Шёл третий год войны, Великой и отечественной, а Эстонский стрелковый корпус находился в резерве. Работала только дальнобойная артиллерия, но для разведки всегда находилось дело: поиск и обнаружение целей на вражеской территории для повышения эффективности работы артиллеристов-дальнобойщиков.
Группа разведчиков из 328-ой отдельной разведроты возвращалась из успешного рейда по тылам противника. За несколько бессонных ночей люди окончательно вымотались, поэтому командир группы принял решение: линию фронта переходить ранним утром. Хорошо простреливаемый немцами участок ничейной территории разведчикам легче было преодолеть и остаться незамеченными с рассветным туманом. Вдобавок внимание вражеских часовых и дозоров в это время суток наиболее ослаблено.
Назначив старшим сержанта, командир отправил уставших разведчиков отдыхать в заранее присмотренное место, небольшую сухую полянку, плотно закрытую кустарником и мелколесьем с трёх сторон и отгороженную от лощины невысоким пригорком с густой травой, а сам отправился проверить подозрительный военный объект противника недалеко от основного маршрута. Прихватив с собой помощником менее уставшего опытного бойца, офицер-разведчик пообещал присоединиться к основной группе через два-три часа.
— Да, сегодня мне повезло в отличие от Кости, — подумал Николай, родом из Принаровья о приятеле, почти земляке из города Нарвы.
Спустя полчаса основная группа прибыла на такую долгожданную полянку, место ночлега, где наскоро перекусив, разведчики дружно провалились в тревожный сон. Сказалась усталость последних дней и непривычная тишина вблизи от передовой. Да и ночь вокруг — «хоть выколи глаза».
Непонятно, сколько прошло времени, уж точно менее двух часов, но Николай сквозь сон услышал, как прибыли сотоварищи-разведчики и завалились спать между крепко спящими бойцами.
— Всего двое, а шуму, как от целого отделения солдат, — успел прогнать Коля назойливую мысль, возвращаясь к прерванному сновидению, тщательно закрывая голову капюшоном от мелкого дождя, а снилось что-то из детства летом в родной деревне на реке…
В очередной раз, глубоко нырнув и задержав дыхание, Коля, подросток двенадцати лет, быстро работая ногами, как ластами на спор старается нырнуть дальше деревенского приятеля. Интуитивно определив, что рекорд побит, выныривает и старается глубоко вдохнуть. Губы не разжимаются, а рука нащупывает чужую ладонь, крепко зажимающую рот — сон, перемешавшись с явью, с шёпотом друга Петра плавно сменился на тревожную действительность.
— Быстро дуй на пригорок, автомат в боевое положение, и контролируй окружающую местность. В случае подхода немцев открывай огонь на поражение, — на одном дыхании, едва слышно выдал боевой приказ друг Пётр, указав в нужную сторону. — Влипли по полной. Вокруг спящие фрицы.
Коля, разведчик второго года службы, подхватив только автомат, аккуратно ступая между спящими солдатами, своими и чужими, а попробуй, определи, где кто, моментально «взлетел на пригорок» под впечатлением увиденной чуть в стороне жуткой действительности. Разведчик похожий на земляка Костю зажал рот спящего солдата и ощупал голову под капюшоном, а через мгновение командир перерезал горло так и не очухавшемуся фашисту. Затем оба как тени переместились к следующему спящему бойцу.
Уняв дрожь в руках и коленях, и усмирив подступающую тошноту, разведчик Николай неподвижно лежал на мокрой траве и всматривался в темноту. Там буквально в сорока метрах продолжалась экзекуция, и доносился почти неслышный шорох от стремительно перемещающихся теней и только пару раз послышались едва различимые обрывочные стоны, скорее короткие всхлипывания.
Через пять минут, подав условный знак рукой, тихо подполз Пётр и вернул Коле небольшой рюкзак с его вещами.
— Ну, чего там? — шёпотом уточнил Николай у «братишки».
— Заканчивают… — коротко вымолвил Петя.
Ещё пять минут и всё было кончено. К двум друзьям подошли остальные разведчики, рассовывая по карманам мелкие трофеи: несколько наручных часов со светящимся циферблатом, компасы, перочинные ножи, фонарики и фляжки. Из продуктов у немцев ничего не было и документов никаких не нашли, кроме карты местности с пометками — значит, возвращались с нашей стороны, а были это диверсанты или разведчики, пусть штабные разбираются.
Об этом Николай узнал уже на нашей стороне и через сутки, когда земляк Костя предупредил, чтобы тот о ночном происшествии никому не болтал ни в роте, ни на стороне. Всего фашистов было больше десятка, и по версии командира: их всех обнаружили спящими, когда группа наших разведчиков в полном составе готовилась к последнему ночному переходу на нашу сторону.
— Слушай, а как вы с командиром поняли, что мы спим вперемешку с фрицами, когда из поиска вышли на место нашего привала, — поинтересовался разведчик Коля у земляка.
— А когда мы подошли, луна на несколько мгновений выглянула из-за туч, а вас спящих оказалось в три раза больше, а кто-то из бойцов по-немецки что-то пробормотал во сне. Тут мы сообразили, что в кромешной темноте немцы приняли наших разведчиков за своих солдат, а от усталости завалились спать, постаравшись не разбудить «своих», — изложил Константин версию недавних событий.
— Ну, тогда объясни, как ты с командиром нашим ребятам случайно горло не перерезали. Такая темень, что не разобрать, где свой, а где чужой, да и плащ-палатки похожи, а у двоих вообще немецкие, — спросил выходец из Принаровья.
— Так и командир сразу растерялся, тихо выругался и за голову схватился, не зная, что делать, да и я почесал бритую репу, а потом сообразил, что мы все, кроме лейтенанта обритые. Ему по штату можно причёску иметь, тем более девушка знакомая в соседней деревне, а нам время подошло стричься. Баня предстояла только через два дня, а ночью идти на ту сторону. Вот ротный старшина и посоветовал обрить головы, чтобы вшей с той стороны не притащить, тут и своих «зверей» хватает, — объяснил земляку Костя. — Мы, когда первого проверили, то у него волосы по длине оказались как у нашего лейтенанта, а из наших бойцов Пётр первым, а ты вторым оказался. Так что не дрейфь, землячок, прорвёмся. А это тебе от меня подарочек на память, часы со светящимся циферблатом, у меня точно такие же, — закончил короткий и вразумительный рассказ боевой товарищ, вручая швейцарские часы Коле, земляку и фронтовому приятелю.
Хорошо в двадцать лет быть на войне разведчиком и живым возвращаться с той стороны — им опять повезло.
До конца войны оставалось больше года, несколько десятков миллионов людей воюющих сторон были в неведении, кому предстояло погибнуть, пропасть без вести или стать инвалидом. Просто короткого солдатского счастья на всех не хватало.
Даже ангелы-хранители устают, когда кровь льётся ручьями и становятся обычными статистиками.
PRIBALTIEZ
P.S. Миниповесть опубликована в альманахе «Атланты», Москва – 2015 год.