Из бесед с крестной дочерью...
Жил-был цветок. Он вырос на опушке леса, у подножья высокой горы. Позади него шелестел листвой и звенел птичьими трелями лес, а впереди до самого горизонта простиралась холмистая долина в восхитительном благоуханном уборе разнотравья. Но как ни всматривался цветочек в лики своих близких и дальних соседей, ни одного похожего на себя найти не мог.
- Белоснежка – берёзка, - поднимая переливчатые лепестки, как-то раз попросил он соседку, - тебе видно так далеко! Посмотри, нет ли где родного мне цветочка? Я всех вас очень люблю, и всё-таки иногда мне бывает почему-то так грустно. Непонятное чувство переполняет меня. Мне кажется, во мне есть ещё другая любовь, такая, которую можно отдать только кому-то одному, особенно родному… Если бы я мог его найти!
Береза внимательно осмотрела цветущие луга, вглядываясь в каждое синее, фиолетовое и лиловое пятнышко, и с грустным шелестом разлетелись в стороны её лёгкие ветви:
- Нет, малыш, - со вздохом отвечала она, - такого, как ты, я не вижу.
- Что ж, - отвечал цветочек, - может быть, надо ещё подождать? Не будем грустить! Хотите, друзья, я спою вам свою песню лета?
Ведь тебе известно, конечно, что у каждой самой маленькой травки, так же как и у любого дерева и куста, есть своя летняя песня?
Всё затихало вокруг, когда наш цветочек начинал петь свою. Увы, нам не расслышать голос цветка, но веяние дивного аромата, нежные переливы сиреневых и синих оттенков на причудливо распускающихся лепестках заворожили бы и тебя.
Но на этот раз песня радости, вздрогнув, оборвалась. В лесу загудела земля, затрещал бурелом, взорвался оглушительный крик:
- Идите сюда, здесь родник!
На опушку выбежали люди.
Природа замерла, пытаясь понять, друзья это или враги. Но вскоре с облегченьем вздохнула. Эти не собирались вытаптывать траву, рубить живые деревья и убивать цветы. Они просто сели возле ручья, достали бутерброды и стали запивать их родниковой водой.
Цветочек тоже облегчённо вздохнул и приподнял увенчанную переливчатой короной головку.
- Смотрите, какой цветок! – воскликнула девушка.
И протянула руку. Цветочек затрепетал.
- Не рви! – удержал её руку сосед. – Пусть растёт. Видишь же: редкий цветок.
Девушка пожала плечами:
- Хорошо, хорошо, пусть растёт. И пробормотала, когда сосед отвернулся и заговорил с другими, - так я и оставила такой экземпляр для гербария! Ничего, вечером вернусь.
Цветочек задрожал от основания нежно-зелёного стебля до самой тоненькой золотистой тычинки. Но, хотя в долине не было ни ветерка, девушка не обратила на это внимания.
Однако это заметил другой её спутник, как раз подошедший взглянуть на «редкий цветок».
«Какое чуткое растение! – подумал он. – И красивое». И ему немедленно захотелось иметь такое у себя дома на подоконнике. Вроде домашнего животного, и выгуливать не требуется, - усмехнулся он. Всего-то только и надо, что опередить эту губительницу цветов!
Для этого он заявил, что стёр до крови ногу, и поэтому дальше не пойдёт, а немножко еще отдохнёт и потом сам потихоньку вернётся домой. Группа отправилась по намеченному маршруту, а Никита, едва они скрылись из виду, достал из кармана нож и принялся осторожно раскапывать землю на достаточно большом расстоянии от стебля цветка.
…….
Дома цветок прижился на удивление быстро. Собственно, он даже совсем не болел. Он был так благодарен своему спасителю, так сильно хотел отблагодарить его, что ни о каком недомогании не могло быть и речи. Очень скоро цветочек выпустил несколько новых побегов, и когда бутоны на них раскрылись, у Никиты захватило дух. Он даже представить себе не мог такой нежности и красоты! А цветочек был счастлив. Его любовь расцветала так же, как он сам. Он изо всех сил старался порадовать хозяина формой и красками своих лепестков, он источал тонкое благоухание и освежал воздух комнаты кислородом, трудясь хрупкими резными листочками, он наполнял весь дом невидимым светом и радостью своей обретённой любви…
Так прошло много лет. Из стройного юноши, любившего людей и походы, Никита превратился в упитанного седовласого человека, всему остальному предпочитающего уютное кресло и телевизор. Но по-прежнему стоял на его окне горшок со светло-зелёным кустиком, на котором время от времени распускались невиданные голубые цветы. Да, родная, я не ошиблась: прежних лилово-синих цветов уже не появлялось больше на нём, и каждый раз всё бледнее становился их цвет. И цветочек это знал и грустил: ведь Никита уже не радовался на них, как бывало прежде, и очень редко к нему подходил. Он почему-то не почувствовал до сих пор, что главное, что дарит ему цветок – не очарование причудливых переливчатых лепестков, не благоухание их, а свою любовь. То, что там, на опушке леса, понимала каждая травка, отчего-то за много лет так и не понял этот умный большой человек. «Что же будет, когда я перестану цвести? Мы разлучимся?!» - думал цветочек, и все его листики бледнели и трепетали так же, как некогда на опушке леса при мысли о смерти…
И настал этот день. Никита вернулся, обнимая цветочный горшок с ярко-красным огромным цветком, и водрузил его на подоконник, отодвинув локтем старый цветочек.
- Вот так, - сказал он, любуясь на новоприбывшего, - есть на что посмотреть. Надо украшать свою жизнь!
И выставил цветочек в подъезд, на окно возле лифта.
Там наутро я его и нашла. Он дрожал от ветра, холода и одиночества. И плакал. По бледно-зелёным листочкам стекали прозрачные капли, и никто никогда не докажет мне, что это была роса. Я принесла его в комнату, поставила на солнечный свет, немножечко полила. Молча посидела возле него. Что ещё я могла для него сделать? Предательство пережить нелегко.
Он долго болел, роняя листочки, но я усердно поливала его, пела тихие песни, и ждала…
Однажды зимней ночью за окном разыгралась буря. Ветер выл, и свистал, и бросал в дрожащие окна пригоршни снега. Я чувствовала себя совершенно больной, но, прежде чем лечь, вспомнила о бедном цветке и переставила его с холодного подоконника на мой ночной столик возле стакана с водой. Ночью я проснулась от невыносимой боли в висках. Даже встать за таблеткой не было сил. В темноте я на ощупь нашла стакан и отпила несколько глотков… Несмотря на боль, я почувствовала, что у воды необычный привкус, но натиск боли заставил забыть обо всём…
Утром я проснулась совершенно здоровой и свежей. С удивлением прислушалась к себе. Нет, этого просто быть не могло! Голова не болела, ничего не болело. А за содрогающимся окном по-прежнему завывал ураган. Но ведь я только выпила полстакана воды, - недоумевала я, - и взглянула на стакан. В нём ещё осталось немного воды, а на дне тихо лежал светло-зелёный листик. Я наклонилась – тонкий, свежий аромат поднимался от воды. Аромат цветка.
А цветочек стоял на столике рядом и улыбался каждым листочком. Он опять мог дарить свою любовь. Несколько новых счастливых побегов появилось за ночь.
Не подумай, что я не рассказала соседу, что он выбросил не простую, а целебную травку. Я сделала это в тот же день. Он меня вежливо выслушал и сказал, что не любит нецветущих цветов. Тогда я ушла.
Вот так мы с цветочком с тех пор и живём. Правда, он не цветёт, время цветения для него прошло. Но для меня это совершенно не важно. Главное, что он умеет любить.
А что больше любви?