Перебираясь с водосточной трубы на карниз, я думала о мести. Возможно, поэтому узкий выступ вдоль стены выглядел не опаснее бордюрного камня парковой дорожки. Я шагнула на него без страха, и лишь коснувшись балконной двери, почувствовала дрожь в коленях и слабость в похолодевших руках. Бессильно опускаясь на пол комнаты для гостей, я заметила одинокую фигуру на кровати. На четвереньках, сдерживая возбужденное дыхание, я подползла ближе. В постели, раскинувшись, спала женщина.
Еще бы! Что делают все счастливые люди в пять часов дурного январского утра, когда сырая мгла и не думает уступать место свету.
- Стерва, - шепнула я и сжала в руке охотничий нож, приобретенный накануне за кругленькую сумму.
Но не она была моей целью. Черная ткань горного костюма надежно скрывала движения в темноте. Тенью я проскользнула в коридор, ведущий в нашу спальню. Конечно, я сошла с ума, но видимо не до конца и не безвозвратно, потому что в глубине души тлел упрямый уголек, готовый вспыхнуть, отогреть рассудок и сердце и, запросто, помешать мне исполнить задуманное.
В спальне было темно. Опущенные жалюзи не пропускали свет уличных фонарей. Я нагнулась над кроватью, пытаясь угадать силуэт под одеялом, и ужаснулась. Кровать оказалась пуста. Планы рушились. Я стянула перчатку и погладила рукой прохладный шелк. Визгливая стерва не спала с ним в эту ночь, потому что его просто не было дома!
«Черт! Где же он?!» - я села на кровать и ударила кулаком по мягкому матрасу. Досада и ярость переполняли меня. Я чувствовала себя гранатой с вырванной чекой, и до взрыва оставались секунды. «Где же он? Где? Где?!». Эмоции оглушали, не давая возможности сосредоточиться. Я попробовала считать.
- Раз, два... Бум-Бам, - сорвалось с языка. Усмирить взрывную волну не получилось, и я начала заново. - Раз, два... Бум-бам...
«Именно так - бум-бам!» - подумала я, и как заклинание зашептала продолжение дурацкого стишка.
Бум-бам...
Бьет обида по зубам.
Добрый славный джентльмен
Захватил Лисицу в плен.
Бум-Бам…
Этажом ниже, в его кабинете раздался стук - что-то упало или было брошено на пол. Я подскочила: «Он дома! Конечно! Он торопится переоформить документы!».
Я упустила из виду, что кроме любви у нас были общие дела. Стерва, наверняка использует шанс обогатиться за мой счет. И судя по ее командным воплям, которые он почему-то терпит - за его тоже. Если он готов отдать ей все, значит, любит ее. Господи!
«Еще немного, Лисица, и кошмар для тебя закончится!» - вспомнила я и почувствовала себя абсолютно несчастной. Отчаяние вытолкнуло меня из спальни, навсегда заперев дверь в прошлое.
Спустившись по лестнице, я подошла к его кабинету. Мне не составило труда, в полной темноте отыскать ручку и бесшумно приоткрыть дверь. Узкая полоска света выпала в коридор. Георгий действительно был там. Меня затошнило и начало трясти. Нож норовил выскользнуть из ослабшей руки. Я обхватила рукоятку второй ладонью, чтобы удержать свое единственное смертельное оружие, стерла испарину со лба, выдохнула и с силой пнула ногою дверь.
Георгий стоял лицом ко мне - растерянный, бледный, немного взлохмаченный и в то же время - подтянутый, одетый не в халат или домашнюю одежду, а в один из лучших костюмов, какие имелись в его деловом гардеробе. На столе громоздился ворох бумаг. Папки, изъятые из сейфа, рядами лежали на полу. На окне стояла початая бутыль «Империала». На салфетке, зияя влажной раной, лежал темно-красный помидор, разрезанный на две половинки. «Это - знак», - мелькнула мысль. "Время пришло".
Георгий не двигался. Его глаза, синие, как Средиземное море, смотрели на меня, и в них не было злости или обиды. В них были внимание, жалость и любовь. Мой любимый мужчина, бросивший меня ради той, что мерзко посапывала в комнате для гостей, ничем не изменился внешне, ни одной черточкой лица, и даже едва уловимый запах туалетной воды был тот же самый - лучший аромат, созданный для мужчин парфюмерами Франции. Мне захотелось верить, что все происходящее сон - страшный, глупый, который вот-вот закончиться и забудется с первым лучом рассвета. И я испугалась. Еще немного, смелость оставит меня, и я, как несостоявшийся ниндзя, буду позорно выставлена за дверь - под смех его злобной пассии и вой полицейской сирены. «Нет» - прошептала я, и вздернула левый рукав к локтю.
Георгий, молча, не спуская с меня глаз, выдвинул ящик письменного стола и выложил на стол пистолет. Такого оборота я не ожидала. «Ну что же… Может, ты выстрелишь раньше» - подумала я и оголила вторую руку. Он взял пистолет и дослал патрон в патронник. В его глазах метнулось отчаяние.
«Жалеет, что стерва не увидит, как он убьет меня?» - решила я и шепнула пересохшими губами:
- Не переживай. Не успеешь.
На его бледном лице проступили красные пятна. Щелкнул предохранитель, и пистолет медленно поднялся к уровню груди.
- Мне все равно! Пусть кончится этот кошмар! - вскрикнула я, одновременно зажмурив глаза, и со всей силы полоснула клинком поперек вен. Прогремел выстрел. Не раскрывая глаз, я слабо взмахнула ножом второй раз. Отключился свет, потом звук и, наверное, моя жизнь.
Следующий день. Вечер.
- Доктор, в каком боксе у вас лежат русские придурки? Ne comprenez pas? Pardonnez. Я тоже вас не понимаю, но не машу руками. Я ищу русских. Russe! Russe! L'homme et la femme. Сюда? О! Понял, понял! Merci.
В палату вошел Емельян с букетиком крошечных фиалок.
- Это тебе, Алия, - улыбнулся он и кинул цветы на подушку около моей щеки. - Очень рад, что вы не убили друг друга. Как ты, Георгий?
- К счастью для Алии жив, - ответил мой любимый мужчина.
- Ты не улетел в Россию? - спросила я.
- И не думал, - он ухмыльнулся, подмигнув Георгию. - Я жаждал лицезреть участников финальной сцены! Прекрасная ведьма к вам уже приходила?
- Нет, - ответила я. - Емельян, почему ты не рассказал о ней в баре?
- Ой! - его лицо приняло страдальческое выражение. - Я не смыслю в гороскопах и не верю экстрасенсам. Они - шарлатаны.
- Зачем же ты привез Марию?
Емельян посмотрел на мою руку, обклеенную пластырем и на забинтованную руку Георгия, и удовлетворенно покачал головой.
- Прекрасно, у вас даже ранения в одинаковых местах! Вы точно созданы друг для друга. Левые руки, - загоготал он.
Георгий повернулся ко мне лицом и правой рукой подмял подушку к щеке:
- Привезти Марию попросил я, после того, как прочел персональный гороскоп. Заказал его ради забавы в Интернете. Я не поверил бы ни слову, но было предсказано, что если ты будешь далеко от меня, то измена с твоей стороны гарантирована. Так и случилось? - спросил он строго, обратившись ко мне.
- Нет. Да. Но это не измена! Я же…
- Я слышал! Особые обстоятельства! Достаточно! Не надо сейчас оправдываться... И было написано, что после измены в нашем доме будет совершено двойное убийство.
В глазах Емельяна отразилось изумленное любопытство. - Я испугался и разозлился, связался с пророчицей и поинтересовался об убийствах, и первое, что услышал от ее помощницы: «Госпожа Мария вывихнула ногу, но будет рада помочь и проведет необходимый обряд защиты, если вы обеспечите возможность посетить ваш дом». Уверен, она не имела понятия, где находится ее клиент.
- Так уж и не имела! - воскликнул Емельян. - Ловкая девица эта Машка, сочинила страшилку и поездка в Ниццу, в сопровождении фельдъегеря, обеспечена!
Я возмутилась.
- Слушай, Емельян, получишь звание почетного фельдшера-ветеринара - только не перебивай. После наркоза, в моей голове Рамштайн импровизирует, а я хочу узнать все.
- Отлично! - воскликнул Емельян. - Согласен на ветеринара! Но специализацию прошу по пушному звероводству. Георгий, отдашь мне свою лисицу? Я назову ее Долли, клонирую и сошью шубу будущей жене.
- Емельян! Долли была овцой! - я вытянула из-под головы подушку в голубой наволочке и запустила в неугомонного друга.
Георгий приподнялся на правом локте и подался корпусом на Емельяна.
- Все! Все! Больные успокойтесь! Расскажите лучше, что случилось в вашем доме ночью. - Он вернул подушку, заботливо подложив мне под голову, и сел на кровать рядом со мной.
- Не ночью, - поправила я. - В пять утра.
Георгий опять нахмурился, потянулся к нему, ткнул в бок и сам скривился от боли.
- Уйди с ее кровати, брат. Если она совратит и тебя, мне придется стать серийным убийцей. Я ей первой измены простить не могу, - интонация просьбы походила на угрозу, но Емельян кротко улыбнулся и послушно переместился на стул.
- Вообще-то, мы говорили о Марии. Или наркоз все еще шифрует память гениального брокера? - сказал, разглядывая светильники на потолке.
Георгий расслабился, улегся поудобнее, закинув ногу на ногу, как на пляжном лежаке, и, продолжил.
- Мария провела обряд. - Он бросил взгляд на Емельяна. - Ты хорошо разглядел ее костыль?
- Ага, - кивнул Емельян.
- А что с костылем не так? - не удержалась я.
- Пока ничего, - отмахнулся Георгий и продолжил. - Опираясь на него, она проковыляла со свечой по всем углам дома, обрызгала святой водой мебель, вещи в гардеробной, посуду, кабинет и даже потребовала открыть сейф и окропить папки с деловыми бумагами. При этом она регулярно падала, без видимой причины, и непрерывно шептала заклинания, а потом сунула мне в карман огарок вонючей свечи, уволоклась в гостиную и расселась смотреть на большом экране сопливые мелодрамы на русском языке. Не знаю, откуда они взялись в нашем доме, - он покосился на меня вопрошающе. Я отрицательно затрясла головой. - Похоже, у прорицательницы проблемы со слухом. Это была пытка! И если бы не ситуация, заложниками которой мы оказались, я бы выкинул ее из окна. Около полуночи, она все-таки отправилась спать, предварительно попросив меня не ложиться в эту ночь и убедив, что исполнила все необходимое. Остальное, - сказала она - воля звезд и предначертание свыше.
- Пред…на-черта… Какого черта вы тогда здесь оказались? Я был уверен, что этой красотке Машке, нельзя доверять ни на йоту. И я оказался прав! - Емельян хлопнул в ладоши и расплылся в довольной улыбке.
- Я тоже решил, что госпожа Мария просто надула меня, когда увидел Алию на пороге кабинета. Бедная моя девочка, растрепанная, в костюме для скалолазания с огромным ножом в дрожащих руках и безумным страхом в глазах. Я понял, что заклинания Марии не подействовали, убийства неизбежны и единственный выход в сложившейся ситуации - сократить количество трупов. У меня крыша съехала еще накануне, когда я узнал, что мой лучший друг Колька, наш сумасшедший Санта Клаус - любимец детей, баловень прокурорских жен, утешитель одиноких мамочек, этот бабский угодник! Твою мать! - Георгий покраснел от злости и возмущения. - Он затащил мою девочку в свою постель. Я готов был убить его, придушить собственными руками! Его – да! Но убить Алию - меня никто не сумел бы заставить. Взяв пистолет, я хотел опередить ее бросок, выстрелом себе в голову. Четное слово, мне было уже все равно. Я был живым трупом, который слегка прикопали, чтобы заставить участвовать в событии более страшном, чем измена глупой, но любимой женщины. - Георгий выдержал паузу, и внимательно посмотрел на меня.
«Глупая женщина» - он знал, что это цепляет меня, но в этот раз я не обиделась и не разозлилась.
В его глазах ночевало море - море грусти, готовое разлиться слезами, а я не знала, как помочь ему. Он так и не выслушал меня и не имел понятия, что в действительности случилось в России. Я могла высушить его слезы поцелуями, но предпочла отвернуться. Многие мужчины боятся выглядеть слабыми, Георгий был одним из них.
- Оказалось, мы запутались оба, - вздохнул он. - Я увидел кровь, фонтаном брызнувшую из ее руки, спонтанно сжал кулаки и, случайно, выстрелил в себя. Как пацан! Но я спас мою женщину. Я спас мою лисичку. Может быть, в тот момент, мы оба сошли с ума. А? Девочка моя…
- Милый, я так сильно люблю тебя, я не смогла бы жить без тебя, мой Джорджик. – Я сказала это искренне и заплакала. Море в его глазах посветлело. Мы протянули друг другу правые руки, соприкоснулись пальцами и захлюпали носами.
Емельян стал похож на рыжего попугайчика. Он склонил голову набок, приподнял брови и округлил глаза. Его пальцы выстукивали чечетку на спинке стула. А потом он, вдруг, захохотал.
- Это палата номер шесть, ребята! А вы оба чокнутые! Вы знаете это? Вы придурки! - Он ржал, как молодой конь, хватаясь то за живот, то за голову. Ему было смешно оттого, что он смотрел на нас – дураков, со стороны, и от того, что за тридцать два года своей беспокойной жизни еще не любил по настоящему.
На шум, в палату вбежала легкая, как стрекоза медсестра и залопотала, поочередно ощупывая Георгия и меня. Емельян не растерялся и нежно ощупал ее попку под розовым халатиком, получил пощечину и свалился со стула на пол, в припадке уже гомерического смеха. В этот момент дверь в палату опять открылась. Врач и полицейский хладнокровно перешагнули нашего друга, моментально утихшего, незаметного, свернувшегося калачиком на полу, словно хитрющий хозяйский кот, и обратились к Георгию с траурными лицами, полными соболезнования и понимания.
- Месье, ваш дом обокрали. Вы можете покинуть больницу, чтобы осмотреть имущество и встретиться с представителем страховой компании. - Объявил полицейский на великолепном русском языке. - Мы опросили даму - вашу соседку. Она утверждает, что, из своего окна, видела женщину, выбегающую из дверей дома к такси. В руках она держала чемоданы, как две капли воды походившие на ваши. Именно это сходство и заставило пожилую даму обратиться в полицию.
- Выбегающую с чемоданами? - переспросил Емельян, все еще лежа на полу.
Полицейский кивнул:
- Да, месье.
Теперь в палате заржал табун - два коня и звонкая молодая кобылка в моем лице.
Врач, полицейский и медсестра переглянулись.
- Russe! C'est russe!* – сказал полицейский, разводя руками. - C'est nouveau russe.*
* Русские. Это русские. Это новые русские.