Комната болезненных наслаждений

Николай Рамирес
Мне больно. Мне очень больно. Мы живем в абсолютной утопии, прячась за маской благодеятели, когда наши поступки достойны лишь самых мерзких развратников, но не смотря на это, маски всегда могут повернуться своей правдивой стороной к человеку, и вселив в него тот мрачных страх - осознание всей пустоты ее владельца, заставить нас смириться с этим фактом. Но тогда получается, что все что нам остается - это повернуть маску ее праздничной стороной и наслаждаться тщеславной напыщенностью и "жестокостью во благо". А что если я не хочу мириться с этим миром? Я не хочу носить свою дурацкую маску, которая теснит мой разум, заставляя делать акцент на розовых ее перьях, умело скрывая мои кровавые слезы и приглушая мольбы?  Я не хочу застрять среди человеческих понятий морали - настолько низких, что даже самый скучный герой романа выбрал бы удавиться, чем жить по нему. Моя среда, мой идеал - комната с приглушенным светом и креслом. Окружив меня неким полукругом, в темноте проявлялись незнакомые мне лица, которые также носили маски - их собственные лица. Да, один из них держал кнут и при первом же сигнале оставил на моем теле рубец, заставляя юную кровь сочиться оттуда. Больно, но я счастлив, что это сделал не ряженый клоун, который лишь протянув мне пряник, мгновенно ударил бы меня по моим рукам, заставляя содрогнуться мой взор. Я не против того, чтобы их оружие показывалось из темноты, к тому же иногда это оружие может принести больше пользы чем злобы. Оно может воспитать, заставить любить и молчать от криков других. Они сами себя запирают - они мазохисты. Надеюсь, что однажды в темноте я разгляжу все более знакомые мне лицы, и особо буду горд я увидеть твое лицо, читатель, когда ты пожмешь руку своему палачу!