат, бахилы и повели в детскую палату. Там стояло штук 20 кроваток с новорожденными детками. Больница была большая, и детей родилось сразу много. Вот папе и предложили походить, посмотреть на них, может он и признает свою дочку. И папа пошел ходить по рядам и рассматривать всех новоржденых детишек. Ходил-ходил, смотрел- смотрел, остановился возле одной и говорит - По-моему ЭТА. Развернули пеленки, а там у меня на ручке и на ножке браслетики и на них написано - «девочка и мамина фамилия».
Удивленные, радостные все побежали к мамаше – мол не сработало ее материнское чутье, не узнала она своего ребенка, а отец узнал.
Мама еще внимательно посмотрела на меня и поняла, почему я ей не понравилась – просто я была очень похожа на нее. Ведь женщины сами себе редко нравятся. Но пожилая нянечка успокоила мою мамочку – Подожди, уже черех месяц она у тебя будет красавицей, не переживай. И мама успокоилась и стала меня кормить.
Папа принес в больницу большой самодельный электрообогреватель. Его установили в детской палате. Все детки, в том числе и я, отогрелись, и я стала вполне хорошеньким ребенком. А папа с тех пор всегда гордо говорил – Это я тебя выбрал, можно сказать , я тебя родил. Ведь мать могла бы тех красивых еврейчиков вместо тебя взять.
Своей внучке Леночке (моей дочке) дед в шутку говорил – Скажи спасибо, что я твою мать выбрал, а то, если бы бабка тех близнецов взяла, вместо мамы и папы было бы у тебя три папы – Толик и еще 2 еврея.
Иногда и Толик жалеет, что мама не поменяла меня на тех близнецов, может они бы иной раз так не вредничали и не занудничали. Но я живу спокойно, знаю, что теперь уже меня никто ни на кого не поменяет.
Вот такую смешную байку про мое рождение уже 67 лет рассказывают в нашей семье. Уже и внучку Анечку пугают, что у нее могло быть не бабушка и дедушка, а 3 дедушки. А папа меня действительно всю жизнь очень любил, обожал и гордился. При случае говорил – Моя дочь, вся в меня!
7 марта 2012 г.
Карловы Вары
А.Вершкова