Скандинавские Саги. Поездки по Исландии и Фарерам

          Съездить в Исландию я хотел давно, но долгое время это не получалось. В основном из-за того, что никто не горел желанием составить мне компанию. Жена и дочь – создания теплолюбивые, и их пробивал озноб от одного взгляда на карту этой страны. Лететь же к северному полярному кругу одному было некомфортно – я не люблю путешествовать, как в очень больших компаниях, так и в одиночку. Да и мало ли, что может случиться при поездке по стране с плотностью населения чуть более трех человек на квадратный километр, основная масса которого, к тому же, проживает вокруг столицы? Так и откладывалась эта поездка из года в год, пока я не поставил семью перед свершившимся фактом – билеты куплены, все бронирования сделаны и, если мы не желаем потерять деньги, лететь придется! 
          Не могу сказать, что это известие сильно обрадовало жену и дочь, но скоро я заметил, что они принялись искать какие-то материалы о стране, куда им предстояло отправиться. Оказалось, что наши знания об Исландии весьма ограничены. Есть некий стандартный набор сведений, которыми владеют многие люди. Исландия – это остров в северной части Атлантического океана, расположенный примерно на полпути между Европой и Америкой. Открыли его норвежские викинги в IX веке, и с тех же пор стали заселять и осваивать. Никакого коренного населения до прихода норвежцев на острове не было. Исландцы гордятся одной из самых старых в мире демократий. Их первый парламент (альтинг) был созван в середине Х века. Еще мы знали, что у подавляющего большинства исландцев нет фамилий, а есть только имена и отчества. Если у человека, которого зовут, например, Сигурд Харальдсон, родятся сын и дочь, то первый будет Сигурдсон (по нашему - Сигурдович), а вторая – Сигурддоттир (Сигурдовна). Имена, которые этим детям дадут при рождении, станут основой для фамилий уже их детей. Поэтому фамилии исландцев – это, на самом деле, их отчества. Еще один пример. Полное имя известной исландской певицы и актрисы – Бьорк Гвюдмюндсдоттир. Это значит, что ее отца звали Гвюдмюндс. Так что, все очень просто. Сами островитяне объясняют сей факт врожденным стремлением к равенству – у них нет «знатных» фамилий. Из этого правила есть крайне редкие и особо оговоренные исключения, и для того, чтобы исландец получил наследуемую фамилию, необходимо чуть ли не специальное разрешение альтинга. Еще, пожалуй, многие люди вспомнят название вулкана Эйафьятлайокудль, который своим извержением весной 2010 года поставил на уши всю Европу. Ну, и, наверное, не все еще забыли, что в Рейкьявике в 1972 году состоялся исторический матч между Фишером и Спасским за мировую шахматную корону, а четырнадцатью годами позже не менее исторический саммит Горбачева и Рейгана. Я что-нибудь пропустил?

          РЕЙКЬЯВИК

          Полетели! Мы добирались с пересадкой в Копенгагене, потому что прямой рейс из Питера только должен был появиться. Кстати, визы в Исландию и на Фарерские острова надо получать в Датском посольстве. Вообще в Исландии действительна любая шенгенская виза, но у дочери она была просрочена. Свое посольство в Москве у Исландии есть, но всеми консульскими услугами, включая выдачу виз, для нее занимается Дания. Наверное, на правах бывшей метрополии. До Копенгагена мы добирались Скандинавскими авиалиниями (SAS), а до Исландии – национальным авиаперевозчиком этой страны – Ислэнд Эйр. Сразу скажу, что компания очень надежная, и три часа полета до острова прошли незаметно и очень комфортно. 
         И вот мы в Исландии. Основной международный аэропорт страны называется Кефлавик, но находится он не прямо в этом городе, а километрах в пятнадцати от него. До столицы из аэропорта около получаса езды – пригороды Рейкьявика начинаются где-то километров через сорок. Аэропорт небольшой, но вполне себе современный – в стиле «хайтек» с большим количеством стеклянных конструкций. Прилетающих рейсов не очень много, поэтому все формальности с прохождением паспортного контроля и получением багажа занимают мало времени. Чуть больше ушло на получение машины, и то потому, что компания Sixt размещается не в здании аэропорта, а отдельно. Пришлось ждать, когда за нами приедут. Кстати, об аренде автомобилей. В Исландии чувствуешь себя гораздо уверенней, если передвигаешься на полноприводных джипах. Дороги в стране очень хорошего качества, но в мае еще может идти снег, а передвигаться по высокогорным ледяным плато надежнее с полным приводом. И еще – бронировать автомобиль лучше через авиаперевозчика (Icelandair). Тогда он обходится минимум на четверть дешевле.             
          Первое впечатление от страны, куда я давно стремился, оказалось, мягко говоря, странным. Все помнят фильм Георгия Данелия «Кин-дза-дза»? Так вот – пейзаж Исландии от аэропорта и почти до самой столицы навевает мотивы этой ленты. Так и хотелось выйти из машины, ступить на бескрайнее поле из камней и застывшей вулканической лавы, на котором растет лишь мох, развести руками и сказать: «Ку! Привет из солнечной Исландии!» Именно так я и сделал, а в дальнейшем у меня была еще уйма возможностей повторить свое первое исландское выступление. Было не так холодно - наверное, два-три градуса выше нуля, но сильный холодный ветер с Атлантики превращал их, по крайней мере, в минус десять. В некотором отдалении слева, на побережье, показался и остался за спиной город Кефлавик, в честь которого назван аэропорт, и вот, наконец, появились первые растения – кустарники и карликовые березы. Это было явным признаком того, что мы подъехали к столице.
          В Рейкьявике и примыкающих к нему городах проживает большинство населения страны. Это – такой исландский вариант малоэтажного мегаполиса. Город очень красиво расположен вдоль глубокого фьорда, на другом берегу которого возвышается горная гряда с заснеженными вершинами. В хорошую солнечную погоду темно-синие воды фьорда очень живописно смотрятся на фоне белых шапок гор. Рейкьявик раскинулся на большой холмистой территории, и для городских улиц характерны постоянные спуски-подъемы. Нельзя сказать, что исландская столица утопает в зелени, но, по сравнению с пейзажем вдоль дороги от аэропорта, это – настоящий оазис, в котором растут не только кустарники. Ориентироваться в улицах Рейкьявика совсем несложно. Достаточно несколько раз промахнуться мимо нужного адреса и нарезать по городу пару лишних кругов, чтобы  смело устраиваться на работу в такси. Правда, довольно долго придется ездить исключительно по визуальной памяти, потому что выучить исландские названия районов и улиц Рейкьявика – задача, которая сможет ввести в ступор любого иностранца. Если он, конечно не из Норвегии (исландский язык – это современное звучание древненорвежского). 
          Я освоил улицы Рейкьявика буквально за первую пару часов пребывания в городе. Довольно быстро мы нашли гостиницу, в которой у нас были забронированы двухкомнатные апартаменты. Точнее – мы попали на нужную улицу и увидели соседние номера домов.  Я припарковался в ближайшем дворике (с чем в Исландии совсем нет проблем, так это с автомобильными пробками и парковкой), и пошел искать ресепшен. И тут меня ждала настоящая засада! Дом номер 28 на улице был, 32 – тоже, а 30-го не было! На всякий случай, я прошелся туда и обратно несколько раз и даже проверил на другой стороне.  Не нашел!  Поискал во дворах – опять нет! Тогда я зашел в кафе (дом 32) и поинтересовался у бармена за стойкой, где находится дом 30 или гостиница? Исландец вежливо пожал плечами и посоветовал: «Ищите, должна быть». Неприятно было и то, что дул холодный ветер, а я выскочил из машины в одном пиджаке, поскольку думал управиться за пару минут. Имелась, правда, одна зацепка – непонятно к чему относившаяся стеклянная дверь между домами. Рядом с ней был даже звонок, но на него никто не откликался. Я уж было собрался вернуться к машине и позвонить в гостиницу, как стеклянная дверь отворилась и на улицу вышла молодая пара. У нее удалось выяснить, что дом номер 30 и гостиница действительно находятся за этой дверью, но никакого ресепшена там нет. Несколько раз в день приезжает какой-нибудь менеджер, а постоянно никто не дежурит.  Он, кстати, только что уехал (как видно, пока я бегал по кафе и дворам), и вряд ли сегодня еще появится.
          Пришлось звонить по указанному в брони номеру. Спокойный женский голос объяснил мне, что у гостиницы несколько зданий в Рейкьявике, а офис – один, и через полчаса он закрывается. Благо, в Рейкьявике все недалеко! Я, хоть и заехал вначале опять не туда, все же успел. Зато после таких поисков, я стал почти свободно ориентироваться в городе. Наша гостиница была квартирного типа, что очень распространено в Исландии. Вместо завтрака у нас, как и положено в квартире, имелась отдельная кухня, так что готовить довелось жене. Но отсутствие гостиничных завтраков с лихвой компенсировалось идеальным центральным расположением, комфортом комнат, большим собранием фильмов, что особенно обрадовало дочь Маргариту, балконом, выходящим в тихий дворик, и – внимание! – несколькими большими деревьями, которые в этом дворике росли. Мне особенно нравилось выходить на этот балкон утром с чашкой кофе и смотреть, как на крышу дома напротив в одно и то же время забирается чей-то кот и лениво наблюдает за мной и пролетающими над ним воронами и чайками.
          Котов в Рейкьявике очень много, гораздо больше, чем собак. И совершенно нет бездомных! Это, несомненно, самые любимые домашние животные исландцев. По утрам, если нет дождя, они самостоятельно выбираются в город на прогулку, неспешно прохаживаются по тротуарам, а встречая знакомых, усаживаются напротив друг друга и воспитанным мяуканьем рассказывают последние кошачьи новости, совершенно не обращая внимания на людей. Исландские коты всегда хорошо вычесаны и носят ошейники с адресом. Не дай бог потеряются! А по выходным, когда просыпаются хозяева, кошачье племя любит выгуливать и их, важно шагая впереди на поводке.      
            В первый вечер в исландской столице мы сходили сначала в продуктовый магазин, чтобы запастись провизией для завтраков, а затем пошли ужинать в ресторан, который, как нам объяснили, считался одним из лучших в Рейкьявике. Столики в нем надо было заказывать заранее, но для нас это сделали со стойки найденного после долгих поисков ресепшена гостиницы.
          Исландские продуктовые магазины мало, чем отличаются от большинства своих скандинавских собратьев. Здесь можно купить все, что угодно, но цены кусаются. С немецкими, например, не говоря уж о южноафриканских, их даже сравнивать не стоит. И еще бросается в глаза большое количество незнакомых брендов. Здесь, как и во всей Скандинавии, очевидное предпочтение отдается «своим» производителям – финским, шведским, норвежским и датским. Ну, и конечно исландским. Кроме, как в Скандинавии, их продукцию нигде больше не встретишь, и поэтому приходится брать «понемножку разного», чтобы в дальнейшем останавливать выбор на том, что понравилось. Многие продукты из Скандинавии (рыба, печенье, консервы и т.д.) бывают очень вкусными, но, чтобы еще раз их попробовать, надо снова попасть в «их» супермаркеты. Нас особенно удивила местная молочная продукция. Она в Исландии оказалась своя и очень вкусная, а по цене не сильно отличалась от, скажем, немецкой. Хотя очевидно, что содержать скот и производить молоко в Исландии гораздо дороже, чем в Германии.         
          «Один из лучших» ресторанов Рейкьявика не произвел на нас особого впечатления. Ну, разве что, ценами, которые были даже выше московских! Широкий выбор мясных и рыбных блюд, хорошо приготовленных, но – ничего выдающегося. Особенно, когда есть, с чем сравнивать. И никаких блюд из селедки! Еще до поездки приходилось слышать, что приготовленная разными способами сельдь является чуть ли не национальным блюдом исландцев. Это – явное преувеличение! Конечно, эта рыба занимает достойное место в жизни островитян, но, как мне показалось, она уступает даже треске. Хотя, «тресковой столицы» в Исландии нет, а «селедочная» и «лобстерная» есть!  Но о них чуть позже. Что действительно поразило нас в ресторане, это – огромный выбор замечательных вин. Я и представить не мог, что обнаружу в одном месте в Рейкьявике и француза Гигаля, и немцев Хаага и Донхоффа, и новозеландский «Залив облаков», и многое другое. Правда, и цены были соответствующими. Произнеся знаменитое воробьяниновское «Однако!», мы остановили свой выбор на беспроигрышном сухом от Фрица Хаага, которое прекрасно сочетается с блюдами из рыбы. Когда в конце ужина нам принесли счет, мы решили, что в следующий раз будем питаться где-нибудь в другом месте.
          Первую половину следующего дня мы посвятили прогулкам по Рейкьявику. Погода была самая, что ни на есть, исландская – температура около нуля, солнечно и сильные порывы холодного ветра с Атлантики. Город небольшой, и двух-трех часов вполне достаточно, чтобы не торопясь обойти весь центр. Сказать, что Рейкьявик завораживает, наверное, нельзя, но он оставляет очень приятное впечатление. Милый такой, малоэтажный, по-домашнему уютный.   Высотных зданий здесь нет. Выше четырех - пяти   этажей островитяне почти не строят, и над городом безраздельно доминирует лютеранская Хатльгримскиркья – церковь, строительство которой шло почти сорок лет и, было завершено лишь в середине 1980-х. Поскольку расположена она на холме, то ее хорошо видно практически отовсюду в центре. В этом плане церковь является великолепным ориентиром. Исландцы часто именно по ней объясняют дорогу туристам: «Идите на церковь, и на полпути сверните направо.» Хотя подавляющее большинство местных жителей – лютеране, исландцам, как и большинству европейцев, свойственна веротерпимость. В столице есть большой католический собор, и даже планируется строительство православного храма (при почти полном отсутствии православного населения).          
          Вот чего в Рейкьявике много, так это российских флагов.  Мы нашли ракурсы, которые создают полную иллюзию господства наших знамен над столицей Исландии.  В центре города реют целых три огромных полотнища нашего триколора. По одному над каждым из трех отдельно стоящих зданий – особняками посольства и резиденции посла, а также над консульством,  которое очень напоминает школу или детский сад в московских новостройках. Вначале мы решили, что большой штат консульства необходим для обеспечения серьезного туристооборота, существующего между нашими странами. Но через несколько дней мы случайно столкнулись в Ледяной лагуне с сотрудниками российской дипмиссии в Рейкьявике, которые проехали четыреста километров, чтобы провести Первомай среди айсбергов. Почти все дипломаты с женами уместились в один микроавтобус! Судя по всему, плотность заселения российских дипломатических учреждений здесь еще меньше, чем средняя по стране! А в большом трехэтажном здании консульства, как я понял, вообще работают только два человека, которые спокойно справляются с не таким уж и большим потоком туристов. Даже не знаю, повезло им, или там с тоски помереть можно?    
            Но вернемся в Рейкьявик. Несмотря на древнюю историю, старинных памятников в городе немного. Его центр застроен двух- трехэтажными деревянными домами, наподобие старых финских дач, которые еще можно встретить в выборгском районе ленинградской области. Наверное, это неудивительно, учитывая влияние скандинавской культуры на оба народа. Вокруг многих частных домов имеются небольшие участки земли, на которых хозяева стараются посадить всевозможную растительность, выдерживающую местный климат и радующую глаз коротким исландским летом. У некоторых счастливчиков на таких участках растут по несколько высоких деревьев. В конце апреля ничего еще, конечно, не цвело, но кое-где можно было увидеть обледеневшие нарциссы. Они поверили обманчивому северному солнцу и распустились, а ночью их подстерегли заморозки.
           Есть, конечно, в центре Рейкьявика и большие каменные здания середины и конца позапрошлого века, можно увидеть и современные бизнес-центры из стекла и бетона. Но совсем старых строений нет. Исландцы объясняют это тем, что еще два столетия назад почти все население острова было крайне бедно, чтобы позволить себе каменные, или даже деревянные дома, и ютилось в утепленных землянках. В некоторых местах они еще сохранились, правда, уже в качестве музейных экспонатов.   
           И все-таки история, причем древняя, в исландской столице присутствует. В самом центре Рейкьявика, в какой-нибудь паре сотен метров от альтинга, находятся раскопки древнего поселения. Исландцы осторожно предполагают, что оно могло принадлежать  основателю Рейкьявика норвежскому викингу Ингольфуру Арнарсону, приплывшему в эти края около 870 года. Уверенности в этом ни у кого нет, но звучит красиво. Представляете, если бы в Москве археологи отрыли дом боярина Кучки, первого жителя нынешней российской столицы? Сам раскоп находится под проезжей частью одной из центральных улочек Рейкьявика, что лишь добавляет ему таинственности. Мы вначале никак не могли понять, чего это люди столпились на мостовой и смотрят куда-то вниз? Оказалось, что там, под стеклом находится то, что осталось от дома викинга. Между собой мы прозвали это место «входом в Вальгаллу», хотя это совершенно неправильно, потому что по скандинавским легендам она находилась на небесах, а не под землей.
          В центре Рейкьявика находится озеро Тьернин, на берегах которого  расположены многие важные здания исландской столицы – альтинг, мэрия, университет, старая лютеранская церковь. Это излюбленное место прогулок горожан. Сюда же в перерывах между заседаниями выходят, чтобы покормить уток и лебедей, или просто посидеть на скамейках и полюбоваться на водную гладь, депутаты городского и республиканского собраний. Каждый раз они видят стоящий на набережной небольшой памятник исландскому бюрократу – человек в костюме с кейсом, а вместо головы у него большой неотесанный квадратный камень. Этот монумент отражает отрицательное отношение островитян к бюрократии и служит постоянным напоминанием об этом всем чиновникам. Вот бы и нам такой памятник! Может, благодаря ему, Исландия является сегодня одной из наименее бюрократизированных и, соответственно, коррумпированных стран мира?    
          Вечером первого дня пребывания в Рейкьявике мы решили съездить в Голубую лагуну. Так, за неподражаемый небесно-голубой цвет, называются самые знаменитые термальные источники Исландии. Когда смотришь на Голубую лагуну, создается впечатление, что небо разбавили молоком. Она находится в часе езды от столицы в сторону международного аэропорта, и чтобы снова не проделывать весь путь через «планету Плюк», мы решили хоть часть пути проехать вдоль побережья. Здесь нас ждало новое открытие – жители Рейкьявика любят играть в гольф. Я не специалист в этой игре, но думаю, что точно попасть в лунку при сильных порывах океанского ветра, задача крайне сложная. А они попадают! Мы специально остановились посмотреть на «экстремальную» разновидность элитного спорта. Не знаю, есть ли поля для гольфа в Гренландии, но исландские, в любом случае, должны быть одними из самых северных в мире.            
          Кстати, о Гренландии. В Рейкьявике мы узнали, что из местного аэропорта  отправляются однодневные экскурсии в Гренландию. Лететь до нее всего один час. Утром вылетаешь, весь день тебя возят на разные экскурсии, а вечером – обратно в Рейкьявик. Для этого, правда, необходима отдельная датская виза. Так же, как и для Фарер. Эх, знать бы заранее! Обязательно слетали бы! А так, - у нас просто не оказалось «лишнего» дня.
          По пути к Голубой лагуне нам пришлось немножко поплутать по окрестностям Рейкьявика. Здесь самая густая сеть автомобильных дорог в стране и надо быть внимательным, чтобы не пропустить нужный  поворот. Собственно, в Исландии можно заблудиться только здесь. В любой другой части острова это проблематично. Есть главная дорога, которая окольцовывает Исландию, а от нее периодически идут ответвления к небольшим деревушкам или природным достопримечательностям. К тому же на всех трассах полно указателей. Потеряться практически невозможно! Исходя из этих соображений, навигатор мы заказывать не стали, но в этот раз он явно пригодился бы. Хотя, потеряться в Исландии, это не то же самое, что в континентальной Европе. Просто тратишь дополнительное время на поиск разворота, дорогу обратно… Когда мы заблудились в бескрайних лавовых полях, я вылез из машины и прокричал (все равно никто не услышит!) полюбившееся мне в Исландии приветствие: «Ку!» Полегчало, и поворот сразу отыскался!   
          Наконец, мы добрались. Голубая лагуна – фантастическое место! Накопившаяся усталость и раздражение снимаются, как по волшебству. Я не первый раз купался в геотермальных источниках, но местным особый шарм придает осознание того, что на воздухе может быть очень холодно. А в воде – тепло! Местами даже жарко. Внутри лагуны есть несколько источников горячей воды, и подплывать к ним совсем близко – опасно. Можно ошпариться! Хотя, люди здесь не плавают, а ходят, потому что лагуна – не глубокая. И еще все мажутся с ног до головы белой глиной, которая, говорят, особенно целебна. Можно вылезти из воды и зайти в сауну или паровую баню, постоять под массирующим каскадом или выпить у бортика, не поднимаясь на воздух, коктейль или пиво. Других развлечений здесь нет, но и этого вполне хватает, чтобы не скучать часа два.
          Геотермальные источники мы видели потом во многих местах Исландии. Это – природный дар скудному на другие ресурсы острову. С их помощью отапливается и снабжается электричеством почти вся страна. Некоторые местные счастливчики обладают даже собственными тепло- и энергоресурсами, находящимися у них на участках! Стоит где-нибудь в поле одинокий исландский домик, а у него перед окнами бьет небольшой гейзер и клубится пар от горячей воды. И никуда эти люди не переедут от своего счастья. Потому что главное на холодном острове – иметь собственный гейзер, дающий тепло!

          НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПАРК ТИНГВЕТЛИР И «ЗОЛОТОЕ КОЛЬЦО»

          Недалеко от столицы расположен самый большой и известный национальный парк острова – Тингветлир. Вначале я произносил это название так, как оно пишется – Пингвеллир (Pingvellir – правда, «Р» - руническое). Потом мне объяснили, что в Исландии часто – пишется одно, а читается совсем другое. Тингветлир - уникальное для Исландии место, как в геологическом, так и в историческом планах. Здесь сходятся две литосферные плиты – евразийская и североамериканская, причем место тектонического разлома (приношу извинения профессиональным геологам за возможную терминологическую безграмотность) выходит на поверхность земли. Как я понимаю, нигде в мире ничего подобного больше нет. Сюда в большом количестве возят туристов из Рейкьявика, где можно специально заказать даже дайверское погружение в местной речке и проплыть между двумя плитами. Выглядит «тингветлирский разлом» очень эффектно – две скалистые гряды и узкий проход между ними. Я слышал, как в этом месте любознательные японские туристы приставали к своему экскурсоводу: «Скажите, а где здесь граница между Европой и Америкой?» «Вы по ней идете, - объяснила, не вдаваясь в детали исландка. – Справа – Европа, слева – Америка.» «Надо же!» - Восхищенно зацокали языками японцы и принялись с удвоенной энергией фотографировать все вокруг.   
          Чтобы еще больше заинтриговать доверчивых туристов, гиды многозначительно намекают: «Если будет трясти, не бойтесь! Здесь так часто бывает.» Туристы из Азии сразу начинают бояться и теснее жаться друг к другу. Честно признаюсь, что никаких толчков и покачиваний мы не ощутили, но осознание того, что это вот-вот может произойти, что это – вполне обычное здесь явление, как-то придавало «тингветлирскому разлому» еще больше таинственности. Кстати, самостоятельные экскурсии по межконтинентальному разлому ничего не стоят. Среди исландцев пока не нашлось своего «Остапа Бендерсона», который взимал бы плату за разлом, чтобы тот «не очень разламывался».
          Помимо разлома, Тингветлир является священным для исландцев местом с точки зрения их истории. Именно здесь с середины X и до конца XVIII веков собиралось исландское вече (альтинг), прообраз парламента, пока его не прикрыли в 1798 году владевшие в ту пору островом датчане. На одну из скал разлома (сказать, на какую именно, сегодня никто не может) поднимался очередной оратор и выступал перед соплеменниками, прибывшими со всех концов Исландии. «Пленарные» заседания (они, по понятным причинам, проходили в теплое время года) могли длиться по несколько месяцев, перемежаясь поединками (когда альтинг не мог примирить враждующие стороны), торговлей, массовыми застольями, чтением новых и старых саг, и тому подобными событиями, представлявшими особую важность для древних исландцев. Потом все разъезжались по домам до следующего года, чтобы довести до своего рода судьбоносные решения. Современные исландцы считают, что пересечение знаковых геологических и исторических моментов в одном месте, было послано их стране провидением. Ведь, когда более тысячи лет назад в Тингветлире собрался первый альтинг, о тектоническом разломе никто и не подозревал. В 1944 году у тогдашних политических лидеров страны не было никаких сомнений в выборе места, где должна была быть объявлена независимость Исландии. Конечно – в Тингветлире! Так и было сделано в уже стоявшей здесь к тому времени церкви. А затем альтинг, как и положено, переехал в столицу.      
           Однако и сам по себе, без историко-геологических составляющих, национальный парк Тингветлир очень живописен. Здесь расположено самое большое естественное озеро Исландии, тут мы увидели настоящие заросли карликовых берез и непроходимые ельники. Можно сказать, настоящие исландские леса. По горизонту парк обрамляют заснеженные вершины  суровых исландских гор, некоторые из которых являются действующими вулканами. Самый большой из них – Гекла – тоже находится неподалеку. Прилететь в Исландию и не побывать здесь нельзя. Тингветлир того стоит!
          Совсем недалеко от Тингветлира находятся еще две национальные достопримечательности, отмеченные во всех путеводителях по Исландии. Это их Гейзер и водопад Гуллфосс. Сначала о Гейзере. Именно так – с большой буквы. Само это слово исландского происхождения, и местный Гейзер дал общее название для всех, ему  подобных проявлений природной активности. Сегодня многие путают Гейзер с его соседом (между ними меньше ста метров) Строккюром. Дело в том, что Гейзер очень ленив, и непредсказуем. У него нет не только четкого, но и вообще никакого «графика работы». Он может спать годами, и тогда взору туристов предстает лишь большая лужа зеленоватого цвета. Ее все фотографируют, слушая рассказы экскурсоводов о том, что «стреляет» Гейзер на высоту до шестидесяти метров, и лишь умиленно качают головами. Когда он решит проснуться в следующий раз, - никто не знает! Иногда, не дослушав рассказ о «спящем великане», туристы бегут к его соседу, который исправно выполняет свои обязанности, делая это каждые пять минут.
          Многие гиды из-за этого поменяли очередность своих повествований, и вначале подводят туристов к Строккюру. Он выстреливает «лишь» на тридцать метров, но зато делает это сегодня и в вашем присутствии. Прямо, как в рассказе Карцева о раках. Подойти к Строккюру можно очень близко, метров на семь-восемь. Главное, сделать это необходимо с наветренной стороны, иначе можно легко промокнуть от мириады брызг, оседающих на землю после извержения горячей воды. Происходит активность гейзера всегда одинаково и очень интересно. На поверхности земли у него есть маленькое озерцо, диаметром не более полутора-двух метров. Прямо перед извержением эта лужица начинает бурлить, и уровень воды в ней повышается. Как будто Строккюр «всасывает» в себя побольше подземной воды, чтобы затем сильнее и выше выплюнуть. Через минуту все опять успокаивается. И так – каждые пять минут, без выходных и перерывов на обед. Одним словом – работяга! Не то, что «спящий гигант». Мне кажется несправедливым, что в Исландии на всех указателях написано «Гейзер». Надо было, по крайней мере, добавить через запятую название Строккюра. Ведь отдуваться за всех приходится именно ему!    
          Правда, раз в году, 17 июня, в национальный праздник Исландии правительство уполномочивает геологов «включить» Гейзер. Они как-то с ним химичат и выводят из «спячки». Но для того, чтобы гарантированно увидеть Гейзер в работе, надо приехать к нему именно 17 июня. Это - как «день сурка» в Америке. Вокруг собирается много народу, и все это с помпой транслируется по телевидению. Странно, что никто до сих пор не догадался делать годовые прогнозы по тому, как извергается Гейзер. Исландцы – нация маленькая, северная. Ну нет у них американского или российского «полета мысли»!
          Хотя, надо сказать, что Гейзер, как ни странно, находится в частном владении. Более того, до середины прошлого века он был обнесен забором и за просмотр с желающих взимали плату. Но с обретением независимости у тогдашнего владельца участка земли, на котором расположен Гейзер, наверное, проснулась совесть, и он объявил свою собственность национальным достоянием. Нынешние хозяева Гейзера получают  гораздо больше прибыли за счет созданной по соседству стандартной туристической инфраструктуры.
          Все это дымящееся и брызгающееся великолепие находится в большой живописной долине, где, насколько хватает глаз, нет никаких видимых следов человеческого проживания. Последнюю исландскую деревушку перед гейзерами мы видели километров за десять, а следующая оказалась примерно на таком же расстоянии дальше по пути. Рядом с гейзерами на трассе расположены лишь прибыльные заведения, делающие деньги на потоке туристов – пара небольших гостиниц, ресторан, сувенирные магазины. И маленькая фермочка, владельцы которой, очевидно, это хозяйство и обслуживают.
          В сувенирном магазине здесь можно купить почти все, что угодно, но у большинства туристов особый интерес вызывают национальные изделия из овечьей шерсти ручного вязания. А лично мне больше всего понравились разные майки. Не мудрствуя лукаво, исландцы понаписали на них что-то очень длинное и труднопроизносимое на своем языке, чтобы никто не мог понять, и, как ни странно, это срабатывает. Чем длиннее и не выговариваемее слово или предложение, тем больший интерес вызывает такая майка у туристов. Все подходят к кассе и просят объяснить им, что там написано. Продавцы и кассиры что-то переводят, но проверить их все равно никто не может. Я смог разобрать лишь название извергавшегося несколько лет назад вулкана, и то потому, что сам он тоже был изображен.
          Еще полчаса езды от гейзеров, и мы приехали к самому красивому водопаду Исландии – Гуллфоссу. Исландия вообще знаменита своими водопадами. В их международном рейтинге (есть и такой!) эта страна занимает очень достойное место. Конечно, таких огромных, как Игуасу или Виктория, здесь нет, но по красоте  сразу несколько исландских водопадов входят в первую мировую десятку. Вкусы, как известно, у всех разные, но в Исландии принято считать, что самый красивый водопад страны – это Гуллфосс. Не буду оспаривать это мнение, хотя мне лично больше понравился другой. К нему мы вернемся позже, а пока Гуллфосс стал первым большим водопадом, который нам довелось увидеть в Исландии.
          Гуллфосс – необычный водопад, и именно поэтому он так нравится исландцам. У  него нет высокого или широкого сброса воды. Зато, вместо этого есть красивые изгибы  образующей водопад реки Хвита, каскадные ступеньки и даже свой собственный каньон. Вода сначала скапливается наверху, в небольшом расширении русла реки, затем лениво скатывается вниз по ступенькам, начинает бурлить в предчувствии каньона и, наконец, срывается в него, чтобы преодолеть по узкому и глубокому желобу несколько сотен метров. Гуллфосс – как африканская Виктория в миниатюре, и это впечатляет! Особенно в холодное время года, когда брызги покрывают льдом противоположный берег и создается впечатление, будто вода низвергается с обеих сторон. Обледенение части берега, кстати, заставляет туристов быть особенно осторожными, потому что при сильном, шквалистом ветре, который в этих местах совсем не редкость, можно запросто поскользнуться и оказаться в реке. Не знаю, были ли такие случаи, но отсутствие в некоторых опасных местах элементарного ограждения делает их вполне возможными.
          Как и любой знаменитый и уважающий себя водопад, Гуллфосс (исландцы, кстати, произносят его название, как Гюдльфосс, но англоязычные экскурсоводы обычно не сбивают туристов с толку) имеет свою красивую историю. В начале прошлого века владельцы земли, на которой расположен водопад (опять эта «проклятая частная собственность»), хотели построить здесь небольшую ГЭС, что означало бы конец водопаду. И тогда дочь одного из авторов проекта подала на отца в суд! Сам процесс она проиграла, но привлекла к судьбе Гуллфосса общенациональное внимание. На какое-то время вопрос сохранения этого водопада стал темой номер один в Исландии. И общественность победила! Отец отказался от своего проекта, а дочь – Сигридур Томасдоттир - сделалась национальной героиней, и памятник ей стоит сегодня рядом с водопадом.   
          Обратно в Рейкьявик мы возвращались другим путем, полностью описав круг, который исландские путеводители иногда называют «золотым». Дорога не сильно отличалась от предшествовавшей, но чего-то иного ожидать в Исландии было трудно. По краям опять высились суровые и безлесые горы, временами попадались большие и маленькие реки и озера, а еще реже – населенные пункты. Из живых существ в большом количестве встречались только низкорослые и выносливые исландские лошадки. Их в стране действительно много, и исландцы ими гордятся.
          Когда-то давно, вместе с первыми поселенцами на остров прибыли и их лошади. Сегодня никто не сможет сказать точно, какой породы были те животные. Лошади, как и их древние хозяева,  прижились в непростых климатических условиях и стали приносить потомство. За много столетий вывелась порода современной исландской лошадки – приземистой, с роскошной гривой, пушистой и неприхотливой. Лично мне их внешний вид очень напоминал нашу сказочную «Сивку-бурку», как та выглядит на иллюстрациях.  Когда-то в старину исландцы использовали лошадь везде, где было возможно – на них передвигались, воевали между собой, впрягали, как тягловую силу и т.д. В наши дни исландские лошадки находятся на заслуженном отдыхе! Катать туристов и своих хозяев – вот, пожалуй, основная забота исландских лошадок сегодня. Сколько я ни пытался узнать, есть ли сейчас у лошадей в Исландии какое-либо другое применение, так и не смог! Исландцы очень любят их и относятся, как к национальному достоянию. На остров запрещено ввозить любые заморские породы лошадей. Делается это из-за опасений, что пришельцы могут завезти с собой лошадиные болезни, против которых у эндемиков не будет иммунитета. Местным лошадкам, поэтому, не грозит никакая конкуренция. Они – всеобщие любимицы, а прогулки верхом являются, одним из непременных развлечений исландцев. Столичные жители специально выбираются ради этого на какие-нибудь фермы, где можно арендовать лошадку.   
          В Рейкьявик мы вернулись уже, как к себе домой. Лихо, без малейших сомнений и плутаний по его улицам. Просто спустились к фьорду и по набережной доехали до центра, заблудиться в котором после целого дня пеших прогулок по нему, было практически невозможно. Но даже, если такое вдруг случилось бы, в качестве запасного ориентира для нас выступала теперь главная церковь исландской столицы, которую нельзя было не заметить уже издалека, как только появились первые панорамные виды города.   

          «ЛЕДЯНОЕ  КОЛЬЦО» ИСЛАНДИИ, или ПУТЬ ИЗ «ЮЖНОЙ» СТОЛИЦЫ В «СЕВЕРНУЮ»

          На следующий день нам предстояло покинуть Рейкьявик и пуститься в путешествие по «ледяному кольцу». Так мы назвали главную дорогу Исландии, которая опоясывает весь остров. Название, кстати, вполне себя оправдало, особенно в той части, когда несколько часов пришлось ехать по ледяному безмолвию исландского ледника. Но это случилось на второй день пути, а в первый мы планировали преодолеть пятьсот километров, разделяющие Рейкьявик и самый восточный город страны – Хофн, который исландцы называют своей «лобстерной столицей». В Исландии совсем нет железнодорожного транспорта – ни единого километра путей. Поэтому добраться до отдаленных мест можно только двумя способами – на самолете или автомобиле (еще, конечно, пешком, но это уже для экстремалов). Первый – гораздо быстрее. В любую точку страны можно попасть менее, чем за час. Но впечатления о стране можно получить, только передвигаясь вторым способом. Самолеты в Исландии – это для бизнесменов, а для туристов полеты по острову – моветон! 
          Первые сто километров пути, можно сказать, были «густонаселенными» по исландским меркам. Раз в десять – пятнадцать минут вдоль дороги попадались города, деревни или, на худой конец, указатели к ним. С указателями и прочими дорожными знаками в Исландии все в порядке. Наверное, островитяне понимают, что эти атрибуты современной дороги выполняют в их стране не просто информационную, но и социальную роль. Едешь по пустой трассе, едешь, а потом встречаешь у дороги табличку и понимаешь, что ты на этой земле не один. В нескольких километрах в сторону есть какое-то поселение с трудночитаемым названием. То, что многие туристы не в состоянии правильно это название воспроизвести, не играет никакой роли. Главное – там есть люди! И это, честное слово, действует ободряюще!
          Так продолжалось до поворота на Вестманнаэйар. Это - название небольшого архипелага, который находится совсем рядом с «материковой» Исландией. Для жителей столицы Вестманнаэйар является своеобразным южным курортом (эти небольшие острова - самая южная точка страны), и они часто отправляются туда на выходные. Занятия на архипелаге вполне привычные для исландцев – пешие и конные прогулки и, конечно, рыбалка.  Из путеводителей мы узнали, что Вестманнаэйар является еще и историческим местом в Исландии. Сюда в середине XVII века добрались турецкие пираты. Сам по себе факт удивительный! Еще интереснее то, что приплыли они за невольниками. Я раньше всегда думал, что османы промышляли работорговлей исключительно в пределах Средиземноморья. Представить себе не мог, что они ходили за «живым товаром» так далеко на север! Однако – это факт. Еще удивительнее то, что в исландских анналах сохранились не только точные цифры всех убитых и забранных в рабство предков, но и их имена! И это – при отсутствии письменных источников!
          Большая часть потока машин (если здесь вообще уместно это слово), которые выехали с нами из Рейкьявика, свернула к побережью именно у Вестманнаэйара, и дальнейший путь мы проделали практически в гордом одиночестве. Где-нибудь раз в пятнадцать минут попадались встречные машины, а населенные пункты – и того реже. Но скучать по пути нам не приходилось! Вначале мы долго пытались определить, которая из заснеженных горных вершин, бесконечной вереницей тянувшихся с левой стороны по ходу нашего движения, принадлежит наделавшему много шума вулкану Эйафьятлайокудль. Сделать это не так просто, потому что с разных ракурсов вершины и выглядят по-разному. То нам казалось, что знаменитым вулканом является одна сопка, то – другая. Спросить, к сожалению, было не у кого. В конечном итоге, мы успокоила себя тем, что Эйафьятлайокудль мы точно видели!
          Вся обширная территория от дороги до горной гряды была покрыта густыми зарослями поникшей желтой травы, оставшейся с прошлого лета. Снега, насколько хватало глаз, нигде, кроме горных вершин, не было видно. Так же, как и деревьев. Короче – бескрайняя исландская степь! Поскольку температура было около нуля, мы пришли к выводу, что снег на южном побережье, если и выпадает, то не залеживается. Возможно, его быстро развеивают постоянные ветры с океана, а может быть, периодически смывают вызываемые теплыми течениями дожди. В этой безлюдной степи постоянно встречаются только исландские лошадки. Но большие табуны – здесь редкость. Мы видели их всего пару раз и именно на южном побережье. В основном – это небольшие группы в пять-шесть животных. На всякий случай, лошадки предпочитают не отходить далеко от дороги, но и к себе особенно близко незнакомых людей не подпускают. Мы останавливались несколько раз, чтобы сфотографировать их, но, завидев Машу с объективом, лошадки, не спеша и с достоинством, отходили вглубь метров на тридцать. И еще пару раз нам попались молочные фермы. Что удивительно – фермеры не держали животных во вполне современных теплых коровниках, а выпускали свободно пастись на огороженные участки степи. Многие из коров просто лежали в прошлогодней траве. Как они умудряются не схватить при этом мастит?!         
           На каком-то участке дороги движение неожиданно стало более оживленным. Оказалось, мы подъехали к двум, находящимся на сравнительно небольшом расстоянии друг от друга водопадам – Сельяландсфосс и Скогафосс. Между ними около получаса езды, и оба входят в «первую исландскую десятку». Эти водопады расположены очень удобно для туристов. Их не надо искать, хотя дорожные указатели с их названиями, конечно, имеются. Водопады видно прямо с дороги. Особенно хорош в этом смысле первый водопад – Сельяландсфосс. Его видно издалека, за несколько километров.  Это – красивый, классический водопад без каких-либо изысков. Где-то поверху горной гряды течет небольшая река. В том месте, где гряда резко обрывается, чтобы перейти в прибрежную равнину, реке приходится падать вниз с высоты 60 метров. Что она и делает, продолжая свой путь к океану уже по равнине. Сельяландсфосс привлекает много туристов, но особой инфраструктуры рядом нет. Наверное, потому, что чуть дальше имеется другой водопад, где есть уже все необходимое – гостиницы, рестораны, магазинчики. Подразумевается, что, доехав до Сельяландсфосса, люди не станут поворачивать обратно, а поедут дальше. Здесь же предусмотрена только гравиевая парковка и столики со скамейками для тех, кто решит устроить пикник именно у этого водопада. 
           Сельяландсфосс лучше наблюдать в конце мая – июне, когда равнина и склоны гор покрываются северным разнотравьем. Тогда же можно зайти к водопаду «в тыл», где имеется ниша в скале, и постоять за потоком падающей воды. В теплое время года будет безопаснее подняться по имеющейся лестнице к обрыву реки и взглянуть на водопад сверху. Мы видели смельчаков, проделывавших все это в конце апреля, но сами рисковать не стали. Брызги воды, замерзая на холодном ветру, превращают территорию вокруг водопада в причудливый каток. Удержаться здесь на ногах без специального альпийского снаряжения очень сложно.   
          Совсем недалеко от Сельяландсфосса находится другой знаменитый исландский водопад – Скогафосс. Его тоже хорошо видно с дороги, но появляется он в самый последний момент, когда проезжающий фактически поравняется с ним. До этого, водопад скрыт от глаз небольшим горным отрогом, относящимся, как мы поняли, к леднику Эйафьятлайокудль. Рядом находится небольшая деревушка, где есть вся необходимая для туристов инфраструктура. Там даже свой музей имеется с подобающими для таких мест легендами о викинге и его сокровищах. Многие туристы, доезжая до этой деревушки, останавливаются здесь на несколько дней и отправляются дальше по бесчисленным пешим маршрутам. Во время извержения Эйафьятлайокудля деревушка Скогар оказалась самым близким к вулкану населенным пунктом и пострадала от пепла, но это не помешало многочисленным туристам рвануть сюда, чтобы запечатлеть редкое явление во всевозможных ракурсах. Совсем рядом с деревней, за небольшим перевалом, находится очень живописная долина бога Тора. Особенно красивы эти места должны быть коротким исландским летом. Но главная местная достопримечательность это все-таки водопад. Скогафосс – водопад классического типа, и чем-то напоминает предыдущий. Только гораздо шире и, за счет этого, выглядит мощнее.   
          И снова дорога. Она все такая же -  с отличным покрытием, совершенно пустая, и тянется вдоль заснеженных вершин на горизонте, голых скал в непосредственной близости и буро-желтых полей по обе стороны. Сменяющие друг друга суровые пейзажи выглядят очень живописно, но после нескольких часов пути немного надоедают. Иногда создается ощущение дежа-вю. Хорошо, что до очередной остановки опять не очень далеко. Примерно через полчаса мы подъезжаем к местечку Вик. Оно радует уже тем, что его легко произнести и запомнить, что в Исландии случается не часто. Ну, а если серьезно, то Вик – это средних размеров деревня, ставшая знаменитой благодаря изумительным пляжам из черного песка. Когда-то один из американских журналов для путешественников даже включил пляж Вика в десятку самых красивых в мире. Островитяне специально приезжают сюда из Рейкьявика, чтобы побродить по черному песку и полюбоваться торчащими из моря базальтовыми скалами. Жаль, что на этом пляже нельзя загорать и купаться, особенно в конце апреля. Было бы иначе, исландцы не знали бы отбоя от туристов со всего света!
          Деревня Вик расположена у подножия действующего вулкана Катла. Он не извергался уже почти сто лет, и сейчас его кратер, как шапкой прикрыт ледником. Вулканологи считают, что вероятность того, что в ближайшее время вулкан проснется, велика. И тогда деревню просто снесет потоком лавы. По расчетам, если такое случится, уцелеть должна только церковь, находящаяся на высоком холме над деревней. Поэтому все небольшой население Вика регулярно проводит тренировки. По сигналу тревоги жители немедленно покидают свои дома и мчатся в церковь. 
          После Вика мы решили ехать до гостиницы без остановок. Оставалось еще около двухсот километров, а впечатлений для одного дня было уже достаточно. Ночевать мы собирались в деревне Хали-Судурсвейт, месте рождения одного из крупнейших исландских писателей прошлого века Торбергура Тордарсона. Гостиница оказалась длинным одноэтажным сараем, правда, полностью оборудованным всем необходимым и отделанным современными материалами. Наш сарай находился прямо на берегу Атлантики, и после долгого пути было приятно засыпать под шум океанских волн и блеяние местных овец, которые жили в соседнем сарае. Получилось все очень по-исландски.
          Именно так, вместе с животными, островитяне жили еще век назад, о чем я узнал в музее писателя. Музей находился в одном здании с ресепшеном. Там же размещался и ресторан, оказавшийся, если  и не «мишленовским», то все равно очень достойным, особенно для такого откровенного захолустья. Но больше всего меня поразил музей. Он создан недавно и воссоздает атмосферу исландского дома конца  XIX века, когда путешествие из этих мест до Рейкьявика было сродни хождению Афанасия Никитина «за три моря». Старый исландский дом представлял собой вырытую землянку с крышей и кое-каким утеплением. Вся домашняя скотина жила вместе с людьми, обогревая своим теплом жилище, и никакого отдельного хлева для нее предусмотрено не было. Спали все вместе, зимой – не раздеваясь, на больших полатях. Многодетные семьи, тем не менее, у исландцев встречались очень редко – прокормить большое количество детей в суровых и скудных условиях было трудно. Стоит добавить, что книги Торбергура, к сожалению, не переведены на русский язык.   
          На следующий день, Первое мая, у нас была запланирована экскурсия на катере по Ледяной лагуне.  Накануне мы уже проехали ее и даже вышли из машины, чтобы сделать несколько кадров. Теперь же надо было вернуться километров на двадцать назад, чтобы покататься по лагуне с айсбергами, сделать более качественные фотографии, а затем двигаться дальше – до «северной столицы» Исландии, города Акурейри, нам предстояло проехать больше пятисот километров.   
          По-исландски название Ледяной лагуны звучит, как Йокульсарлон Это – очень глубокое озеро, которое, с одной стороны примыкает к огромному леднику, а с другой – соединяется с океаном через небольшую  протоку. Когда ледник Ватнайокудль начинает подтаивать, от него отделяются и сползают в лагуну разной величины ледяные глыбы, или – айсберги. Глубина лагуны достигает 200 метров, что позволяет ей принимать очень большие экземпляры. «Титаник» они, конечно, не потопят, но неприятностей наделают запросто!  Впрочем, выйти в первозданном размере в океан им не удастся. Протока, которая ведет к свободному плаванию, очень мелкая, и айсбергам надо основательно подтаять в лагуне, если они хотят плыть дальше. В Ледяной лагуне водится много рыбы, что привлекает в нее котиков и тюленей. Их черные морды превосходно выделяются на фоне белоснежных айсбергов. Исландцы уверяют, что во время приливов в лагуну заходят и касатки, но в это верится с трудом. Хотя, кто их знает!? 
          Ледяная лагуна является одним из немногих мест в Исландии, где можно вблизи посмотреть на айсберги и даже поплавать между ними. При различном освещении айсберги приобретают разные цветовые оттенки. Они могут быть голубого, желтого и даже розового тонов! Фотографировать их можно и с берега, но лучше, конечно, из воды. Для этого предприимчивые исландцы создали несколько туристических компаний, которые катают всех желающих по лагуне. Небольшие катера снабжены колесами, которые позволяют им объезжать по суше возможные ледяные заторы. Многие люди  видели кадры, сделанные в Ледяной лагуне, вероятно и не подозревая об этом. Здесь были отсняты некоторые сцены двух фильмов о Джеймсе Бонде («Вид на убийство» и «Умри, но не сейчас»).   
          Обычно туристический сезон начинается 1 мая, но все зависит от того, когда лагуна освободится ото льда настолько, что катерам будет хватать «чистой воды». Нам не повезло! Хоть мы и приехали в день международной солидарности трудящихся. Шансы еще были, но исландцы просили подождать до послеобеденного времени, а мы сделать этого не могли. Впереди нас ждал еще один долгий день в пути.
          Было раннее утро. Туристов пока собралось совсем немного, хотя Йокульсарлон и значится, как один из главных объектов туристического внимания. Маша с Ритой пошли вдоль  лагуны, пытаясь сделать хорошие кадры с берега, а я забрался на холм и стал снимать оттуда плавающих в воде котиков. И вдруг я услышал русскую речь! Я оглянулся и увидел, как на холм забирались человек десять соотечественников. Оказалось, что это вовсе не туристы, а российское диппредставительство в Рейкьявике. Почти в полном составе, за исключением, разве что, самого посла. Мы разговорились. Они удивились не меньше моего, и поначалу отнеслись ко мне настороженно. У наших дипломатов  подозрительность, наверное, в генах. Поэтому я прошел у них своеобразную «проверку на вшивость», и только после этого со мной стали общаться. Причем только старшие сотрудники посольства, а молодежь стояла рядом и дисциплинированно слушала. Я немного знаком с дипломатической работой и понимал, что так и должно быть. От них я и узнал, что наших туристов в Исландии не очень много, что мидовская молодежь не стремится попасть на работу в эту страну, а большое здание консульства делят между собой всего два сотрудника.
          Скоро вернулись жена с дочерью и показали мне то, что им удалось отснять. Возможно, что с  воды снимки вышли бы лучше, но и некоторые из тех, что они сделали с берега, хоть сейчас годились в рекламные проспекты! Мы пожелали соотечественникам дождаться ледокола и отправились в дорогу. Впереди нас ждала «северная столица» Исландии.
          Однако гораздо раньше мы попали в ее «лобстерную столицу» - город Хофн. Он находится совсем недалеко от Ледяной лагуны, всего в получасе езды, и вначале мы даже планировали заночевать в нем, но потом нашли гостиницу еще ближе. Сейчас же мне необходимо было «под завязку» заправить бензобак. С заправочными станциями в Исландии  проблем нет, но дорога предстояла длинная, и лучше было не рисковать. По меркам любой страны континентальной Европы, Хофн – захудалая провинция, но для исландцев, живущих на востоке острова, это – главный культурный, финансовый, развлекательный и пр. центр. Других городов в радиусе двухсот километров от Хофна просто нет! Здесь есть все городские атрибуты – банки и торговые центры, театры и музеи, гостиницы и рестораны, кафедральный собор и светофоры, которых мы не видели после Рейкьявика. Есть большой рыболовный порт и свой ежегодный «фестиваль лобстеров». Забавное изображение этого ракообразного встречается в городе повсюду. «Лобстерная столица» все-таки!
          За Хофном дорога пошла уже вдоль побережья Норвежского моря. По качеству она до поры ничем не отличалась, от уже пройденной нами, а вот по характеру была совершенно другой. Южная часть «ледяного кольца» все время проходит по широкой равнине между океаном и горами. Она иногда поднимается на холмы, может иметь изгибы или совершать какие-нибудь повороты, но в целом – это прямая дорога, с которой далеко не всегда виден океан. Иное дело – участок пути вдоль Норвежского моря. Здесь горы вплотную подходят к воде, а узкие длинные фьорды следуют один за другим. Поэтому и дорога становится больше похожей на горную, а ее небольшие прямые участки постоянно чередуются с огибанием фьордов. Наверное, по-хорошему здесь надо было возводить мосты или рыть под заливами тоннели, но Исландия не настолько богата, да и непонятно, для кого это делать? Здесь – наименее населенная часть острова. Вкладывать огромные деньги в «выпрямление» дороги для нескольких тысяч местных жителей и немногочисленных туристов не стали бы и в куда более богатом государстве.
          Пейзажи вдоль дороги тоже изменились. На полях вдоль прямых участков трассы стал появляться снег. Высокие горы приблизились и приобрели более резкие очертания, чем-то напоминая Альпы. Т.е теперь, в отличие от округлых форм многих гор южной гряды, у них появились ярко выраженные пики и заснеженные вершины. Поскольку дорога все время шла вдоль береговой линии, внимание привлекали торчавшие тут и там из воды огромные валуны и скалы. Ехать стало немного веселее. Удручало, правда, то, что приходилось огибать фьорды, которые иногда уходили вглубь на много километров. Зато в них была жизнь. На воде  было много только что прилетевших из южных стран диких гусей, которых Маша почему-то упорно звала лебедями, и уток. Пару раз нам встретились стада северных оленей. И, как и раньше, всюду гуляли исландские лошадки. Их хозяева жили в небольших деревнях, которые располагались в основном в глубине фьордов, но были и такие, что стояли на открытом море. На этом отрезке «ледяного кольца» стали попадаться большие участки с гравиевым покрытием. Наверное, после кризиса 2008 года у исландцев не хватило денег, чтобы завершить начатое. Впрочем, осталось им не так много. Я думаю, что в общей сложности гравиевых участков на кольцевой дороге осталось километров пятьдесят, не больше.               
          В какой-то момент трасса опять начала огибать очередной фьорд, но назад, к морю, уже не вернулась. Нам предстоял подъем на исландский ледник Траударйокудль и высокогорный участок пути до города Эгильсстадир. Гравиевая дорога, не имевшая никаких ограждений, пошла вверх и в какой-то момент стало немного неуютно. Дорога местами была присыпана снегом и, несмотря на то, что у нас был полноприводный джип, на каких-то участках его вело в сторону. Но это длилось совсем недолго – поднявшись, мы с радостью обнаружили твердое асфальтовое покрытие, которое больше нигде уже не заканчивалось.
          Первая часть «ледникового периода» оказалась сравнительно небольшой. Где-то километров через сорок-пятьдесят мы спустились в солнечную долину, и впереди показался местный центр цивилизации – Эгильсстадир - единственный город на северо-востоке Исландии. После ледяной пустыни, Эгильсстадир предстал перед нами  настоящим оазисом. Уже при спуске в долину, где расположен город, вдоль дороги появились леса. В сравнении с привычным исландским ландшафтом деревьев было нереально много. Правда, везде плотным слоем лежал снег, но зато ярко сияло солнце и впервые за несколько дней мы ощутили полное безветрие. Если бы не горы на горизонте,  вполне можно было представить себя в родном Подмосковье где-нибудь в конце марта. Местные жители тоже радовались погоде. Некоторые даже переместились с чашкой кофе или бутылкой пива из ресторанов и кафе за столики на открытом воздухе и наслаждались солнечными лучами. Нам очень захотелось к ним присоединиться, но впереди нас ждал  значительный отрезок пути и, быстро пообедав, мы отправились дальше.
          Километров через двадцать после Эгильсстадира сказка закончилась, и мы снова оказались в снежном безмолвии ледяного плато. Только на этот раз белая пустыня длилась гораздо дольше – без малого двести километров. Снова включился ветер, и началась поземка. Местами дорогу заметало так, что ее совсем не было видно – везде, насколько хватало глаз, была ровная белая поверхность, с которой окончательно исчезли любые признаки жизни. Мы были абсолютно одни!  Маргарита переключилась на музыку из плеера, Маша с переменным успехом боролась со сном, а у меня в голове постоянно крутился куплет о том, как «в той степи глухой замерзал ямщик».
          Чтобы редкие путники не сбились с дороги и не последовали за несчастным ямщиком, исландцы пометили трассу высокими вешками ярко желтого цвета. Они стояли с обеих сторон через каждые двадцать метров и отлично выделялись на белом фоне. Если бы не это вешки, автомобилистам пришлось бы здесь туго! Пару раз мы обгоняли таких же, как и сами, «одиноких странников». Что интересно, они тут же увеличивали скорость и пытались пристроиться нам в хвост. Инстинкт самосохранения, наверное, подсказывал им, что в караване выжить легче. Но долго они не выдерживали. Я «поймал дорогу» и шел с приличной скоростью. На каком-то участке трассы стали появляться указатели поворота на водопад Деттифосс – самый большой в Европе. До него надо было проехать километров тридцать в сторону от главной дороги, но поземка усилилась, а на ответвлении к водопаду не было видно никаких желтых вешек. Короче, мы решили туда не ехать, успокаивая себя тем, что даже островитяне, как видно, считают, что в пургу там делать нечего. Возможно, это была ошибка – быть так близко от самого большого европейского водопада, и не рискнуть…
          Наконец, «ледниковый период» остался позади, и перед нами открылась величественная панорама национального парка Миватн с одноименным озером посередине. Сверху хорошо видно, что это – озеро, но когда спускаешься вниз, то кажется, будто попал на берег очередного фьорда – так много на озере небольших вулканических островков. Путь до «северной столицы» Исландии был открыт. Оставалось лишь пересечь долину и обогнуть фьорд, на берегу которого примостился Акурейри.
          Но перед этим мы успели посмотреть еще один водопад из «первой десятки» -  Годафосс. Вот он-то и понравился мне больше всех остальных. Годафосс, по сравнению с другими исландскими водопадами, совсем небольшой, но отличается удивительным изяществом. У него два полноводных сброса воды – в положениях «1 час» и «11 часов», разделенных между собой массивной скалой, и красивый каньон, по которому река, бурля и пенясь, течет дальше. Любуешься на все это сверху. Такие водопады впечатляют меня больше, чем те, на которые надо смотреть, задрав голову. Годафосс послужил нам некоторой компенсацией за пропущенный из-за пурги Деттифосс.
          А впереди нас уже ждал Акурейри.    

          АКУРЕЙРИ  И  ХУСАВИК

          В Акурейри мы столкнулись с новым для нас типом гостиниц – без ресепшена и вообще без видимого присутствия любого персонала. Оплачена она была заранее, и также загодя мне переслали по электронной почте инструкцию о том, где и как найти ключи от нашего номера. Мы нашли дом, в котором, судя по адресу, весь первый этаж дожидался именно нас. Никаких надписей на здании не было, поэтому, до попадания внутрь какие-то сомнения еще оставались. А дальше – строго по инструкции. Вход – сбоку, с отдельного крыльца. Слева от него на стене прикреплен маленький ящичек с электронным замком. Набираешь код, и ящичек открывается. А в нем, как в сказке о Кащее, лежит ключик. Забираешь его и попадаешь в дом! Все очень просто. Когда съезжаешь, проделываешь всю процедуру еще раз, но в обратном порядке. Мы путешествуем много, но с такой системой столкнулись в первый раз. И она нам понравилась!
          На следующий день нам предстояла поездка за восемьдесят километров в город Хусавик, на побережье Гренландского моря. Там мы должны были выйти на бывшем промысловом, а ныне туристическом суденышке в залив, чтобы увидеть жизнь главных обитателей местных вод – китов и дельфинов. Дорога на Хусавик поражает своей пустынностью и безмолвием. За все время в пути мы встретили единственный автомобиль, двигавшийся в обратном направлении. И все! Хотя сама трасса великолепная – две полосы отличного асфальта, без ям и колдобин. Со всеми полагающимися современной дороге знаками – ограничение скорости, обгон запрещен и т.д. Кого там обгонять, если движения нет?!  И для кого эту дорогу только строили? У нас в таких случаях говорят: «Чего туда асфальт класть? Два с половиной человека ездить будут!» А в Исландии асфальтируют! Даже для «двух с половиной человек». Решайте сами – то ли страна богаче, то ли отношение к людям иное! И еще – мне почему-то кажется, что ни чиновники, ни подрядчики ничего лишнего с этой дороги не поимели!
          Вокруг почти все время было снежное безмолвие. Такое же, как накануне на леднике, только теперь – на равнине. И еще была ясная, безветренная погода, и - никакой поземки. Так что асфальт прекрасно выделялся на фоне ослепительно белого снега. Два – три раза нам попались одинокие исландские хутора, примостившиеся вдоль дороги. Обычный исландский хутор это – жилой дом, ферма для скота и ангар для техники. Кое-где – солнечные батареи или небольшие ветряки. Гейзеров поблизости нет, а обогреваться надо! И все это накрыто шапкой пушистого снега. Никаких следов человеческой активности – спят они под снегом что ли? Только исландским лошадкам все нипочем! Они и здесь «паслись» на заснеженной равнине. В отличие от собратьев с противоположного побережья, эти лошадки оказались более любопытными. Они не стали отходить подальше, а наоборот, подошли ближе, когда мы остановились, чтобы их поснимать. Может, они ждали какого-нибудь угощения? Сухое сено им, наверное, порядком надоело!
          Скоро впереди показался город Хусавик. Здесь уже не было снега – сказывалось теплое воздействие Гренландского моря. Хусавик - это типичное исландское поселение. Несколько сотен аккуратных деревянных домов, рыболовный порт, отдельно стоящая промзона с различными резервуарами для хранения горючего (по-нашему - для «северного завоза»), маленький стадион и церковь, возвышающаяся над портом.  Хотя церковь, как раз, была нетипичной для исландских городов. Она отличалась своей обычностью – скромное деревянное здание с главным крестом на островерхом куполе, и тремя кельтскими крестами пониже. Такие здесь обычно встречаются в деревнях, а иногда  – в пустынной, ненаселенной местности, где в непосредственной близости нет ни одного жилого дома. В исландских городах другие церкви. Они, в большинстве своем, построены в стиле модерн. Как будто вышли из мастерских Ле Корбюзье или Оскара Нимейера. Не знаю, откуда пошла в Исландии такая  мода, но города на острове, как будто соревнуются друг с другом – чье архитектурное решение церковных строений будет оригинальнее и невообразимее? Пальму первенства, безусловно, удерживает столица, но другие города – Хофн, Акурейри, Блондуос, стараются не отставать. Наверное, в Хусавике живут менее продвинутые граждане, или все средства местного бюджета ушли на дорогу. Впрочем, лично мне традиционные церковные здания нравятся гораздо больше. 
          Жизнь в Хусавике кипит вокруг небольшого порта. Несколько местных компаний организуют из него экскурсии по Гренландскому морю, во время которых туристы обязательно встречаются с китами. Поэтому все приезжие собираются в порту и ждут отплытия своих суденышек. Чтобы люди не скучали, к их услугам здесь имеется великолепный деревянный ресторан с традиционной кухней, а также музеи. Еще недавно их было два – музей китов и единственный в мире музей фаллосов, где были собраны мужские половые органы огромного количества млекопитающих – от мышей до китов. Однако некоторое время назад музей переехал в столицу. Это не нанесло большого ущерба притоку туристов в Хусавик, поскольку они приезжают сюда, чтобы увидеть живых китов, а не их заспиртованные органы, но лишило город заветного статуса обладателя единственного в мире музея. Местным жителям остается утешать себя тем, что они все равно остаются «авторами идеи». Ведь нигде больше до этого не додумались!
          Море в этот день не штормило, а к началу нашей экскурсии прекратился мелкий моросящий дождь, и даже несколько раз выглядывало солнце. Всем на борту выдали утепленные непромокаемые комбинезоны, в которых мы сразу стали похожи на неповоротливых толстых пингвинов. Переодевание почему-то особенно расстроило Маргариту, которая никак не хотела менять свой модный молодежный прикид и превращаться в безликого члена интернациональной команды «охотников за китами». Все нормальные доводы о том, что мы находимся на северном полярном круге, что в Гренландском море без такой одежды нельзя, что она замерзнет и проболеет остаток пребывания в Исландии, Ритка категорически отвергала. Пришлось обращаться за помощью к капитану. Он сразу все понял и, без лишних рассуждений, предложил Маргарите на выбор два варианта – немедленно покинуть судно или переодеться, как все. Недобро взглянув почему-то на родителей, дочь вынуждена была подчиниться. Очень скоро она убедилась, что была неправа.   
          Первого кита мы встретили минут через десять после отплытия. Это был кит-горбач. Он периодически высовывался из воды, показывая то свою вытянутую морду, то огромный хвост, а потом, когда решил, что сделал все, чего требовалось, махнул на прощание ластом и боком ушел на дно. Это было печально, потому что фотографии получились не самыми лучшими. Делать снимки китов не так просто. В открытом море нет ориентира, за который можно зацепиться и ждать появления животного. Кит появляется на поверхности всего на несколько секунд, а затем снова уходит вниз. Где именно он вынырнет в следующий раз, можно только гадать. Иногда это получается, а иногда – не очень. Но главное, когда все внимание сконцентрировано на объективе, рискуешь прозевать по-настоящему интересные моменты. Поэтому правы, возможно, те «китобои», которые поднимаются на борт вообще без всякой кино и фототехники. Такие были и в нашей «команде», что поначалу меня несколько озадачило. Потом я понял - они, по крайне мере, все увидят, а фотографии всегда можно купить на берегу в местных сувенирных лавках.   
          Горевать об уплывшем горбаче нам пришлось недолго. Очень скоро перед судном вынырнул другой кит. На этот раз – полосатик. Он тоже продемонстрировал разные части своего огромного тела и скрылся в воде. Капитан взял новый курс. Это был наш второй заход «по китам». Первый раз мы наблюдали их в южном полушарии, у берегов Новой Зеландии. Пока капитан искал новых животных, можно было сравнить два места, находящихся на противоположных точках планеты. В Новой Зеландии для поиска китов задействована огромная служба. Это и навороченные современные катамараны с разными эхолотами, и вертолеты-разведчики, тщательно изучающие огромную акваторию, и связанные между собой наблюдатели с разных катеров, которые моментально оповещают друг друга при обнаружении кита. Короче, это – хлопотная, но прибыльная индустрия. При этом постоянным и гарантированным обитателем новозеландских вод являются лишь кашалоты. Остальные киты заплывают туда от случая к случаю.
          В Исландии все гораздо проще. Несколько компаний, у каждой из которых есть одно-два стареньких рыболовецких судна. Конечно, эхолоты на них имеются, но с вертолетов китов никто не ищет. Капитаны тоже не очень оповещают о своих находках конкурентов. В общем – кустарщина, по сравнению с Новой Зеландией. Но есть одно принципиальное отличие, работающее в пользу Исландии. Китов здесь гораздо больше! Причем, самых разных видов. Разве что, кашалотов нет. Не нужны хусавикским капитанам всякие ухищрения их новозеландских коллег. Они и без того уверены, что встретят китов и покажут туристам все, за чем те сюда приехали. В тот день мы видели китов еще раз пять – шесть, а кроме них, множество разных дельфинов. Последних фотографировать еще труднее. Только нацелишься, а в объективе остались одни брызги! Но Маша справилась – у нее вышло много замечательных фотографий. Хоть и в ущерб собственным наблюдениям за этими удивительными млекопитающими.   
          В Акурейри мы вернулись вскоре после обеда, и у нас оставалось полдня, чтобы хорошенько побродить по центру и даже съездить в отдаленные районы «северной столицы». По исландским меркам, это очень большой город. Он уютно расположился в конце длинного, узкого и глубокого фьорда. Несмотря на северное расположение Акурейри, погода здесь теплее и мягче, чем в Рейкьявике. При нас столбик термометра поднимался до +10, о чем на южном побережье можно было только мечтать. Потом, уже возвратившись в Москву, я периодически заглядывал в прогноз погоды для двух главных городов Исландии. Просто так, из любопытства. Оказалось, что летом в Акурейри почти всегда на несколько градусов теплее, чем в Рейкьявике. А пару раз температура воздуха здесь прогревалась до 28 градусов! Только солнечных дней немного. Обычно в Акурейри или пасмурно, или облачно. 
          Город состоит как бы из двух уровней. Нижний, примыкающий к фьорду, можно назвать историческим центром. Хотя, самые старые здания Акурейри относятся к концу XIX века.  Здесь много кафе, ресторанов, гостиниц, различных бутиков и торговых центров, культурных и туристических объектов. Здесь же предпочитают иметь офисы многие местные компании. Верхний уровень находится на небольшом возвышении, и является преимущественно жилым. Там есть даже свои «черемушки» - небольшой квартал из нескольких многоэтажных «небоскребов». Основными достопримечательностями города считаются возвышающаяся над ним церковь, выполненная в оригинальном стиле, старый сад, разбитый террасами на холме в самом центре, и еще более старое красочное деревянное здание, которое присутствует на всех туристических брошюрах, посвященных «северной столице». 
          Акурейри – читающий город. Впрочем, это относится ко всей Исландии. Книжные магазины – непременный атрибут исландских городов, и находятся они всегда на видном месте. Есть в стране оригинальная сеть книжных магазинов – «Эймундссон». Собственно, это не только место, где продаются книги, но и своего рода кафе, совмещенное с читальным залом. Очень интересная концепция. Чем-то напоминает главный лондонский «Уотерстон», но там на пять этажей приходится одна небольшая кафешка наверху. А во многих провинциальных «Уотерстонах» кафе просто нет. А «Эймундссон» старается везде подходить к вопросу сбалансировано. В Акурейри соблюдается соотношение один к двум. То есть в двух третях большого магазина продают книги, а в одной – пьют кофе, и их читают. Многие приходят сюда, покупают книгу, газету или журнал, берут кофе или чай, а можно и чего-нибудь перекусить, и открывают книгу. Так люди могут сидеть часами. Некоторые заходят просто выпить кофе и поболтать, но такие, как я заметил, быстро уходят. Интересно, что «Эймундссон» никогда не пустует. 
          Перед отъездом из города мы заехали за продуктами в супермаркет. Те, что были куплены в Рейкьявике, закончились, а впереди нас ждала еще длинная дорога, во время которой иногда хочется подкрепиться. От того, что мы видели в столице Исландии, здешний продмаг отличался еще большим разнообразием товаров и ценами, которые странным образом оказались ниже рейкьявикских. Вообще, в таких местах, когда не знаешь многих скандинавских производителей, надо вести себя осторожно. Мы, например, здорово промахнулись с форелью. Казалось бы, форели в Исландии много, а значит, они должны уметь ее готовить. Та, что нам понравилась, была далеко не самой дешевой, а выглядела – просто великолепно! Но она оказалась настолько соленой, что пришлось оставить ее в следующей гостинице. Возможно, информация о рыбе содержалась на красочных этикетках, но… 

          ПОЛУОСТРОВ СНАЙФЕДЛЬСНЕС

          По разработанному еще в Москве плану, нам оставалось посмотреть крайний запад Исландии – полуостров Снайфедльснес. После этого можно было смело считать, что мы объехали по «ледяному кольцу» всю страну. Правда, неохваченной оставалась северо-западная часть острова, где тоже есть много всего интересного. Но это уж как-нибудь в другой раз. А сейчас впереди нас ждал новый большой отрезок кольцевой автодороги. 
          В очередной раз Исландия удивила. Пейзаж по дороге, если и был похож на предыдущие участки, то лишь отсутствием деревьев. Вроде бы за окном виднелись все те же голые и местами заснеженные горы, стекающие с них реки и водопады, мелькающие тут и там озера. Но они были другими. Мы ехали не вдоль побережья, как на юге, а несколько в глубине острова, по широким долинам. Они обрамлялись горными грядами, иногда нам приходилось преодолевать перевалы, но затем мы снова спускались вниз, в долины. Кругом было много диких гусей, которые, видимо, только что вернулись из южных стран. И, как обычно, мало людей. Крохотные деревушки появлялись не чаще, чем раз в полчаса, а встречных и попутных машин было и того меньше. Кое-где в деревнях попадались фермеры на тракторах. Снег в этой части острова уже сошел, и они, видимо, готовились к весенним (или, в исландском случае - летним) полевым работам. Так мы без остановок доехали до Блондуоса. 
          Этот небольшой город стоит на берегу Гренландского моря и считается одним из признанных центров любительской рыбалки. В наши планы рыбалка не входила, да и сезон для нее еще не открылся, но в город мы заехали. Перекусив в местном ресторане, мы решили объехать город. Благо, что он небольшой. Ничего выдающегося в Блондуосе мы не нашли, но все, что нужно для нормальной жизни, там есть. Даже открытый бассейн с подогревом воды, в котором купались местные дети! Пока мы крутились по городу, я заметил, что многие горожане шли или ехали в сторону церкви. Она сама по себе привлекала внимание. Небольшое здание в стиле «модерн» расположилось на возвышении, откуда открывался отличный панорамный вид на долину. «Наверное, все идут на службу», - подумал я, и решил посмотреть, как это происходит в Исландии. Внутренняя отделка храма была под стать его внешнему виду. Но как оказалось, собирались горожане по грустному поводу. В церкви готовились отпевать усопшую женщину весьма преклонного возраста. Никто не зашикал на меня, не стал задавать никаких вопросов. Наоборот, собравшиеся исландцы жестами пригласили присоединиться к их траурному мероприятию. Я, понятное дело, вежливо отказался и тихонько вышел. Тут только я заметил, что рядом с церковью стоял флагшток, а государственный флаг страны на нем был приспущен. Интересно, исландцы делают это каждый раз, когда в городе кто-то умирает, или почившая старушка при жизни была чем-то знаменита? Помню, что поймал себя на мысли о том, что у нас в стране подобный вопрос не мог бы даже возникнуть.   
          К ужину мы были уже на месте, в городке Грюндарфьордур, находящемся на полуострове Снайфедльснес, что на западе Исландии. Какое-то время пришлось ехать по гравию. Не потому, что кончился асфальт, а просто так было короче. Часть пути проходила по абсолютно девственной местности и, если бы не дорога, могло создаться впечатление, что там никогда не ступала нога человека. По горизонту, как всегда, тянулись горы, а вся территория до них была покрыта камнями, поросшими мхом и лишайником. Думаю, что такое мало, где еще увидишь. Затем дорога вывела нас на побережье, где снова начался асфальт. Перед самым Грюндарфьордуром мы стали свидетелями замечательной картины – охоты дельфинов и чаек на сельдь. Большой косяк был загнан под опоры моста и атакован со всех сторон. Из воды его рассекали небольшие дельфины, а сверху на сельдь пикировали чайки. Рыба металась в разные стороны, выскакивала из воды, но не пыталась вырваться из западни. Потом дельфины уплыли, и мы поехали дальше.
          В этом районе Исландии мы надеялись увидеть трех представителей местной фауны – касаток, тупиков и лис. Сразу скажу, что нам не повезло – ни одних, ни других, ни третьих мы не встретили. Тупики, которых в Исландии считают чем-то вроде национального символа, еще не вернулись с юга. Обычно они прилетают в первых числах мая и гнездятся на местных скалах. Очень хотелось посмотреть на этих красивых птиц, но тупики задерживались, и ничего поделать с этим было нельзя. Мы разминулись с ними всего на неделю. Касатки являются частыми гостями залива, на котором стоит Грюндарфьордур. В холле нашей гостиницы висела даже специальная карта, на которой хозяин флажками помечал места и даты, когда в залив заходили касатки. Согласно этой карте, они были в заливе каждый день накануне нашего приезда. Но… Наверное, они снова появились там сразу, как мы уехали.          
          Зато городок Грюндарфьордур имел собственную Столовую гору. Как Кейптаун. Она была, конечно, поменьше, но ведь и город, рядом с которым она возвышалась, был невелик. На гору не было никаких экскурсий, и в этом тоже заключалось отличие. В Южной Африке со Столовой горы открывались прекрасные виды на Кейптаун, а в Исландии – из городка на гору. В любом случае, это была достопримечательность, которой местные жители очень гордились. А тут еще оказалось, что жена хозяина нашей гостиницы родом из Южной Африки. Нам было о чем с ней поговорить! Интересно, сыграла местная гора какую-нибудь роль в ее решении перебраться в Грюндарфьордур? Задать этот вопрос я постеснялся – рядом все время находился ее муж-исландец. Зачем ставить людей в неловкое положение? Гостиница, кстати, была замечательной – небольшое деревянное здание с очень стильным интерьером и прекрасной кухней. Недаром сюда приходили поужинать многие жители городка. Но главное чудо гостиницы было в сауне со стоящей на улице большой купелью. Можно было залезть в нее всей семьей и при температуре воздуха около нуля, сильном ветре и накрапывающем дожде любоваться суровым заливом и ждать появления касаток! Впрочем, они так и не появились. Да и купель была все время занята другими семьями, а терять время, ожидая в очереди, нам не хотелось. Поэтому оставалось пить кофе и курить под навесом рядом с купелью, и думать, как хорошо было бы лежать в горячей воде и наблюдать за заливом!
          Следующим утром мы отправились к маякам на крайней западной оконечности острова. Дорога заняла около часа, и то – с остановками на фотографирование понравившихся пейзажей. В принципе, набор красивых видов здесь традиционен для Исландии. Это – разной высоты и мощности потока водопады, большие и поменьше бухточки залива, горы вдоль всего побережья и панорамы встречавшихся по пути небольших поселений. Но от своей типичности они не становились менее привлекательными. Особенно мне запомнилась одиноко стоявшая на берегу небольшая традиционная церковь. Рядом не было ни одного поселения, откуда можно было дойти до нее пешком, а городки, встречавшиеся нам по пути, имели свои храмы, побольше размером. Интересно, кто поставил церковку в таком уединенном и красивом месте – залив, каменный пляж, горы и больше ничего? Может, в Исландии были свои отшельники?
          Западная оконечность острова является национальным парком. Именно здесь, среди камней, мхов и карликовой растительности должны были обитать лисы и разные грызуны, которыми они питаются. Но мы никого не встретили. Наверное, надо было знать специальные места. Это нас почему-то совсем не расстроило. Кругом и без попрятавшейся живности было красиво. По-особенному, по-исландски. А от двух маяков на самом краю земли открывалась величественная панорама северной Атлантики. Скалы, которыми на западе заканчивается остров, служат гнездовьем для чаек и тупиков. Тупики еще не вернулись, поэтому нам пришлось довольствоваться никуда отсюда не улетающими чайками. Конечно, с красочными тупиками все было бы гораздо веселей, но чайки тоже, как могли, создавали птичий гвалт, чтобы у туристов не возникало сомнений – то, что они видят, и есть «птичий базар»! Ну, и, конечно, особый шарм этому месту придавало осознание того, что всего в паре сотен километров дальше на запад лежит Гренландия, до которой было практически «рукой подать».               
          Налюбовавшись красотами птичьих скал и повздыхав о застрявших в пути тупиках, мы решили полностью обогнуть полуостров и вернуться назад по его южному берегу. Нас ждало новое открытие. Оказалось, что эта часть Снайфедльснеса очень популярна у исландских туристов. Здесь периодически встречались их летние резиденции, в которых большую часть года, судя по всему, никто не живет. В некоторых очень красивых и уютных местах домиков было явно больше, чем людей. В специально огороженных (почти, как в Греции) бухточках на приколе стояли катера и яхты, но никто не выходил на них в море. Несколько раз нам попались указатели поворотов на прибрежные гостиницы, но они тоже не подавали признаков жизни. Чистые, убранные и абсолютно пустые здания – ни хозяев, ни гостей. Хотя и не заперты. Время было обеденное, и мы пытались найти место, чтобы перекусить. Наконец, рядом с одной из гостиниц удалось обнаружить местного жителя. Он куда-то спешил, но нашел минуту, чтобы объяснить, что гостиницы еще не работают – все ждут летнего сезона, который откроется недели через две – три. А жаль! Я успел заглянуть в пару незапертых гостиниц, и мне очень понравились их рестораны – застекленные залы с превосходным морским пейзажем!
          Надо было, однако, где-то пообедать, и мы решили прокатиться до «селедочной столицы» Исландии - города Стиккисхоульмюр, расположенного на северной стороне полуострова. Уж там-то должны быть работающие рестораны! В принципе, он находился на сравнительно небольшом расстоянии – надо было перевалить через невысокий горный хребет и проехать еще километров сорок, что должно было занять на отличных и пустых исландских дорогах не более часа. Но вот беда – бензин был почти на нуле. Пока мы плутали по разным курортным местам, я не обращал внимания на встречавшиеся по дороге заправки, а теперь положение становилось катастрофическим. Что, если заправки тоже ждут открытия летнего сезона? Собственно, выбирать не приходилось, и, доехав до очередного курортного местечка, я попробовал найти в нем заправочную станцию. К нашему счастью, она отыскалась очень быстро, но вокруг не было ни души! Оставалось надеяться, что бензин к сезону уже подвезли, а две колонки могут работать и без персонала. Так оно и оказалось. Но на этом приключения не закончились. На колонках висели инструкции, как ими пользоваться без оператора, но они были на исландском языке. Наверное, иностранных туристов здесь очень мало, и писать для них отдельную инструкцию не стали. Я попробовал вставить карточку, и на табло появилась какая-то надпись. Убрал карточку – надпись исчезла! Но ведь нельзя же в совершенно безлюдном месте, где и камер наблюдения не было видно, вначале заправиться, и лишь потом заплатить?! Мне казалось, что я рассуждал вполне логично, но я оказался неправ! Когда, после нескольких неудачных попыток внести автомату предоплату, я вставил заправочный пистолет в бензобак, колонка сразу ожила и поделилась со мной бензином! И только после этого на табло появилась какая-то новая надпись, в которой можно было легко понять, сколько исландских крон я должен отдать со своей карты. Вот такие чудеса в «пустыне»! Не встречались еще тамошним исландцам «хитрые» туристы из России! Мы, конечно же, не стали убивать в них веру в честное человечество!
          Стиккисхоульмюр оказался ничем особенно не выдающимся, средних размеров городом, с большой гаванью, полной рыболовецких судов и суденышек. К тому времени, как мы туда доехали, все были ужасно голодны, и искать ресторан, чтобы потом ждать свой заказ, сил уже не было. Поэтому мы свернули в первый встреченный по пути исландский аналог Макдональдса и перекусили там. Что интересно – селедки ни в каком виде в меню не было! А все находившиеся в здании мужчины прильнули к экранам нескольких телевизоров и внимательно следили за матчем чемпионата Англии по футболу. По тем комментариям и замечаниям, которые они время от времени отпускали, можно было понять, что они хорошо разбираются в английском футболе.
          Немного покатавшись после обеда по окрестностям, мы вернулись в гостиницу. На следующее утро предстоял перелет до Фарерских островов, и надо было собрать вещи, чтобы пораньше выехать в Рейкьявик. Первое, что мы услышали, выйдя из машины, был…трехэтажный русский мат! Два соотечественника, заселившиеся утром после нашего отъезда, курили перед входом в гостиницу, пили виски из больших стаканов и делились, как умели, бессвязными впечатлениями. Внешне оба производили вполне приличное впечатление, хотя соображали уже с трудом. Стоило для этого тащиться за тридевять земель? Вздохнув, я попросил жену и дочь изъясняться исключительно на английском, чтобы не привлекать к себе внимания и не быть, даже случайно, втянутыми в неприятные объяснения и «дружеские» приставания. Пора было уезжать из Исландии.
          Из Грюндарфьордура мы выехали рано утром. Самолет на Фареры улетал в полдень, а впереди было еще около двух часов пути. Стояло солнечное утро. После ночных заморозков пейзаж был местами затянут то ли туманом, то ли морозной дымкой. Выглядело это очень красиво и немного загадочно. И ни души вокруг! За все время до пригородов Рейкьявика нам встретились от силы два десятка машин! Из живых существ – одни исландские лошадки, как всегда спокойно пасущиеся вдоль дороги. В общем, заключительные образы страны вполне соответствовали сложившемуся у нас за восемь дней восприятию Исландии. Хотя, напоследок нас ждало еще одно яркое впечатление. По мере приближения к столице, сеть автомобильных дорог становилась все гуще. Периодически попадались небольшие дорожные развязки и перекрестки. Но сбиться с пути было трудно – кругом стояли дорожные указатели, ведущие к Рейкьявику. Вот впереди показался фьорд, на котором стоит исландская столица, и сама она – на другом берегу. Не успели мы подумать, что дорога вокруг фьорда займет у нас много времени, как она совсем потерялась. Т.е. было видно, что она спускается к воде, а дальше, вроде как, вообще пропадает! Мы еще решили, что нас, должно быть, ждет паромная переправа. Все сомнения рассеялись за последним поворотом. Впереди был платный тоннель под фьордом. Сам фьорд судоходный, и в него заходят вполне серьезные корабли. Так что, спуск вниз был довольно крутым и длинным. Зато выехали из тоннеля мы уже в Рейкьявике, всего в нескольких километрах от внутреннего аэропорта. Рейсы на Фареры, как и в Гренландию, уходят почему-то не из международного аэропорта в Кефлавике, а из домашнего, находящегося в двух шагах от центра столицы. Получилось, что мы добрались гораздо раньше, чем предполагали, и у нас оставался еще целый час, чтобы снова прогуляться по хорошо знакомому центру Рейкьявика.
          Круг замкнулся! За шесть дней мы обогнули по «ледяному кольцу» весь остров, и теперь могли смело сказать, что многое повидали в Исландии. Нам понравилась эта суровая северная страна и населяющие ее доброжелательные и гостеприимные люди. Если бы нам пришлось заново планировать путешествие в эти края, мы непременно добавили бы несколько дней. Чтобы побывать еще и на северо-западе острова, в окрестностях города Исафьордур, до которого мы так и не добрались. И, конечно, выделить целый день для экскурсии в Гренландию. А впереди нас ждало знакомство еще с одной древней землей скандинавских викингов – Фарерскими островами.   

          ФАРЕРСКИЙ ЭПИЛОГ

          До Фарер из Рейкьявика полтора часа лёта. Небольшой самолет фарерских авиалиний (Atlantic Airways) за полчаса пересекает всю территорию Исландии с запада на восток, а затем еще час летит над Норвежским морем.  И вот в иллюминаторе уже видны первые скалы загадочных островов.  Фареры оставались последней землей скандинавских народов, где мы не были, и, честно говоря, вначале хотелось попасть туда, скорее, для галочки. По принципу – «все равно рядом будем, так почему бы не зайти?»
          Знали мы о Фарерских островах совсем немного – еще меньше, чем об Исландии. Территориально острова входят в состав Датского королевства. Какое-то время назад они пытались отделиться, но датчане резонно заметили, что – пожалуйста, но не ждите потом никаких субсидий. Поскольку из промышленности на Фарерах серьезно развиты только рыболовство и овцеводство, фарерцы решили не настаивать больше на полной независимости. И правильно сделали! Все равно у них внутреннее самоуправление. Свой премьер, правительство, парламент (тоже, кстати, один из самых старых в мире), флаг. В их внутренние дела датчане практически не суются. Даже деньги – фарерские кроны – островитяне печатают сами. Хотя и датские кроны, естественно, тоже в ходу. Ну, отдали они Дании заботу о своей внешней политике и обороне. Что с того? Зато датское бюджетное финансирование сохранили! Сегодня Фареры являются очень своеобразной территорией. Вроде как, входят в Европейский Союз (относятся к Дании, все-таки), но никаких отчислений в общеевропейский (брюссельский) бюджет не делают. Все преимущества от членства в ЕС островитяне при этом имеют. Одним словом – красота! Зачем им какая-то формальная независимость? 
          Считается, что для посещения островов нужна специальная виза. Дания выдает для этого свою внутреннюю со специальной пометкой «для Фарерских островов». Только на острове их никто не смотрит. С этими визами, кстати, вышла «непонятка» - одни говорили, что без них на острова не пустят, другие – что особые визы здесь не нужны. На всякий случай, визы для Фарер мы в датском посольстве получили, но их потом никто и нигде не проверял! В наши паспорта так никто и не заглянул. Так что стоят там эти невостребованные визы для экзотики! Фарерцы, наверное, относятся к визам так – раз уж человек добрался до нас, значит ему это надо и какие-то основания у него для этого были. Хотя, на всякий случай, визы все-таки лучше иметь. Мало ли что?! 
           Еще мы знали, что островитяне говорят на своем собственном языке, который является одним из самых редких и сложных в скандинавском мире. Для фарерцев их язык – предмет особой гордости. Когда они говорят о нем, всегда хитро улыбаются. Еще бы! Из датчан почти никто им не владеет, и схожести с датским – почти никакой. Зато все фарерцы прекрасно говорят по-датски. Получается, они понимают все, что думает о них метрополия, а сами, когда нужно, делают так, что понять их никто не может.
          До поездки на Фареры мы прочитали об одной варварской традиции островитян – раз в году сгонять отовсюду в свои бухты дельфинов и тысячами забивать их там. Этой традиции уже много веков, и сами фарерцы варварской ее совсем не считают. Когда-то это оправдывалось тем, что дельфинье мясо помогает фарерцам выжить на скудных природой суровых островах. Сегодня угрозы голода для местных жителей нет и в помине, но традиция сохранилась. Интересно, что мясо дельфинов нигде нельзя купить. Оно не продается, а распределяется между всеми желающими получить его местными жителями. Во всем мире фарерцев давно осуждают за эту дикость, но им – хоть бы что, и отказываться от «традиций отцов» они явно не собираются. Хорошо, что мы попали на острова не в сезон этой ужасной бойни.
          Вообще, российские туристы посещают Фарерские острова очень редко, но к россиянам тут привыкли. Во-первых, местные порты регулярно используют для пересменки наши рыбаки. Т.е. часть экипажа многих российских судов, после нескольких месяцев тяжелой работы, именно отсюда улетает домой, а им на смену сюда же прилетают новые рыбаки. Во- вторых, российским футболистам несколько раз приходилось играть в разных отборочных турнирах с фарерской сборной, а вместе с нашей командой всегда прилетали ее самые отчаянные болельщики. И это вполне понятно. Где еще в последние десятилетия можно было почти гарантированно насладиться победой нашей футбольной сборной!? Разве что, в Андорре и Лихтенштейне! Хотя, судя по тому, сколько мы видели на Фарерах современных футбольных стадионов с отличными зелеными газонами, которые никогда не пустовали (мужские, женские и детские команды тренировались одна за другой), скоро нам и здесь придется туго!   
          Вот, пожалуй, и вся информация о Фарерских островах, которой мы располагали до поездки. В общем, ничего особо вдохновляющего. Поэтому вначале мы считали, что перекантуемся здесь как-нибудь два полных дня, отметимся галочкой и улетим домой. Фарерская действительность, однако, превзошла все наши ожидания! Это – удивительно красивое и спокойное место!
           Фареры встретили нас великолепной солнечной погодой! После промозглой и продуваемой всеми ветрами Исландии, мы ожидали и здесь чего-нибудь подобного. Но оказалось, что мы прилетели в настоящую весну! Столбик термометра уверенно показывал десять градусов, на кустарниках и редких деревьях только-только раскрылись почки, а на клумбах и в садах вовсю цвели тюльпаны, нарциссы и гиацинты. Позже мы узнали, что такая солнечная и почти безветренная погода в начале мая здесь случается не часто, но тем приятнее было осознавать, что нам повезло. 
          Международный аэропорт Вагар находится на самом западном острове архипелага, и от него до столицы – Торсхавна – всего около пятидесяти километров пути. На Фарерах нет смысла арендовать большую полноприводную машину. Мы взяли на все время пребывания небольшой «ситроен С3», и остались им вполне довольны. Дороги на островах ничуть не хуже, чем в Исландии, только движение поинтенсивнее. Все острова архипелага, кроме самых маленьких и удаленных, соединены между собой либо мостами, либо тоннелями, иногда очень длинными. Так что, проблем куда-нибудь добраться – никаких! Не торопясь, с остановками и фотографированием, мы доехали до центра Торсхавна примерно за час и быстро нашли свою гостиницу. Она находилась в самом центре, в пятидесяти метрах от городской гавани. Гостиница называлась так же, как и город, а на ресепшене нам с гордостью сообщили, что именно в ней, в двадцатых годах прошлого столетия был установлен первый на Фарерах лифт. Когда мы его увидели, у меня возникло подозрение, что с тех пор лифт ни разу не меняли, но старинное «чудо техники» легко вознесло нас на четвертый (последний) этаж, рассеяв, тем самым, все сомнения в его  «немузейности». С учетом своего расположения, гостиница «Торсхавн» была, безусловно, лучшей для недолгого пребывания в городе. Хотя назвать ее комфортной было бы преувеличением. Впрочем, свои три звезды она оправдывала.
              Весь вечер первого дня и половину следующего мы решили посвятить столице. Торсхавн нас сразу же очаровал. Он уютно раскинулся на большой территории в окружении невысоких гор, амфитеатром спускаясь вниз, к океану. По меркам любого европейского государства, Торсхавн невелик – в нем проживает немногим более двенадцати тысяч человек, но это почти четверть от общего населения Овечьих островов (так переводится с фарерского название архипелага). С первого взгляда на Торсхавн можно угадать его скандинавское происхождение. У города типичная деревянная архитектура, встречающаяся повсюду от Карелии до Исландии, и яркие и сочные краски домов, компенсирующие людям отсутствие таких же в окружающей их природе. И в то же время Торсхавн чем-то неуловимо отличается от других скандинавских городов. Прежде всего, неторопливым, доброжелательным, но вполне деловым и современным ритмом жизни. Такое ощущение, что все живущие здесь люди составляют одну большую семью. Хотя это, наверное, можно сказать обо всех фарерцах. А чисто внешне Торсхавн отличается тем, что стоит на небольших холмах, и дороги идут здесь вверх и вниз. 
          Все главные достопримечательности города находились в шаговой доступности от нашей гостиницы.  Главная из них – мыс Тинганес, протяженность которого около трехсот метров. Он разделяет гавань Торсхавна на две примерно равные части. Тинганес – это настоящий музей  под открытым небом. На его скалистой оконечности, выдвинутой глубоко в залив, как на каменной подушке, стоит правительственный комплекс Фарер - резиденция премьер-министра, правительство и парламентские здания. Все выдержано в одном стиле – ярко-красные деревянные здания с традиционными, покрытыми дерном с живой травой крышами. А перед зданиями стоит высокий флагшток с национальным флагом Фарер. К стене резиденции прислонились две скамейки, обращенные к морю. Сидя на них, хорошо думать о чем-то возвышенном. Пока я размышлял на одной из скамеек, на другую присел солидный господин в добротном костюме и задумчиво уставился вдаль. Может, это был сам премьер-министр Овечьих островов?
          Не исключено, что он думал о коррупции, поразившей некоторых местных законодателей. Вход на заседания фарерского парламента (лёгтинга), которые проходят в другом деревянном здании, расположенном неподалеку и, к сожалению, не имеющем травяной крыши, совершенно свободный. Можно даже делать снимки и не надо никому предъявлять документов. Когда я зашел в зал заседаний, депутаты что-то бурно обсуждали. Поскольку делали они это на фарерском языке, я ничего не понял, и мне пришлось обратиться за разъяснениями к стоявшему рядом человеку. Он что-то быстро записывал в небольшой блокнот, и я решил, что это журналист. Фаререц поведал мне леденящую душу историю о местной коррупции. Оказалось, что какой-то депутат почти месяц пользовался платной парковкой в центре, не внося за это ни кроны. Теперь коллеги обвиняли его во всех смертных грехах и называли это почему-то коррупцией. Уличенный депутат обильно потел и оправдывался. Бедняги, - подумал я, - они даже не знают, что такое коррупция! Ведь то, о чем они говорили, было всего-навсего «злоупотреблением служебным положением»! Жаль, что у нашей Думы нет серьезных контактов с фарерскими коллегами. Наши «народные избранники» могли бы их многому научить. А то рассуждают, как дети малые! Никакого размаха и полета мысли!   
          Но вернемся на Тинганес. За правительственной резиденцией пристроилась целая деревушка черных, аккуратных деревянных домиков под травяными крышами. Сочетание их черных стен с белыми или красными оконными рамами и зелеными крышами выглядело очень красиво! Домики были небольшими, старинными, но поддерживались в отличном состоянии. И во всех них жили обычные фарерские семьи. Возможно, уже в течение многих веков, предавая  домашний очаг от старшего поколения младшему. На наших глазах хозяева одного такого домика приводили в порядок его крышу. Они подравнивали траву и местами меняли «полысевший» дерн. Хотя жить в таком музее деревянного зодчества, должно быть, не просто. Надо привыкнуть к тому, что по узким тропинкам между домиками постоянно бродят туристы с фотокамерами. На другом берегу городской гавани мы обнаружили еще одну фольклорную деревню, а вообще дома с травяными крышами встречаются в разных местах по всему архипелагу. Есть даже покрытые таким образом небольшие церкви. Это выглядит особенно красиво!
          Лучшее место в городе для того, чтобы отдохнуть после пеших экскурсий по Тинганесу, это небольшое кафе на набережной гавани. Здесь можно выпить великолепный кофе и попробовать разнообразную местную выпечку, любуясь на спокойную гладь воды и пришвартованные в бухте катера и яхты. Чем-то напоминает Средиземноморье, перенесенное в северные широты. Если погода позволяет, все посетители выбираются на открытый воздух. Мы заходили в это кафе несколько раз и поняли, что у местных жителей оно играет роль того самого места встречи, которое «изменить нельзя». Молодые семьи приходят сюда с детьми, подруги встречаются в этом кафе, чтобы поболтать в обеденный перерыв, а мужчины – чтобы прочитать свежие новости за чашкой кофе, наслаждаясь идущим с моря легким бризом. Главное – чтобы была хорошая погода! Но нам продолжало везти. Странная штука – по соседству с этим кафе находилось старое здание с немецким флагом. Оказалось, что в нем размещается германское консульство. Никаких других иностранных представительств мы на Фарерах не заметили, как, собственно и немецких туристов на островах. Но ведь зачем-то консульство им нужно!? Жаль, что не видно было следов российского государственного присутствия. 
          Полдня мы бродили по Торсхавну, поднимаясь и спускаясь по тихим городским улочкам. Видели в гавани старые торговые склады, сложенные из нетесаного камня веков пять тому назад, заглянули вместе с горожанами на службу в главном кафедральном соборе, который находится у основания Тинганеса, отыскали самую модную у местной молодежи дискотеку, размещающуюся почем-то в здании маргариновой фабрики, добрели до новой, построенной в стиле модерн церкви, чей шпиль является самой высокой точкой в городе и виден отовсюду. Рядом с ней находится очень выразительный памятник – большая и величественная фигура Христа, возвышающаяся над постаментом-морем, и маленькое рыболовецкое суденышко у его ног. Незамысловатая идея, но ее воплощение впечатлило! Еще запомнился книжный магазин под травяной крышей в центре города. В нем было много переведенных на фарерский язык изданий. От классики до современной художественной и документальной литературы. Это лишний раз доказывало, что фарерский язык жив, и люди предпочитают читать на родном языке. Среди книжного многообразия я отыскал отлично изданный том произведений М.С.Горбачева. Хотел даже купить его, как экзотику. У кого еще в России найдется «фарерский Горбачев»?! Разве что у самого автора. Но тащить с собой лишний килограмм толстого фолианта не хотелось, и пришлось отказаться от этой затеи. А вот изданий посвященных нынешнему российскому президенту я так и не нашел. Недоглядели! Пора, пора открывать в Торсхавне российское представительство! Станут тогда островитяне издавать нужные книги, а их парламент поймет, наконец, что такое коррупция.
          Торсхавн нам очень понравился, а дочь даже сказала, что приехала бы сюда еще раз. Но надо было познакомиться и с другими частями архипелага, и поэтому мы отправились путешествовать по островам. У нас оставалось на это всего полтора дня, чего оказалось достаточно лишь для беглого знакомства. Любая поездка по островам занимает не очень много времени. Все-таки это не Исландия. Путешествие от столицы до второго по величине города Фарер – Клаксвика, находящегося на противоположном конце архипелага, занимает, например, не более полутора часов. Это, если ехать спокойно, но без остановок, что в таком суровом и живописном крае, как Фарерские острова, вряд ли возможно. Постоянно встречаются красивые виды – то узкий пролив между островами, то извилистый фьорд с изрезанным побережьем, то одиноко торчащая из воды скала. Или многочисленные водопады, берущие начало от подтаивающих снежных шапок фарерских гор. Все время хочется остановиться и запечатлеть увиденное. А еще отвлекают внимание овцы, которых на островах больше, чем людей, и встречаются они буквально повсюду, иногда в самых неожиданных местах и ракурсах. Поэтому для любознательного туриста ни одна поездка не будет быстрой.
          Мы успели посмотреть многое, но, конечно, далеко не все. Фарерские города, по большому счету, это яркие и красочные копии Торсхавна, но в миниатюре. Они, как правило, расположены в долинах и с серпантина горных дорог на них открываются живописные панорамные виды. Главное здесь найти хорошее для съемки место. Просто останавливаться на обочине трассы можно далеко не везде, так как движение на многих участках довольно плотное. Иногда приходилось проезжать вперед, а затем возвращаться пешком до понравившейся тебе видовой точки. Наверное, описывать словами красивые виды и панорамы нет смысла. Их проще посмотреть на фотографиях.  Но есть несколько оставшихся в памяти наблюдений, которыми хочется поделиться напоследок.
          Во всех городах и даже деревнях Фарерских островов мы видели великолепные футбольные поля и небольшие стадионы. На них все время кто-нибудь играл или тренировался. Мне объяснили, что все это – совершенно бесплатно. Фареры не готовятся проводить помпезные олимпиады или чемпионаты мира. Насколько я знаю, островитяне не принимали каких-то специальных «национальных»  футбольных программ и не «осваивали» выделенных на это бюджетных ассигнований. То, что они построили  и продолжают строить в этой области – результат нормальной и постоянной работы, направленной на укрепление здоровья нации и повышение футбольного мастерства. Я уверен, что результаты, в том числе и чисто спортивные, у них обязательно будут!
          И еще одно наблюдение – фарерская чистота, граничащая местами со стерильностью. На Фарерах практически невозможно увидеть мусор на обочинах или встретить на дороге грязную, немытую машину. И это, несмотря на частую здесь непогоду! Апофеозом местного представления о чистоте и гигиене стал для меня общественный туалет в маленькой деревушке, глубоко в стороне от основной трассы. Он не только был снабжен всем необходимым для подобных мест, но имел небольшой душ, упаковку бумажных полотенец и целый набор жидких мыл и шампуней. Встретив в следующий раз такое же заведение на трассе, я решил проверить, везде ли у них так? Оказалось – везде! Собственно, комментировать здесь больше нечего.
          Всему когда-нибудь наступает конец. Завершалась и наша скандинавская сказка. Пора было возвращаться домой. Опять светило яркое солнце, и улетать совершенно не хотелось. Нам уже с трудом верилось, что всего несколько дней назад мы прилетели сюда «для галочки».  Конечно, нам фантастически повезло с погодой. Будь она дождливая, или просто пасмурная, да еще и с сильным ветром, что в этих местах совсем не редкость, и наше впечатление могло быть совсем другим. Но было так, как было. Перед отъездом мы в последний раз сходили в полюбившееся кафе в гавани и накидали список того, что надо будет обязательно посмотреть на Фарерах в следующий раз. Надеюсь, он когда-нибудь наступит!
          А впереди нас ждали два с половиной часа полета до Копенгагена, и затем – рейс на Москву.  До свидания, Фарерские острова!




Декабрь 2013 года   
               

               
          Фотографии из этих поездок можно увидеть на моем сайте (тышецкий.рф) в разделе "Из дальних странствий".