Неразлучные мои подружки Маша и Мрявка, почувствовавшие, что я вернулась, когда я только еще подходила к двери, как по команде, вышли меня встречать. Синхронно потянулись, по очереди выгнули дугой гибкие спинки.
Изящная, угольно-черная, похожая на небольшую гибкую пантеру, с большим белым пятном на шее, желтоглазая Маша с беспокойством, подробно обнюхала мою шубку, сапожки, руку, – я погладила ее по мягкой шерстке – деликатно чихнула, покачала головой, и, как мне показалось, укоризненно посмотрела на меня. Я прочитала в ее глазах, услышала слова упрека: «Ну, вот где тебя носило столько времени, а? Скажи, где ты могла набрать такой отвратительный букет запахов? Что мне теперь с тобой делать?»
Да, вот уже в который раз я убедилась: животные бывают умнее людей, во всяком случае, многих, и уж, точно, отзывчивее. Они умеют быть благодарными.
Затем ласковая Маша, считавшая своей прямой обязанностью заботиться об укотяренных ею неразумных хозяевах, два-три раза искренне, ласково потерлась о мою ногу, несколько раз слегка боднула ее головой - и ничего не сказала: по характеру она хозяйственна и рассудительна, но не слишком общительна, сдержанна, молчалива, недоверчива, особенно к чужим.
Мрява, небольшая, очень пушистая трехцветная кошечка, с ангельским выражением мордочки (но отнюдь не ангельского нрава), с рыжими и черными пятнами, беспорядочно разбросанными на белой шерсти, уставилась на меня огромными, продолговатыми, поразительного виноградного цвета, нахальными кошачьими глазищами. Эта кошка сама назвала себя Мрявой еще в своем далеком босолапом кошачьем детстве: любую свою речь она всегда начинает со слова «Мря». Вот и теперь Мрявка одобрительно мрявкнула в знак приветствия: по характеру она любознательна, разговорчива и горласта, решительна, даже упряма и очень нетерпелива — полная противоположность Маши.
После исполнения обязательной программы кошачьего приветствия обе подружки, синхронно, деловито помахивая хвостами и размеренно покачивая боками — Маша, как обычно, следом за нахальной лидершей Мрявой, — отправились в столовую-кухню узнать, не готов ли их ужин.
Это была обязательная программа кошачьего приветствия — ритуал, который должен продемонстрировать хозяевам всю глубину кошачьей верности и любви, ритуал, который обязан состояться во что бы то ни стало, и нарушить его невозможно! Потом кошки немного посидели в столовой-кухне: Мрявка на диване, Маша на столе – ей это разрешалось. Ну, конечно, ведь кошки считают себя равноправными членами семьи. Время от времени они умильно поглядывали на меня, а самоуверенная Мрявка два-три раза произнесла свое вечное решительное «Мр-ря», что, конечно же, означало: «Кушать когда?» Но было еще рано, и кошки в ожидании ужина прилегли подремать, каждая на своем, раз и навсегда выбранном ими месте, время от времени поглядывая на недоверчивую красноухую черепашку, что живет в акватеррариуме. Та слезла со стеклянной полочки, где она грелась под теплыми лучами лампочки, притворяющейся солнцем, и прижалась в знак приветствия к стеклу своего жилища, высоко подняв над водой небольшую продолговатую голову и выпучив от радости глаза, точно пришитые черными нитками зеленые пуговки. Ну и конечно же, она тоже ждала свой ужин — чайную ложку крупного мотыля.
Вечер прошел спокойно, тихо, уютно.
© Лана Аллина
Отрывок из "Воронки бесконечности"
Эта миниатюра опубликована в Альманахе "Российский колокол", 2015, спецвыпуске "Тепло моей души". Электронную версию можно посмотреть по адресу:
http://ros-kolokol.ru/proza/ritual-otzyvchivyh-serdets.html
Фотография кошек-героинь миниатюры сделана автором