Давно известно такое понятие, как «ложные друзья переводчика». То есть, слова, которые в иностранном языке звучат или пишутся почти так же, как в родном, и явно одного происхождения, а потому переводчик ленится заглянуть в словарь – и получает конфуз. Потому что на самом деле эти слова, хотя действительно имеют некий единый этимологический корень, но означают совершенно разные вещи в разных языках.
Как например, closet (шкаф, буфет) в английском – и «клозет» в русском. Хотя понятно, что в обоих языках оно происходит из французского, и нынешнее русское значение – возникло вследствие эвфемистичного употребления во имя благопристойности.
Подобно тому, как ранее это случилось со словом «туалет». Но для него-то разделение смыслов произошло ещё во французском, поэтому и русский, и английский унаследовали оба значения, а вот клозет означает уборную – только в русском. Скажешь по-английски, что у тебя унитаз in the closet – удивятся. И наоборот: переведёшь на русский «он составил чашки в клозет» - тоже получится странновато.
Но списки этих пресловутых «ложных друзей переводчика» - составляются давно и пополняются регулярно, поэтому наша заметка – не о них.
О более тонком, с позволения сказать, случае, когда слова в русском и английском, по смыслу, означают, в общем-то, одно и то же. Но вот стилистические границы применения – очень сильно различаются.
Что я имею в виду? Я имею в виду, что есть слова, относящиеся сугубо к неформальному, разговорному стилю. Называть ли его «сленгом», и во всех ли случаях, - это вопрос академический, но факт, что такие слова не принято употреблять в писанине, претендующей на респектабельность.
Скажем, встретить в искусствоведческом эссе фразу вроде “Raphael was a cool artist” – по меньшей мере станет сюрпризом. Потому что вряд ли могло иметься в виду, что Рафаэль был «прохладным» художником, а когда нет – остаётся «клёвым художником». И в слове cool, в этом значении, нет ничего ругательного, а сейчас уж и ничего специфически молодёжного, его могут и бабушки употреблять, но – не в искусствоведческих эссе, всё же (если это не какое-то «контркультурное», намеренно провокационное эссе).
С другой стороны, есть слова, относящиеся к книжному стилю, которые, напротив, не употребляются в повседневном непринуждённом общении (хотя, как правило, известны мало-мальски образованному носителю языка).
В чём бывает сложность? В том, что, по некой иронии судьбы, некоторые(!) слова в английском, ранее относившиеся исключительно к литературному стилю, и даже высокопарному слогу – нынче не просто используются в разговорной речи, а используются очень широко и, бывает, весьма эмоционально.
Если не знать этих слов, то, как я не раз наблюдал, у соотечественников, прежде изучавших английский в школе, случается некоторый культурный шок, когда они слышат слово, относящееся, по их мнению, к высокопарной стилистике, – из уст какого-то нетрезвого уличного гопника. Это их путает и даже пугает.
Что первое приходит на ум? Пожалуй, слово “awesome” (звучит: Осам). Когда-то – оно было очень таким торжественным. Буквально – «внушающий благоговейный трепет». Или – «грандиозный», «величественный». И так вот по сию пору его воспринимают иные отличники наших спецшкол.
На самом деле, где-то годов с шестидесятых, наверное, в современном американском (а теперь и во всех прочих версиях английского) слово awesome сделалось общеупотребительным и совершенно неформальным, разговорным. Сказать его может кто угодно, и выражает оно – высшее одобрение. «Круто! Классно! Улёт!»
Впрочем, рискну себя поправить: в наше время, наверное, уже трудно представить себе российского школьника, отвисающего на Ютъюбе, почитывающего комменты от буржуинов, и не уразумевшего, что awesome – давно утратило свой «сакральный» словарный смысл (скорее, школьник мог и не подозревать о таковом).
Хотя в моё время (да, я старик, мне тридцать восемь), когда я учился в спецшколе, – это бывало непривычно даже для учителей. Они поправляли: «Наверное, так всё-таки нельзя говорить, awesome, про кинокомедию. Как-то не вяжется. Это же не египетские пирамиды какие-нибудь».
И они были хорошие специалисты (насколько это было возможно тогда в СССР). Начитанные, грамотные. Но они – не знали, как говорят люди на улицах. И не имели возможности смотреть фильмы в оригинале. А я, будучи мажором, имея дома видюшник и Батю-профессора, который ездил в загранку и привозил кассеты, - располагал такой редкой возможностью.
Впрочем, не хочу рисоваться: на самом деле, и я тогда был совершенно дремуч в актуальной разговорной лексике. Фильмы фильмами – но кое-что стало и для меня открытием, когда впервые побывал в Штатах уже в середине девяностых.
Поэтому, в дополнение к уже помянутому awesome, решил составить краткий списочек слов, которые вроде бы литературные, изначально, – но очень употребимы в английском (американском, по крайней мере) просторечье. И естественно, когда эти слова употребляются легко и непринуждённо, мимоходно-обиходно – их нельзя переводить на русский по сугубо словарному соответствию.
В действительности, словари зачастую вообще не дают представления о том, какие английские слова стали общеупотребительными, а какие – по-прежнему зарезервированы для «литературного» стиля.
Этот нюанс – поясню на втором примере.
Вот вы хотите узнать, как сказать по-английски «потрясающе, бесподобно». Заглянув в словарь, вы получите список, где есть слова astonishing, amazing, astounding. И это всё верно.
Но какое из них выделяется?
Выделяется – amazing.
Потому что этимологически – это было когда-то «вычурное» слово. Оно происходит от maze, «лабиринт», то есть, вот так вот «умопомрачительно, головоломно» - но данная этимология не имеет никакого отношения к современному употреблению amazing.
Оно же, употребление, таково, что сказать amazing – может кто угодно. И профессор, и поддатый грузчик. И это будет совершенно естественно в обоих случаях. И значение – близко к awesome. Ну, может, не так восторженно – а вот с лёгким налётом философичности в эспертной оценке чего-то прекрасного.
Но вот если пьяный грузчик скажет astounding или astonishing – коллеги не то что пальцем у виска покрутят, но малость озадачатся. Да никак, среди нас скрытый эстет нарисовался? Ибо это – по-прежнему довольно книжные слова, не имеющее широкого употребления в разговорной речи. А amazing – имеет. Оно – самое ходовое из подобных, с большим отрывом.
Замечу при этом, когда amazing применяется к людям, подразумевается, как правило, не природная внешность, а либо деятельность, либо, по крайней мере, одежда.
- Как тебе моя игра на фортепьяно?
- Amazing!
Или:
- Как тебе моё новое платье?
- You look absolutely amazing!
Но вот про красивую девочку в купальнике на пляже – вряд ли скажут amazing. Не то, что воспрещается, но для высокой оценки именно телесной конструкции, - гораздо уместнее применить другое некогда литературное, а ныне разговорное слово. Gorgeous.
Да, есть, конечно, общее beautiful, а есть специфическое sex appeal (откуда пошло «сексапильный» в русском, хотя в разговорном английском оно сейчас почти не используется), есть hot, и есть миллион сленгизмов, но когда хотят подчеркнуть чьё-то физическое совершенство и сексуальную привлекательность, выразить свой восторг и при этом не получить пощёчину, - говорят gorgeous. Для обоих полов (при том, что, скажем, handsome – только для парней). Gorgeous – самый, наверное, универсальный и безопасный вариант.
С другими литературными словами, выражающими восхищение, следует быть поаккуратнее.
Помню, один парень, желая быть учтивым, сказал американской барышне “You look delicious” – и она немного озадачилась. Стала соображать, нет ли здесь каких-то намёков на желание употребить её в пищу или ещё какая вольность (притом, что слово eat применительно к барышне имеет совершенно определённое значение в английском).
А он ничего такого не имел в виду (вернее, не хотел подать виду слишком откровенно при первом знакомстве) – он просто хорошо знал французский, и для него delicieux – выражение восхищения в самом широком спектре.
Но происходящее от него английское delicious – в разговорной речи однозначно имеет смысл «очень вкусно». И это, замечу, самый естественный способ непринуждённо, но вежливо похвалить чью-то стряпню. Можно, конечно, использовать «стандартное» слово, tasty, но, полагаю, хозяйка будет немного разочарована. Она, потрудившись у плиты, – рассчитывает, всё же, на “It was delicious”. И в этом сейчас не усматривается никакой вычурности и претенциозности, это обычное, расхожее выражение, означающее: «Было очень вкусно».
Но как сказать, что нечто показалось вам не в общем смысле «восхитительным-изумительным», и не гастрономически вкусным, а конкретно – умопомрачительно смешным?
Можно, конечно, сказать funny. Хотя следует иметь в виду, что в современном американском примерно на равных соседствуют два значения funny. Первое – действительно «смешной, забавный», второе – «странный, подозрительный». И, скажем, “I feel funny” – будет значить не «мне смешно», а «мне как-то не по себе, как-то не здоровится». И “I feel something funny about this” – означает «Здесь чувствуется нечто подозрительное, какой-то подвох» (На чём, естественно, ловилось бессчётное множество гениальных отечественных кинопереводчиков).
Ну и вероятно, чтобы уйти от этой двусмысленности funny в кратких комментариях, – на сцену выплыло некогда сугубо книжное слово hilarious. Которое сейчас стало более чем общеупотребительным, и всегда означает «уморительно, офигенно смешно», с доброжелательной, положительной коннотацией.
Как говорят, когда коннотация, напротив, отрицательная, типа: «Это просто смешно!» (В значении: «Это даже не смешно!»)?
Здесь используется другое довольно-таки книжное слово – ridiculous (да, естественно, все слова с этим суффиксом ous – они французского происхождения, а потому когда-то были великосветскими и книжными).
Любой словарь скажет вам, что это слово переводится как «нелепый», «смехотворный», и близко к нему по значению – ludicrous.
Близко – да не совсем. В чём разница? В том, что “This is ludicrous!” – скажет какой-нибудь дипломат или профессор или топовый бизнесмен, выпускник Гарварда. А “This is ridiculous!” – запросто может сказать любая чернокожая домохозяйка в пылу ссоры. Когда вовсе не подбирает слова, но вот ridiculous – для неё очень естественное слово. Привычное. И это, конечно, не значит, что слово ridiculous как-то понизилось стилистически, и что его не может употребить дипломат или профессор. Это значит лишь, что оно сделалось гораздо более употребимым, в том числе – в «уличной» неформальной речи.
Ну и вот когда переводят “This is ridiculous!” в устах полуграмотной какой-то взбалмошной тётки как «Это нелепо!», - боюсь, тут мы имеем дело с непониманием стилистических нюансов как в английском, так и в русском.
Нет, в русском не принято «в простоте» говорить «Это нелепо!» И даже «Это абсурд какой-то!» - тоже мимо. Что говорят простые американцы, выкрикивая в запале “This is ridiculous!” – по-русски означало бы «Да чушь собачья!» Что-то вроде.
Ещё меня умиляет – как у нас переводят следующее слово из списка. Disgusting.
“This is disgusting!” – говорит десятилетний мальчик, коснувшись стены пещеры, прорытой гигантскими муравьями-пришельцами, и ощутив на пальцах некую противную слизь.
Как переводится? Ну конечно, по словарю. «Это омерзительно!»
Кто, блин, говорит в России в таких случаях «Это омерзительно»? Говорят: «Какая гадость!» (самое общее).
Но в английском некогда книжное, «претенциозное» слово disgusting – расширилось до совершенно обиходного «гадость, бяка!» И его использует кто угодно, не задумываясь. В каких-то случаях, оно, конечно, и может переводиться как «это омерзительно», но уж не в случае, когда ребёнок измазался в чём-то неприятном, и высказывается автоматически. Тут уж «Вот ведь блин!» - и то вернее будет, чем «Это омерзительно!».
Близкое к disgusting по значению, и ещё более неожиданное для многих компатриотов словечко – Gross.
Честно признаюсь, я не знал его, когда впервые приехал в Штаты, сопровождая груз некоторых изделий удмуртского производства для наших друзей из одной правозащитной организации в Мичигане.
Но вот когда, в их лагере на природе, мы изрядно отпраздновали знакомство и сделку, один парень, перебрав, хотел, было, удалиться в лес, но, при попытке встать, проблевался прямо на месте.
У него была уважительная причина: он хотел доказать, на спор, что может перепить любого русского, но ему не повезло, потому что вместо «любого» - единственным русским там оказался я, а у меня был слишком большой опыт в подобного рода состязаниях. И я проходил профессиональную тренировку на предмет того, как пить и не пьянеть.
Ну и конечно, блевотину его тотчас закопали, но Викки, очаровательная такая негритяночка, помощница шерифа, заделавшаяся кем-то вроде посредника между мной и прочей тусовкой, покачала головой и сказала ему, со смешком:
“Man, that was gross”.
Парень-то ничего не ответил, но я озадачился.
Стал у неё уточнять, откуда идёт это gross (поскольку общий-то смысл был понятен).
Она, нахмурившись, предположила, что, вероятно, идёт это от gross offense. То есть – «крупное, тяжкое, значительное, грубое нарушение (закона)». Но употребляется вот так – когда кто-то делает что-то disgusting.
В этом, насколько понимаю, и есть различие между gross и disgusting. Первое – подразумевает омерзительное поведение человека, второе – само восприятие чего-то омерзительного, будь то поведение человека или явление природы (включая – слизь на стенах пещеры, прорытой муравьями-мутантами, вознамерившимися захватить Землю).
То есть, gross говорят – когда есть кого осуждать за это неприятное поведение. А disgusting – в общем случае, даже когда осуждать вроде бы некого, ставить на вид некому, но ты просто оцениваешь и выражаешь своё впечатление от какой-то гадости. Хотя можно предположить, что и про собачье дерьмо, если вляпался в него, можно сказать “Gross!” А можно – и “Awesome!” В саркастическом, конечно, смысле.
И в любом случае, вот все эти слова – они не возникли в просторечье, они изначально «книжные» были, но – вошли в широкое употребление. В очень широкое. И в этом – их «сюрпризность». В том, что словари их по-прежнему расценивают как сугубо литературные, наравне с другими подобными, а на самом деле – их может сказать кто угодно, безо всякой претензии на литературность и учёность. Абсолютно естественным образом.
И ещё одно такое словечко добавлю, чья специфика употребления различается в русском и английском.
Ignorant. Буквально – «невежественный».
В русском его употребление – подразумевает всё-таки претензию на некий выше среднего культурный уровень. «Вы невежа, сударь!» «Ваше невежество не знает границ!» «Вы абсолютно невежественны в данном вопросе».
Человек, употребляющий слово «невежество», «невежественный» в русском – может быть, на самом деле, и дурак, но – с претензией на образованность и с некоторым «базисом» под такую претензию. Гоповатая школота – вряд ли скажет: «Вы невежественны». Скорее: «Ты дурак и нихера не знаешь».
А в английском (американском) – слово ignorant сплошь и рядом употребляется именно гоповатой школотой, и кем угодно вообще. Это стало расхожим словечком, благодаря… вероятно, благодаря убеждённости, что все беды происходят от ignorance (что отчасти верно), и стоит убедить школьников, что они больше не являются ignorant – как всё расцветёт и запахнет (а вот это уже наивная вера!).
Поэтому приходится иногда слышать: “You know, you’re fucking ignorant! What do you mean, stealing your purse is bad? You must be ignorant to say this kind of crap, man! Do you know, how much purses you, folks, have stolen from us? You’re ignorant! You don’t know, you don’t care. Because you’re ignorant!”
На этом месте, выведя этого негритёнка за шкирку из отеля, где в вестибюле он пытался свистнуть у тебя кошелёк, даёшь ему пинка с напутствием:
“You’re fucking right! I don’t care. And now – get lost!”
Ах, если б можно было так поступить разом со всеми левыми, пытающимися обосновать грабёж граждан тем, что они, граждане, якобы “are ignorant”! Бог с ними, с пацанами-воришками, но вот если б так можно было поступить со всяким политиканом, убеждающим тебя, что нужно платить дань ворам и грабителям, и ему, как посреднику, а иначе – ты есть ignorant.
Ну да не будем о политике. Эта статья – о специфике словоупотребления. О тех случаях, когда некогда очень «возвышенное» слово – становится расхожим, часто звучащим в разговорной речи.
И это, конечно, далеко не полный список здесь, - но вот что пришло на ум. Те случаи, где я успел отметить, на собственном ли опыте, на чужом ли, - какие-то проблемы, возникающие вследствие неожиданной широты употребления «литературных» слов.
Если кому-то мои наблюдения будут полезны – рад был оказаться полезен.