- Почему ты не спишь?
- Не знаю, – он задержал дыхание, прислушиваясь к себе, но, не найдя ответа, коротко выдохнул. – Полнолуние.
- Становишься вампиром? - ее голос прозвучал насмешливо.
- Наверное, возраст. Уже никуда не нужно спешить, а спать не хочется.
- Хочешь сказать, что только в молодости ты мог урвать десять минут в метро. Заснуть стоя, держась за поручни в раскачивающемся вагоне, и проснуться на своей остановке. Потом пробежаться по эскалатору наверх и пройтись пешком до дома по ночному городу. За каждым окном была своя жизнь, и короткого взгляда было достаточно, чтобы разбудить воображение.
- Да, - не отрывая взгляда от залитого лунным светом вида за окном, меланхолично произнес он. – Теперь мне и заглядывать в окна не надо. Так все знаю.
- Например.
- У всех свои проблемы и они важнее судеб мира. Сын не сделал уроки и не хочет идти в школу, дочь забеременела и бросает институт, у брата лопнул бизнес, сестре не дали обещанную должность, а самого подставили конкуренты. До остального нет дела.
- Ну, не всем же бежать на майдан.
- Может, потому и бегут, что поняли это раньше меня. Хотят что-то изменить.
- А ты уже не хочешь? – она умела задеть его за живое.
- Скорее, не верю в то, что после такой заварушки всем сразу станет лучше. Десяток наверху пересядут в другие кресла, а остальным нужно будет убирать мусор и отстраиваться заново. Старую песню «на майдане возле церкви революция идёт» пели не раз.
- Значит, не зря семья и любовь главное в жизни.
- Наверное, - нехотя согласился он, все еще стараясь рассмотреть что-то в лунном пейзаже за окном. – Но меня не покидает чувство, что я не успел или не смог сделать главного. Не выполнил предназначения.
- И каково же оно?
- Честно говоря, последнее время все чаще об этом задумываюсь. Ну, зачем-то я появился здесь! На свете немало случайностей, но должно же быть что-то главное. Не хаос все это создал, а чей-то разум. Иначе зачем?
Он резко замолчал, словно испугался этого вопроса, на который так и не нашел ответ. И теперь, в эту лунную ночь, пытался разглядеть подсказку в том таинственном пейзаже за окном. Взглянуть на мир и на себя в ином свете.
Мелькнула шальная мысль, что темный мир вампиров и оборотней не так уж плох. В знакомых контурах деревьев и зданий ему открывалось нечто новое, более хрупкое и незримое ранее. Прежде он слышал о тонких мирах, но только теперь смог понять, как они могут выглядеть. Похоже, один такой мир приоткрыл перед ним завесу. Вернее – безмолвный краешек ее.
В ночной тишине лунный свет давал возможность проникнуть вглубь знакомых предметов и строений. Он словно раздвигал руками полупрозрачные покровы, проникая все дальше в неизвестную прежде суть. Она не пугала, а манила к себе.
- А ты любил по-настоящему? – неожиданно спросила она.
- Да, - хрипло откликнулся он.
- Меня?
- Конечно, кого же еще.
Он обернулся, чтобы поцеловать ее в подтверждение своих слов и удивленно застыл. Она тихо спала, привычно подсунув ладони под край подушки. В лунном свете была такой же, как двадцать лет назад.
- Спишь? – едва прошептал он.
- Ты еще не понял, с кем разговаривал? – до боли знакомый голос опять звучал насмешливо. – Твой настойчивый вопрос так барабанил в двери, что мне позволили откликнуться.
Он ошалело присел на край кровати, пытаясь сообразить, что происходит.
- Ты пришел на землю, чтобы еще раз испытать любовь, - ее голос стал серьезнее. – Просто не помнишь, как просил об этом. И нам позволили еще раз пройти этот путь. И встречу, и первые объятия, и твои стихи… Во всех мирах так мало этой искренней привязанности, которую на земле называют любовью, что миллионы просто упиваются ею.
- Подглядывают, что ли? – хрипло вырвалось у него.
- О, не переноси людские пороки на остальные миры.
- Значит, ты – это ты?
- Да… - голос рассмеялся. – Размышляешь, как настоящий землянин. Ладно, спи, а то нашумел тут своими вопросами. И поцелуй … - голос замялся, - меня.