Сергей ЖИРНОВ, политолог, публицист, политэмигрант (Франция),
бывший кадровый старший офицер нелегальной разведки КГБ СССР и СВР РФ
Международное олимпийское движение и политика.
Глава первая: Хитлер и Джугашвили.
Сочинская зимняя Олимпиада со всеми многочисленными, международными и внутри российскими скандалами, с ней связанными, в очередной раз придала актуальности вопросу о соотношении политики и большого спорта вообще, и олимпийского движения, в частности. И, заодно, о запредельном уровне коррупции не только самого путинского режима в России, но и таких «уважаемых» международных организаций как Международный олимпийский комитет (МОК).
Несмотря на формальные положения Олимпийской хартии и подчеркнуто нейтральную, пацифистскую идеологию основоположников идеи возрождения современных Олимпийских игр в начале ХХ века, в частности французского барона Пьера де Кубертена, современный большой спорт всегда был, остаётся и по-прежнему будет переплетён с политикой. Причём уровень этого переплетения регулярно, значительно и последовательно углубляется, начиная со вступления сталинского СССР в МОК в 1951 году и первого официального участия советской государственной команды в летних Олимпийских играх в Хельсинки в 1952 году.
Заметим, что МОК с 1920 по 1928 год демонстративно отказывался приглашать на возрождённые после Первой мировой войны Олимпийские игры команду Германии – как страны, так сказать, ответственной за глобальный военный конфликт. Это прямо противоречило олимпийскому духу и доказывало сильную политизацию олимпийского движения во все времена, несмотря на заявления об обратном руководства МОК. Да и советская Россия подвергалась после октябрьского большевистского переворота (революции) 1917 года такому же явно политическому остракизму. Поэтому вообще говорить о политической нейтральности международного спорта и олимпийского движения, по меньшей мере, глупо и антиисторично.
Но, конечно, исторически самым скандальным моментом современного олимпийского движения считаются летние Олимпийские игры в Берлине в 1936 году, потому что они состоялись уже после прихода к власти в Германии нацистов и начала расистской, откровенно юдофобской, антисемитской дискриминации в Третьем Райхе. Любопытно, однако, что фюрер немецкой нации Адольф Хитлер в то время вовсе не делал такую высокую ставку на Олимпийские игры, как все советские вожди после Сталина, включая Владимира Путина. Этому есть две причины, два объяснения.
Во-первых, глобальное видение мира, мировоззрение Хитлера. Его больше всего занимали не околоспортивные игрища, а мировое господство, которое могло быть достигнуто только с помощью войны. Он ставил всё на войну. А, следовательно, на армию, авиацию и флот, которые нуждались в миллионах здоровых и крепких солдат. Посему, немецкого вождя интересовал не большой спорт, являющийся уделом единиц, а физкультура и массовый спорт, обеспечивающие здоровье возрождавшейся германской нации, готовящейся воевать и покорять мир.
Во-вторых, Берлин был выбран столицей Олимпийских игр 1936 года ещё до победы нацистов на парламентских выборах и их прихода к власти. Таким образом, это международное мероприятие, досталось Хитлеру как бы в наследство от предшественников, от Ваймаровской республики. Он лично этих игр специально не добивался, как Брежнев или Путин. Так уж случилось, что их организация и проведение легли уже на плечи нового, нацистского режима.
Если бы международный бойкот игр в Берлине в 1936 году привёл бы к их отмене и переносу в Барселону, как того добивались его сторонники, Хитлер только вздохнул бы спокойнее. Они его, строго говоря, мало волновали.
Хитлеру помог соглашательский МОК и международные демагоги – всегдашние защитники (на словах) деполитизации олимпийского движения, позиция которых реально (на деле) приводит к обратному: к моральной поддержке диктатур разного рода путём предоставления им возможности отмывать свои кровавые руки в нейтральной водичке олимпийской символики.
МОКу, уже после Второй Мировой войны пришлось даже официально признать неправильность своей соглашательской и попустительской позиции в отношении нацистского режима и извиняться перед жертвами гитлеризма и войны.
Были на тогдашних Играх и захватывающие интриги, великие победы. В частности, связанные с личным успехом чернокожего атлета из США, который не только не побоялся приехать в расистский Райх, но и завоевал там несколько золотых медалей. Справедливости ради надо отметить, что расовая дискриминация и сегрегация цветного населения в США в то время мало, чем отличались от политики нацистов в Германии. Тёмнокожий легкоатлет из США Джесси Оуэнс, который завоевал 4 золотые медали: в беге на 100, 200 м, прыжках в длину и в составе эстафетной команды 4х100 м, стал настоящим героем берлинской Олимпиады. В трёх номерах программы он улучшил (в беге на 100 м повторил) олимпийские рекорды.
Но раз уж Берлин остался столицей Олимпийских игр в 1936 году, Хитлер не преминул этим воспользоваться в целях пропаганды своего режима. В чём, надо признать, весьма преуспел. Третий Райх продемонстрировал массовое шоу с военизированными парадами, железной дисциплиной и мощью арийских спортсменов, в которых угадывались будущие солдаты несокрушимых германских армий.
В берлинской Олимпиаде приняли участие 3963 спортсмена (в том числе 328 женщин) из 49 стран. Нацистская Германия добилась тогда весьма внушительной победы в общем зачёте по медалям – 89 медалей (33 золотые, 26 серебряных, 30 бронзовых). Вторыми по числу наград стали США: 56 медалей (24 золотые, 20 серебряных, 12 бронзовых). У команды фашистской Италии идейного соратника Хитлера – дуче Бенито Муссолини: 22 медали (8 золотых, 9 серебряных, 5 бронзовых).
Но самым большим моральным поражением человеческой цивилизации следует считать тот позорный факт, что сразу несколько сборных команд прошли на параде во время церемонии открытия Игр с поднятыми в нацистском приветствии руками, вольно или невольно, поддерживая, таким образом, человеконенавистнические идеи Адольфа Хитлера и его сообщников.
Нацистские «зиги» сделались банальностью и во время церемоний награждения атлетов, не только для немцев (что было объяснимо их национальной принадлежностью), но для спортсменов из многих других стран, официальных лиц и даже представителей МОК. Что на деле продемонстрировало их демагогию по поводу отделения политики от олимпийского движения.
В 1939 году Адольф Хитлер начнёт Вторую мировую войну, его спортсмены-олимпийцы наденут солдатские шинели и офицерскую форму, и ближайшая Олимпиада состоится уже только в 1948 году. Потому что намеченные на 1940 год Олимпийские игры в Японии не проводились. Под реальной угрозой бойкота Игр, японское правительство, начавшее агрессивную войну с соседями, само отказалось от проведения Олимпиады. Война полыхала по всему миру. Было не до олимпизма.
В берлинских Играх 1936 года не было и представителей СССР. Что тоже было неудивительно. Потому что видения олимпийского движения у австрийца Хитлера и грузина Джугашвили примерно совпадали. Да и мировоззрения их были тождественными – мировое господство. И цели его достижения аналогичными – война. Сталинский СССР тоже готовился к войне, к мировой революции. И ему тоже не очень были нужны слишком уж яркие, индивидуальные спортивные герои. Сталин делал похожую ставку на физкультуру и массовый спорт в стране, превращенной в один большой лагерь – военный и концентрационный.
Наши спортивные журналисты и историки обычно занимаются разбором своего куска истории как бы в безвоздушном пространстве, в космосе, на Луне, на планет Марс, в лабораторной пробирке. Они забывают, не замечают или делают вид, что не замечают главного. После Первой мировой войны, революции и гражданской войны у нас было выкошено несколько поколений здоровых мужчин. Миллионы погибли от голода, раскулачивания, чисток. Оставшееся, условно здоровое население было брошено Сталиным на ускоренную, авральную индустриализацию и коллективизацию. Народу было не до спорта и игр в олимпийской песочнице.
В 1936-1939 годах в сталинской диктатуре шли одна за другой волны массового террора. Джугашвили уничтожал старых большевиков-революционеров, истинных коммунистов, свято веривших в идеалы революции и коммунизма. Сталин уничтожал потом своих подручных-чекистов, чтобы свалить на них собственную вину за уничтожение старой ленинской большевистской гвардии. Сталин воевал с Финлядндией и Японией. Сталин готовился к войне с Германией. Ему было не до олимпийских игрушек.
Маховик ГУЛАГа работал на полную мощь, перемалывая в своём молохе миллионы наших потенциальных спортсменов-любителей, которые своим бесплатным рабским трудом отстраивали сталинскую мощь. Те же холёные морды при сталинской диктатуре, кто имел возможность жрать в два рта и силы заниматься спортом, получая высококалорийные спецпайки – чекисты Ежова и Берии, садисты и палачи, «спортсмены-профессионалы» – на Лубянке накачивали мускулы, в поте лица выбивая ложные показания и самооговоры у потенциальных спортсменов-любителей: «врагов народа», «вредителей» и «шпионов». Огромная армия откормленных чекистов охраняла на Архипелаге ГУЛАГе миллионы тех, кто мог бы защищать честь сталинской диктатуры в спортивных сражениях. Вот почему Джугашвили было тогда не до олимпийских игрушек.
Кроме того, в то время место в МОК ещё Российской империи прочно занимал представитель белоэмигрантских кругов, князь Урусов. И для Сталина международное олимпийское движение было империалистическим, дореволюционным порождением, отрыжкой старого мира. Тем более, что империалистический МОК долго отказывался признавать советскую Россию и сталинский СССР.
Вообще Сталина не очень интересовали «чужие», «классово чуждые» международные организации, когда у него в руках был классово близкий инструмент Коминтерна – Третьего (коммунистического) Интернационала. И буржуазный пацифизм, и буржуазная аполитичность совершенно не встраивались в революционные теории и идеологию классовой войны не на жизнь, а на смерть. Поэтому Сталин даже и не пытался особо провести представителя СССР в МОК. Вот почему советские атлеты не участвовали в олимпийском движении почти до самой смерти совкового тирана.
Только после Второй мировой войны, из которой сталинский режим вышел морально укреплённым, отец народов постепенно изменил свою позицию. В то время разгоралась «холодная война» между двумя системами, и международные организации, созданные при активном участии СССР, в частности ООН, изменили мировые и сталинские ориентиры. Спорт становился новой ареной идеологического соревнования двух непримиримых систем – сублимацией войны. Укрепившийся после войны сталинский режим постепенно занял активную, даже агрессивную позицию в олимпийском вопросе.
Исчезли и старые формальные преграды. Белоэмигрантские организации на Западе были или физически разгромлены с помощью провокаций, вербовок и терактов ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ, или скомпрометированы своим коллаборационизмом с фашистами и давно потеряли былое моральное превосходство над коммунистическим СССР, теперь числившимся спасителем мира от фашисткой чумы, победителем над Третьим Райхом. Некому и незачем уже было реально оспаривать официальное право сталинских представителей занять кресла в Лозанне, в швейцарской штаб-квартире МОК.
Кроме того, после Второй мировой войны в СССР стала реально развиваться внешнеполитическая разведка (до этого реально отсутствовавшая, о чём мы подробно рассказывали в статье «Что шпионы из Ясенева празднуют 20 декабря?»), которая начала активно использовать в качестве прикрытия шпионской деятельности многочисленные появившиеся и развивающиеся международные организации.
Международное олимпийское движение тут не стало исключением. Рыцари плаща и кинжала с Лубянки с готовностью надели дипломатические фраки и олимпийские спортивные костюмы, позволявшие им подпольно обделывать в Швейцарии свои тайные, грязные и преступные шпионские делишки, прикидываясь статусом «спортсменов», «международных спортивных функционеров» и «борцов за мир».
Сталинский СССР, ещё даже не будучи членом МОК, был в 1946 году официально приглашён уже на первые Олимпийские игры, возрожденные после Второй мировой войны – в 1948 году в Лондоне. В отличие от команд Германии и Японии, которые считались ответственными за войну. Что наглядно демонстрировало явный политический подход к играм самого МОК.
Обычно журналисты и историки, описывающие историю международного олимпийского движения объясняют выжидательную позицию Сталина его тактическими расчётами. Джугашвили-де считал преждевременным вступление СССР в олимпийскую семью сразу после войны, и в 1948 году на лондонскую летнюю Олимпиаду прислал лишь наблюдателей. Якобы, чтобы сравнить уровень спортивных результатов советских спортсменов с результатами участников из других стран. По мнению генералиссимуса, стране, победившей во Второй мировой войне, не стоило ехать на Олимпийские игры, чтобы там проигрывать кому бы то ни было.
Наши спортивные журналисты и историки постоянно занимаются рассмотрением своего куска истории как бы в безвоздушном пространстве, в пробирке. Они забывают главное. Страна лежала в руинах после войны. Снова было выкошено несколько поколений здоровых мужчин. Дети снова голодали. Им было не до спорта и игрушек в олимпийской песочнице. Нужно было проявлять героизм не в спортивных залах и на стадионах, а восстанавливая разрушенное хозяйство.
Кроме того, после окончания Второй мировой войны в сталинском СССР вновь начались массовые репрессии, по-новому раскручивался маховик ГУЛАГа. Миллионы наших потенциальных спортсменов-любителей, в том числе из числа солдат и офицеров Красной армии – победительницы в баталиях отнюдь не спортивных, уже снова сидели в сталинских лагерях.
Те же холёные морды при сталинской диктатуре, кто имел возможность жрать в два рта и имел силы заниматься спортом, получая высококалорийные спецпайки – чекисты Берии и Абакумова, спортсмены-профессионалы – на Лубянке накачивали мускулы, в поте лица выбивая ложные показания и самооговоры у потенциальных спортсменов-любителей, «врагов народа», «вредителей» и «шпионов». Огромная армия откормленных чекистов охраняла на Архипелаге ГУЛАГе миллионы тех, кто мог бы защищать честь сталинской диктатуры в спортивных сражениях. Вот почему Сталину снова было тогда не до олимпийских игрушек.
Да и сам МОК занимался, по своему обычаю, не на словах, а на деле политикой – в том числе и в угоду диктатору Сталину. Вместо того, чтобы морально поддержать народы Германии и Японии, тоже пострадавшие и освобождённые от военной и фашистской диктатуры, дать им возможность присоединиться к международному олимпийскому движению, стать нормальными странами, международные олимпийские функционеры из Лозанны занимались их политическим бойкотом, что противоречило, и не впервые, Олимпийской Хартии.
Лишь спустя 6 лет после окончания Второй мировой войны, на Венской сессии 7-9 мая 1951 года МОК признал Национальные олимпийские комитеты побеждённых стран-агрессоров – Японии и Федеративной Республики Германии (ФРГ). Одновременно со страной победительницей сталинским СССР, страной сталинского ГУЛАГа. Однако МОКу тогда так и не удалось разрешить чисто политическую проблему участия в Олимпиаде команды второй части разделённой надвое Германии – социалистической ГДР.
В 1952 году Советский Союз принял участие в играх летней Олимпиады в Хельсинки, но на зимние игры в Норвегию наша команда не поехала. Сталин исходил из того, что главное – победа. А подготовка наших спортсменов в зимних видах спорта в то время ещё оставляла желать лучшего: чекисты слишком зажрались и ожирели для видов спорта, где нужно быстро бегать на лыжах или коньках, а бывшие зэки из лагерей и новое молодое поколение по-прежнему недоедали и были физически слабы.
Любопытно, что привыкший к всеобщему одобрению внутри страны самых своих идиотских решений, самодур Сталин сделал совершенно немыслимую, нелогичную, абсурдную попытку предложить Международному Олимпийскому комитету включить в программу зимних игр летние виды спорта - бокс, штангу, гимнастику и тяжелую атлетику. В этих дисциплинах наши спортсмены (читай – чекисты с накаченными в лубянских подвалах мускулами) имели шанс на победу. Но такой сталинский «хитрый ход», «финт ушами» даже у сговорчивых лозаннских спортивных функционеров не прошёл. Они ответили, что летняя Олимпиада состоится всего через шесть месяцев – вот туда и следует направить этих «атлетов».
Была и другая причина нашего неучастия в зимней Олимпиаде 1952 года в Осло, столице Норвегии. Советское идеологическое, политическое руководство и особенно сталинские карательные «органы» были крайне озабочены тем потенциально опасным фактом, что советской сборной и командам социалистических стран придётся проживать в олимпийской деревне совместно с представителями «загнивающего» капиталистического мира, где их будет трудно контролировать чекистам-контрразведчикам, назначенным в руководство и сопровождение сталинских спортивных делегаций.
В Хельсинки, по нашему требованию, представители СССР и его сателлитов были размещены в своего рода гетто, мини-ГУЛАГе, мини-лагере, в нескольких километрах от олимпийской деревни, отдельно от всех остальных спортсменов.
Уже после смерти Сталина и даже во время так называемой «хрущёвской оттепели» идеологическое и политическое противостояние на фоне Олимпийских игр стало принимать угрожающие масштабы. Крайне сложная ситуация в Международном олимпийском движении сложилась накануне Олимпийских игр 1956 года в Мельбурне – в результате ввода советских войск в Венгрию для вооружённого подавления демократических выступлений венгерского народа против существовавшего там авторитарного просоветского режима.
Любопытно, что это был первый бойкот Олимпиады, к которому имел отношение Юрий Андропов, будущий хозяин Лубянки и генсек, работавший в ту пору послом СССР в Будапеште, принимавший самое активное участие в подавлении венгерского политического кризиса силами советских Вооружённых сил и КГБ. Рядом с ним находился в Будапеште и его верный слуга – Владимир Крючков, один из последующих идейных преемников Андропова в кресле председателя КГБ и члена Политбюро ЦК КПСС, мечтавший стать генсеком, но ставший только гэкэчепистом в августе 1991 года.
НОК Швейцарии выступил тогда с инициативой бойкота Олимпийских игр, если в них будет участвовать команда СССР. Но швейцарскому примеру последовали национальные олимпийские комитеты лишь Голландии, Испании, Ирака, Ливана и Тайваня, что не помешало 67 странам мира принять участие в австралийской Олимпиаде.
Однако самого большого взлёта и размаха использование международного олимпийского движения и большого спорта в решении политических, идеологических целей СССР достигло уже в брежневский период. Правильнее будет сказать – в андроповский период. Потому что именно и персонально Юрий Андропов сделал ставку на нагнетание международной напряженности с использованием большого спорта после того, как покинул пост секретаря ЦК КПСС на Старой площади и в мае 1967 года прочно уселся в председательское кресло в Большом Доме на площади Дзержинского в ранге кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС. И далее – уже в ранге генсека ЦК КПСС.
Но об этом мы поговорим, бог даст, уже в другой раз.
(Продолжение возможно последует…)
Франция, январь 2014 года.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ ЗАПРЕЩЁННУЮ ЦЕНЗУРОЙ НА ПРОЗЕ СТАТЬЮ:
http://jirnov-serguei.livejournal.com/20911.html
СОЧИ - НАДГРОБНАЯ ПЛИТА НА МОГИЛЕ ПОЛИТИЧЕСКИ МЁРТВОГО ПУТИНСКОГО РЕЖИМА. (часть 2)
http://jirnov-serguei.livejournal.com/20573.html
СОЧИ - НАДГРОБНАЯ ПЛИТА НА МОГИЛЕ ПОЛИТИЧЕСКИ МЁРТВОГО ПУТИНСКОГО РЕЖИМА. (часть 1)