20.12.13
Мое сладострастие и безумие отзываются тугой, гулкой, натянутой струной. Этот тяжелый звук будто бы отдает привкусом железа, и если запах можно было распробовать на вкус, то несомненно этот привкус оказался бы мерзким, горьким, после которого сплевывают и еще долго запивают водой, стараясь забыть. Это мой вкус отношения к самой себе, к внутренностям, которые, кажется, должны были уже покрыться известью и желчью, если и вовсе не разъесться до основания, но иначе, я не смогла бы продолжать жить, а я существую и все еще пытаюсь распознать на вкус все краски спектра. Тактильное ощущение вкуса, было бы намного правдоподобнее, чем запах, по-крайне мере, ему я доверяю больше. И если бы я только сохранила все свои вкусовые рецепторы прежде, чем увлеклась это привычкой - сигаретами - возможно, я ощущала бы пространство вокруг гораздо четче, чем плаваю вот в такой вязкой атмосфере, совершенно полуслепая, продвигаясь в дурмане, лишенная возможности не то что вдохнуть, а даже выдохнуть. Если представить с чем это сравнимо, то пожалуй, вот: я стою почти на самом краю обрыва, в моем поле зрения картина достойная всех пейзажей Куинджи, и мое оцепенение, некая дань Времени и Пространству, наливается во мне еще большим свинцом, отвоевывая клетку за клеткой. Раскинуть руки и думать только о том, как ужасен этот душераздирающий ветер с вершин гор. Не обернуться назад, даже не пытаться, поддаться страху и смотреть вперед, глядеть и глядеть на что-то сильное, глубокое, мудрое, чем ты сам, невольно ощущать себя самым беспомощным слабаком, пылью, песчинкой, грязью на сильном, могущественном теле старика. Кто сказал, что человек - это самое разумное существо? Леденящий ветер передает эхом сдавленный смешок от гор.
------
4.02.14
Держит Машенька свой отточенный камень, гранита кусок, рассматривает с каждой стороны. Билась, шлифовала, сглаживала и вот, посмотрите, - идеальная форма шара. Маша вертит его в руках, скептически оглядывает, тут зубами грызанет, там языком выбоины искать будет, не верит, что смогла, что это того чего и добивалась. Бога не слушает, от близких отмахивается.
- Да что вы такое говорите? Как это: "все хорошо"? Нет, так не бывает.
Со вздохом Машенька берет наждачную бумагу и шлифует, уменьшает, совершенствует творение свое, и до того момента, пока от него не останется лишь долбанное ничего.
-----
21.01.14
Это твое "нет, я же с них эти самые колготки стягивал" заставляет рисовать в голове сцену, как ты, совершенно уверенный, смешной, с лукавцой в глазах, сдираешь с них одежды мятые, порванные, разбросанные позже по всей квартире. Чертовски хорош, до чего же хорош. Какой тут смысл в ревности, когда хочется приближать к себе только для того, чтобы насладиться видом беспечного миловидного юнца. Счастлив, как черт, хорош как акапелла в ненастье, наглец поболе власти, и узкий лоб, и ямка над губами отпечатались на корке головного мозга. Я бы, скрестив руки, стояла у сцены и наблюдала за всеми этими девицами, скачущими вокруг, да и слушала твои сладостные увещания для них. Даже, если ты посмотришь прямо в мои глаза, без своего обычного притворства, я не смогу выдавить из себя: "Хватит." Солнце заливает наши лица багряной пеленой.